ПЯТАЯ ЧАСТЬ
1
Две недели в больничной палате превратились для Алекса в новый бесценный жизненный опыт. Оказывается, можно просто лежать на больничной койке и прекрасно всем и всеми управлять. Медсестры в хирургическом отделении сильно удивлялись: ну понятно, богатенький Буратино, лежит в дорогой палате с санузлом, телевизором и холодильником, но почему к нему стадами ходит и молодежь, и старшее поколение? На простого криминального братка не очень похож, тогда кто он?
– Я улучшатель человеческой породы, – отвечал он на прямой вопрос молоденькой медсестры. – Видите, сколько человек нуждаются в общении со мной. Если вам понадобится качественный породистый ребенок – обращайтесь.
Замечательно, что почти целые сутки о его стрельбе никто в Клубе ничего не знал. Из находившегося рядом магазинчика вызвали милицию и скорую, а случившийся рядом вороватый парень под шумок подобрал сумку Алекса с «Нокией» и «Макарычем». Мобильник же Лары к утру просто разрядился. Паспорта при пострадавших были, но с питерской пропиской, поэтому справки о них наводили через адресный стол Питера, а уже оттуда весть о больнице долетела и до «Арго».
Пан Директор только начал приходить в себя после ночной операции, когда в палату, постучав в дверь, вошла с перевязанной головой Лара.
– Привет. Как ты? Я вот тоже немного пострадавшая. – Скрипачка выразительно глянула на двух соседей Копылова по палате, и те заспешили на выход. Но тут за сбежавшей больной явилась медсестра и едва не силой увела Лару прочь. («У тебя постельный режим, если не знаешь».)
Алекс так привык надежно оставаться все время под чьим-либо приглядом, что полное отсутствие вокруг любимых приспешников порядком его удивило. Даже захотел сам позвонить и устроить им выволочку за такой игнор. Тут-то и выяснилось, что «Нокии» нигде нет. Решил, что это милиция в интересах следствия ее изучает, поэтому просто стал, расслабившись, придумывать, что говорить следователю.
А вот и ожидаемый шум в коридоре и в палату вваливаются Жорка, Ева, финдиректор Никита и редактор Владик. «Живой?» – «Живой» – «Перемещать можно?» – «Если очень осторожно – то можно».
Его тут же на каталке оттарабанили в отдельную платную палату. Затем все заняли зрительские места, дабы вкушать улетное повествование, но тут к ним ворвалась совсем взъерошенная Сабина и рыкнула:
– Выйдите отсюда. Сейчас же!
И в таком она была несомненном праве, что главная четверка «Арго» тут же послушно вышла за дверь.
– Сволочь, сволочь, сволочь! – Банкирша, подпрыгивая, стучала кулаком по задней спинке кровати. (Металл держал удары хорошо.) – Я только от Лары. Почему она, она, а не я? Ты понимаешь, что теперь ты с ней кровью повязан. И все теперь будет по-другому. Теперь я всегда для тебя и для всех ноль без палочки.
Слезы катились из ее глаз, она их раздраженно смахивала рукой, продолжая буравить офигевшего Алекса гневными зенками. Лучшим выходом было встать и просто обнять ее, но куда тут встать.
– Возьми стул и тресни, – было единственное что слетело ему на язык.
– Что?! – не поняла она.
– Возьми стул и тресни меня, – повторил он.
– Идиот! – взвизгнула она и выскочила за дверь.
В палату вошли только Жорка, Никита и Владик. Без объяснений было понятно, что Ева припустила за Сабиной.
– Горячая, однако, банкирская кровь, – оценил семейную разборку Жорка. – Лару, сказали, меньше зацепили, чем тебя?
– Сходи и узнай, – поморщился Алекс.
– Так что это все-таки было? – несмело спросил Владик.
– Какие-то фаны мимо проезжали, победу любимой команды праздновали, во все стороны стреляли.
– А народу что говорить? – у финдиректора были свои заботы.
– Что, к общему сожалению, их новый продюсер выжил.
Ясно стало, что улетного рассказа не будет.
– Теперь вы давайте на выход, – сказал Жорка Владику и Никите. И закрыв за ними дверь, коротко приказал:
– Ну?
– Скажешь, Дядюшке, что тот, кто стащил там на месте мой мобильник, наверняка и мою стрелялку взял. Надо попробовать найти.
– А ты хоть сам стрелял? – не удержался от подросткового любопытства Хазин.
– Это пусть наше бравое следствие решает.
– Да или нет?
«Три раза», – на языке глухонемых показал Копылов.
2
Пять человек до обеда и семь-восемь после – таков был две недели гостевой режим Пана Директора. Выразить заботу и участие явился почти весь коллектив «Арго», с полсотни было завсегдатаев Клуба (возникли уже и такие), по три раза приходили Глотов, Зацепин, Вадим, Никита, по четыре – Даниловна и Ева, по пять – Сабина и Жорка.
Первых три дня, пока ее не выписали, еще до завтрака заходила с перевязанной головой Лара. Всякий раз он невольно напрягался – теперь девушке до скончания века предстояло носить длинную прическу, скрывающую поврежденное ухо. Но нет инквизиторские обвинения напрочь у нее отсутствовали.
– Давай колись, почему я ни в чем перед тобой не виноват, – настаивал он.
