Глава двадцать вторая. Воинский ритуал
Где ты теперь, поручик Иванов?
Ты на парад выходишь без штанов,
Ты бродишь там, божественно нагой,
Ты осенен троллейбусной дугой.
Когда домой идешь с парада ты,
Твои соседи прячутся в кусты.
Твой револьвер, блестящий, как алмаз,
Не раз смущал их нежный глаз.
БГ
Ветер начал разгоняться с вечера, и к утру достиг двадцати метров в секунду. Море кипело мутно-белой пеной, которую некому было снимать. Ледяная вода горбилась волнами высотой с двухэтажную немецкую виллу. Низины на Косе огромные волны перелетали на скорости курьерского локомотива без остановки. Фешенебельные пляжи Кранца, Раушена, Рантау и Варникена были разгромлены. Лавочки, зонтики, тенты, кабинки, были сорваны слепой силой со своих креплений, частью разбросаны и сломаны, частью похищены и унесены в море.
Как дворянин, устроивший драку в придорожном трактире, уходя победителем, бросал хозяину несколько золотых на ремонт помещения, новую мебель и посуду, так и балтийские волны расплачивались за погром, щедрой рукой рассыпая после себя полные пригоршни янтаря.
В прибрежных городках по ветру летали железные крыши, как частями, так и целиком. Повалилось множество старых деревьев. Лесоповал оборвал провода, лишив тока трамвайные линии и светофоры. И без того тихая жизнь курортного межсезонья, обещала совсем исчезнуть, растворившись в кипящих бурунах прибоя и диком вое урагана.
Прусская твердыня держалась. Держался Замок. Держались вековые дубы в парке. Держался Кафедральный собор. Держался бронзовый Иммануил Кант. Держались друг за друга линкоры и крейсера Свободного Флота Де Крэйона.
Держалась Настя. Держалась, чтобы не закричать и разрыдаться. Через два часа им предстояло проводить в последний путь красавицу Варю. Ритуал прощания пройдет согласно традициям Флота. У погибшей не было близких родственников, равно, как и дальних. Все хлопоты и расходы, связанные с похоронами, принял на себя батальон морской пехоты, в котором служила покойная. На момент гибели, батальон спецназа был для Варвары Игоревны и за папу, и за маму, и за старшего брата. А девушка была дочерью или младшей сестрой для четырехсот мужиков, каждый из которых, мог бы завалить десяток-другой, пока я пишу это предложение.
-- Иван Иванович, дедушка-генерал, куда мы влезли?! Что это за люди такие, которые делают, что хотят, мы для них кто – игрушки недорогие?
-- Ты про друзей или про врагов? – усмехнулся дедушка лет сорока.
-- Сама не знаю… одни других стоят!
-- Настенька, изучай их как эксперт. Внешний вид еще ничего не говорит и ничего не доказывает. С точки зрения Дарвина, Оскар Дирливангер такой же представитель вида хомо сапиенс, как и Януш Корчак, -- вздохнул генерал, -- может быть, узнаем что-нибудь у морпехов. Они – парни серьезные. Кто из наших поедет?
-- В приглашении сказано – не более четырех гостей. Без детей и животных.
-- Ты, я, сестра Елена и доктор, -- перечислил Иван Иванович.
-- Лена мне, для женской компании?
-- Не в этом дело, хотя и компания важна. Мы с тобой – действующая часть группы, Алексей и Лена – наблюдающая. Уловила замысел, лейтенант-стажер?
-- Уловила и согласна полностью, -- кивнула Настя, -- Иван Иванович, ко мне в утренний сон идейка заскочила шальная…
— Вот всегда так, живешь сегодня, а мыслями – послезавтра. Излагай!
-- Зоопарк.
-- Зоопарк?
-- Время от времени, нужно возвращаться к началу, -- грустно улыбнулась Настя, -- наш враг — это часть животного сообщества. Почему бы нам не посмотреть на ситуацию изнутри? Мы не потащим зверей на поле боя. Но мы можем задать им свои вопросы. И получить уникальные ответы.
-- Здорово придумала! Можно, я с тобой в зоопарк пойду?
-- Не можно, а очень нужно. Кто нас пустит к зверям, если генерал слово не замолвит?
-- Пойдем, познакомимся с директором новым, -- Иван Иванович забросил взгляд далеко за горизонт, при этом, щурясь Клинтом Иствудом. На этот раз, Настя точно знала, куда он смотрит и что видит. Она с удовольствием присоединилась бы к полету в прошлое, но во двор уже въезжал, рыча, мощный грузовик в зимнем камуфляже.
-- Иван Иванович, машина пришла. Всем машинам, машина!
-- Грузовик, как грузовик, -- генерал подошел к окну и стал рядом с Настей, — это же «Урал сорок три двадцать» десятитонник, вездеход и везделаз. Собственно, он и придуман для войск особого назначения – вэдэвэшников, морпехов, погранцов, внутренних войск. Долетим, Настасья!
Вместе со стуком, в гостиную переместился, слегка печатая шаг, военный в черной форме и краповом берете, лихо заломленным и сбитым на левое ухо.
-- Здравия желаю! – правая рука метнулась к виску и вернулась.
-- Рад приветствовать! – генерал, не спеша, надел фуражку, в золотых листьях и шнурах, и тогда благосклонно откозырял пришедшему, -- генерал-лейтенант запаса Иван Край. С кем имею честь?
