Родственники

 

Народ, конечно, погомонил еще некоторое время по этому поводу. Вот, говорят, наверное, в этом месяце отменят сокращение кадров. Естественным путем, само собой, вопрос разрешился. Еще что-то обсудили и разошлись по своим рабочим местам. И, может быть даже, имея такой печальный пример перед глазами, до конца смены трудились со всей похвальной осторожностью, соблюдая технику безопасности, где только можно. Пострадавшую же быстренько доставили в реанимацию. Доктора торопились ей поскорее процедуры сделать, пока энергетики в веерном порядке электричество не отключили.

 

В нынешнее время врачи в своей медицинской практике должны все учитывать: и состояние больного, и состояние энергетики, и финансовое положение страны, в общем, и больницы в частности. То есть, медицинский персонал должен уметь преодолевать трудности, которые так умело создают другие специалисты. Но это, как говорится, кто на что учился. Профессию в наше время нужно выбирать осторожно, чтобы впоследствии не наносить большого ущерба стране.

 

С докторами же, в данном случае, все удачно вышло. Долго они над этой пациенткой бились. Весьма критическая сложилась ситуация. Сердце то остановится, то снова пойдет потихоньку. Пульс, то есть, то полностью отсутствует. Дело ненадежное. Дорогие медикаменты тратить, конечно, было жалковато. Да и где их взять, дорогие-то. Гуманитарная помощь доходить не успевает, исчезает где-то на полпути. А из отечественных препаратов в качестве универсального лечебного средства только горчичники остались.

 

Но слава, в основном, Богу, всё обошлось. Уколы необходимые сделали и даже кислородный шланг подключили. Баллон с кислородом сварщики забыли в прошлом месяце. Благо больная дышит еле-еле и расход кислорода незначительный. А шланг сам по себе длинный такой. Он от кислородного баллона через всю палату по полу тянется и до кровати, хотя и внатяжку, но достаёт.

 

Часа через три смотрят медики, дыхание у старушки, вроде, уравновесилось и, как бы, выпрямилось. Глазки откупорились и бегают по сторонам. Может быть, окошко кассы ищут. Румянец на щеке вырисовываться начал. Или это следы от косметики остались. Но чувствуется все, вроде бы, прошло гладко и замечательно. Настолько замечательно, что главный врач, окрыленный таким неожиданным успехом медицины, разрешил близким родственникам некоторое время у тела поприсутствовать. А из близких родственников у травмированной дочка была. Огарок прежней жизни. Миловидная такая дочка лет под сорок, но уже довольно поношенная в некоторых местах. Видно потрепали ее житейские бури без сожаления.

 

Проведав о мамашкиных неприятностях, она скоренько поспешила в больницу. Узнать, что и как. Чем черт не шутит, вдруг удастся страховочку перехватить, пока все в растерянности и панике. Или квартирку мамину с пылу с жару приватизировать. Но основная цель, конечно, другая была. Хотелось ей лично убедиться, что мама уже никогда не поднимется с постели и навсегда покинет этот мир. А тут такие неприятности. Мама шевелится и пытается встать. Вот дочка и всплакнула от непредвиденной неудачи. А так хорошо все начиналось. И, может быть, она полчаса личного времени у зеркала потратила, репетируя сцену прощания с самым дорогим человеком в мире. Концовка, конечно, смазана окончательно.

 

А с дочкой зять прикатил. Дебильного вида мужик с бородкой. Когда жена рассказала, какая их постигла удача, он сразу не поверил в маленькое семейное счастье. Решил лично убедиться, что обмана здесь нет. А то, говорит, будет, как с приданным. Грубо говоря, выразил недоверие любимой женщине. И вот стоит он у стенки и колышется от горя, наблюдая мерзопакостную картину воскрешения монстра. С тещи глаз не сводит. Ждет чуда. В руках шапку мнет. Переживает очень сильно. А старуха с каждой секундой все больше и больше сил набирается. Ожила мамашка окончательно, и даже рот свой приоткрыла от удивления, что все так удачно сложилось. Лежит, привыкает к новой ситуации.

 

Дочка же, видя, что надо перестраиваться по ходу пьесы, попыталась изобразить на лице радость. Не с первого раза, но ей это удалось. Зять тоже через силу улыбнулся, чтобы звериный оскал с рожи стереть. Короче, возникла картина тихой радости по поводу благополучного исхода и полной победы медицины над недугом.

