Миниатюры.

  Вихрь.
 
  Пару секунд на старой скале, потрескавшейся от времени. Было тихо и безмолвно.
  Казалось, самое время остановилось, только бегущие в неустанной жажде нового тучи
  разубеждали в этом. Небо было раскрашено всеми сочными серыми оттенками, изредка
  прореживаясь вспышками фиолетово-белых и голубоватых молний, даже сами тучи порой
  окрашивались фиолетово, сизым, на горизонте же цвет менялся в непроницаемо-чёрную
  мглу и постоянный гул ветра. Но внезапно облака словно расступились и сгорели прямо
  над скалой, растаяв в огненном вихре ярко-белого с желтовато-янтарным отливом, из
  огненного небесного безумия вырвалась струя огня, ударилась в скалу, после чего
  началась преисподняя. Скала испарилась практически сразу, казавшийся вечным камень
  превратился в облачка тяжёлого пара и брызги огненных капель, оставшихся от самого
  дальнего к огню края скалы. Падая на землю, они мгновенно образовывали
  стеклоподобные узоры, оплавляя и сжигая окружающий грунт, камни трескались и
  превращались в пыль от нестерпимого даже для них жара. Воздух порождал ураганный
  ветер и бесчисленные торнадо, ломающие только что затвердевшие узоры и сгибая ещё
  остывающие в подобие раздавленных глиняных фигурок. Почва отлетала от места
  безумия, словно пыль при порыве ворвавшегося в комнату сквозняка, образуя горящую
  воронку сотни метров глубиной, исторгающую ярко горящую субстанцию с нестерпимым
  жаром в центре...

. * * *

  По заросшей сухим кустарником равнине, которая ничем не прерывала свою ровность,
  неторопливо брел пожилой крокодил в поисках нового пруда, который, судя по запаху,
  приносимому ветром, был в паре десятков метров от него. Это вдохновляло идти быстрее,
  только возраст сковывал, делал движения ленивыми. Но, пройдя пару метров по кустам,
  он едва не свалился прямо в какую-то круглую огромную, тоже заросшую кустарниками,
  яму с довольно-таки пологими склонами. Выбраться из неё не составило бы проблемы, но
  падать всё равно не хотелось, крокодил никогда в жизни таких ям не видал, это явно не
  было разломом в камнях или норой Но, не найдя там ничего съестного или интересного,
  крокодил так же лениво и медленно, как и раньше, побрёл прочь к своему новому дому, от
  бывшего метеоритного кратера, оставленного огненной горой на месте старой скалы
  пятьсот тысяч лет тому назад...

 
  Стеклянная бутылка.

  Пасмурным днём, когда ветер дул в полную силу, а облака обгоняли любого бегуна, с
  пляжа сдуло изрядную массу песка, обнажив то, что он прятал. Маленькая, объёмом всего
  лишь в литр, стеклянная бутылка без этикетки, поставила ветру своё горлышко, на глазах
  наполняясь песком, который закрывал содержимое бутылки неумолимо и беспощадно.
  Этим содержимым было ожерелье из жемчуга, зарытое тут пару лет назад стариком,
  который решил таким образом сохранить своё сокровище...
  Всегда суета мешает заметить настоящее сокровище, но потом оно неизбежно
  показывается, становясь видимым для всех, пока потом вновь не накрывается суетой, что
  туманит почти любой невнимательный взор...
 
. 
. Скульптура природы.
 
