Бредущие сквозь Лабиринт.

охарактеризовала ситуацию Полина.
– Ну, облом – не облом, а что-то с этой штуковиной нам сделать так и так придётся, – Керк сам пропотел, в тщетных попытках вытащить одну из пирамидок вбок или вверх, – Потому что иначе рискуем просто остаться здесь, в этом милом и уютном помещении, навсегда!
– Вот это-то меня и бесит сильнее всего! – Рахель присела на пол прямо под неподатливой «звездой», оперевшись об одну из граней спиной, – Хоть бы каких других развлечений подбросили! А то от этой сволочной звезды меня уже тошнит! Да и пальцы я все постирала!..
– Плохо, что у нас нет никаких орудий. Вот, кстати, хотела спросить: Керк. Ты свои вставные челюсти куда дел?
– Блинн… Оставил там, в спальной комнате. – Керк постучал себя по лбу костяшками пальцев, затем с самым сокрушённым видом покачал головой, – Под матрацем. Но если честно, – он постарался принять самый серьёзный вид, – не думаю, что они нам как-нибудь помогли бы. Эти гады рассчитывают точно. И наш айкью, уж можете быть уверены, высчитали до сотых долей после запятой. Так что давайте. Шевелите извилинами.
– Не знаю, куда уж тут шевелить, – Полина однако снова залезла на верхушку звезды, – Если эта сволочь разбирается, и держится, как ты предположил, на одном трении, то мы можем, теоретически, найти места сочленения деталей, и разобрать. Но…
Но если эти гады всё сделали так, как делают обычно – то есть, скрупулёзно, аккуратно, и точно, боюсь, что даже если мы и заметим щели – а до сих пор нам этого не удалось! – такие детали мы всё равно не сможем выдернуть!
– Это ещё почему?
– Молекулярное сцепление. – Керк на это пояснение лишь кивнул: он сразу понял, о чём речь. И, если честно, такая мысль уже приходила в голову и ему, – Ну, я имею  в виду, что если две очень хорошо отполированные детали плотно сцепить друг с другом, их молекулы будут притягиваться настолько сильно, что их …рен расцепишь! Поэтому во всяких там важных узлах и применяют смазку: разделить такие поверхности…
– Погоди-ка. Смазка, говоришь… Пусти-ка. Нет, лучше дай руку! – Рахель полезла тоже наверх, и принялась рассматривать места не то – соединения, не то – взаимопроникновения странных призм-пирамидок, – Керк, залезай тоже!
– Не иначе, ты что-то придумала! – от скепсиса в голос Керк не удержался: подпустил. Но залез, как ему было предложено, сразу.
– Ага. Вот: смотри – подходящая граница! Тут эти дурацкие хреновины явно соединены. Вот с этой и начнём. Давай.
– Чего – давать-то?!
– Чего-чего… Собирай, говорю, пот. С лица и тела. И капай его вот сюда!
Керк поразился: какая простая мысль! И как это он сам… Хм-м…
Может ведь и сработать!
Они минут пять тщательно «увлажняли» границу между предположительно вынимаемой пирамидкой и остальной поверхностью звезды. После чего Керку пришлось слезть, и попинать и потолкать противоположную сторону обрабатываемого фрагмента.
Когда слезла и присоединилась к нему и Рахель, их усилия вдруг оказались вознаграждены: Полина, помогавшая трясти и толкать сверху, заорала:
– Да! Сдвинулось! Чтоб мне провалиться – сдвинулось!
Керк залез снова наверх:
– Она права. Я вижу щель. Буквально – волосяную, но – щель! Рахель. – Керк уже собирал влагу с лица ладонями, и тщательно целился каплями в открывшуюся черноту ниточки разъёма, – Ты у нас самая «потопроизводительная». Особенно после толкания и пинания. Залезай: покапаем ещё!..
 
Сдвинуть обработанный «смазкой» луч звезды вниз оказалось гораздо легче, чем выпихнуть наверх, как они только что пытались. Рахель, толкнув ногой окончательно вывалившийся фрагмент, гордо взглянула на помощников:
– Учитесь, пока я жива! А то вы тут и до второго пришествия толкали бы и пихали!
– Ага. Точно. Это нам повезло с тобой. Раз так – сегодня и секс начинаем с тебя! Как бы в ознаменование нашей безмерной благода… – Полина замолчала, так как старшая жена невежливо пихнула её в бок остреньким локотком.
Керк не придумал ничего умнее, как заржать.
Рахель вздохнула:
– И с этими идиотами мне приходится работать! О-ох!.. Ладно уж, беру первый натиск нашего мужа на себя!
– Э, дамы, дамы!.. Вы ничего не забыли? Нам ещё эту хреновину нужно доразобрать!
– А, ерунда! Покапаем пота вон туда и вон туда – и всё будет в порядке. С этими объёмными головоломками всегда так: труднее всего обычно бывает вынуть только первую деталь! Остальные пойдут… Как по маслу.
 
