и галерей путь в наверняка спрятанное и охраняемое подземелье… А вот из подземного хода дома молодого советника он наверняка попал бы прямо туда! Наверняка там всё рассчитано так, чтоб быть поближе к этому… «Новому божеству»!
Да, ему нужен дом Хаттаф-бека. Надо скрытно пробраться в него, одновременно позаботившись о том, чтоб никто не ускользнул наружу. Захватить, или просто убить всех, оказавшихся в этой большой мышеловке, допросить, а если не поможет – просто обыскать все подвалы – и подземный ход где-нибудь да найдётся! Он же прорыт только недавно!
Что ж. Цель вполне простая и понятная.
Осталось только выбрать наилучший путь её «так сказать», реализации…
Похоже, ему не придётся быть особо щепетильным в выборе средств: внутри дома советника будут одни враги. Они все повязаны этим преступлением. То есть невиновных там нет. Можно в случае сопротивления просто – убить всех. Эта мысль могла бы успокоить чувствительную совесть Конана, если бы он таковой обладал. И если бы он ещё не решил – не колеблясь пойти на всё, чтобы спасти свою Каринэ!
– Так. Ладно! – Конан был сосредоточен и краток, – Мне нужны люди, хорошо умеющие обращаться с оружием, и держать язык за зубами. Человек семь-восемь.
– Я знал, что ты так скажешь! – усмехнулся явно довольный Шеймос, – Я готов даже сделать тебе скидку с обычной платы, если тебе удастся избавить Турфан от Хаттаф-бека и всей его гнусной банды! (Ого! Такого от Шеймоса Конан ещё никогда не слышал! Это ж надо – скидка!) Я так же не откажусь… э-э… избавиться, если, конечно, получится, от нового культа, его приспешников… и Главы чёртовой… Организации!
Ну и наконец, я буду рад просто отомстить за своих… Хм! Девушек!
– Шеймос! Бэл тебя раздери! Я не верю своим ушам… Ты стал сентиментален?!
– Ну уж нет! – Шеймос надулся, словно Конан предложил ему фальшивый бриллиант. – Я просто преследую и свои интересы. Знаешь, сколько хлопот и средств уходит у меня сейчас на… охрану своих работниц? А охранять и защищать их я обязан – чтобы поддержать свой престиж и… положение… в обществе. Нет, я предоставлю тебе помощь вовсе не из идейных, или… сентиментальных, как ты выразился, побуждений. И не строй себе иллюзий: плата за моих бойцов уже включена сюда. – он показал рукой на свою кучу камней, – Но если кого-нибудь из них убьют, я компенсирую свои потери из твоей части! Хорошие бойцы у нас – редкость.
– Ах ты, старый лис! – Конан не мог не рассмеяться, – Хорошо, я буду беречь их! По мере возможности, конечно. Но – если что: компенсируй!
Теперь – о снаряжении. Мне понадобится… – киммериец перечислил необходимые ему вещи и оружие. Шеймос ничего не записывал, но Конан не сомневался, что тот ничего не забудет, и не упустит: всё будет самого лучшего качества и надёжно. Покончив с материальной частью, варвар перешёл к тактической:
– План – предварительный, разумеется! – у меня такой. Я буду рассказывать, а ты потом подумаешь, и поправишь, если в твою голову придёт что получше…
Опытом и хваткой Шеймос вполне мог сравниться с лучшим вором малой Ойкумены, так что Конану было не зазорно воспользоваться его советами. Да и местные условия он знал получше: всё же не зря годами вживался всё в тот же Менталитет…
***
Огромная пещера потрясала своим первозданным диким величием. В свете трёх факелов у входа она казалась больше, выше и таинственней, чем если бы освещение было получше. Своды подземных чертогов терялись в черноте, и в дальних углах метались таинственно-пугающие бесформенные тени.
Груды золота, драгоценные самоцветы, богато украшенное оружие, доспехи, посуда и женские украшения лежали как в открытых сундуках, так и громоздились просто кучами на каменном полу. Сокровищница!
Но не сокровища сейчас занимали внимание Каринэ.
Кое-как поднявшись на ватные ещё ноги, она проковыляла к двум своим подругам по несчастью, оставленным по другую сторону большой груды золота. Одна уже сама освободилась от повязки на глазах, и теперь сидела, молча и испуганно оглядываясь по сторонам. Другая же, хотя путы были срезаны и с её рук и ног, даже не пошевелилась, и лежала на боку, подогнув колени к груди и обхватив голову руками. Замершая было Каринэ расслабилась – нет, их третья подруга жива. Грудь и живот приподнимались от дыхания.
Каринэ вновь повернулась к той, что сидела, глядя уже на неё, и растирая руки.
Подойдя поближе, она вдруг узнала перепачканную и всклокоченную женщину:
– Ригина! – та судорожно вздохнула: -«Каринэ!» – и вот уже две смертельно перепуганные и измученные женщины обнимаются, выплёскивая с рыданиями весь свой ужас и отчаяние.
Слёзы всё же – уникальный предохранительный клапан загадочной женской нервной системы…
Третья женщина повела себя странно – лишь повернула голову в их сторону. Но больше не сделала ничего. Даже глаза не освободила.
