– Ну, спасибо, шеф! Крайне польщён вашей характеристикой!
– Ты послушай меня, Саша! Я давно считал себя обязанным сделать тебе нечто приятное. И я всё-таки подготовил это!
– И как мне такого шефа не ценить!?
– Помолчи хоть немного! – засмеялся шеф. – Поначалу мне удалось в нашем университете Санта-Клары пробить для тебя звание профессора-исследователя. Почти удалось! Очень даже хорошее звание! И тебя оно, в общем-то, ни к чему не обязывало. Профессор-исследователь даже занятия может не проводить, хотя именно ты их всегда проводишь по расписанию! Пусть на четверть ставки, но лекции ты регулярно читаешь. И молодец! Так и надо! Но как ни странно, именно твоя основная работа моей затее и помешала. Понимаешь, в университете Санта-Клары, и так почти во всех американских университетах, профессора-исследователи не имеют права занимать какие-то должности и получать зарплату от университета, а ведь ты какие-то крохи в нём получаешь! Но если бы тебе присвоили звание профессора-исследователя, то ты смог бы получать зарплату исключительно за счёт грантов, то есть за счёт средств, которые выделяет заказчик твоих исследований. А мы ведь делаем это тайно! Потому у меня всё до поры получалось хорошо, но в самом конце ученый совет твою кандидатуру зарезал… Но тогда уже я кое-что задумал, чтобы еще больше нарушить их университетские уставы! Пусть они только попробовали бы нам с тобой помешать! Мы их ещё не так ужучим!
Я засмеялся, стремительно соображая, что же такого задумал шеф, причём, исключительно для того, чтобы ублажить меня? С ума можно сойти! Он действительно меня любит, вот только до сих пор не подпускает к себе близко. Поверить в это трудно, но я совсем ничего не знаю о его личной жизни. Вот закончит он свой рассказ, тогда и попробую что-то выяснить. Момент-то самый подходящий. Расчувствовался старик.
– Надумал я, – продолжил шеф, – сделать тебя полным профессором. Full professor! Разве плохо звучит? Сам знаешь, Саша, в Штатах пальцев на руках и ногах не хватит, что бы перечислить все встречающиеся титулы профессоров! В общем, очень часто профессорами называют простых преподавателей, даже ассистентов! Потому звание профессора здесь давно и сильно обесценилось! Оно не производит должного эффекта. В России профессор – это звучит уважительно и гордо даже без дополнительных пояснений. Здесь же всё не так! Совсем не так! Но звание полного профессора – это то, выше чего быть уже не может! Это как маршал! Пред ним снимают шляпу все! А ты такое звание давно заслужил!
– Полно вам, шеф! Вы уже стали лепить из меня памятник! Я этого не заслуживаю, хотя бы потому, что пока живой!
– Тебя еще никто и не спрашивает! – резко подытожил шеф. – Молчи и слушай!
– Молчу и слушаю! – покорился я с усмешкой.
– Так вот! Продолжаю! У меня долго ничего не выходило! Там такие требования, что ни в какие ворота! Во-первых, полный профессор – это обязательно результат каторжной преподавательской работы не менее десяти-пятнадцати лет. Да ещё в два этапа и на разных должностях, и только на третьем этапе можно стать полным профессором, если проработал в этой должности ещё пять-шесть лет! Но в любой момент на пути к цели тебя могут уволить! Обычно они так и поступают! И кроме основной преподавательской деятельности надо с головой погружаться ещё и в общественную работу, и в управленческие дела университета! Я вообще не знаю, способен ли кто-то реально заслужить и дожить до полного профессора?!
– И не надо было связываться! – поддержал я шефа.
– Э, нет! Если я решил, то их следовало дожать, чего бы это ни стоило! Я поочередно убедил и обработал всех членов ученого совета университета. Да ведь они тебя итак знают, паразиты! Поодиночке все согласились голосовать за тебя, но как только собрались на совет, как только увидели, что ректору это не нравится, сразу в кусты. Я их потом спрашиваю, как же так? Вы же сами собирались мистера Гвоздева к нобелевской премии представлять, а своим профессором сделать отказываетесь! Вы же будто не понимаете, что скоро станете гордиться уже тем, что он профессор вашего университета! Он принесёт университету Санта-Клары невиданную славу! Каждый, кто сегодня проголосовал бы за него, потом гордился бы этим поступком, этой своей причастностью, всю свою жизнь! Но они – опять упёрлись! Как на ректора своего поглядят, так и становятся столь принципиальными, что дальше некуда!
– Намаялись вы с ними и со мной, шеф! – не выдержал я даже пересказа этой карусели.
– Намаялся или нет, но они меня заставили удила закусить крепко! Надо все вопросы решать с пользой для страны! Потому я доложил об этом досадном инциденте представителю нашего заказчика. Выслушали меня солидные люди и с моими доводами полностью согласились. И очень скоро своё мнение о необходимости присвоения тебе звания полного профессора выразили столь уважаемые люди, что…
– Ну и ну, шеф! – поощрительно удивился я. – Всех на уши поставили!
