мужа, - проходишь полный курс лечения, и в конце делаю укол «Эспераля». А это значит: выпьешь хоть каплю и на тот свет. Успеют спасти – хорошо, нет…, думай сам. Укол сделаю на год. А там посмотрим.
В общем, следующий год семья жила в трезвости и спокойствии. И что радовало Ольгу - уколовшись, Игорь будто прозрел, и сидя за праздничным столом, где вино и водка лились рекой, не обращал никакого внимания ни на пьющих, ни на бутылки, и это было прекрасно. А на провокационные вопросы отвечал: «Я совсем не пью».
Оля замолчала, вспоминая прошлые невзгоды.
Но тут заговорила Катя:
- Олечка, но ведь государство не раз боролось с пьянством. И при Брежневе, и при Горбачёве. Неужели это не помогло в борьбе с таким злом?
- Не будем вспоминать Брежнева. А вот при Горбачёве эта борьба была самым настоящим преступлением и предательством. Под видом борьбы были вырублены лучшие виноградники, те, которые выращивались столетиями. Под бульдозер бросили лозы Молдавии, Крыма, Краснодара, Грузии, Армении, Дагестана, Азербайджана, Узбекистана. А какие были вина и коньяки!!! Ну, а после в страну хлынул спирт «Рояль» и всякая химия. За пять лет страна потеряла сто миллиардов долларов. А народ превратили в стадо баранов, лезущих в винные отделы магазинов.
Ну, дальше ты знаешь: и огромные очереди за водкой и вином, талоны, самогон и клей «Момент». А как подчищали аптеки от всевозможных травяных настоек.
Вот тогда и были сколочены первые стартовые капиталы.
Но это ещё не всё. Очень люблю фильмы о «Национальной охоте и рыбалке», но там же водку пьют ящиками! И что видят взрослые мужики и молодёжь? Если уж бороться, то и пропагандировать алкоголь нельзя. О «Ментах» я вообще молчу. Там милиция пьёт на работе постоянно.
Вот в советское время, как Рязанов сатирически высмеивал пьянство. Помнишь комедию «Девушка без адреса»? Там же классическая сцена с Верой Фёдоровой и Сергеем Филипповым. «Что хочет Мусик?». «Мусик хочет водочки». «Будет тебе водочка».
Конечно, сейчас возрождают виноградники, но, сколько же нужно лет, чтобы вернуть и армянский коньяк, и грузинские вина, и крымские: «Южную ночь», «Алеатико», «Мускаты», «Херес», «Мадера». Господи, я лечу людей от пьянства, но кто вылечит чиновников от дури?
- А что дальше было, перестал Игорь пить? – спросила Катя.
Перестал, на год. А когда год закончился, он подождал пару месяцев и снова запил.
Пил капитально, как и полагается уже хроническому алкоголику. В больницу, - ни в какую, укол – это не для меня, ну, и так далее.
Однако, после года пития, а чего мне это стоило, ты видишь в моих волосах, случилась супервыпивка.
Пил Игорь уже неделю, я, уходя на работу забрала его ключи, закрыла квартиру и ушла. Ни разу ему не позвонила за весь день, думаю, пусть отоспится. И в магазин никак. Дома ни капли алкоголя.
Прихожу домой, и уже у двери чувствую какой-то аромат. Открываю дверь…, а там все магазины Шанель. Прохожу в спальню – Игорёк в хлам пьяный, на столике у зеркала все духи, одеколоны и парфюмерная вода исчезли.
Я на кухню. На столе пустая литровая банка, и запах всех красот Парижа. А в мусорном ведре мои пузырьки и флаконы, но пустые. Видимо, он слил все духи и одеколоны в банку и выпил.
Моё терпение закончилось, я вызвала скорую, и всё повторилось.
На этот раз я отправила мужа в наш филиал на заливе, в сосновом лесу с видом на Балтику. Конечно, VIP палата со всеми удобствами, никакого контакта с другими больными и обслуживание на самом высоком уровне. Хотя, в том состоянии, в котором они поступают в клинику, все равны.
