князек погнал его вон («Сочиняй в другом месте»).
Весь оставшийся день Копылов наконец-то занялся собеседованием с персоналом «Арго». Начал с бюджетников, тех, кто с советских времен продолжал вести в ДК детские кружки и секции – полностью переводить ДК на коммерцию не позволяли районные власти. По договору даже зарплату им частью платил «Арго», частью сам район.
Каждого визитера Алекс непременно встречал стоя и только потом вместе с ним садился, как уже подсмотрел у Путина, не за директорский стол, а за совещательный аппендикс. При этом держал перед собой внушительный ежедневник, где делал легкие пометки. Посетителям невдомек было, что это не совсем пометки, а полноценные стенографические записи всех их данных, включая размер зарплаты, образование, увлечения, семейное и жилищное положение, день рождения и самое главное – их желание и возможность попробовать что-то дополнительное. В холдинге «Биремы» это была едва ли не главная фишка: постоянная ротация кадров, ведь тоскливо изо дня в день тянуть одну лямку, почему бы не поехать в месячную командировку на «Фазенду», к строителям коттеджей, на заготовку сена и лесных даров, экспедитором в фирму Хазина по доставке по Питеру бытовой немецкой техники.
Увы, не все в «Арго» восприняли такое зондирование лояльно: «Вы что хотите кого-то другого поставить на мое место», «Если не соглашусь, так прямо и уволите», «На своих питерских хотите нас поменять». Самое интересное, что действительно хотел, но так, чтобы и москвичам, и питерцам такой обмен был в полезный опыт и удовольствие.
Закончив с бюджетниками, перетолковал с несколькими официантками и охранниками. Вдруг выяснил, что прямо сегодня у одного из вышибал день рождения.
– Будешь коллегам проставляться?
– Не, не буду, у нас это как-то здесь не принято. Вечером дома с гостями отмечу.
Хорошо в баре нашлась бутылка французского коньяка в красивой коробке:
– Это тебе подарок от фирмы.
В общем, точка в первом общении с новым пиплом была поставлена что надо.
Позвонил Сабине, та снова где-то барражировала со своим папенькой, пообещала через час заехать за ним прямо в «Арго». Не успел сказать ей, чтобы ехала прямо в Треххатку, поэтому пришлось сидеть ждать. Отпустив домой Леночку, пошел делать хозяйский обход своих трехэтажных владений. В Тире пометал топоры с лопатками, в бильярдной покатал шары, затем заглянул в Желтый зал, досмотрел там вторую половину старого хичкоковского фильма. Среди зрителей заметил режиссерскую студию почти в полном составе – просветительская стратегия Хазина уже приносила свои плоды.
Когда фильм закончился, Сабины все еще не было, зато открылся Ночной клуб, что спонтанно настроило Алекса на воинственный лад. Несколько раз за истекшие недели пересекаясь с его мажорными завсегдатаями, он нет-нет, да ловил на себе их насмешливые взгляды – все каким-то боком да успели познакомились с аниматорской деятельностью заезжей питерской братией. Нельзя сказать, что это как-то особенно цепляло Алекса, но ведь и своя команда тоже могла увидеть эти ухмылки над их боссом. Как с этой публикой разобраться он не очень представлял, но именно сейчас понял: КАК.
6
Спустился по главной лестнице в вестибюль и чуть издали стал наблюдать за очередью молодых расфуфыренных людей, что втягивались в гостеприимные ресторанно-танцпольные двери. Через стеклянные стены виден был и ресторанный коридор, ведущий в гардероб и туалет. Вот в нем остановилась группа из четырех панков. Трое собирались проходить в ресторан, один спорил и рвался в туалет. Вырвался и пошел, а трое его спутников двинулись занимать столик.