– Смешно даже вспоминать, как выглядел Ректор Университета Санта-Клары, когда Федеральный министр образования и Губернатор штата Калифорнии выразили ему своё недоумение по поводу неуместной принципиальности при поощрении столь уважаемого учёного, как доктор Гвоздёв. Ведь он, являясь руководителем важнейшего для США научно-исследовательского проекта, добился ценнейших результатов, умножающих честь не только университета, но и всей нашей страны! И вопрос сразу был решён! И завтра рядом с дверью в твой кабинет будет победно сверкать новая табличка!
– Спасибо, шеф! Большое спасибо за все ваши хлопоты! Но мне хочется и многих своих работников отметить…
– И правильно тебе хочется, Саша! Людей надо обязательно поощрять, тогда они любые горы свернут, видя, что их не забывают, видя, что их ценят! Ты мне свои предложения подготовь, а дальше – моя забота!
– Но и это не всё, шеф! В связи с общими успехами и моим новым учёным званием я хочу пригласить вас в ресторан! Этот дуплет надо знатно отметить! Если вы согласны, то я хочу пригласить еще нескольких наших коллег.
– Хорошая мысль, Саша! Но я предлагаю пригласить всех! Всех наших работников! Обязательно всех! Причём с их вторыми половинками! Чтобы и они все гордились! И собираться будем только в «Хилтоне»! Там очень хороший, очень большой ресторан и преотличнейшая кухня. Такой банкет еще сильнее сплотит наш коллектив и, значит, впереди обеспечит еще больше успехов!
Я был полностью согласен с шефом, но, прикидывая в уме, во что мне это обойдется, даже не будучи скупердяем, стал чесать, как говорится, репу! Однако шеф опередил мои подсчёты:
– Не бери в голову, Саша! Это мероприятие фирма берёт на себя! В конце концов, у нас ведь триумфальный успех! А за эти годы мы ни разу банкетов не закатывали! Я всё согласую! Уверен, нас поддержат! Сейчас позвоню Федору! Пусть он всё организует на высшем уровне! Как считаешь, когда нам лучше собраться?
– Пожалуй, в субботу всем будет удобно. Примерно в семнадцать часов! А вы как считаете?
– Утверждаю! – шеф засмеялся счастливым смехом. Расспрашивать его в тот момент об истории жизни я не решился.
«Может, удобнее получится в ходе банкета? – подумал я. – Там обстановка будет ещё свободней».
Глава 14. На банкете
Банкет получился на славу. Фёдор, по всему видать, напрягался основательно, и это проявилось во всём. Чего, например, стоили микроавтобусы, которые подвозили к ресторану моих гостей, а потом развозили их по домам, да еще с корзинками самых свежих ярко-красных роз! Нашим женщинам предназначались цветы, потому что они прекрасно трудятся, а работающим у нас мужчинам – для их любимых женщин!
Все восхищались тем чудесным вечером! Все были довольны как никогда! Все веселились от души, танцевали, раскрывали себя с неизвестной в повседневности стороны!
Такое мероприятие, как говорили когда-то у нас в Саратове, всегда крепко спаивает коллектив!
Нет нужды перечислять все поздравления в адрес уважаемого доктора Кеннеди и в мой адрес.
Уж, каких только красивых речей, обращенных ко мне, я тогда не услышал! Наконец-то я узнал о себе всё! И какой же я прекрасный человек, и какой незаменимый руководитель! И какой я сердечный мужчина и понимающий женщин шеф, и что я достоин ещё больших наград, всевозможных ученых званий, и какая к тому же у меня распрекрасная жена.
А кто-то даже ляпнул, слегка перебрав, пожалуй, будто, изучив меня по многолетней совместной работе, радикально изменил своё отношение и к остальным русским, о которых в Америке обычно говорят слишком плохо.
Я тоже от души восхвалял своего шефа, правда, не переходя порога, дозволенного моими представлениями об этикете. Честно скажу, перестал бы себя уважать, если бы дал кому-то основания уличить себя в лести.
Несколько раз мне приходилось произносить ответное слово, чтобы поздравить весь наш коллектив, в котором, как я сам выразился, мне очень нравятся все коллеги, без исключения. И добавил, что мне очень и очень дорог мой коллектив, в котором все столь увлеченно, творчески и весьма упорно работают на успех нашего общего дела.
Не забыл я упомянуть, что все мои успехи в научно-исследовательской деятельности и награды в самой большой степени обеспечены добросовестным творческим трудом всего нашего коллектива, и я благодарен за это всем.
Приходилось благодарить и отдельных своих подчиненных. Особенно, неожиданно разошёлся со своими восхвалениями в мой адрес мистер Перес, мой ведущий хирург.
[justify]Пришлось даже сделать себе наперёд зарубку в мозгу, чтобы уточнить, не часто ли он перебирает? Для хирурга и его пациентов это весьма небезопасно! Пальцы совсем не должны трястись, а от алкоголя это произойдёт обязательно. Впрочем, следить за кем-то – не в моих правилах, а поручать кому-то – тем более, не мой это почерк, потому и запоминать не
