антагонистичности реальных философий - философии раба, и философии господина. Кто не утрирует эти понятия, тот правильно поймёт: по отношению к своей собственной жизни.
До сих пор право автора дневника и его правопреемников после смерти автора не предавать огласке (публикации) отдельные фрагменты его дневникового наследия или полностью дневников (право на интимную тайну и личную жизнь) ещё никем не осуждалось, и уж тем более не оспаривалось. При желании можно найти массу примеров, когда, по тем или иным причинам, дневники как простых людей, так и ставших уже при жизни знаменитыми, далеко не сразу становились достоянием общественности, а авторские купюры и неполная публикация после смерти - обычное и нормальное явление. Не так уж много человечество потеряет, так и не узнав, сколько конкретно любовников было у того или иного автора дневника, но выиграет вдвойне, игнорируя мелкое, преходящее, наносное. Неполная публикация дневника - это нормально, если учесть всё несовершенство нашего общества и противоречивость восприятия вещей. Мария Башкирцева - противоречивая, неоднозначная в общественном восприятии фигура. И в этом вся суть. Но это не её проблема, а проблема общества - незрелого, несовершенного, порочного, алчного в своих проявлениях зависти, но лицемерного в морали. Личность Марии Башкирцевой - пробный камень нашей духовности, наших пристрастий и приоритетов.
В этом смысле разоблачительные труды наших литературных папарацци - явление своего рода новое, представляющее своеобразный жанр (направление) в литературе, вызванное к жизни, очевидно, измельчанием вкусов, состоянием общественной нравственности и конъюнктурной востребованностью.
И вот уже образ Марии представлен нам в виде лживой, амбициозной девчонки, коварной авантюристки, светской интриганки, распутницы и маньячки, тщетно домогающейся лавров величия и славы в высших кругах аристократии, откуда она и её семья были с позором изгнаны. За ширмой благородных намерений пресловутого "развенчания мифа" навязчиво и льстиво для примитивного самолюбия простаков проступают жёлтая зависть и злопыхательство.
Если семья Башкирцевых и не заслуживала признания в высшем обществе - эта мысль проводится красной нитью во всём повествовании, как будто у автора так наболело, ну прямо-таки, зуд в заднице, так хотелось развенчать "миф" (а я не оспариваю ничего - ещё бы ему и факты подтасовать в результате многолетних биографических изысканий), так хотелось, что нельзя было остановиться в этом разнузданном негативе - если всё это сущая правда, то причём здесь Мария и её легендарный дневник? Что же, собственно, опровергает автор, какую легенду, догму, стереотип? Что он вообще хотел сказать этим? Не более ли того, чтобы потрясти больное воображение обывателя, не способного мыслить и чувствовать далее собственного ничтожества, так культивируемого в нём всякого рода "реалити-шоу" и "героями нашего времени".
Дневник Марии Башкирцевой даже в урезанной, опубликованной его части куда более содержателен, а мысли и чувства, описанные в нём, куда более свежи и актуальны для нас, чем эти допотопные сплетни...
Личность с Большой буквы. Вот что раздражает и выводит из себя чванливых моралистов, ханжей и лицемеров! Кто, тогда, дескать, я - завшивевшая амёба в океане людских страстей? Как можно так высоко летать, мерзкая девчонка, малолетняя блудница?!..
Давайте посмотрим, как люди относятся к понятию "Личность". Если для одних это - ориентир, то, к чему мы должны стремиться, в силу чего и величие верим, в чём видим смысл своего существования, то для других это - пустой звук и предмет зависти, вечный мальчик (девочка) для битья. Вот и всё, господа присяжные заседатели. Вот и выносит каждый свой вердикт.
«…мне хотелось бы стать личностью. Такой, чтобы после моей смерти мой дневник был интересен всем».
(Мария Башкирцева. 30 декабря 1873 г.)
Какую же правду скрывают от нас её подлые родственники и идущие у них на поводу публикаторы? Что инкриминирует автору дневника наш рьяный "правдоискатель"?