  В странной, ледяной пещере, с низкими сводами и полным отсутствием сосулек на
  потолке, стоял кусок льда размером с молодого медведя, высоко задравшего голову и
  смотрящего куда-то вверх. При этом был заметен какой-то образ, но какой именно,
  понятно не было совершенно - заблудившийся в лабиринт пещер охотник уже полдня
  пытался найти выход, но вместо него находил только новые повороты, развилки,
  коридоры пещер. Он каким-то чутьём понимал, что это не обычные пещеры, что не может
  столько тянуться паутина выточенных кем-то проходов и поворотов. Именно выточенных,
  ибо под ногами не было никакого, свойственного естественным пещерам, мусора, на
  потолке не то, что сосулек, даже неровностей не было.
  Охотник пытался понять, куда попал. Когда пытался пойти обратно, он не нашёл
  прохода, через который вошёл, спасаясь от февральского бурана. А ещё он стал замечать,
  что стоит ему стоять на одном месте более получаса, и начинало происходить странное:
  он как бы засыпал, видя какие-то тени и вспоминая всякие пустяки из жизни со странной
  отчётливостью, словно они происходят прямо сейчас. Также начиналось изменение и в
  самочувствии, словно охотник был под общим наркозом, будто он спит. Но стоило ему
  снова начать идти, всё пропадало. Всё, кроме жуткого ощущения того, что он
  АБСОЛЮТНО потерял даже самую малейшую ориентацию в пространстве, и что он не
  помнит даже того, сколько точно времени он провёл тут - часы отказали вместе с
  компасом и анероидом, которые он купил в подарок родителям в тот же самый день, как
  попал в пещеру. Более того, карманный радиоприёмник вместо помех издавал какие-то
  странные, шелестящие звуки. И вот, охотник нашёл ледяную скульптуру, так
  напомнившую ему медведя, но чем больше он на неё смотрел, тем больше пропадало это
  сходство - всё больше скульптура казалась живой и ни на что не похожей...
  Но тут случилось нечто, которое отвлекло его ото всех прочих дум: своды всех
  проходов, где он был, просто обвалились, угрожающие трещины появились на потолке,
  причём при всём этом не было слышно ни звука. Охотник хлопнул в ладоши, тоже ни
  звука. Также пропало ощущение холода и сквозняка, а на месте старых, обвалившихся,
  пещер в стене появлялись новые, абсолютно не такие, как старые. Охотник в ужасе
  побежал от этого места, но куда бы он не побежал, он возвращался на то же место, где
  был раньше - у ледяной статуи неизвестного авторства. Сама статуя тоже менялась:
  ожила, схватила его руками и стала трясти...
  - Эй, проснись, замёрзнешь же совсем! - услышал он, и в тот же миг увидел другого
  охотника, трясущего его за плечи. Сам же охотник был наполовину засыпан плотным
  снегом, и его руки-ноги уже начали неметь от мороза. Второй охотник откопал его и
  помог добраться до посёлка, где тот жил. Его там встретили, объяснив, что искали целую
  пару суток, и на этом его скитания завершились.
  А в ледяном, похожем на сон, еловом лесу, у подножия горного, белого от снега, склона,
  виднелся проход с такую же белую пещеру без видимых, чётких контуров...
 

. Ваза.

  На старом, колченогом столе, покрытая пылью, стояла изумительной красоты
  хрустальная ваза из цветного стекла. Она уже давно заполнилась кусками штукатурки и
  пыли, но по-прежнему сохранила свою красоту и радужный перелив, который ярко пел о
  красоте мира каждое утро, когда багрово-золотистый луч восходящего солнца освещал
  вазу, стоявшую точно напротив восточного окна ветхого, брошенного дома в центре такой
  же брошенной деревни.
  Хоть тут уже выросли деревья, а неутомимая трава пробивала старый асфальт, всё равно
  повсюду виднелось запустение и разруха. Дома покосились, большая часть полностью
  обрушилась под ударами зимы и ветров, неустанно продувавших город без всяких
  препятствий в виде окон и большей части дверей - всё пришло в полную негодность. Но,
  тем не менее, в таком вот поселении-призраке появился человек. Он был безработным и
  бездомным, потому искал ночлег после холодного дня, хоть от дождя укроется, думал он.
  Недолго бродя по деревне, он нашёл почти целое строение в пару этажей, где и поселился
  - на втором этаже, на солнечной стороне дома, в квартире с целой, но без замка -
  проржавел и рассыпался год назад или даже раньше - дверью. Там он прожил три дня,
  охотясь днём на многочисленных птиц, убивая их меткими бросками, жаря их на
  самодельном вертеле, кормя огонёк ветхими фанерными досками из подвала. Но потом он
  обнаружил присутствие кого-то ещё. Присмотревшись, он обнаружил старого кота,
  облезлого и крепкого - он жил здесь тем же, чем жил обретший новое жилище человек.
  Приручить зверя не составило проблем - он был стар, и намного больше охоты любил
  дармовую кормёжку.
  Но на следующий день, гуляя по старым коридорам, иногда с провалившимся
  паркетным полом, бывший скиталец, с котом на руках, набрёл на комнату, обращённую
  окном к востоку, а на старом, прислонённом к окну, столе он нашёл красивую, вызвавшую
  кучу воспоминаний детства, вазу...
 

