Разбухшая дверная рама отчаянно взвизгнула, стоило упереться в дверь плечом. Несмотря на добротную каменную кладку забыть о нахождении глубоко под водой не получается даже во внутренних помещениях. Сама возможность дышать здесь кажется противоестественной, среди этого голубоватого, откровенно морского света, открывающего обзор на ракушки и раковины, полы из песчаника и крупные арочные проходы. Многие стены только подстёгивают опасения и ужас, оказываясь стеклянно-прозрачными, словно гигантские окна созданные для созерцания неспешно проплывающих рыб. Абсолютно всё здесь пытается сказать - Ты лишь гость.
Немногочисленные украшения и узоры пестрели знаками Истишиа. Звуки бегущей воды и мелкий мусор только подкрепляют ощущение запустения некогда жилого здания, вынуждая меня подозревать наихудшее. Каждая галерея оказывается лишённой скелетов и следов ужасающих битв, но легковерный Джар'Ра продолжает из раза в раз благодарить судьбу за столь добрый знак. Вот только куда моим аналитическим способностям и наблюдениям до талантов Тенебрис - отковыривая ножом кусочек песчаника, автоматон начинает размышлять вслух, как часто бывает когда она хочет чем-то поделиться, но не знает как начать разговор. Её металлизированный голос становится менторским и будто читая лекцию, механическая кошка указывает на растения угнездившиеся между каменными плитами:
— Камни очень древние. Вы ведь способны видеть соли отложенные на поверхности, верно? Это потому, что храму сотни или даже тысячи лет! В наше время, случись волшебнику сохранить подобную постройку в целости под постоянным разрушительным давлением даже десяток лет, его имя разнеслось бы по всему свету. По крайней мере Моё точно разнеслось бы, если бы я хотя бы приблизительно знала как такое сотворить. Стыдно признавать, но даже моему гению такое не под силу... по крайней мере, не без мощнейшего источника энергии, для постоянного поддержания завесы. В любом случае, бросили его недавно.
Оттащив гордую изобретательницу от стены, пока она окончательно её не проковыряла, мы добираемся до распутья, уступая Ахане чтение причудливых закорючек начертанных на дверях.
Скрипторий
Каждое слово или возглас жрицы, с тех пор как нас затянуло в пузырь, напитываются нескрываемым внутренним восторгом и звучат от этого одинаково радостно. Дверь подаётся с трудом, как бы ни тужился я вынужден просить Персиваля о помощи. Вместо награды за усилия нас окатывает потоком воды, радостно покинувшей распечатанное помещение, я едва умудряюсь сохранить равновесие. Запах несвежего, застоявшегося водоёма успевает хорошенько угнездиться в носу едва мы начинаем осматриваем зал. Крохотные струйки воды прогрызаются через стены, пропитывая немногочисленные книги и свитки, оставленные на пустынных полках. Посреди скриптория виднеется постамент с массивным фолиантом. Платформа уберегла страницы от воды, а тяжесть книги видимо стала причиной по которой жильцы не стали её спасать, спешно покидая былую обитель. Осторожно касаясь тяжёлых страниц, Ахана вглядывается в буквы родного языка, складывающиеся в заботливо выписанные тексты - литеры без острых углов, завитки точно волны устремляются во все стороны... Как ей вообще удаётся отличать их друг от друга? Да ещё так бегло.
— Регулярные молитвы... поставки припасов... распределение работ... снова молитвы... Прибыли новые души - это они о служителях? Кажется... кажется так. По крайней мере иначе бы их обучению не стали бы посвящать столько времени, верно?
Столбики и строчки посреди тяжеловесной книги учёта угнетали моё воображение, намекая на тяжесть местной рутины. Пока девушка читает, на её плече вновь возникает водная ящерка, с интересом заглядывая в книгу.
— У писавшего такой красивый почерк... он... он явно спешил когда делал последнюю запись, иначе бы продолжил экономить место! Три месяца назад... примерно. Мы ведь так и не узнали какой сегодня день! Ладно, слушайте:
Мы вынуждены покинуть храм. Всё Подземье в страшной опасности, кошмарное видение Главы не оставляет места для сомнений. Нам приказали разделиться на группы и продолжить священный труд во славу Водного Лорда в других храмах. Связь будет разорвана. Подобно братьям, я надеюсь вновь увидеть сию обитель когда напасти изживут себя. Да хранит нас Истишиа! — последнюю часть девчушка машинально произносит дважды, повторяя напутствие следом за неизвестным служителем храма. За время чтения мы успели пройтись вдоль стеллажей в поисках хоть каких-либо книг не погибших под натиском стихии. Пихнув меня в бок этим его окованным локтем, Персиваль кивает в сторону схемы, обнаруженной на одном из пюпитров. Рисунок - Большой пузырь отделяется от сферы поменьше, блокируя проход между ними. Для меня совершенно неясным в чём состояло местное служение, которое казалось теперь целой сетью хорошо спрятанных храмов. Походило на тайное общество, а не привычные мне церкви.