 

В таких торжественных и радостных тонах проходит совсем непродолжительное время. И вдруг, что такое? Незапланированный кризис. Старуха вновь хрипит и задыхается, закатывает глаза и собирается отдать концы со второй попытки. Но на этот раз уже окончательно и бесповоротно. И когда цвет ее лица уже мало чем отличается от цвета болотной тины, медперсонал вдруг прозревает и начинает понимать, что здесь что-то не так. И тогда все суетятся и бегают, чтобы снова вернуть старуху к жизни. На фоне всей этой неразберихи только один человек не потерял самообладания. Все бегают, суетятся, ругаются, и только один зять сохраняет хладнокровие и мужество. Стоит, как скала над пропастью. Неподвижным утесом возвышается над суетой. Врос в землю, словно былинный богатырь, и с мамы немигающих змеиных глаз не сводит.

 

Это позже стало понятно, что произошло. Прояснилось, когда консилиум подробно разобрал этот медицинский инцидент. А в тот период абсолютно никто и близко не мог предположить, по какой такой причине практически воскресшая старуха стала вновь загибаться. Весь же фокус заключался вот в чем. Пока врачи с медсестрами суетились, пытаясь раздуть в старухе искру жизни, ее зять, этот лишенец и мелкий паскудник, взял и наступил своей лапой на кислородный шланг. То ли случайно это событие произошло.

 

Возможно, он в волнении сучил ногами, грустя о безвременно уходящей теще, ну и придавил эту трубку ногой нечаянно. Потому что все время за больной наблюдал и под ноги не интересовался смотреть. И, может быть, глядя на то, как теща, этот родной и близкий человек, корчится на больничной койке в предсмертных судорогах, тихо плакал. И скупая мужская слеза медленно сползала по небритой щеке его бесконечно доброго лица. А может быть  наоборот, выбрал подходящий момент и нанёс смертельный удар по поверженному противнику. Чужая душа – потемки. Стоит и думает с тайной радостью. «Вот, где я тебя достал, мамочка – мамулечка. Теперь ты за все ответишь. За все мои мучения и переживания рассчитаюсь с тобой легким движением ноги».

 

И понимая, что грозное оружие противника, тещин рот, надежно блокирован кислородной маской, смело, не опасаясь никаких неприятностей, наступает на этот злополучный шланг. Благоприятствовал успеху дела еще и тот момент, что зять являлся счастливым обладателем ноги сорок шестого размера. Посему шланг был припечатан к полу основательно и надежно. Мельчайший атом кислорода не в состоянии был просочиться по назначению, не оставляя старушке ни одного шанса на выживание.

 

Как потом выяснилось, из всех присутствовавших в палате одна травмированная сообразила, откуда ветер дует. Вернее, почему перестал дуть. «Все-таки достал меня, паразит, - хрипя и задыхаясь в агонии, страдала несчастная. - И какой чудный момент подобрал, козлиная морда. Душит на глазах у всей больницы, и никому до этого дела нет».

 

И все бы закончилось печально и со смертельным исходом, прекрати она борьбу за явным преимуществом зятя. Но тяга к жизни у этой славной женщины была настолько сильной и могучей, что, буквально, стоя уже двумя ногами в могиле, она нашла способ вернуть себе дыхание. Собравшись с последними силами, несчастная с трудом подняла руку и трясущимся от безысходности пальцем показала в сторону дьявола в образе зятя. И тут все увидели и поняли, что же, в конце концов, произошло и случилось на этом критическом отрезке времени.

 

Зятя, конечно, со шланга согнали, хотя по всему было видно, что уходить он не хотел. Нога его словно приклеилась к полу. Еле отодрали при помощи таких медицинских инструментов, как топор и ломик. И тут старуха вновь ожила и вернулась к своему натуральному цвету и прерывистому дыханию.

 

Чему нас учит этот печальный случай, а так же те многочисленные конфликты, которые, что там греха таить, довольно часто встречаются в наших семьях. А вот чему. Проблема эта, которую мы отследили, начиная с восемнадцатого века и до настоящего времени, не имеет своего окончательного решения. Даже наоборот, приобретает со временем такие уродливые формы, что, пожалуй, рановато еще успокаиваться. Что-то делать надо. Может быть, как-то больше внимания надо уделять молодежи и прививать им уважение к старикам. А может, и наоборот, старики не должны дергать молодежь по всяким пустякам. Проблема, как говорится, имеет место быть.