используя человека, чтобы на нём паразитировать, она выражала ему свою «благодарность» тем, что хамила ему. При этом, очевидно, ей удалось добиться, чтобы мужчина тот сильно влюбился в неё. Потому что иначе как объяснить то, что он терпел такое обращение. Конечно, в конце концов, потеряв надежду на взаимность или просто сколько-нибудь человеческое обращение к себе, он просто прекратил с ней контакты. Однако «на новый год я его поздравила... Он ответил не сразу, а через несколько дней. Потом мы с ним немного переписывались, и все на этом. Сейчас раз в неделю смс: «Привет. Как дела?» А потом он мне прислал: «Спасибо за то, что поняла, что мне нужно: простое человеческое общение с тобой, и больше ничего...» Вероятно, Леночка исследовала вопрос, не соскучился ли по ней тот влюблённый молодой человек в достаточной степени, чтобы снова щедро оплачивать возможность «простого человеческого общения» с ней. Однако больше всего Джонни поразили в этой истории два момента:
- Леночке понадобились полгода и неприятные жизненные обстоятельства, чтобы понять, что она могла тогда сделать больно этому человеку. От этого у Джонни почему-то возникло сильное впечатление, что Леночка морально слепа, неспособна воспринимать боль и иные эмоциональные состояния другого человека. Что единственное доступное ей видение таких вещей носит отстранённый, чисто интеллектуальный характер. Однако настоящий смысл этого открылся ему лишь спустя полгода, придя к нему вместе с фундаментальным пониманием Леночкиной личности.
- Самой интригующей, пожалуй, загадкой для него стало то, зачем Леночка вообще рассказала ему про этого мужчину. Ведь она постоянно работала над тем, чтобы производить как можно более благоприятное впечатление на людей. В частности, на тех, кого она систематически пытается использовать. Так зачем же тогда она решилась рассказать ему столь явно компрометирующий её материал? Этот вопрос на протяжении продолжительного времени оставался для Джонни загадкой, для которой он искал и не находил решения. И даже когда чуть более полугода спустя он, наконец, начал понимать про Леночку самое главное, этот вопрос по-прежнему оставался неразрешённым. Только спустя полтора года ему удалось найти потрясающую разгадку, проливавшую свет на антисоциальное поведение многих людей. Тогда же ему стало ясно, почему Леночка, которой, по большому счёту, наплевать на благополучие других людей, сказала ему тогда про того мужчину: «И сразу стало так легко относительно него, просто потому что он на меня не обижается уже. Вот так».
Через пару дней, в воскресенье 23 числа, договорились встретиться у ст. м. «Профсоюзная», чтобы идти играть в настольный теннис. Из-за плохой дороги на Нахимовском проспекте Джонни угораздило прийти на 3-5 минут позже оговоренного времени, за что Леночка спустила на него целую свору собак. Джонни понимал, что чем больше он извиняется и оправдывается, тем больше Леночка на него наезжает, но не чувствовать себя виноватым и не оправдываться не мог. А ещё он понимал, насколько невыносимыми должны быть для Леночки эти несколько минут ожидания. Конечно же, он тогда ещё про неё не знал главного, однако интуитивно уже понимал, что коль скоро ей постоянно скучно, то эти несколько минут ей просто нечем занять свою голову. Просто в тот период он всё ещё наивно связывал это не с серьёзной патологией личности, а скорее с тем, что она блондинка, как в прямом, так и в переносном смысле слова. К огромному разочарованию Джонни, Леночка вскоре ещё раз обнаружила свою склонность к скуке, откровенно заявив после 20 минут игры, что ей надоело. Конечно, Джонни был вначале жутко раздосадован и вначале подумал: конечно! Не ты же платишь! Однако немного придержав нахлынувший внутри него поток негативных эмоций, он подумал, что надо отдать Леночке должное. Она не стала в этот раз врать, что у неё что-то болит или она устала, что она могла бы вполне успешно перед ним разыграть, учитывая её постоянные жалобы на здоровье в последние две недели. Тронутый этим обстоятельством, он накормил её в кафе и безропотно дал пару тысяч на карманные расходы.
Однако по приезде домой его ждал новый неприятный сюрприз. Леночка позвонила ему и пожаловалась... что скучает по бывшему. Джонни, конечно же, понял, что она скучала по бывшему и утром, но сказала только сейчас. Ведь если бы она сделала это раньше, это огорчило бы Джонни, и ему было бы неприятно давать ей деньги, когда внутри у него была бы циничная мысль: «у своего бывшего возьми. Тебе же он нужен, не я, правильно?» Но самое неприятное для Джонни состояло даже не в том, что Леночка, не гнушаясь стрелять деньги у него, словно он её парень, продолжала думать о своём бывшем. Он вдруг остро почувствовал, что Леночка совершенно не способна делать конструктивные выводы из своего же собственного негативного опыта и учиться на собственных ошибках. А потому, если он собирался и дальше общаться с ней, ему нужно было готовиться к тому, что она так и будет раз за разом вляпываться в глубокое дерьмо со своими любовниками, этим или кем-то ещё, а потом снова и снова возвращаться к своему другу Джонни плакаться и просить денег. Негативно накрученный такими мыслями, Джонни настроился высказать Леночке всё, что он думает по этому поводу. Словно стремясь ей отомстить за свою обиду, он в этот раз заявил ей прямо, без обиняков: «Это не любовь. И твой бывший даже сам уже это понял. На что же ты тогда рассчитываешь?» Естественно, Леночка принялась с пафосом (который, правда, Джонни почему-то нашёл несколько наигранным) говорить ему о том, как она любит своего бывшего. На что Джонни выразил заранее продуманное недоумение относительно того, почему тогда она ничего практически не знает о своём любимом, даже не интересуется, что он за человек. «Неужели ты никогда не интересовалась? И он никогда тебе не рассказывал о себе?» В ответ Леночка уже собиралась было снова включить заезженную пластинку, что ей абсолютно нет дела до того, что за человек её бывший. Что ей не интересно это выяснять. Что она просто давно поняла, что это её человек, что он ей нужен, и всё тут, и что она теперь не успокоится, пока не получит его обратно. Но вдруг, словно припомнив что-то, Леночка резко сменила курс. Она ответила, что вспомнила, как бывший ей как-то рассказывал, что у него было десять автомобилей, и какие, рассказывал ей, как покупал каждый из них и т.д. Джонни открыл было рот, чтобы пояснить, что это не совсем тот рассказ, или даже скорее совсем не тот, что он ожидал услышать, однако неожиданно замолк. Он осознал, что сказанное Леночкой фактически содержит уже исчерпывающий ответ на вопрос в том смысле, что дальше с ней говорить об этом уже не актуально. И что теперь он значительно лучше понимал, почему Леночкин бывший, с её слов, последнее время отвечал на её признания в любви вопросом: а ты уверена?
