это хорошо, а коз у нас нет, - поспешил Шеф.
–Вообще? А коровы?
–Только кентавры, но они воинственные копытные. За саму идею по морде дадут копытом и исков от них не оберешься.
–Всё у вас не по-людски! – расстроился Невзрачный. – Эх, ну ладно. Значит другое могу. Могу обеды готовить на всех, могу убираться, могу потолок покрасить.
Шеф глянул на потолок. Белый как белый…чего его красить?
–А чего потолок-то? Хороший, натяжной…
–Так грустный он! – объяснил Кобольд. – Захочешь улечься, на потолок посмотреть, а там белый цвет. И хоть умри, а он белый и останется. Я мыслю так…у вас сто семь помещений, включая вольеры и кабинеты.
–Сто три, – возразил Шеф.
–Сто семь, – поправил невзрачный. – Ещё четыре – это заброшенная кладовка, помятый вольер, затухший аквариум и тот спуск на помойку, где всегда гололёд, т ак вот – предлагаю везде сделать роспись потолков. Вот ляжет кто-нибудь на пол…
–Зачем на пол? Мы же на работе!
–А на работе нельзя лечь на пол? – удивился человечек. Шеф подумал и решил не спорить – его сотрудники, бывало, и в пещеры лазили, и в болота, и в горы, на полу им может даже и комфортно.
–Покрашу потолки. Блины буду печь. Пельменей на всех налеплю. Подмету везде, а то за Грифоном не убирают!
Шеф почувствовал бешенство. Касген! Негодяй! Обещал приглядывать за Грифоном, всё докладывал, что работа ведётся, а на деле вон как?
А если врёт…
–Не вру, – Кобольд будто бы прочёл мысли, – мы народец тихий. Всюду есть и всюду нас нет. от того и невзрачными зовёмся. Почему, думаешь, домовые такие слабаки? То кошку спугнут, то магниты с холодильника снесут, то жрать из мисок, что оставлены, начнут… а мы, невзрачные, не такие. Мы народ сдержанный, воспитанный. Себя не покажем, если не надо. Потому и невзрачные, незаметные, тихие…
–Чего ж ты тогда моих сотрудников оскорблял? – поинтересовался Шеф с тихой ехидцей. От беседы с этим человечком у него мутился ум и хотелось спать.
–Оскорблял? – удивился Кобольд, – я думал, они знают! Короче, голова на палке, ты ж в целом человек нормальный, возьми меня на службу в Центр, я тебе всех сотрудников беречь буду. Ухаживать за зверушками да народ кормить…
–Зверушками? – уточнил Шеф на всякий случай.
–Обижаешь!
Шеф задумался. С одной стороны – Нинель Михайловна уже три месяца шипела ему на то, что висит ставка завхоза, по которой надо что-то делать – либо обращаться в центр занятости, либо снимать саму должность и три месяца Шеф держал оборону, надеясь, что кто-то придёт и спасёт его, а заодно и Центр от бардака, ну или хотя бы от его части.
И вот теперь появилась кандидатура. Но она принадлежала фантастическим существам. Подраздел домовых относился к ведению «цэсэфэсэ», но заявившееся существо домовым не являлось и не относилось к отделам Центра.
Оставалось выбрать: затеять дискуссию с начальством и выпросить дополнительные средства на исследование ещё этих существ – невзрачных или принять невзрачного на работу, избавляя себя от проблем с нехваткой рабочих рук.
–Что ты вообще можешь делать? про сено я понял, про коз обсудили…про блины я слышал.
–Всё могу! Могу стены красить, могу мышей ловить, могу суп приготовить.
–Из мышей?
–Могу и из мышей. Но вообще люблю грибной. Или солянку, но чтоб обязательно с лимоном! Но по заказу… я вообще всё могу. Могу и управлять, если надо.
–Нет. Это я сам, сам, – поторопился Шеф. – А это…просишь чего?
–Как это чего? – не понял невзрачный. – Работу!
–Нет, а за работу. Что нужно? Деньги? Сколько?
Кобольд обиделся и пожевал губами, даже блюдце задрожало в тоненьких ручках:
–Ну ты вроде мудрый человек, а оказалось, так, негораздок! Я же невзрачный! От рода Невзрачных, мне работа нужна. Ради работы. Так уж я создан, так уж устроен.
–Ужасно, - посочувствовал Шеф, даже поёжился, представив, как он сам бы обивал пороги учреждений и просился на работу.