Комментируя цитаты из дневника Башкирцевой, он беспардонно переиначивает их смысл, иллюстрируя свои натуралистические зарисовки и примитивные умозаключения, благо, вкусовые пристрастия и эстетические потребности обывателя во многом совпадают с оными автора:
- «Слава, популярность, известность повсюду - вот мои грезы, мои мечты». (Запись 1873 года.)
С этого начинается и этим заканчивается ее дневник ... Цитировать можно до бесконечности; лейтмотив ее дневника: «Желаю славы! И только славы!»
Воистину, каждый судит другого в меру своей испорченности... Стереотипы общественного сознания активно способствуют этому.
- Приступая к этой книге, я спрашиваю себя: «Зачем мне писать о Башкирцевой, если особенной любви к этой экзальтированной русской мадемуазель я не испытываю, а ее болезненное желание славы и только славы любым способом мне антипатично?»
Но лейтмотив её дневника, уж пардон, не знаю, в каком контексте, но очень точно сформулировал Блок (в меру его «испорченности»):
"О, я хочу безумно жить:
Всё сущее - увековечить,
Безличное - вочеловечить.
Несбывшееся - воплотить".
А по поводу всяких там антипатий говорил ещё великий Саади: "У неразумных встречается во сто раз более антипатии к разумным, чем у разумных отвращения к неразумным".
Пресловутое же тщеславие, ставшее доминирующим пунктом обвинения, отнюдь не бесспорно, как криминал. Нормы общественной морали традиционно учат нас стыдиться проявлений этого качества, видеть в нём грех с элементами мании собственного величия. Но для личности самодостаточной оно, как минимум, неоднозначно. Да и выводы серьёзных исследователей говорят о другом.
Андреевский С. А. в литературных очерках (1913 г.) писал о тщеславии Башкирцевой: "Мы знаем, что соединение большого таланта с большим тщеславием не только не редкость, но почти общее явление: Байрон, Бальзак, Гюго, Лермонтов, Лассаль, Достоевский... Психология славолюбия и творческих терзаний переданы в дневнике, как никогда ранее не были выражены. Поэты и художники должны признать в её дневнике историю их тайных радостей, надежд, колебаний, стремлений и горестей... Эта страсть к славе благородна и естественна, она порождена влечением к духовному воспроизведению самого себя в искусстве или в литературе. Этот процесс мучительный и сладкий, как любовь, как воспроизведение физическое. Оно сопровождается теми же муками и тем же счастьем - счастьем взаимности, но только более широкой взаимности всех людей, всего человечества".
Оболенский Л. ("Ковалевская и Башкирцева", 1893 год): "Новейшая психология доказывает, что честолюбие есть первая стадия общественного инстинкта - "эгоальтруизм", развивающийся путём эволюции в дальнейшей стадии... Искание деятельности у женщин для самовыражения обращены на такие специальности, которые всего ближе доступны женщинам без особой ломки её образа жизни, общественных привычек и строя (обе - и Ковалевская и Башкирцева - приглашают к себе на дом для обучения профессоров)".
Как видим, ещё в позапрошлом веке многие уже пытались понять и объяснить этот феномен. Вот как сама Башкирцева писала об этом в дневнике: "Разве тот, кто довольствуется скромной жизнью в кругу семьи может быть назван человеком скромным, умеренным в своих желаниях из добродетели, из убеждения, из мудрости? Нет, нет, нет! Он таков потому, что счастлив этим, что для него жить в неизвестности есть высшее счастье. И если он не желает известности, то только потому, что имея её он был бы несчастен. Есть тоже люди, которым не хватает смелости, - это не мудрецы, а подлецы! Они глухо стремятся и не двигаются вперёд не из христианской добродетели, но из-за своей рабской и неспособной натуры".
