Так и сложилось в очередной раз, что с противоположной стороной настроения пришлось столкнуться через год, ближе к осени. Традиционно, когда шеф обсуждал дела с партнёрами или устраивал небольшие встречи в просторном кабинете, Главный и Ди стояли спиной к двери скрестив руки у пояса – стандартная поза клубных вышибал, единственным отличием армейской формы. Через плотную тяжёлую дверь доносился неразборчивый разговор на высоких тонах. Несколько минут и дверь открылась во внутрь, а из неё ускоренным шагом вышел раздражённый человек, тот самый, которого в прошлом году довольный начальник хлопал по плечу, с лучезарной улыбкой, без пояснений ставя в пример подчинённым.
Эта встреча стала истоком неприятной обеим сторонам истории, когда слегка остыв и сделав короткий звонок по телефону, Бенц поручил парням проследить за выскочившим из кабинета гостем, дабы тот не натворил лишнего. Держа дистанцию, следовали за объектом пока оный не вошёл в полупустой местный кабак, закрывая за собой дверь, сопровождаемый противным писком проржавевших петель. Помещение употребления алкогольных напитков без всякого энтузиазма было декорировано под салон времён Дикого Запада и успело изрядно пропитаться дымом дешёвого табака, совмещённый с запахом неприятного перегара.
Оставаясь на противоположной стороне дороги, решили подождать.
– Хреновая штука – нервы, - провожая взглядом, сказал Ди. – Дай закурить.
– Угу, - пробормотал Главный, доставая пачку сигарет из кармана. – Пусть опрокинет рюмку другую, оно и отпустит… главное, чтобы не как в прошлый раз, когда пришлось на спине домой тащить.
– Да, а с виду и не скажешь, - кивая и наполняя дымом лёгкие, согласился Ди. – Тяжёлый зараза!
Через некоторое время начало смеркаться и парни успели слегка продрогнуть. Ни сигарет ни самого желания тупо стоять и ждать больше не осталось, но продолжавшие вечер события, не заставили долго себя ждать – из помещения донёсся приближающийся глухой звук сапог бегущего по деревянному полу человека, в один момент створки дверей синхронно распахнулись наружу, словно метлой смахнув парней, минутой назад ступивших на порог. Ошалелый рванул в сторону моста через реку, находящегося под контролем военных, у которого не первый год расположен КПП.
– Ты погоди, не торопись, - поднимаясь с земли и потирая ушибленную голову, сказал Главный. – Он к реке направился, там его встретят, Бенц всё продумал – хитрый змей…
Глава 2. Начало и конец
« Так как воля не подчинена времени, то угрызения совести не проходят со временем, как проходят другие страдания. Злодейство угнетает совесть даже по прошествии многих лет так же мучительно, как непосредственно после его совершения ».
Артур Шопенгауэр
… время лениво перевалило за полночь, настольная лампа в алюминиевом абажуре, тёплым пучком света рассекает темноту одной из комнат полупустого дома, открытая дверца небольшого сейфа у рабочего стола потревоженная владельцем. Девственность чистого листа журнала событий, списка дел и контактов, нарушена строкой от руки внесённого текста. Вчитываясь в текст можно заметить, что автор тщательно подбирал слова, словно в оправдание, или для полной глубины пояснения изложенного.
( зачитанное от первого лица )
Постараюсь кратко описать причину общей беды, в той или иной степени изменившая судьбы каждого из тех с кем был знаком лично или просто на несколько секунд пересекался на улицах.
Моя прошлая жизнь осталась в городе за рекой, где прошло детство, учёба, первая любовь и очередные знакомства. С годами всё это протухло подобие просроченному продукту на полках забытого, не подключённого к сети холодильника. Это произошло не за один день и не за месяца… нет, не в одно мгновение, как в случае резкого выключения электрического рубильника, а постепенно, под покровительством тех, кто со стороны корректировал ситуацию и поступал деликатно, стараясь быть незамеченным. Быть может, финал происходящего беспредела воочию увидеть не довелось, но терпение представителей среднего класса населения оказалось не настолько большим как мне казалось ранее – с каждым днём пузырь негодования расширялся с неконтролируемой скоростью и настал момент, перевернувший происходящее вокруг с ног на голову…
Я, мои друзья, знакомые горожане-терпилы, крепли мыслью, что бездействие разрушит обветшалый барьер, препятствующий скатывание ко дну социума. Никого не удивило, что утверждённый верхушкой власти план подминания под себя всего, к чему не успела дотянуться волосатая рука сливок общества, неожиданно дал трещину. Дурман власти – нарастающие притоки капитала, перекрыли собой доступ к трезвому логическому мышлению владельцев; желание владеть всем и сразу, не задумываясь о последствиях; вспышки мелких протестов и негодования, в дальнейшем переросшие в учащающиеся бунты, митинги и столкновения с органами правопорядка. Каждый второй был по горло сыт пустыми обещаниями и уговорами, никем не воспринимавшимися всерьёз, бунтовали даже те, кто ранее помалкивал и боялся последствий высказанного. Участились случаи обращения властей за помощью к военным, результату место быть, но вцелом, приобрело вид лечения очередного последствия болезни, вместо поиска и лечения её очага – затухало на месяц-два, а после, вспыхивало аналогично, только в другом месте и другой силой.