На третий раз она рассказала, как пыталась покончить с собой в семнадцать лет после крушения великой любви к одному студенту:
– Веревка просто оборвалась. Теперь я часто отношусь к себе как к похождениям мертвого человека. Помнишь «Мертвец» с Джонни Деппом. Это про меня. Ты же предупреждал, чтобы я не слишком болталась возле тебя – чего теперь крыльями махать. Зато мои мемуары, уверена, пойдут особенно на ура. Ты сам смотри не сгинь раньше времени. Нужен мне в качестве великой медийной личности.
Еще ее порядком удивлял сам инцидент.
– Ты что интуитивно все почувствовал? Или что? А если бы это был, шутки дурной ради, детский водяной пистолет, а ты в ответ из своего? Между прочим, этот стрелок очень похож на бывшего директора «Арго». Ну которого ты сменил.
Ох уж эти приметливые женские глаза!
– Смотри ментам это не брякни! И вообще никому!
– Что я не понимаю: наказания – это твоя коронная фишка. Свой сгоревший «Мерс» ты когда-то оценил в двадцать пять тысяч, интересно сколько твоя рана потянет?
Распустил он своих «жен», ох, распустил. Сгоряча чуть не сказал про зависть Сабины к ее ранению, но вовремя удержался – ну его, участвовать в дамских разборках.
Визит следователя из убойного отдела особого беспокойства не доставил. Правда, его версия и выстрелах футбольных фанатов не прокатила. Оказалось, что камера над магазином четко зафиксировала, как он стрелял в ответ и падал. А так как разрешение на ношение оружия тоже было в пропавшей сумке, то пришлось подключать к делу партайгеноссе Глотова, дабы отмазал. Он и отмазал, второй раз следователь появился уже чисто для проформы, полностью смирившись с перспективой ментовского висяка. Заодно возле палаты Копылова было установлено круглосуточное дежурство пары «стрельцов».
Цивильные посетители вели себя в полном соответствии со своей цивильностью: выражали сочувствие, расспрашивали о состоянии здоровья, бодро шутили, отвлекали «сбитого летчика» от грустных мыслей посторонними новостями, и каждый при этом занимался прикладной психологией, пристально сканируя все слова и мимику Алекса, дабы узнать, как случившееся отразилось на его менталитете, всем хотелось обнаружить в нем хоть какой-то страх и смятение.
– Конечно, боюсь, от каждого угла теперь шарахаюсь, – уверял их «недостреленный», – теперь только с кучей охранников везде передвигаться буду.
Уже перед самой выпиской, Хазин принес ему дискету с магазинной записью и на ноутбуке показал Алексу. Главный князек оценил свое видео по Гамбургскому счету:
– Вот она мечта поэта: смерть с оружием в руках и попадание в Вальхаллу для вечного пира с берсерками. Стало быть, что дальше? Дальше срочно нужно набирать масштаб личности, чтобы после следующего покушения обо мне уже могли сообщить все мировые агентства.
– И все про себя и про себя! А я где? Я в пролете? – возмутился Жорка.
– Ну вы какие-то совсем безумные: то Сабина хочет пулю подхватить, то ты!
– А ты честно пули распредели и не будет к тебе никаких базаров.
– Так я распределяю, а ты не берешь. Где история предательства Родины?
– Она есть, но ты не спрашивал. – И Жорка, закрыв перед очередным посетителем дверь, рассказал про разработчика оружия, у которого смертельно болен редкой болезнью внук, а безумно дорогие лекарства есть только в Штатах, ну и в обмен на суперсекрет…
– Это что, мексиканский сериал? – отрецензировал Алекс.
– Придумай сам лучше, – обиделся младший князек.
Смилостивившись, Копылов в качестве царского подарка сообщил, как с помощью Стаса-Сорокина запеленговать вороватого парнишку. Через два дня Хаза уже с упоением рассказывал, как они без труда нашли воришку, «Нокию» забрали сразу, а за «Макарычем» пришлось везти его на джипе аж в Химки.
Никиту Стеклова прежде всего беспокоило: будет ли выздоравливающий продолжать свое продюсерство в «Арго». «А почему нет?» – удивлялся Алекс. «Ну так подстрелить хотят». – «Киллер тоже человек – ему зарабатывать нужно, нельзя же лишать его хорошей мишени». – «Ну разве так», – недоверчиво улыбался финдиректор.
Вадима тоже пришлось усиленно успокаивать: «Шоу с их ОПГ должно продолжаться. Неважно, кто меня подстрелил, Лавкин вручил вам список ближайших должников «Элиса», вот по нему и работайте: отслеживайте перемещения и распорядок домочадцев денежных мешков, добывайте их номера телефонов, если есть любовницы, то и их фиксируйте до кучи».
У Евы тоже было беспокойство, но совсем о другом. Сообщила, что слегка беременна и не знает, как ей быть: очень боится, что ее из их проекта удалят. «А Славик что?» – спросил о женихе Алекс. – «Он еще не знает. Тебе первому сказала». – «И что?» – «Рожать или как?» – «С ума сошла. Конечно, да». – «А ты гарантируешь? Клянешься!» – «Чтоб я сдох! Разрешаю даже выйти замуж за Славика». И Ева взялась за телефон, дабы сообщить своему питерскому Славику сразу две приятных новости.
[justify]Зацепин в свои визиты был предельно невозмутим. Самые важные вопросы писал на бумаге, Алекс отвечал тем же, негодуя, что старший товарищ не удосужился овладеть стенографией и приходится долго писать. Про Демко Лара еще не