-- Мичман Панин, контрразведка! Буду сопровождать прощающихся к месту проведения. Все готовы? – и вытянулся в ожидании.
-- Да вольно вам, мичман! Присаживайтесь, курите… Сейчас придут еще двое и можно будет ехать. На какое кладбище нам нужно – на гражданское, на воинское?
Мичман недовольно сдвинул брови:
-- На кладбище мы не поедем.
— Вот дела! А куда же, позвольте вас спросить?
-- На Старый пирс. Яхт-клуб на мысу представляете?
Генерал хотел спросить что-то еще, но в комнату уже вошли доктор Смыслов и Елена. Оба отменно выдерживали траурный дресс код. Алексею принесли черную тройку из дома, а Елене помогла Госпожа Северный Ветер. Странное дело, но у столь разных дам, оказался один размер одежды. В черном, адъютант Госпожи, выглядела потрясающе, но мичман остался недоволен.
-- Оденьтесь теплее, а то я на пирс не один гроб привезу. На улице ветрище в десять баллов! – мичман огляделся вокруг, -- кто остается за старшего в доме?
-- Госпожа Северный Ветер, -- генерал представил мичману неземную женщину, -- она руководит экспедицией. Мичман вновь остался недоволен, однако щелкнул каблуками и обратился к даме уважительно, -- в грузовике отделение пехоты. Уполномочен взять под охрану ваш замечательный дом. Временно.
-- Благодарю вас, господин Панин. Но только с одним условием, на второй этаж – ни ногой!
-- Деликатный момент предусмотрен. В отряде три девушки, для второго этажа вполне достаточно. Продукты питания будут доставлены в вашу хозчасть, пайки подвезут через час. Спальные мешки к вечеру.
Мичман щелкнул каблуком, откозырял всем и переместился во двор.
-- Ну если они воюют так же, как организуют процесс, то нам с вами можно идти по домам, -- задумчиво молвила Владычица Севера. Каждый из слышавших, понял сказанное по-своему.
* * *
В кузове грузовика было темно и холодно. Посередине, прямо на дощатом полу, стоял огромный дубовый гроб. На лавках, идущих вдоль бортов, сидели четыре офицера. Женщина и три крепких мужчины. Смотрели снисходительно и грустно.
Машина тронулась, раньше, чем генерал и его спутники нашли себе места поудобнее. Кое-как попадав на скамейки, новые пассажиры неловко улыбались во все стороны. Позор был оценен и благосклонно засчитан. Офицеры в черном пересели поближе, голубоглазый седоусый каптри достал из-за пазухи коньяк в военной фляге, а симпатичная старшина – плитку черного шоколада. Фляга и шоколадка пошли по кругу, только Лена воздержалась, честно объяснив ситуацию:
-- Ребята, я в завязке, не взыщите, -- трудные слова застревали в горле, приходилось применять силу, чтобы все их услышали.
-- Малая, ты кажи мени, а шо, ну прямо-то, край? – сержант сочувственно покачала головой и пересела на место рядом с Леной, -- ты смотри, какая молодец! А вот я все пью, да пью, як скаженна… Так, а шо я ще вмию? Пить, да воевать. Могу наризно, могу разом! – она вздохнула и обняла Лену за плечи, -- разумиешь, малая, Варюха, как дочура мне была… я как мамка, всему учила, як чоботы начищаты, як швидко стреляты, як горилку питы. Запамятовала я научить, чогось важливого, вот и везу ныни на погост дочуру мою. Такие вот дела, малая.
-- Тома, кочумай! – негромко, но властно приказал капитан-лейтенант, -- ты думаешь, шо мне легко Варвару везти в последний раз? И так – хоть убейся, ты еще малороссийскими страданиями душу надрываешь. Плакальщиц пока не звали, ваш выход сильно позже!
-- Знаешь его? – зашептала Тамара на ухо совсем смутившейся Елене, -- то ж Гоцман, сын Давида Гоцмана! С Одессы! Ну, не знаешь – так узнаешь. Ты вот что. Коли хлопцы зачнут приставать к тебе с горилкой, скажи мама Тома не велела тебе пить!
-- Хорошо! А если не зачнут?
-- Если не зачнут? Тут уж сама выкручивайся, малая! – Тома хотела улыбнуться, но поймала себя и нахмурила брови, -- потом пошутим, девонька. Проводим и будем шутить, сколько хочешь….
Тамара ушла в самый хвост, стала на колени, молилась и тихо плакала. К Лене подсела Настя и рассказала, что офицеры, провожающие Варю, не просто начальники. Тамара личный наставник и командир отделения, каптри преподаватель разведшколы, Гоцман возглавляет диверсионно-разведывательную группу, а молчащий всю дорогу лейтенант – разведчик, напарник и возлюбленный. И сама Варя тоже лейтенант, разведчик и диверсант. Лучшая. С орденами и крестами пяти государств. Тот, кто выстрелил ей в голову был или невидимка, или свой. Иначе не получается!
Грузовик выскочил из тесных улиц и переулков. Водитель добавил газа, мотор загудел, срываясь на вой, и кузов стало трясти, совершенно немилосердно. Беседовать тихо стало невозможно, а громко было непозволительно.