- Постой, - взмолилась Катя, - но почему ты не развелась, почему продолжала жить с алкоголиком, с твоим опытом врача, ты прекрасно понимала, что это не лечится?
- Во-первых, я лечу этих людей, и вылечила очень многих. И потом, я люблю его, очень люблю.
Тот же вопрос я часто задаю женщинам, которые приводят своих мужей в клинику и все они говорят о любви. Вот в чём парадокс. И я оказалась такой же.
Ладно я, или простые жёны, страдающие в своём одиночестве. Но есть масса примеров известных людей, которых знает вся страна. Которые у всех на виду. Вот Высоцкий и Марина Влади. Как только она его ни лечила. Возила в Париж, подшивала и колола. Но не бросила до самой его смерти. Любовь!
Или красавица балерина и актриса Ольга Заботкина, сыгравшая Катю в старом советском фильме «Два капитана». Вышла замуж за Александра Иванова, поэта пародиста (передача «Вокруг смеха»). Боролась с пьянством мужа всеми способами. Купили в Испании виллу и переехали туда жить. Но тут Ельцин идёт на второй срок, собирает артистов для пиар-кампании. Иванов приезжает в Москву, уходит в запой и умирает. А Заботкина в глубочайшем горе. Вот ещё одна любовь.
Итак, слушай дальше. Я снова сделала Игорю укол, уже на три года и сказала, что через два года мы родим ребёнка. Так появилась Наташа.
Три года пролетели, в одно мгновенье, мы были заняты доченькой, родители Игоря нам помогали, хотя и жили в другом конце города. Но новые станции метро значительно сократили время поездок, и бабушка с дедушкой всегда приходили на помощь, если дети просили помочь.
Прошёл ещё год. Оля вышла на работу, родители переехали в их загородный дом и Наташа была под присмотром. Казалось, всё плохое уже в прошлом, Игорь был без ума от дочери, жена успокоилась, а в доме и вокруг царили счастье и покой.
Конечно, врач Ольга понимала, что срыв может произойти в любую минуту и, поэтому, часто уговаривала мужа сделать укол, чтобы уберечь Игоря от случайностей. Но он не соглашался, хотя и тяги к спиртному не испытывал. Но тут важно другое. Первый бокал пива, или вина, тут же приведёт к срыву и всё повторится по ниспадающей.
И это случилось. Игорь уехал в городскую квартиру, с кем-то там встретился и неделю дома не появлялся. Пил беспробудно. Но после загула приехал к родным, стал на колени перед женой и попросился в больницу.
Оля отправила его в клинику на заливе, передала врачам и сказала, что приедет через десять дней. Перед уколом. Игорь на всё согласился. Образ дочери заставил это сделать, чтобы потом, через много лет, она не презирала отца и не упрекала за бесцельно пропитые годы. Ведь жизнь даётся один раз!
Оля приехала, как и обещала, в день выписки. Они вышли к заливу и стали на берегу, где поздняя весна благоухала во всей красе. Молчание нарушил Игорь:
- А я написал маленький стишок, для тебя, хочешь, прочитаю?
- Ну, давай, посмотрю, о чём и как.
Игорь взял жену за руку и выпалил:
- Если я умру, то на могиле,
Ты не пей ни водки, ни вина.
Не касайся той, что погубила,
Милого от милой увела.
Оля помолчала, посмотрела на весенний залив и твёрдо сказала:
- А ведь ты, как поэт умер. Не пиши больше ничего. Будем надеяться, что многое другое, из того, что ты умел, не испарилось.
Они пошли по берегу, где шумели волны, в небе пели птицы, и Ольга, вдруг, сказала:
- Вот ты завёл разговор о смерти, пускай и в стихах. Но при таком образе жизни, когда ты напиваешься в стельку, смерть подлетает к тебе всегда и ждёт, и ждёт. А потом я останусь одна с Наташей, мы будем приходить под небом звёздно-синим, туда, где нет тебя и быть не может нас. Тебе, что нравится такая жизнь? Может одумаешься, а!
Ведь всё это происходит уже не одну тысячу лет. И в мир иной уходят прекрасные люди, оставляя здесь и любовь, и родных и своё счастье. Помнишь, как у Есенина:
«До свиданья, друг мой, до свиданья.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье,
Обещает встречу впереди.