Когда бурные рыдания, наконец, затихли, к обеим товаркам по несчастью вернулся дар речи и частично здравый смысл:
– Ах, дорогая Каринэ! Как я рада,что ты тоже здесь! – Ригина даже не сообразила, какую глупость сморозила, – Хоть кто-то знакомый! Как ты думаешь, зачем нас сюда притащили? И кто это нас похитил?
– Не знаю. Не знаю, Ригина! – отозвалась Каринэ, утирая слёзы и поднимаясь с колен, чтобы получше оглядеться, – Но вот чует моё сердце, что лучше бы нам отсюда убраться! И побыстрее!
– Да, это уж точно! Тут просто со страху сдохнуть можно! Такая здоровенная пещера… Вдруг тут живут змеи? Или крысы… Бр-р! – Ригину передёрнуло, – Но что мы будем делать? Как отсюда выберемся?
– Ну… пока не знаю. Для начала осмотрим стены и пол… Может, что и найдём. А нет – так попробуем открыть дверь: вон здесь сколько всякого оружия. Глядишь, что- то и пригодится. Давай, возьми вон тот факел, и – вперёд!
Ригина послушно двинулась вдоль стены подземелья в указанном подругой направлении, ощупывая и осматривая ниши и трещины. Каринэ же подошла к лежащей на полу безучастной к их потугам женщине, и стянула с неё обе повязки – со рта и глаз.
Тут же она почти раскаялась в этом. На неё уставились два бездонных расширенных глаза. Они и видели и не видели её. Каринэ поняла, что помощи от их подруги по несчастью ждать не приходится – она совершенно безумна. Убрав налипшие волосы с красивого, в общем-то лица, и погладив несчастную по щеке, Каринэ вспомнила женщину.
Та иногда приходила в разные постоялые дворы, обычно молчала. Но требовалось ей только одно – мужчины. Она даже не торговалась о цене. Но в постели, как потом уверяли выбранные ею счастливцы, творила чудеса… Что ж. У каждого свой пунктик.
Вражды или злости к невольной конкурентке большинство проституток Ферхема не испытывало. Да и как можно осуждать больную женщину? И, похоже, несчастья последних часов окончательно убили её разум… А ведь она даже имени её не помнит.
– Кто ты? Как твоё имя? – спросила Каринэ, гладя несчастную по волосам.
Ни проблеска понимания или отклика в чёрных, как бездна, глазах. Женщина даже не шелохнулась. Не помогли и дальнейшие попытки расшевелить знакомую незнакомку. Та явно пребывала в трансе от похищения. Или просто в каком-то своём мире… Наконец Каринэ плюнула на это дело, и занялась своей частью стены.
Много времени на это не ушло.
Вскоре они с Ригиной сошлись у массивных дверей, высотой в добрых десять футов. Излишне говорить, что никакого выхода они не нашли.
– Слушай, если бы это не было явной глупостью, я бы сказала, что мы в султанской сокровищнице! – отодвинув с глаз мокрые от пота волосы, Каринэ фыркнула, и сердито трахнула кулачком по массивной неподатливой створке. Та отозвалась равнодушным гулом. Похоже, за ней была… всё та же пещера.
– Да-а-а… – протянула расстроенная и взмыленная ещё больше Каринэ Ригина, – Может, ты и права! Вот деньжищ-то! И знаешь, что самое страшное – почему-то мне сейчас их как-то… даже не хочется! Давай лучше выбираться! Нам остаётся только дверь. Конечно, если мы не научимся летать! – обе, не сговариваясь, посмотрели вверх.
– Ага! – Каринэ, вернувшись на бренную землю, всунула между толстых створок кинжал с золотой рукоятью, и что было сил нажала, – Сейчас попробуем… Уф-ф…
Кинжал, будь он неладен, сломался. Свинство. Каринэ оцарапалась.
– Ха-кха-кха! – издевательский глухой смех раздался за их спинами. Обе стреми-тельно обернулись, причём Каринэ судорожно сжимала в выставленной руке бесполезный обломок, а Ригина инстинктивно прижалась к ней.
Но это оказалась лишь их сумасшедшая напарница.
– Уж не бежать ли вы пытаетесь? – от грозных интонаций хриплого голоса у обеих невольно забегали мурашки по коже, и противный липкий страх сковал тела и сердца, – Ха-ха-ха! Напрасно. От НЕГО – не убежите! Я чувствую! Я ощущаю его! ОН скоро будет здесь! Он приближается, его не остановить! Спасенья нет!!!
От слов безумной, как бы дики и нелепы они не были, обеих обнявшихся подруг вдруг бросило в жар. Прижавшись спинами к равнодушному дереву, они во все глаза смотрели на сидевшую теперь к ним лицом красавицу.
О, да, сейчас неподдельная страсть в голосе придала ей какую-то неземную красоту. Волосы, словно ореолом окружали голову с горящими фанатичным блеском глазами, придавая поистине неземное выражение лицу с правильными чертами. (Наверное, это и имели в виду побывавшие с ней мужчины?) Правда, встретиться с ней во второй раз почему-то никто из
