Проект ритуал-эмбиент "Рай"

противников не зная пощады. Хладнокровен он в рассудке и в каждом своем движении. Не страшат его ни холод, ни вьюга, ни расстояния. Провел в своем пути воин много времени. Бежал несколько дней, бежал несколько ночей, ни разу не остановился он на отдых с начала своего путешествия. Казалось бы, ему бы элементарно поесть, элементарно поспать. И откуда столько сил на безостановочный бег по сложному пути?
Там, откуда он начал свой маршрут, теперь мрачная Бездна. Преследует она воина, превращая в Хаос все сущее, неторопливо гонит она воина, грозная и беспощадная. Требует Бездна от своей жертвы той же угрозы, той же беспощадности к каждому, кто встанет у той на пути, пока не завершит воин свой бег. Слышит он ее дыхание – мощный и плотный, давящий на сознание тон, слышит как грозно бьется тимпаном и треугольником ее мрачное холодное сердце, обозначившее величественную Церемонию Черного света и Белой тьмы.
Преследует воина мрачная Бездна подобно волку пока не устанет бегун. Оттого не может и не должен воин остановиться хотя бы на миг. Но не жаждет он спасения, не жаждет он укрыться в надежном месте в конце своего забега и перевести, наконец, дух. Не от мрачной Бездны убегает воин неторопливо, не из страха гонят его кажущиеся неутомимыми ноги, кажущееся неутомимым крепкое закаленное тело. Не трепещет холодное сердце воина перед страшной Бездной где-то за спиной (будто играет она со своей жертвой, позволяя себе не торопиться перед уверенным нападением в самом конце). Знает воин о том, что ждет его в конце этого долгого путешествия.
И постепенно добавляются в грозный важный трек все новые эффекты и инструменты, чтобы восторжествовать в развязке настоящим оркестром. Разбросаны каждый элемент трека по фоновой панораме, устойчиво вкраплены они по своим местам. Нет ничего лишнего, нет ничего неправильного.
Доносится из центра непонятный и негромкий речитатив: некто ведет свой рассказ на сложном языке, в котором почти нет гласных, а многие звуки просто проглатываются. Возможно, очень отдаленно напоминает язык смесь из скандинавских и восточных диалектов, и трудно сказать, существует ли подобный язык где-либо на Земле. Но повествует рассказчик мягким вкрадчивым голосом о великом Подвиге, который только еще предстоит совершить, и нет четкой уверенности в том, что речь идет о бегущем по трудной дороге воине и мрачной Бездне, бесшумно движущейся за ним по пятам и так же беззвучно глотающей мироздание. И ради Подвига существует холодная и твердая Вселенная, ради Подвига возможна сама Жизнь.
В ходе речитатива, окрашенного хлопками и глухими ударами, пропущенными через реверберацию, иногда движущимися по звуковой панораме плавно и не спеша, из могущества основного тона всплывает уже знакомый, тяжелый женский госпел. В глубине его торжественно произносится некая молитва, порождающая вопли ужаса множества голосов, будто бесчисленное множество мужчин и женщин испытывают страшные физические мучения, раздираемые на части, но вновь и вновь исцеляющиеся, однако пылающие пожарами боли. Кажется, сам ад открыл на всеобщее обозрение свое нутро…
…И чем ближе развязка композиции, тем хаотичнее звучат фоновые шумы, тем сильнее кружит карусель неприятных звуков, от которых дрожь по всему телу. Медленно и степенно образуется мешанина тяжелых звуков, гонимая важными тимпаном и треугольником, и еще ровным темпом шагов бегущего воина. Приближается он к окончанию своего пути. И уже можно расслышать новый звук, легко пронзающий мрачную осмысленную какофонию тонкой иглой насквозь, достигающий уставшего мозга и истрепанного сознания. До ужаса знаком этот звук в довершение к абсолютному хаосу в финале композиции. Жуткий высокочастотный сигнал нарастает все громче и громче, оставляя сознание наедине с воином, чьи шаги наконец-то замедляются, чтобы совсем остановится.
Далее следует скрип открываемых воротин, а вслед за ним нахлынувшая глубокая басовая пульсация заставляет сознание просто утонуть в приятном расслабляющем забытье, лишая высокочастотный сигнал его мерзкой противной силы.

тишина