Они говорили по телефону почти два часа. Всё это время Джонни объяснял Леночке свою позицию. Наверное, под влиянием того, как Леночка описывала свои страдания, он почему-то уже не думал, что она совершенно не способна любить. У неё просто другая любовь. Любовь собственническая, эгоцентрическая и даже независимо от этих двух пунктов какая-то эмоционально ущербная. С другой же стороны, сам он не очень хотел играть в этой истории отведённую ему унизительную и глупую роль. И потому говорил ей: «Хочешь бороться за него? Продолжай! Борись! Только имей в виду, что когда он снова тебе не будет отвечать, а у тебя что-то будет болеть, ещё какие-то проблемы, меня рядом уже не будет! С меня хватит!»
К его огромному удивлению, она уже почти не пыталась спорить, а в основном задавала вопросы. А на следующий день стала просить его сочинить от письмо её бывшему. В этот раз Джонни нашёл очень показательным, что когда он написал от её имени «я буду ждать тебя всегда», та холодно пояснила, что «ну нет, всегда это слишком».
Потом Леночка сменила тему разговора, точнее, переписки в аське, и такую смену темы Джонни нашёл очень показательной. Леночка спросила у него, есть ли у него мечта. «А у меня есть. И она материальна». После чего принялась рассказывать, как она хочет жить в центре, где-нибудь на Пречистенке. После чего они вместе помечтали о том, чтобы Джонни купил там квартиру, и они вместе там жили. Прикинули, что это может случиться что-нибудь через два года. Однако ближе к вечеру у Джонни словно наступило отрезвление. Он подсчитал свои скудные финансы, после чего позвонил Леночке и сообщил ей чтобы она не обольщалась насчёт покупки им квартиры в центре даже через два года. Это вызвало у Леночки приступ ярости. Джонни чувствовал себя при этом просто ужасно, словно человек, отнявший у капризного ребёнка сказку. Пожалуй, единственным положительным эффектом обсуждения с Леночкой квартирного вопроса стало то, что, пока будучи не в силах разгадать загадку её личности, он стал более уверенно понимать её мотивы. В частности, ему стало ясно, что вместе с надеждой заполучить обратно её бывшего, от неё уходила мечта об уютной квартире в центре, и теперь ей нужен был другой потенциальный источник реализации её мечты.
А пока она искала такой источник, её постоянно скучающая натура решила развлечь себя покраской волос. Леночка рассказала, что зашла в центре в парикмахерский салон, названный в честь французского импрессиониста, где ей сказали, по её словам, что это стоит десять тысяч. А у неё, мол, зарплата всего двадцать две тысячи. И что же делать? Джонни понял тонкий намёк, и сразу спросил прямо: ты хочешь, чтобы я тебе дал денег покрасить волосы? Ты уверена, что это стоит целых десять тысяч? Леночка, очевидно, готовая к такому вопросу, принялась ему расписывать, что на неё волосы нужно аж четыре тюбика с краской, дабы покрасить разными оттенками разные участки и т.д. Потом она добавила, что можно и в обычной парикмахерской за четыре тысячи, но это может получиться так, как в апреле прошлого года. (Тогда, в апреле 2010 года, она написала ему смс о том, как она ходила краситься, и что из этого вышло: корни одного цвета, основная масса волос другого, кончики третьего.) Потом ещё она рассказывала ему о том, как начинала реветь каждый раз, когда видела себя такой в зеркале. Наконец, Леночка уточнила, что окрашивание волос стоит на самом деле не десять тысяч, а восемь девятьсот. «Но ты же не будешь жмотничать и дашь мне ещё тысячу на текущие расходы, верно? А если ты мне не доверяешь или тебе для меня жалко денег, то можешь вообще ничего не давать»,- прибавила Леночка. Джонни решил, что не хочет, чтобы Леночка опять ревела, а потому он даст ей денег. Но главное – он даст ей возможность почувствовать, что есть люди, которые помогут всегда. Люди, которые не спросят: а что я получу взамен? И потому он поможет Леночке в её стремлении больше не быть блондинкой.
Где-то в глубине души он прекрасно понимал, что по большому счёту всё, для чего он ей теперь нужен – это чтобы развести его на деньги. И кто знает, сколько раз она ещё будет с ним так поступать. Наверное, до тех пор, пока он сам не найдёт в себе силы решительно раз и навсегда положить этому предел. Но тогда – и он это также прекрасно понимал – он больше