Мятежная Душа Марии знала, что скоро покинет плоть. Но она требовала признания и достойного места в этом бренном мире живых. А что, собственно, было ей делать: тихо помирать, глядя стеклянными глазами на ускользающую жизнь, не покушаясь на лживые штампы морали уставших от жизни лицемеров? Кому навредило её пресловутое тщеславие? - Лишь самолюбию духовных пигмеев, да неотёсанных простаков, горделиво живущих "тихой сапой", не высовываясь и не желая ничего видеть далее своего носа, зато охотно и самозабвенно завывающих в хоре: "Вставай, проклятьем заклеймённый..." Но как симпатично нашему автору это управляемое кем-то рабское забвение: "к тому времени совершенно забытой в СССР" мадемуазель Башкирцевой, а на поверку - табу, которое в те времена, по известным причинам, не принято было нарушать.
Марии Башкирцевой, как женщине, как неординарной, непосредственной Личности, удалось подняться над безликой массой, в своём духовном и интеллектуальном развитии вырваться из пут "закона всемирного тяготения" социума и резко взлететь на недосягаемую для серого большинства высоту. Такие "пируэты" выдающихся Личностей, кровь и плоть из народа, из этой аморфной, индифферентной среды, социум не прощает. Он ищет и находит в них "признаки" себя, но признаки самые грязные, низменные, порочные, чтобы самодовольно сказать: "Он мал, как мы, он мерзок, как мы!" ( "Толпа жадно читает исповеди, записки etc., потому что из подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы!" - из письма А. С. Пушкина к князю П. А. Вяземскому). Подобная идеология "большевизма", "толпы", "маленького человека" имела место всегда, но ныне она особенно востребована состоянием общественной нравственности, а по большому счёту, безнравственностью, апологетом которой из-за своей утрированной "любви к правде" стал А. Александров.
Я, всё-таки, должен отдать должное нашему прозаику: он честно и без обиняков признаёт главное - духовность и нравственные аспекты его не интересуют. Объясняя своё пристрастие к низвержению авторитетов, он расписывается в своём нигилизме, и эта мысль Пушкина (приведённая выше) – говорит он - "меня тоже не волнует".
Далее мы увидим, кто ещё "не волнует" автора.
Может быть, его волнует другое: феномен востребованности дневника Марии Башкирцевой и сочувствия к её судьбе миллионов? - Не тут-то было:
"На чем зиждется ее непомерное тщеславие, которое отмечали современники и которое присутствует на каждой странице ее тетрадей? Может ли одно тщеславие оставить след в душах и памяти потомков?" - вопрошает он. И без тени сомнения отвечает: [i]"...это была правильно выстроенная судьба: она сама, ее родные, ее издатели, наконец, сам Господь Бог, как современные пиарщики, постарались, чтобы перед нами оказалась законченная, наполненная чаяниями и страданиями, душевной и физической болью, человеческая жизнь, вызывающая предельное сопереживание в чувствительных душах; и покуда такие души - а их миллионы - не переведутся на земле, ей будут
Бесспорный момент состоит в том, что Марию Башкирцеву знают - если вообще знают и где-то слышали это имя - по ее Дневнику. В памяти большинства людей мира нет такой художницы, ее просто не знают. Если и слышали где-то такое имя, то явно не в связи с ее творчеством, а в связи с Дневником. Отсюда приходится сделать печальный для Марии вывод о том, что великой художницей она так и не стала. Следите за мыслью? Тогда откуда же у человека с не дотягивающими не только до гениальности, но и до действительно крепкого таланта способностями столько самомнения?
Вы пишете, приводя слова Андреевского С. А.: "Мы знаем, что соединение большого таланта с большим тщеславием не только не редкость, но почти общее явление: Байрон, Бальзак, Гюго, Лермонтов, Лассаль, Достоевский… " Совершенно соглашусь с этой цитатой, я, может, это и несправедливо, считаю, что гению простительно почти всё. Более того - я придерживаюсь этого убеждения, ведь "что позволено Юпитеру..." Но причем тут Мария Башкирцева? Какая грань ее таланта хотя бы минимально может лечь на весы по другую сторону от каждой из названных в цитате фамилий?
