А вот за последний портрет можно и получить по «шапке», вызвать фонтан упрёков в ложном понимании сути характера. Так что давайте просто пофантазируем, но вначале хочется понять, кто перед нами: ребёнок? Пожалуй, что нет. Женщина ? Тогда, возможно, присутствует некая патология, вроде карлицы. Возьмём за базу подростковый возраст, отрочество, пока ещё не задавленное и не вкусившее все прелести бытия.
Прекрасно выдержанное драматическое полотно – художник безжалостен, глаза огромные, взгляд пронзителен и пугающе проницателен – мурашки по телу. Мне видится эта фигура в танце или в отправлении обряда в составе закрытого от посторонних глаз общества, тайного, где наша героиня идолизируется, выступая в роли объекта всеобщего поклонения. Воображение рисует затемнённое помещение, мерцание свеч, монотонное приглушённое песнопение, доносящееся с невидимых хор, и кружение химер, вершащих мистический ритуал. Но это только преамбула: вошедшие в экстаз гибриды внезапно прерывают чин, окружив наш персонаж, и начинается обряд поклонения. Унисон псалмопения сменяет разноголосица стенаний, сопровождающихся вознесением рук, прошениями, попытками приблизиться к нашему божку в ожидании чуда. Внезапно фантасмагория меняется – нарастающий подземный гул приводит язычников в смятение: кумир на час уже забыт, адоранты разбегаются в поисках спасения от неведомого, превращаясь в ведьм, комната пустеет, языки пламени меркнут, хор замолкает окончательно. Финал: в опустевшем помещении наш божок недоуменно озирается - видимо, описанное его удивило, а может быть закончилось состояние транса героини, или моё – результат исканий больного воображения, порождённых картиной. Ну а там кто его знает!
А ещё позвольте поделиться одним впечатлением, оставившим сильный след в памяти.
Встреча (именно так) произошла несколько лет тому назад в Русском музее, на временной экспозиции и автора я не запомнил, помню только, что из немцев.
Отец и дочка, он слева, немолодой, но и не старик, рядом дочка, совсем подросток, почти ребёнок, видимо, очень поздний. Он немного мешковат, лицо слегка одутловатое, одет с иголочки, только грустный, водопад уныния. Не усталость, не разочарование, а именно неутолимая печаль, причём всепоглощающая, настолько явная, кричащая, что хочется плакать. Резонирующий контраст с молодостью завораживает, он пронзителен, пугающе трепетен, неодолим, на чём и играет художник. Так и стоит перед глазами, возникает почему-то периодически – возможно, возраст..
Больше не могу ничего добавить – может, кто-то узнал эту картину?
Вообще-то терпеть не могу описывать живописные изображения (казуистично, не правда ли ?): натюрморты, жанровые зарисовки, иные художественные изыски: советская школа отбила всякое желание, постаралась на славу ! Ну прям вынь им, да положь, опиши репинских «Бурлаков на Волге» или «Детей, бегущих от грозы» Маковского. Ну что тут описывать, всегда хотелось спросить: да, бурлаки на Волги были, жестоко эксплуатировались проклятым царизмом, дальше-то что? Дети спасаются от грозы, что вполне естественно ! Но вдруг зацепило и снова взялся не своё дело – неуёмное стремление «во всём дойти до самой сути..», особенно касаемо женской натуры (опять смешно). Сколько не пытался, ничего не выходит, может на этот раз получится, и главное состоит в том, что персонажи мне ответить никогда не смогут. Вот так !