– Да-а… – прорезался искусственный интеллект. – Как пел Высоцкий: «Никогда ты не будешь майором». В смысле, популярным писателем.
– Это еще почему? – окрысилась я.
– Не умеешь писать подробно.
– В смысле?
– Толковый писатель минимум две страницы потратил бы на то, как герой осматривает местность. Потом еще пять страниц он изучал бы свою одежду и строил версии о том, кем является и в какой эпохе очутился. А тут тык-пык, медальон. Сейчас раскроет и все узнает.
– А вот не угадала. Не сможет он прочесть то, что внутри.
– Настолько тупой?
Я закатила глаза:
– И этот искусственный разум талдычил, что он не может такое писать, потому что не желает кого-либо обидеть.
– А что тогда? Текст на незнакомом языке? Тайные символы?
– Нет. Просто я последую твоему совету и к обычному действию добавлю необычные обстоятельства.
– Вулкан? – с надеждой вопросила Алиса.
– Тьфу на тебя!
* * *
В раскрывшемся медальоне оказалось нечто необыкновенное. По сути это была как бы миниатюрная шкатулка. В основную, чуть заглубленную часть был помещен портрет юной прекрасной девушки. А на крышке можно было разглядеть некую надпись, нанесенную очень мелким шрифтом. Возможно это была своеобразная клятва верности. Скажем, посвященная той самой красавице. Или некая инструкция о том, как добиться ее руки.
В жизни часто бывает, что молодые любят друг друга и ради того, чтобы совместно пойти к алтарю, готовы на всякие подвиги. А родители по каким-то причинам обычно бывают против. Или выдвигают различные трудновыполнимые условия.
В книгах, которые во множестве прочитал Миша, всегда было так. Возлюбленные никогда не могли просто пойти и пожениться. Обязательно требовалось совершить нечто особенное: отправиться на край света, добыть перо жар-птицы, победить дракона… В общем, целая программа. Поэтому Миша не удивился надписи, а просто предположил, что там записаны все необходимые условия. Вполне разумно. А то мало ли, пропустишь какой-нибудь пустяк и адью. Все свершения насмарку.
А с учетом того, что в клятвах зачастую указывают имя… Ну, типа «Я, Петров Михаил, вступая в ряды Всероссийского ленинского…» или (как вариант) «в брачные отношения с Людмилой Варенцовой»… и так далее, было ясно, что надпись требуется прочесть. Можно узнать много полезного.
Но долго разглядывать медальон не удалось. Внезапно с левой стороны, из-за стены деревьев раздались громкие голоса. И это были не нежные переливы перекликающихся девушек, пришедших в лес, чтобы собирать цветочки. Голоса звучали грубо и принадлежали мужчинам, не отягощенным особым гуманизмом. Как Миша об этом догадался? Да просто: неизвестные матерились.
Теперь, в полном соответствии с законами психологии, требовалось принять решение в стиле: «Бей или беги». Прежний обладатель богатырского тела наверняка выбрал бы первый путь. Но Миша, хотя и мечтал всю жизнь стать отважным, храбрости нужного размера пока не накопил. Он решил спрятаться.
Но тут его поджидала еще одна неприятность. Если в прежней своей ипостаси он легко замаскировался бы в близлежащих кустиках, то теперь, даже максимально съежившись, практически свернувшись в клубок, он, как ни старался, все-таки выступал из укрытия разными частями тела. Причем сразу во все стороны: и вправо, и влево, и вверх.
Миша мгновенно вспомнил рассказы соседа-дальнобойщика, который пояснял, что если пересесть с «Жигулей» на «КАМАЗ», то первое, что сбивает с толку - это габариты. Скорость разгона и тормозной путь у всех автомобилей примерно одинаковы и заданы общегосударственным стандартом. А вот габариты… Вот они сильно разнятся.
«Думаешь, что колесо пройдет вот там, – пояснял сосед внимательно слушающему мальчику, – а оно оказывается совсем в другом месте».
В полной мере осознав сейчас справедливость этих слов, Миша кинулся бежать.
И да, разгон действительно соответствовал нормам. Даже более того! Бывший пятиклассник не подозревал, что способен так резко стартовать и за секунды развить столь выдающуюся скорость.
За спиной раздался конский топот, но это только придало сил. И Миша, не смея оглянуться, подобно урагану, сметающему все на своем пути, помчался сквозь лес.
Сколько это продолжалось сказать трудно. Но любая сила имеет предел. Так что в конце концов стремительный богатырь все-таки задохнулся и ничком повалился в траву.
Некоторое время он ни о чем не думал, только жадно дышал. Но постепенно в голове его прояснилось, он чуть приподнялся и осторожно огляделся.
Никаких грубых бандитов поблизости не наблюдалось. А жуткий топот, который неотвратимым ужасом гнал Мишу вперед и вперед, как выяснилось, издавал оседланный белый конь.
Поразмыслив, наш герой сообразил, что, скорее всего, это его… в смысле, богатырский, конь. И, очевидно, он преданно мчался за хозяином, не отставая ни на шаг. А Миша, не разобравшись в обстоятельствах, пытался скрыться не от неведомых разбойников, а от собственного скакуна. Причем мчался так, что обогнал лошадь.
Неловкий момент, согласитесь. Но, к счастью, поблизости никого не было, значит и свидетелей позорного бегства не осталось. Эта мысль очень утешила героя и придала ему сил.
А раз все сложилось настолько удачно, то для продолжения пути стоило воспользоватся подвернувшимся под руку транспортным средством. Тем более, что лошадка воспринимала его, как собственного хозяина, и смотрела вполне доброжелательно.
Мише в прежней жизни уже доводилось ездить верхом. Как-то раз на День города мама разрешила ему прокатиться. Там, правда, коняшку вели под уздцы, а мама шла сбоку и в любой момент готова была подхватить сына, если тот, вдруг, задумает свалиться.
Но все равно это было волнующее переживание. Городскому школьнику трудно представить каково это – почувствовать, как движется под тобой крупное и сильное животное. А ты сидишь, изо всех сил вцепившись в передний край седла, и не можешь оторвать взгляд от покачивающейся впереди лошадиной гривы.
Теперь же предстояло проделать все это в одиночку и без страховки.
Но Миша, собрав волю в кулак, решился.
Тем более, что отступать ему было некуда – позади немцы. (В смысле, разбойники). А попасть к ним в лапы было гораздо страшнее, чем карабкаться на лошадку, которая совсем не проявляла агрессии.
И снова удача продемонстрировала школьнику свое благоволение. Стоило ему приблизиться к коню, как сработала мышечная память прежнего хозяина тела. Уж тот-то был отличным наездником. Так что руки-ноги сработали сами собой, Миша оказался на спине благородного животного, уверенно разобрал поводья и нащупал подошвами стремена.
Конь, ощутив на себе всадника, заметно взбодрился и тут же двинулся вперед. Непонятно было правильное ли это направление, но с другой стороны… все равно же неясно куда ехать. Так стоит ли привередничать? Вперед значит вперед!
К подвигам!
(продолжение следует)