Алекс чуть выждал, потом мимо двух послушно расступившихся охранников прошел в ресторан и направился в мужской туалет. Из трех кабинок занята была лишь одна. Сильный толчок и слабая внутренняя задвижка отскочила. На толчке сидел худой парень с петушиным гребнем на голове. В руке был шприц, и драгоценная влага входила в вену на левом предплечье.
Ничего не говоря, Алекс достал из кармана носовой платок, шагнул вперед и, обхватив тканью шприц, вырвал его из рук наркомана.
– Э, э, э! – завопил тот.
Держа шприц в правой руке, Алекс ухватил левой рукой панка за шиворот и потащил прочь из туалета.
– Этого в клуб больше не пускать, – сказал охранникам на входе и через вестибюль поволок свою жертву дальше на выход. С десяток свидетелей лишь расступались и смотрели. Спустившись с трехступенчатого входного подиума, Пан Директор не очень сильно так, чтобы тот не упал, толкнул панка вперед.
И тут на него сзади с воплями налетели две разноцветные фурии. Зеленоволосая вцепилась ему в шевелюру, Синеволосая кулаками застучала в грудь. Чисто рефлекторно он взмахнул левой рукой и как оказалось врезал локтем Зеленой прямо в лицо, та в нокауте отлетела в сторону. Зато Синяя хватанула его за грудки. Все еще держа шприц, он свободной рукой попробовал фурию от себе отцепить, но это было не просто. Ничего не оставалось, как ногой подцепить ее за пятку и резко дернуть вверх. В общем, и вторая девица сочно приземлилась спиной на асфальт.
– Гена, Гена! – заорала Синяя, пытаясь встать.
Алекс огляделся. Наркоман, покачиваясь, стоял в пяти метрах не вмешиваясь. Сзади с подиума спустился второй панк их гопкомпании, но тоже не спешил в драку. Зато от новенького представительского БМВ летел собственно Гена, водитель-телохранитель. Со всего разбега он врезал правой ногой, целясь обидчику своей хозяйки в живот. Как на спортивном татами Копылов чуть отшатнувшись, зацепил левой рукой противника за лодыжку и сильно подкинул вверх. Но Гена был на десять накаченных кило тяжелее, поэтому давать ему встать в боевую стойку не было никакого резона, поэтому Алекс, сунув платок со шприцем в карман, бросился вперед, дабы взять клиента на удушающий. Ловко и быстро это сделать не удалось, поэтому пришлось довольствоваться тем, что получалось: взял его руку через свое колено на болевой. Гена было рванулся, Алекс нажал сильней и послышался отчетливый хруст ломаемого сустава.
– Милиция! Где милиция? Охрана, чего вы смотрите, растащите их, – раздавалось вокруг. Фурии орали матерные угрозы и оскорбления.
Алекс увидел подходящих к месту сражения Сабину с папой, стоящих на подиуме у входа охранников и часть вывалившей поглазеть ресторанной публики, был ли среди них кто-то из своих он беглым взглядом не разглядел. А где-то уже подвывала сирена приближающейся ментовской машины. Полмгновения он хотел заскочить в машину банкира и ходу, но тут же отверг эту мысль. Сделал лишь два шага к Егору Васильичу:
– Берите дочь и везите в свою гостиницу, только не домой. Я до утра в бегах, очень не хочется в обезьяннике ночевать.
Не дожидаясь ответа, быстрым шагом направился в «Арго», бегом поднялся в Директорию, схватил свою сумку с «Макарычем» и долларовую наличку из сейфа и поспешил по другой лестнице вниз. Но через черный вход не пошел, а вылез наружу через давно присмотренное окно на боковой стороне ДК, там, где потемней и побезлюдней.
Пройдя два квартала и убедившись, что никто с овчаркой по следу не идет, стал прикидывать, где переночевать. Вариантов было несколько: и Зацепин, и два «адреса», Жоркино жилье и даже квартира Даниловны (укрыть преступника точно не откажет). Но вот признаваться в том, что по-глупому набедокурил ни перед кем из них страшно не хотел. Паспорт с питерской пропиской тоже был при нем, минуты три прикидывал, а не заявиться в какую-либо гостиницу, уж вряд ли кому придет в голову искать его там.
