Ричард был молод, не знал о ведьмах многого, и не понял, что в его дочери все годы лежала сила его несостоявшейся жены. Лежала, кое-где откликалась, кое-где проявлялась, а теперь девочка росла, взрослела, сил не хватало, и бесполезно было их вливать – магия не проснулась в ней, не могла.
Безумная женщина, несчастная Илди решила пробудить магию в дочери, понадеялась на чудо, на сон детских силёнок, а после уже никак нельзя было отступить. А ныне выходил отток жизни и вытаскивал силы из самой Илди и Ричарда. Магия, чужая магия топила девочку. Это как лить какой-нибудь разъедающий яд во флакон, который назначен лишь для воды – по первости стекло будет держаться, а после треснет, и трещина пошла по жизни Каталины, и вылезла ложным диагнозом, а целители… либо им наплевать, либо они не стали вмешиваться.
–Заплатишь, ладно? – я поднимаюсь, не дожидаясь его ответа. Он сломан сейчас. Для мага нет большего позора, чем ребенок из числа неприкаянных. А тут столько лет лжи. И всё сходится. И все странности, которые явно было, и всё, что он не замечал…
Не хотел замечать! Ведь было где-то им самим же услышано про проявление сил, и подвеску-кулон Илди повесила на шею дочери накануне пробуждения сил – вернее, там клочок своей силы оставила, а он хорош, безусловно хорош – попался как мальчишка!
–Магрит, – Ричард поднимает голову, чтобы сказать всё, что он думает об этой ведьме, но Магрит уже нет. Она разнесла его мир в клочья, оставила ему единственный ответ и ушла.
Как и полагается ведьме.
***
–Она призналась, – мне было всё равно, но Ричард почему-то хотел, чтобы я узнала. Для того пришёл даже в Академию, вытащил меня из учительской под ехидный, полный красноречия взгляд мадам Франчески. – Сказала, что ещё под сердцем чувствовала, что в ней нет магии. Не сказала… решила, что магия будет спать, а она пока поможет. А потом было уже поздно. У неё в роду были неприкаянные, как оказалось. Они прятали.
Я молча слушала его нервный монолог. Что ж, тяжело оказываться правой.
Но он хотя бы выглядел лучше, чем в последние дни.
–Не знаю что делать, – признался он, – я думал, что у меня есть дочь, а теперь…
–Она у тебя есть, – я не удержалась от мрачного смешка, – только вопрос в том, как ты поступишь с нею.
–Она не умирает, – неясно, сожалел ли Ричард теперь об этом или нет. Ещё сутки назад он бы, наверное, всё отдал, чтобы это было правдой. Но правда сказала, что она не умирает, да, и добавила почему: не накачивайте её магией, она у вас человек.
–Это всё ещё твоя дочь, – напомнила я. – Тебе решать что делать с этим.
–Мы отправим её учиться…подальше, – Ричард покачал головой, – она думала что ведьма, но это не так. И теперь придется учить её жить. А я в ужасе.
–Она тоже. Даже в большем, куда большем, чем ты.
–Зато ты счастлива? – Ричард взглянул на меня испытующе. – Мой мир горит. Ты счастлива? Похоже на месть?
–Похоже, – согласилась я, – но я потеряла всё то немногое, что обрела. А ты всего лишь потерял в семье ведьму. Она у тебя осталась, осталась дочерью, но не будет у нее возможности заколдовать тебе галстук, и что?
Ричард даже побелел от ярости:
–Ты не понимаешь о чём говоришь! Это же позор! Неприкаянная…
Его аж скривило от отвращения.
–Надеюсь, хоть ей повезёт больше, – ответила я, – и она будет подальше от тебя. Ты сам говорил мне как любишь её, а сегодня, когда угроз для ее жизни больше нет, отвергаешь.
–С этим не так просто смириться! – Ричард ещё попытался возмутиться, но я оттолкнула его:
–У меня урок, Ричард. Мне надо учить детей…
Надо было удержаться и не грубить, но я не смогла и добавила:
–Им быть ещё магами и ведьмами.
–Ты изменилась, Магрит, – Ричард даже не пытался прикрыть ненависть в своих словах.
Но я промолчала, не поддалась на его слова и он ушёл. Грубо и резко, явно проклиная мои слова. Стало ли мне легче? И да, и нет. Девочка не умирала, это хорошо, иначе исход её был бы печальным. Да, она была мне чужой, но она ещё не совершила ничего выдающегося – ни плохого, ни хорошего, так что за что ей было умирать? Но ей предстояло жить в мире заново, с нуля, не зная ничего о нём, и долго ещё, если не всегда терпеть отношение отца, который вроде бы её любил ещё вчера…
А я? Жалость к Ричарду у меня проходила, и я снова твёрдо знала, что отомщу ему. А ещё чувствовала как изменилось во мне что-то – раз и навсегда изменилось.
(*)
(История Магрит в рассказах «Об одном доме», «Благое дело», «Чёрный Сад», «Спящее сердце», «Разочарование», «Без вины», «Руины», «Неудачница», «Искушение», «О терпении», «Метла», «Без надежды» и «Неправда»)
