10.
Старинная русская охота на волков основывалась на использовании гончих и борзых собак. Красочный выезд барина на псовую охоту изображён Александром Сергеевичем Пушкиным в поэме «Граф Нулин». В барских имениях держали для этого десятки, а то и сотни собак, в зависимости от достатка помещика. В классической литературе описание барской псарни дано в повести «Дубровский» А.С. Пушкина.
В охотничьих журналах тех времён находятся документальные свидетельства о грандиозных псарнях русских помещиков, о различных породах борзых и гончих, об особенностях охоты с ними, о самобытных правилах и традициях. У охотников бытовал свой образный язык: Например, хвост волка – полено, хвост лисы – труба, зайца – цветок, борзой – правило, гончей – гон. Морда борзой – щипец, морда гончей – чутьё.
Гончими занимались выжлятники, главный из них звался доезжачим. Основным распорядителем большой комплектной охоты являлся ловчий, начальник, как для выжлятников, так и для борзятников. Несколько дней такая охота, имея при себе всё необходимое, находилась в отъезжем поле. Особым размахом отличались охоты вельмож екатерининских времён. Но были и бедные дворяне с одним – двумя смычками борзых, их называли мелкотравчатыми.
Гончие выгоняли волков из леса в поля, где их поджидали верховые охотники с борзыми на сворах. Волк может бежать быстро, 50 – 60 километров в час, но борзые бегут намного быстрее, 80 – 90 километров! Они даже не бегут, а как бы летят над землёй, отталкиваясь от неё своими сильными стройными лапами! Поэтому борзых на зверя спускают только в чистом месте, иначе они могли разбиться в своей бешенной скачке о деревья. Породе «русская псовая борзая» уже три – четыре сотни лет, она произошла от смешения кровей азиатских борзых с волкоподобными северными собаками. Получились удивительные собаки – с врождённой злобой к зверю, предельно мощные и стремительные одновременно.
Русские псовые должны были увидеть зверя, они работали не по следу-запаху, поэтому у них развилось зрение, а не обоняние. Они преследовали зверя молча, им совсем некогда было отвлекаться на лай. Борзые догоняли и сшибали волков в поле, сила удара в скачке у них была невероятная; молодых приканчивали сами, матёрых добивали кинжалами или сострунивали охотники. Считалось особым шиком добыть живого волка, чтобы потом использовать его для притравливания молодых собак. Собаки стали смертельными врагами волков и надёжными помощниками в борьбе с ним. Ведь на рубеже XVIII – XIX веков надёжного огнестрельного оружия ещё не было.
Кроме волков с борзыми охотились на лис и зайцев. Теперь знаменитые русские псовые борзые бегают только на соревнованиях за искусственным зайцем, в охотах на волка участия, к сожалению, не принимают. Ушли в прошлое псовые охоты, остались только их описания у Дриянского, Толстого, Бунина. А очень хотелось бы вернуть древнюю русскую псовую охоту! В принципе – это возможно, но нужен самоотверженный труд преданных делу энтузиастов, а также большие финансовые затраты.
Псовая охота обязательно подразумевает верховых лошадей, пешком с борзыми охотиться нельзя. Ну и карты в руки современным меценатам, вместо того, чтобы покупать заграничные виллы и яхты. Ещё Ярославу вспомнилось, что в их библиотеке есть несколько номеров дореволюционного «Журнала охоты и коннозаводства», а в них статья «Об охоте вообще и о псовой охоте в особенности». Перед глазами предстают знаменитые борзые известных заводчиков: Мачеварианова, Ермолова, Кареева, который под именем Алеев выведен в известной повести Е.Э. Дриянского «Записки мелкотравчатого». Много детальных сведений о русских борзых и охоте с ними имеется в книгах Л.П. Сабанеева.
Судьба подарила Ярославу удивительную встречу с русской борзой, которая произошла недалеко от родного села. На прогулке в лесу ему неожиданно встретился великолепный рыже-красно-белый кобель, он возник ниоткуда – это было настоящее чудо! Он соответствовал всем статям лучших псовых борзых в охотничьих книгах. Но уже на следующий день он внезапно убежал, бесследно исчез, вот такая была мистическая встреча…
Гончие используются для охоты на лису и зайца, редкая современная гончая отважится преследовать волка, ведь если она столкнётся с матёрым, то шансов выжить у неё слишком мало. Хотя иногда накидывать гончих на волчий выводок у логова охотники пытаются. Гончие преследуют свою добычу с громким, заливистым и раскатистым лаем, который музыкой звучит для охотников. Чем дальше раздаётся их гон – тем лучше, а случавшихся иногда молчунов, собак, работающих без голоса, из племенного разведения выбраковывают.