Применение резиновых дубин и оттеснение струями воды из брандспойтов, не решало основной проблемы, лишь усиливало желание к очередным активным действиям. Больше всех досталось коренным горожанам, тем, которым собственно некуда было бежать и укрыться на некоторое время. Лично я, принимал участие только в первой волне протестов – более спокойной, в сравнении с последующими. Основное время находился в штабе нелегальной оппозиции, видимо поэтому и пишу сейчас эти строки, ведь в лучшем случае, одних увозили в места заключения, а другие, попросту не доживали до конца стычки с хранителями правопорядка или пропадали без вести, словно и не существовали вовсе. Кто-то просто сбегал и не возвращался, а кто-то пользуясь моментом, в ходе столкновений сводил личные счёты калеча и проламывая друг-другу головы заранее запасёнными прутами стальной арматуры и деревянными дубинами.
Власти не могли сойтись в едином мнении урегулирования сложившейся ситуации, аналогично им и противоположная сторона конфликта начинала сбоить: - заигравшись и увлёкшись делом, наиболее активные начинали забывать об основной цели, ранее сплотившей всех нас воедино; трезво наблюдающие за безрезультатно происходящим, разъезжались с очередного собрания штаба с не поддержанными большинством идеями и предложениями новых – более продуктивных действий. Так сучилось, что дать внятный ответ сколько ещё времени властвовать хаосу, при этом так ничего не добившись, больше никто ответить не мог, всё перемешалось и запуталось в крепкий узел, распутывать который не решалась ( а может и не хотела) ни одна из противоборствующих сторон: - резких и идейных сажали за решётку, затягивали сроки рассмотрения дел; отпуская под домашний арест с запретом выезда из города, устанавливали слежку в надежде выйти на зачинщиков. Бо'льшая часть тех кому удалось избежать карающего меча правосудия, обложенные не только упомянутой слежкой, но и предъявлениями о дальнейшем бездействии бывших «коллег по цеху», расползлись по норам не решаясь высунуть носы на свет божий; остальным, бронировали койко-место в городском морге. Финальным звеном в общей цепи неудач обеих сторон, оказалось применение не до конца разработанного – усмиряющего агрессию газа, утверждённое финансирования которого напрямую шло из кабинетов городской мэрии. Те, кто был в этом замешан или введён в общий курс дела, знали лишь в теории о принципе воздействия недоработанного газа на бунтующую человеческую массу, не было достаточного количества проведённых тестов и наблюдений за последствиями применения… не хватало времени…
Столкновения поутихли, а четырёхмесячное отсутствие, лукаво убеждало о финале нелёгкого конфликта.
Апогеем происходящему явилось событие, способствовавшее к незапланированному применению газа на практике.
Одним из основных увлечений главы нашего города, являлось коллекционирование парусных кораблей. В местных питейных заведениях за кружкой хмельного, представители тогдашней охраны городской мэрии рассказывали, что на одном из этажей ( якобы никем не посещаемого музея) было выделено очередное помещение для расширения коллекции мини-макетов знаменитых парусных военных кораблей, оставивших свой след в истории той или иной страны. Говорили о том, что стоимость каждого заказанного за бугром экземпляра, сопоставима с однушкой в центре города, что составные части макетов привозили поздно ночью, когда в здании никого не оставалось кроме охраны, что сами детали, изготавливались из дорогостоящей древесины и т.д и т.п…
На подобные слухи, горожане реагировали по разному: - одни отмахивались и с недовольной гримасой на лице удалялись восвояси; другие, с выпученными от удивления глазами, молча слушали задержав дыхание; третьи, гневно били кулаком о барную стойку. В принципе, на этом и заканчивалось, покуда в город с деловым визитом не приехал арабский шейх.
Для освещения столь важного мероприятия, в зале встреч городской мэрии, глава города собрал представителей СМИ. В ходе обсуждения вопросов, управленец «невзначай» обмолвился о личном увлечении, прекрасно знающий об аналогичной слабости восточного партнёра по будущему бизнесу. После заключения обоюдно выгодного сторонам договора, на волне захлёстывающих эмоций, сделав памятное фото и пожав на камеру руки, пригласил присутствующих