так как всё было куплено на мои деньги. Я напишу доверенность на тебя Галия, получишь мои отпускные и зарплату, этих денег хватит на оплату контейнера. Я думаю, что к сентябрю здесь все утрясется, и можно будет отправлять контейнера.
Свекровь со свекром заплакали, у Галии глаза тоже были на мокром месте.
- Не переживай Соня, мы все сделаем, как ты сказала. Прости нас за Эльсара, свои мозги мы ему в голову не вложим.- Произнесла свекровь, и плача обняла меня и Сашку.
- Ты только Сашу береги. - Сказал свекор, обнял внучку и заплакал.
- Не плачь деда, мы же ещё не уезжаем. Я же тебя больше всех люблю, и всегда буду помнить.- Сказала Александра, обнимая и целуя свекра.
- Не плачь деда, не плачь - Сашка вытирала деду слезы, которые катились снова и снова.
Первый раз в жизни я видела, как горько плачет мужчина, которого, казалось бы, ничем невозможно было расстроить.
Две недели пролетели быстро. Эльсар так и не появился, хотя он приходил к матери и знал, что мы уезжаем. Сашка поначалу спрашивала: где папа, но потом перестала. Я продала всю мебель и посуду, упаковала вещи и книги в огромные непромокаемые мешки, сдала в ломбард серьги, подвеску с цепочкой, два кольца с камнем и своё обручальное и выписалась в паспортном столе.
Перед отъездом мы зашли к свекрови, со всеми попрощались, договорились, что я сообщу адрес, куда высылать вещи. Эльсар так и не объявился.
На следующий день за нами заехала Надежда, с друзьями своего будущего мужа, которые купили нам билеты в Андижане, так как самолеты из ошского аэропорта не летали. В Россию можно было уехать только из узбекского города Андижана, который граничил с городом Ош. А Ош относился теперь к отдельному государству, которое называлось Киргизией.
Когда мы сели в поезд и рассовали свои чемоданы по багажным отсекам, Сашка глядя в окно спросила:
- Мама, а папа не придет нас провожать?
Я помотала головой.
- Он что совсем нас забыл? Мы что совсем ему не нужны? Мама, он, что теперь меня больше не любит?- Сашка уже собиралась заплакать.
- Доча, ты же знаешь кто твой папа?
- Конечно, знаю. Он солдат. - Бодро ответила Сашка.
- А солдаты что?
- Они защищают нашу Советскую Родину и наш Великий Советский народ.- Отрапортовала торжественно Александра.
- Ты же видела, что папы долго нет дома, значит он где?
- На учениях. Поэтому не пришел нас проводить? Мама, а он к нам приедет?
- Конечно, приедет. Вот кончатся учения и приедет.
Лицо Александры просветлело.
Как я тогда могла объяснить своей маленькой дочери, что её отец просто предал нас. Как я могла объяснить девочке, которая безумно любила своего отца, который ничего не сделал, чтобы спасти её из лап экстремистов и только волею судьбы она оказались жива. Я не могла разбить её сердце, такой страшной правдой. Она не вспоминала те страшные события, которые произошли с нами, видимо её мозг отключил память о них. Я даже боялась спросить, помнит она что–нибудь, чтобы своим вопросом и воспоминаниями не травмировать ранимую детскую психику. Раз не говорит об этом – значит, не помнит, спит спокойно – значит, не помнит, и не надо ей это напоминать, решила я.
Поезд тронулся. За окном все быстрее и быстрее стали уплывать назад, как- будто в прошлое зеленые сады, дома с виноградниками, хлопковые и табачные поля. Вместе со всем этим уплывала эпоха. Уходила в прошлое и рассевалась, как паровозный дым, Великая страна под названием Советский Союз.
С болью в сердце, и какой – то неистовой тоской я думала о том, что никогда не вернусь сюда. Сюда где рухнули все мои надежды и мечты, где были сломаны мои планы, где разбилась моя лодка под названием «Семья».
Поезд мчался вперёд, неся нас с дочерью в родную, но в то же время не знакомую новую Россию. Что нас там ожидало?