В конце концов не придумал ничего лучше, чем позвонить Глотову и сказать, что сейчас к нему приедет. Сонный куратор только и буркнул: «Ну приезжай» и назвал свой адрес. По счастью ехать на пойманном частнике пришлось совсем недалеко.
Глотов сторожил приезд своего подопечного на балконе, а потом встретил его на лифтовой площадке с явным желанием не впускать визитера в квартиру.
– И что такое срочное в час ночи?
– Мне нужно у тебя переночевать, – сразу взял быка за рога Алекс.
– Ни хрена себе! – совсем проснулся очкарик. – Туда нельзя, там у меня беременная жена. Рассказывай.
Они вышли на лестничную шахту, и Копылов рассказал, ничего не утаивая: про сломанную руку и разбитую челюсть Зеленой, про свидетелей и приезд милиции и то, как он от нее уходил огородами.
– И что теперь? – Глотов был порядочно озадачен.
– Сегодня уже ничего. Просто у меня под рукой три квартиры, а ночевать негде. Или думаешь из милиции меня вызволять будет как-то полегче?
– Ну ладно, пошли.
Квартира у куратора была со смежными комнатами. На диване в проходном зале можно было бросить подушку, простыню и плед. Все бы ничего, только диван был чуть скошен к спинке, поэтому всласть улечься на нем было невозможно. А тут еще дважды за остатки ночи мимо в туалет проходила супружница лейтенанта, что тоже не располагало ко сну. Но в общем до утра как-то покемарить удалось.
Чтобы не тревожить себя дополнительно, Алекс свою «Нокию» напрочь вырубил. Когда же включил, мобильник отозвался двумя десятками пропущенных звонков и сердитых эсэмэсок от Хазина, Зацепина, Стаса и даже Даниловны (растревоженной звонками Жорки). Зато не было ровно ничего от Сабины. (Оставалось надеяться, что под раздачу ментам и киллерам она все же не попала.)
– Доброе утро, – сказала, проходя мимо пышная хозяйка дома. – Меня Алла зовут.
– Меня – Алекс, – Копылов завидущими глазами посмотрел на ее семимесячный живот (вот бы сейчас Вера так ходила).
Пока Алла с мужем обосновались в кухне насчет завтрака, Алекс быстро ополоснул лицо и с разрешения куратора взялся за радиотелефон. Однако лейтенанта ждало великое разочарование – Копылов набрав Жорку, заговорил по-испански (учите языки господин контрразведчик). Потом точно также переговорил с Зацепиным.
Размеры бедствия были вполне масштабными, мама Синей оказалась депутатом Госдумы, а папа Зеленой каким-то гендиректором, поэтому тут же задействованы были несколько розыскных бригад, заодно ясно стало, куда всевидящее око сначала милиции, потом ФСБ дотянуться не смогло. Был произведен тотальный (тоже двойной) шмон ДК (ведь зверюга-преступник скрылся именно туда). Затем вскрыты и обысканы Ампир и треххатка Сабины (без присутствия самой съемщицы), ночные визиты людей в штатском были сделаны на квартиры Хазина, Зацепина, финдиректора и даже Леночки. Слава Создателю, Стас, Нил и Вадим выпали из этого списка.
Закончив переговоры, Алекс коротко пересказал Глотову сложившуюся ситуацию. Тот был в порядочном шоке. Чтобы не пороть горячку, сначала как следует позавтракали. Полдевятого уже совсем собрались звонить Свиридову, но подполковник позвонил сам.
– Как, у тебя ночевал? И ты не позвонил? – даже в двух метрах от телефона слышен был рык начальства. – Немедленно ко мне, на Точку. Вдвоем!