Раньше разводили много разных пород гончих, от костромских до брудастых, сейчас из отечественных остались русские и русские пегие гончие. Последние выведены путём прилития крови фоксгаундов. С гончими теперь успешно охотятся на зайца и лисицу, Ярослав участвовал в таких охотах. У них более десяти лет жил и работал по зверю выжлец (гончий кобель) Гром.
Это был очень мощный и выносливый пёс породы русская гончая, способный преследовать зверя 15 – 20, а то и больше километров. Гром загнал немало лисиц, ещё больше Ярослав с отцом добыли из-под него зайцев. Отличное рагу готовится из зайцев, а лисы шли на шапки и воротники. Одна стала экспонатом в школьном музее, отец Ярослава занимался по мере умения и сил таксидермией.
Ещё у них был русский пегий (англо-русский) выжлец Рыдай, но он в двухлетнем возрасте пропал на охоте. Что сталось с Рыдаем, Ярослав с отцом никогда не узнали, но надеялись, что он потерялся в незнакомом лесу, а потом всё же спасся, вышел к людям. Хотя нельзя исключить, что молодого выжлеца растерзала волчья стая.
В последнее время лис, как и волков, всё меньше стали беспокоить охотники, и рыжие хищницы чрезвычайно размножились. Они не только размножились, но и очень сильно обнаглели. Рыжие кумушки стали регулярно совершать набеги на село, давить домашнюю птицу, а уж в дальних деревнях от них и вовсе житья не стало. К тому же большая скученность лис способствует быстрому распространению среди них бешенства. Так что закрытие охоты, отсутствие охотников, не всегда благоприятно и для самих диких зверей. Тут важен правильный баланс, разумное регулирование численности зверя. И если возрождение охоты с борзыми – это мечты и фантазии, то охоты с гончими самая настоящая реальность.
Ярослав здесь имеет ввиду европейскую среднюю Россию, где охота давным-давно стала любительской. А на Севере, в Сибири, на Дальнем Востоке люди не мыслят своё существование без промысла птицы и зверя, без охоты и рыболовства. Жизнь человека, как и жизнь всех животных, без убийств и смерти, увы, непредставима…
К вегетарианству, отказу от убийства животных люди в обозримое время точно не придут. Призывы великого древнегреческого математика и философа Пифагора остались несбыточным возвышенным идеализмом. Да и возникли они в благодатном средиземноморском климате, а чем дальше на север, тем понятнее, что жить без продуктов животного происхождения просто невозможно.
Охота неотделима от истории всего человечества, а на Руси к ней особое почтение. Ярослав принялся за сочинение новой книги «Птицы, звери, просторы, охота…». Казалось, зачем, сколько про это уже написано? Это и произведения великих русских писателей - Тургенева, Толстого, Бунина; и книги знатоков природы и охоты – Аксакова, Сабанеева, Черкасова. А сколько к ним добавилось современных авторов? Но тема природы и охоты неисчерпаема, и Ярослав хочет сказать своё слово про охоту, уже в XXI веке. Книга вместит в себя его собственные наблюдения и впечатления, рассказы и многолетние записи отца, рассказы сына Сергея про охоту в Сибири и на Камчатке; наследие русской и мировой литературы.
А к этому наследию у Ярослава Ильича, своё, особое отношение. Взять, к примеру, знаменитые «Записки охотника» И.С. Тургенева с его чеканной формулой: «Настоящий охотник – значит хороший человек». Книга, конечно, не зря известна на весь мир, переведена на все европейские языки – новое слово, новая веха в русской классической литературе. Но ведь про охоту в ней, собственно говоря, очень мало. - Точнее надо называть книги даже великим авторам,- думает Ярослав Ильич. Хотя тут даже очень возможен сознательный камуфляж, попытка скрыть под безобидным, нейтральным названием социально-политическое обличение крепостной России.
Лучшими книгами о природе и охоте Ярослав считает произведения Сергея Тимофеевича Аксакова, сочетающие в себе великолепное владение словом, богатый литературный язык и отличное знание животных. Книги Аксакова – это бесценный вклад не только в охотничью, но и во всю русскую литературу. И, конечно, нельзя оставить без почтительного внимания сочинения Леонида Павловича Сабанеева.
Язык охотников отличается точностью, яркой образностью. Например, волки разделяются на «прибылых», которым меньше года, «переярков» - больше года, «матёрых» - больше двух лет, «стариков» - больше пяти лет. Книги писателей-охотников обогащают, развивают русскую литературу в целом уже не одну сотню лет.
В иных книгах Ярослав видит слишком много научных подробностей, технических, так сказать, деталей. Его книга будет представлять художественное исследование, сборник рассказов и очерков о самых разных птицах и зверях и охоте на них в прошлом и настоящем. Ярослав никуда не торопится, но он скоро обязательно напишет книгу, вот только тогда возникнет вопрос – кто её издаст?
11.