  Ящик.

  Не спеша, не оглядываясь по сторонам, по полю шёл человек в простой походной
  одежде, с повязкой на голове и большой сумкой на спине. Он шёл так уже целые девять
  часов, ни разу не остановившись, даже не присев днём в тень, чтобы спастись от дневного
  зноя. Он привык к любой погоде, даже ледяным вихрям на полюсе, где он был год назад.
  Даже в дождь он спал без укрытия или палатки, ограничиваясь лишь слабым навесом из
  полотна, которое носил с собой, и сухим местом.

. * * *

  Но по прошествии десятого часа он остановился, странно и резко, как будто его
  показывали по видео, и вдруг поставили паузу при воспроизведении. Он стал, потом
  повернулся всем корпусов влево, мгновенно подошёл к стоявшему посреди поля, под
  одиноким деревом, ящику. Ящик привлёк его внимание по той причине, что на нём не
  было ни печатей, ни почтовой марки, ни даже надписи с каким-либо штампом. Пустым
  или открываемым раньше этот ящик не выглядел никак, потому человека привлекло
  наличие такой вещи, тем более в чистом поле. Понятно, что поле давно запущено и
  поросло сорняком типа амброзии, а людей тут не имелось уде более пяти лет, даже
  бродяг, но бросать тут ящики и пр. Тем более, первый зашедший сюда за многие годы
  бродяга испытал стойкое, брезгливое отвращение - сколько люди ещё будут терзать
  природу, сколько? Он из-за этого и оставил свой родной город, дом, семью - от любви ко
  всему этому уже давно и следа не осталось, везде он видел следы бессмысленного
  разрушений, никому не нужных и страшных. Уже многие года бродяга странствовал по
  лесам и полям, даже по степи и пустыне Гоби в зимние бураны - тут хоть есть, на что
  смотреть - не на плотно заиленные, грязные реки и огромные свалки, а на чистую,
  нетронутую природу. По крайней мере, хоть тут он мог жить спокойно...

. * * *

  Но этот странный ящик сбил бродягу с мысли, заставил задуматься. Он не был грязным
  или ветхим, наоборот, как будто только что сделан - бродяга прекрасно понимал толк в
  оружейном, плотницком и столярном деле - работа столяра и плотника, а заодно и опыт
  детства - и не мог ошибиться. Подойдя ближе, бродяга открыл ящик, и... не увидел
  ничего. Ящик был пустой, как человеческая суета, как мысли после тяжёлой работы, как
  старый мех из-под вина. Но, как только бродяга отошёл в сторону, ящик исчез подобно
  предрассветному сну - сразу, незаметно. На месте, Где он стоял, была примятая трава и
  забытый кем-то новый, словно только что сошедший с конвейера, сейф без стыков и швов,
  начисто лишённый следов от смазки и каких-либо данных о его происхождении. Впрочем,
  само его появление на месте ящика уже говорило о его необычности и неестественности.
  Бродяга не понимал, что это был за ящик, и что это за сейф, однако, не найдя ему
  применения, - другому будет нужнее, что в него можно положить, и как нести на себе? -
  пошёл дальше, в лес на другом конце поля. Там он нашёл утку, подстрелил её и зажарил,