До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей, -
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей».
- Великий был поэт. И ещё: «Самое главное, что познал человек – это не открытия в микромире, не осознание размеров Вселенной, а то, что он, от всего этого, не сошёл с ума». И это, я, как психиатр, не понимаю. Может потому и пьют, чтобы оставаться в своём маленьком микромире, а не решать огромные проблемы нашей Вселенной.
Ладно, пошли делать укол, я хочу спокойной жизни…
…Со дня свадьбы прошло десять лет. Игорь опять запил, пил две недели, и Ольга, уже в который раз, отправила его в клинику. Процедуры те же, разговоры и убеждения те же. Но что-то сломалось, что-то произошло незаметное и потустороннее, что Оле показалось переломным в лечении мужа.
С её огромным опытом, любящее сердце, вдруг, почувствовало тот далёкий свет в конце лечебного тоннеля, что озарит их жизнь и вычеркнет эти десять лет навсегда, вернув в тот первый день их знакомства в литературном салоне.
В тот вечер Игорь читал стихи Михаила Пляцковского, и Оля поняла, что это всё об их будущей жизни:
«Это, вероятно, от усталости
На твоем лице тоски печать?
Мы с тобой еще успеем в старости
Друг на друга тихо поворчать.
Время для ворчания останется,
Обещай веселой быть и впредь.
Мы с тобой еще успеем в старости
Жизнь по телевизору смотреть.
И не рви мои ты письма в ярости,
Долго не держи на сердце зла.
Мы с тобой еще успеем в старости
Срочные откладывать дела.
Случая другого не представится -
Не вернемся в молодость опять…
Мы с тобой еще успеем в старости
О любви романы почитать».
Это было, как предсказание. И Оля в него поверила…, ну а дальше случилось то, о чём я так долго рассказываю.
Она зашла в палату утром, её смена заканчивалась. Посидели, поговорили; сказала, что сделает укол на два года. Игорь сразу согласился, потом обнял жену и зашептал на ушко:
- Какая ты сильная, терпеть меня десять лет и не подать на развод.
- Это могло произойти уже в первый год, - ответила жена, - но я тебя никому не отдам, запомни это! «Я знаю, ты мне послан Богом!».
Они ещё поговорили о дочери, о мелком ремонте в квартире, а потом, в глубоком расстройстве, Оля рассказала, что в клинике вышел из строя аппарат МРТ. Из-за санкций никто не берётся его ремонтировать. Либо заламывают огромную цену, и то без гарантий.
Игорь, вдруг, загорелся непонятным, загадочным взглядом, походил по палате и произнёс:
- Посмотреть на аппарат можно?
- Конечно, на него уже многие смотрели, да, что толку.
Они прошли в кабинет «МРТ», Игорь быстро всё осмотрел, а потом подошёл к Оле, взял её за руки и выдал убийственную фразу:
- Вот скажи мне, ты считаешь себя дурой?
Он взглянул в её глаза той первой, далёкой, влюбившейся с первого взгляда улыбкой.
- Смотря в чём. – Оля уловила маленькую хитрость. – Кое в чём – да. Но если ты считаешь, что я была дурой, влюбившись в тебя и вышла замуж, то не обольщайся. Я много об этом думала, но ни с кем я не смогла бы жить, даже с идеальным и кристально трезвым. Только с тобой. Вот так-то. Как говорится: «Это мой крест!!!». И я уверена, что кое-что, уже победила.
- Я никогда не считал тебя дурой, иначе не полюбил, но ты знала, что я тебе «когда- нибудь пригожусь». Солнышко ты моё, я этот аппарат знаю, как свои пять пальцев.
- Конечно, отдавать ремонтировать такую дорогущую вещь алкоголику, никто не разрешит. Но мы кое-кого обманем. Поезжай домой. В спальне в шкафу возьми мой ноутбук и дипломат, в нём три внешних винчестера и все провода с инструментом. Привези завтра. Когда в институте мы копировали эту импортную медтехнику, я, зная, что всё разваливается, делал копию и себе. Ни института, ни тех серверов уже