Рахель оказалась права: на разъём и окончательное разрушение структуры звезды ушло не более пятнадцати минут: вскоре все лучи и призмы, составлявшие её, оказались уложены аккуратно, в ряд: в той очерёдности, в которой их отделили от целого.
– Надеюсь, нас не заставят собирать её обратно? – если беспокойство в голосе Рахель и было деланным, Керк этого не уловил. Очень даже конкретное беспокойство. Хотя сам-то как раз считал, что не заставят.
– Собирать – вряд ли. Но что-то ещё сделать явно надо: дверь же не открылась!
– Согласен, Полина. Но вот – что?
– Сама в раздумьях. Ума не приложу, какого … этим придуркам от нас ещё надо.
– Может, мы должны сообщить о том, что закончили?
– А мы точно – закончили?
– Хм-м… Сейчас глянем.
Они ещё раз придирчиво и внимательно осмотрели составляющие головоломки. Керк, видевший отлично только совсем уж с близкого расстояния, хотя зрение уже практически восстановилось до минус одного, подумал, что вот эта деталь, пожалуй…
– Рахель, подойди. Ты всё ещё в поту. Покапай вот сюда и сюда.
И точно. Спустя две минуты интенсивного пинания и колочения о поверхность пола, и ожесточённой игры в «кто кого перетянет», чёртова штуковина разнялась на две составляющие: и как это они не догадались раньше, что она составная! Керк, когда вторая деталь вдруг с чмоканьем выскочила, треснулся затылком о пол, поскольку тянул что было сил, пока женщины удерживали основание. Он же и первым обнаружил, что их усилия пропали не даром:
– Ф-фу… Порядок. Чёртова дверь открылась!
– Хорошо. Пошли скорее, пить охота – сил нет.
– Ну тыть!.. Ты столько сил и смазки потратила!.. Даже похудела – прямо очаровательная газель. Килограмм семидесяти.
– Молчи, несчастная! Иначе мужа в ближайшие три дня не увидишь: буду отгонять тебя веником!
 
Лифт честно выдал им по литру воды, хотя Керк в этом больше особого смысла не видел: когда им хотелось пить, они теперь просто пили прямо из-под крана холодной воды. С другой стороны, разные микроэлементы и соли, и всякие омолаживающие энзимы могли до сих пор подаваться именно так. Поэтому действовали традиционно: «выдаивали» всё до капли.
В комнате и правда вначале отлёживались минут двадцать на постели: устали хуже, чем на «сафари» с динозаврами.
Рахель проворчала:
– Если такими будут и остальные «интеллектуальные» задачи – я – пас! Пусть лучше дают ещё тварюг – пострелять! Я согласна даже на крокодилов. Или птеродактилей. Кстати: вот, хорошо, что вспомнила. Керк. Проверь-ка: на месте твоя челюсть?
Керк запустил руку под матрац, представлявший собой банальный кусок чего-то вроде поролона, обтянутого гибким пластиком:
– Нет. Чёрт возьми. И здесь нет.
– Ну значит, мои подозрения оправдались.
– Какие именно?
– Ну, те, которые говорили мне, что мы не возвращаемся каждый раз в одну и ту же комнату. А попадаем в разные. Просто они, наверное, очень одинаковые. Но находятся на… Как бы разных Уровнях. Уровнях сложности.
– Да, такая мысль и мне в голову приходила, – Керк покряхтел, укладываясь поудобней. – Но тогда получается, что этот Лабиринт очень… Здоровый. Огромный. Я исходил из принципа наименьших затрат. То есть – лифт – универсальное транспортное средство, и подвозит нас каждый раз, именно, как ты говоришь – к разным Уровням. Вернее, это я раньше так думал. Пока мы все не убедились, что большая комната за лифтом – просто лаборатория с суперсимулятором. И на самом деле мы никуда не попадаем – ни на какие Уровни.
– А я как раз в этом не уверена, – Полина нахмурила чётко очерченные смоляные брови, – симулятор-симулятором, а вот то, что чёртова звезда была настоящей, я абсолютно уверена!
– Это почему же?
– Вот. – женщина торжественно развернула к ним запястье правой руки, – Я оцарапалась. И эта хрень и не подумала пропасть, когда мы попали: что в дверь лифта, что – сюда!
Керк нахмурился: действительно, покрасневшая ранка длиной в пару дюймов с уже подсохшей корочкой струпа, красовалась, никуда не исчезая.
Он поднял голову к потолку, тон сделал испуганный:
– Э-э, уважаемые! Если не обработать эту рану, она может загноиться! Не знаю, как там это организовано у вас, инопланетных, но у нас, землян, внутри каждого организма есть куча вредоносных тварюшек – называются микробы и бактерии. А тех микробов, что живут снаружи, допускать внутрь, в наше тело нельзя – это называется