Сашка среагировал молниеносно, и стольник, в зажатой ладони, тот час же исчез у него за спиной.
- Ты чё? – не поняла Зинка.
- Сам куплю!
- Как?
Сашка молчал.
В это время в доме Кудряшовых громко хлопнула дверь, и на высоком крыльце появились незнакомая женщина, державшая за руки двух мальчиков лет пяти, в одинаковых клетчатых рубашках, в одинаковых голубых шортах, в одинаковых носках и сандалиях. И походили они друг на друга, как два пряника.
Вся компания, кроме Валерки, с любопытством уставилась новоявленных.
- Кто это? - прошептал Сашка и посмотрел на друга.
- А-а…- Валерка махнул рукой. - Родственники приехали погостить вчерась. Из района.
Женщина, тем временем, стащила с крыльца мальчишек, вывела их за калитку на улицу и, показав рукой в сторону собравшихся, широко улыбаясь, громко пропела:
- Коля, Толя, идите вон, поиграйте с местными ребятами. Они хорошие.
Коля с Толей не тронулись с места, а когда их мать скрылась во дворе, попятились назад, пока не уткнулись спинами в ограду. Поднявшись на крыльцо, женщина обернулась и, видя, что те стоят без движения у калитки, крикнула:
- Валера, возьми их поиграть.
«Ага! – подумал Валерка – на фиг они мне нужны! Я чё пастух им, что ли? Ходи за ними: «за курами не носитесь..., овечек не дразните…, телёнка за рога не дёргайте…».
Глубоко вздохнул.
- Эй, идите сюда, – после секундной паузы крикнул он, и поманил братьев к себе. – Двойняшки – объяснил он, глядя на Сашку.
- На фиг они нужны, - Сашка глядел на приближающихся Колю с Толей.
«Какие у них большие рты», - подумал он.
- Да ладно. Купим им по «Чупе». Пусть сосут, – тихо проговорила Зинка.
Двойняшки, не доходя до ребят с десяток шагов, остановились.
- «Чупу» будете? - крикнул им Валерка.
Те молчали, не понимая, чего от них хотят.
Наконец, Толя или Коля, глядя на Валерку, отрицательно покачал головой.
- Ну и ладно – обрадовалась Зинка.
- Чё делать-то? – спросил Сашка, глянув на неё, потом на Валерку.
-Так! – по-деловому начала Зинка. – Значит: мне - помадку и блёски, Ромке - «Чупу», этим двум, – она поглядела на Толю и Колю, – тоже, тебе, Валерка чипсы и жвачки, а тебе, Сашка…- Зинка запнулась, - я прям и не знаю, что ты хочешь? Чё тебе надо?
Услышав и поняв, что речь идёт о сладостях, Толя или Коля, громко и чётко произнёс: - «Лэйс!»
Валерка, Сашка и Зинка уставились на карапузов.
- Чего? - не понял Сашка. Он глядел на братьев с большими ртами, как на заклятых врагов.
- Чё ты сказал? – в унисон Сашке спросила Зинка.
Валерка молчал. Он тоже глядел на родственничков, свалившихся с неба, видя в них прожорливых конкурентов.
- «Лэйс!» - повторил Коля или Толя.
- Ни фига себе, – только и произнёс тихо Сашка. – А что это такое? - он повернулся к Зинке.
- Да…, это эти, как их… - Зинка развела руки.
- Чипсы такие. Они очень вкусные, – осмелел карапуз в клетчатой рубашке.
- А сколько они стоют, знаешь? - перешла в наступление Зинка – Они стоют тыщу рублей. Где мы тебе их возьмём? Без «Лэса» обойдёшься.
- А я маме всё расскажу.
- Ябеда – карябеда, – Зинка показала язык Толе или Коле.
- Если он мамке наябедничает, то меня загонят домой, – Валерка посмотрел на Сашку. – Чёрт с ними. Купим им одну пачку.
- И ему тоже, – не унимался Валеркин родственник, кивнув в сторону братца.
- Одной хватит, – закричал во всё горло Сашка.
- А я маме всё расскажу.
- Что это вы здесь делите? – спросила не останавливаясь, проходившая мимо Нинка Чичикова. Невысокая, круглолицая с большими губами и монгольскими глазами. Она шла в магазин и тащила на руках свою грудную спящую дочь. Следом, отстав на десяток шагов от своей мамки, семенил её трёхлетний сын Семён. Нинке было семнадцать лет, но она уже успела дважды побывать замужем и родить двух детей, которых никогда не бросала и таскала всегда за собой, даже по компаниям, где она пила, а Семён старался побольше наесться. Когда её видели трезвой, то это означало, что у Нинки просто в данное время нет денег. Залезать в долги она не любила, так как отдавать ей их было нечем, поэтому, не имея возможности похмелиться, долго и мучительно отходила от запоев.