–Так ты ещё хуже! – обрадовал его Невзрачный, – я-то вольный. Нравится работа – останусь. Не нравится – дом сменю. Я ж не домовой, что б к одному дому привязанным быть.
–А к нам почему пришёл?
Кобольд из рода Невзрачных впервые замялся, затем признался:
–На чудесных птиц и животных хочу посмотреть. Всю жизнь на людей смотрел, все века. Если кого и видел, то их, то есть вас. А у вас тут чудно, интересно, наверное.
Шеф испытал стыд. Он настолько погряз в рутине, что и забыл уже о той сказочности, с которой всё начиналось, начинался сам «Центр». когда-то они радовались каждому новому образцу, каждому первому результату, берегли каждого, кто приходил под защиту «Центра». Это потом вольеры начали тухнуть, аквариумы зеленеть, появились недобросовестные сотрудники, подделывающие результаты исследований ради премий и появились торговцы левым товаром…
А ведь начиналось с красивой идеи! Со сказки, с желания постичь мир. А скатилось в отчёты, отчёты, отчёты, скандалы, совещания, снова отчёты. Шеф уже и не помнил когда видел живьём, а не на фото в последний раз фантастический образец. Когда? Да чёрт его знает.
–Голова на палке, ты чего? – испугался Невзрачный, – ты если думаешь, что сотрудникам сказать, так не переживай, я Невзрачный же, не замеченным буду.
–Да, об этом, я переживаю об этом, – солгал Шеф. – Я нанимаю тебя. Спасибо что пришёл.
***
Темнота за окном сжирала остатки заката, безжалостно перемалывала, пропускала через свой ненасытный желудок и выплёвывала в виде наползающих на небо чёрных пятен ночи.
–Вызывали? – в кабинет Шефа просунулась голова Альбера.
Шеф кивнул, и вслед за головой просунулось и тело полевика.
–Альбер, ты как-то писал список мест, в которых может быть обнаружена фантастическая сущность. Помнишь?
–Да, – ответил полевик, – не переживайте, Шеф, я больше не подниму этой темы, я помню вашу рекомендацию по поводу того куда мне надо засунуть этот список и как надо закатать губу.
Шеф поморщился – не любил он, когда указывают ему на его же ошибки! А тогда он и впрямь разошёлся, кричал, что Альбер совсем спятил, раз не понимает, что денег нет от слова совсем и никогда уже не будет, потому что такие как Альбер их транжирят непонятно на что.
–Где список?
–Уничтожил!
–Врёшь, – спокойно ответил Шеф. Альбер согласился:
–Вру, – и извлёк его из кармана, – только засовывать я его никуда не буду, помечтать-то можно.
–Куда бы ты хотел направиться?
Альбер смотрел на Шефа с ужасом. Чтобы Шеф сам предлагал командировку? Наверное, тут подвох!
–ну?
–В Грецию, пожалуй. Там и Циклоп, и Горгона, и вообще…– Альбер развёл руками и спрятал список в карман. На всякий случай.
Само слово «Греция» в «Цэсэфэсэ» было как бранное. Поездка туда и обратно, гид, проживание, поиск – всё это всегда вылетало в такие огромные суммы, что Шеф обещал лично проклясть каждого, кто хотя бы раз услышит новости из Греции.
–Завтра полетишь, – спокойно ответил Шеф, и Альбер сполз на пол, не веря в происходящее.
–да вы…вы чего? Вы того?
–Того, – согласился Шеф. – Полетишь и найдёшь кого-нибудь. Понял?
Альбер выполз на четвереньках в коридор, видимо, не имея в себе сил подняться. Ну а то! Он видел много монстров в своей жизни, но доброго, посылающего в командировку мечты Шефа – никогда! Такое явление превосходило собой единорога и феникса, василиска и медовицу вместе взятых!
Шеф смотрел на исчезающий в проёме зад Альбера и думал о сути невзрачности в этом мире. Ему было мрачно в уме – предстояло объясняться с комиссией, но так легко на душе.
–Ой…– Шеф дёрнул рукой и только сейчас обнаружил, что из пустоты на его столешницы вдруг возникла чашка с горячим шоколадом и тарелка со свежим, ещё горячим, рассыпчатым печеньем. – дела-а…
–Говорил же, Невзрачный лучше домового! – хихикнул уже знакомый голос из пустоты, и тихо щёлкнула дверь, закрываясь за Альбером.
–Может быть и правда надо быть невзрачным? – вслух подумал Шеф, глядя с сомнением на какао. Ему вроде бы не по статусу, но соблазн был велик. – А к чёрту!
И он схватился за кружку как за спасение.