Следующая дверь подаётся гораздо легче, пускай и распахивается с натужным скрипом, нарушая царящую тишину. Куда более примечательным становится град звуков, неприятно сотрясающий барабанные перепонки, словно мы были внутри бутылки из которой наконец выдернули пробку. Грохот вспышек и взрывов замешивается в надсадную канонаду, заставляющую подскочить на месте от её внезапности.
Странная картина для такого тихого местечка - женщина с заострёнными ушами и перепонками между пальцев сражается с мужчиной дроу. Её синие волосы развеваются в пространстве, словно она до сих пор находится под водой, хотя и остальное в ней, включая одежду, напоминает о морских глубинах. При нашем появлении дроу обрывает заклинание на середине, отставляет посох на вытянутой руке и обращает внимание соперницы на невольных свидетелей поединка. Должно быть остроухий рассчитывал оказаться первым тёмным эльфом на пути чужеземцев - внезапно становясь вежливым и услужливым он приветствует путников и пытается перетянуть нас на свою сторону.
— Разрешите представиться - Альтен из Дома Меларн. Прошу, даже не смейте оскорблять меня размышлениями - я стану вашим надёжным проводником в Мензоберранзане, нашей столице, если вы сейчас поможете отобрать одну очень важную карту — притворная обходительность красноглазого накладывается на болезненный опыт общения с его сородичами, мгновенно завоёвывая нашу искреннюю нелюбовь. Уже через минуту он сыпет угрозами, прежде чем исчезнуть в фиолетовой вспышке, сетуя на численный перевес проклятых проходимцев. Редкий экземпляр тёмного эльфа который ценит собственную жизнь выше злобы и амбиций. Хвалю.
Если я правильно запомнил имя, эльфийку звали Софаль - эта друидка до недавнего времени обучалась в ныне осыпающихся стенах, обретя под магическим куполом не только дом, но и веру. Она сгибается в подобии поклона, а в её руках сверкает предмет, который по видимому и стал причиной схватки - небольшой, сверкающих, более всего походящий на затейливый глобус. Разговорившись с Аханой, она явно находит в жрице Истишиа родственную душу. Даже дарит ей довольно примечательную коробочку, в которой по заверениям содержится колода зачарованных карт. В ответ, не без боли в сердце, Ахана зарывается в рюкзак с вещами, извлекая на свет старенькую потрёпанную лютню, принадлежавшую её отцу. Грусть синелицей девчушки мигом захлёстывает нас, но даже сквозь неё становится потешно наблюдать за полярностью чувств - радостная и огорчённая, Ахана силится и одновременно не хочет расставаться со своей драгоценностью. Видимо так и выглядит крепкая связь с предметом, благодаря которой Софаль будет способна отыскать сестру по вере вновь. Трогательно до слёз, дьявол их побери...
Смахивая те самые скупые слёзы увлажняющие веко я и замечаю Тенебрис - бочком, вороватый автоматон пробирается к алтарю, виднеющемуся позади друидки. Не трудно выявить объект её интереса - на узорчатой каменной плите блестят драгоценными камнями статуэтки изображающие водного элементаля в окружении его трёх сильно уменьшенных копий. Судя по размеру и тонкости работы, кристаллические фигурки застывшие в тени очередной таблички на незнакомом языке, должны стоить целое состояние. Может быть даже два. Вот только для механического создания, не имеющего и намёка на религиозность, присутствие подобных ценностей в давно покинутом храме кажется подозрительным. Это спасает святыню - автоматон мешкает, проверяет алтарь на ловушки, принимается было водить над статуэтками этой своей розовой жемчужиной для обнаружения магии. Разговор двух любительниц воды прерывается, с округлившимися глазами Ахана бежит к подруге, отгоняя её от изображения Истишиа, застывшего в компании его водных слуг. Шикая на Тенебрис, она оттаскивает металлическую кошку от артефакта, вынужденная выслушивать тысячу и ещё одну причину, по которой статуэтки стоило бы забрать с собой. Необходимость приглядывать за спутницей, действует на жрицу отрезвляюще и в какой-то мере поднимает настроение. Отбросив былую грусть мы спешим на поверхность. Как там наши друзья? Зная мрачный нрав Сарита, он уже наверняка заставил Дерендила копать для нас символические могилы.
Софаль проводит гостей храма через коридоры, огибая комплекс с другой стороны выбрасывающей группку из-под уютных сводов прямо перед трепещущей магической завесой. Её колдовство, походит на ритуальные песнопения. Чуждое волнение пронзает тело короткой и жгучей болью, после которой на шее прорезаются уродливые рубцы. Я оглядываюсь на товарищей, попутно ощупывая собственную шею, убеждаясь, что и они потирают ярко очерченные жаберные створки. Занимательная магия, пускай несколько