Зинка посмотрела ей вслед и сказала:
- Нинка, а твой Семён уже далеко отстал от тебя.
- Догонит – бросила та, не оборачиваясь.
- Слышь, Нин, а Сашка сто рублей нашёл, – не унималась Зинка.
Нинка прошла по инерции ещё три шага, и встала, будто наткнулась на преграду. Обернувшись, она посмотрела на Сашку.
- Покаж.
Сашка поднял руку, из пальцев которой торчал стольник.
Нинка медленно двинулась обратно.
К ребятам, она и её Семён подошли одновременно, но только с разных сторон.
- Покаж ещё, – она подошла к Сашке вплотную и, удостоверившись, что её не обманули, повернулась к Валерке.
- Он нашёл, а вам чего надо? На халяву пожрать захотели что ли? Ты Сашка с ними не ходи. Они тебя «раскрутят» и обманут. Пошли лучше со мной. Я тебе чего-нибудь куплю вкусненького. Сам выберешь, – и она обняла Сашку как родного брата. – Пойдём, Санёк.
- А я маме всё расскажу, – грозно закричал тот, что заказывал «Лэйс».
- Нинка, так не честно. Это мы нашли деньги, – подхватила Зинка и вцепилась в Сашкину руку, пытаясь вырвать его из объятий этой нахальной девахи. Она уже пожалела, что сказала ей про найденные сто рублей.
- Сюпу – заревел Ромка.
- Сёма, не отставай, – сказала Нинка, и потянула Сашку за собой.
Через секунду на помощь Зинке присоединил Валерка, и они вдвоём пытались освободить Сашку из плена.
- Чё вцепилась-то, как клещ, – закричал Сашка на Нинку, сжав, что есть силы кулак со стольником и отведя руку за спину.
- Отпусти его. Отпусти сейчас же – орала Зинка и вдруг плюнула Нинке в лицо. – Вот тебе!
- Сюпу… - топал ногами Ромка, а Семён показывал ему язык.
Уже невозможно было разобрать, кто и что кричал. Только шум у ограды Сашкиного двора стоял такой, что, услышав его, из дверей Кудряшовского дома высыпали все взрослые, и ничего не понимая, смотрели, как рвут на части Сашку, а родственница из района подумала, что «хорошие местные дети» напали на девушку с грудным ребёнком.
«Ну, и воспитание…» - покачала она головой, и вдруг увидела, как Коля с Толей тоже бросились в кучу-малу и отчаянно заколотили своими кулаками по Нинкиной спине.
Родственнице стало дурно и она, что-то пробурчав, тихо осела на ступени крыльца.
Ромка, тем временем, подошёл к Семёну и вцепился ему в волосы обеими руками, отчего тот громко заревел и повалился на траву, потянув за собой своего соперника.
Сашкина мать, услышав шум, тоже посмотрела в окно. Она увидела, как Сашка, вырвавшись из кучи тел, бросился во двор. Ещё в сенях он закричал во всё горло:
- Мам! Ма-ам! – и залетев в комнату, закрыв за собой дверь на крючок, продолжил - Мам, я сто рублей нашёл!
- Ну, слава Богу! – мать облегчённо вздохнула. - А где?
- Там! – Сашка показал рукой на окно.
- А я то думаю: где я их могла обронить? Ну да... возле калитки пакет порвался и я всё перекладывала в нём.
Сашка сел на порог и поглядел на мать. Лицо его вдруг стало некрасивым, а из глаз покатились крупные, как виноград, слёзы.
- Ты, что, Саш? – мать удивлённо глядела на сына, – ты чего плачешь? Ведь это же хорошо, что ты нашёл эти деньги. Радоваться надо. И домой их принёс.
И тут из Сашкиного горла вывалилось тихое, булькающее мычание, перешедшее затем в громкий рёв. Он сидел на пороге и ревел размазывая ладонями по щекам слёзы, а перед его глазами улетали куда-то в даль «Сникерсы», «Кола», «Бамбашки» и всё остальное, что было так близко ещё несколько минут назад.
Снаружи раздался нервный и торопливый стук в дверь.
Сашкина мать вышла в сени и открыла дверь на улицу.
На крыльце стояла Зинка, а позади неё, у крыльца, кучей колготились: Валерка, Ромка, Семён и Коля с Толей.
«Господи, эти ещё откуда? Чего им надо?»
Её размышления прервала Зинка:
- Здрасте! – и тут же протароторила – а Сашка в магазин пойдёт?