Как говорят в актерской среде, простите за вольность: "Ты пьешь не по таланту". Так говорят не столь талантливым артистам. Вот и у меня при прочтении Дневника создалось впечатление, что, перефразируя и говоря крайне образно, девушка "пила" не по таланту.
Хочу сделать акцент на то, что когда я приступала к чтению Дневника, я только в общих чертах знала, кто такая Башкирцева, поэтому никакой предвзятости к ней у меня просто не было. Наоборот я, как человек, ценящий талантливых, необычных, выбивающихся из общей массы людей, хотела, можно сказать, найти еще одного такого. Не нашла.
Я увидела в Башкирцевой именно того человека, которого и увидел в ней Александров. Без причины самовлюбленная, эгоистичная, высокомерная, жестокая, играющая людьми Нарцисса. Мария Константиновна вызвала у меня эмоции крайне отрицательные. Читая ее Дневник, мне периодически приходилось морщиться, хмуриться и качать головой.
Башкирцева виделась мне при прочтении Дневника злобным манипулятором, которому повезло иметь возможность безнаказанно обижать людей, пользоваться ими (тетя, отвергнутые влюбленные кавалеры, отец).
По большому счету, как говорил Король из фильма "Золушка": "А что, собственно, вы сами можете предложить? И никакие связи не помогут сделать ножку маленькой, душу - большой, а сердце - справедливым. Верность, благородство, умение любить. Обожаю, обожаю эти волшебные чувства, которым никогда не придет конец". В этой моей цитате содержится то, что лично для меня важно в людях. Мария в плане прекрасных свойств души меня разочаровала. Она никого не обогрела своей любовью, никого не спасла, не помогла, хотя имела все возможности для этого. Наоборот - она жестоко высмеивает поклонников, которые любят ее, она не имеет сострадания к животным (с радостью ездит посмотреть, как стреляют в голубей, прониклась со второго раза корридой, вешает на хвост преданного пса табличку с надписью Почетный отзыв, показательно страдает из-за смерти собаки, ибо хочет, чтобы читатели отметили ее чуткость), ее не волнует смерть отца.
Мне странно, что те, кто читал обо всем этом, могут восхищаться таким человеком.
И мне совершенно неважно при этом, какие чувственные бури одолевали девушку, с кем она чего хотела, ибо я человек широких взглядов. Единственно - зачем тогда делать из Марии Константиновны непогрешимого ангела, если это неправда? Меня во всем этом волнует только этот вопрос. Я прекрасно ее могу понять, осуждения ни капли нет, я бы даже не стала об этом думать, если бы ее не пытались преподнести ее родственники чуть ли не Мадонной над всеми грешниками. По-моему - это лишнее. А ведь именно в ее непогрешимость и поверили многие читатели Дневника, это стало еще одним плюсом в их глазах. А это совсем нечестно.
Далее, что касается творчества Башкирцевой. Безусловно, я не истина в последней инстанции и не великий знаток живописи, чтобы говорить - гениально это или нет. Я о другом. Если бы не деньги семьи, Мария не только не смогла бы учиться у хороших мастеров, но и не выставилась бы так быстро в Салоне. Об этом тоже пишет Александров. Вы же не спорите с тем, что он проделал большую работу? Именно он раскрыл "кухню" того, каким образом можно было выставиться в Салоне и получить отзывы и награды. А если бы не деньги и связи - вернемся к словам Короля из "Золушки".
Вся история с появлением "великой" художницы и Личности, как пишете вы, не возникла бы, если бы Мария не умерла так рано. Это как: "Сегодня умрешь - завтра скажут "поэт". Я согласна с Александровым, что проживи Мария Константиновна хотя бы лет 50 - не было бы ничего из того, что всё же имело место быть после ее смерти. А именно - восхваление, поклонение. Она наделала бы еще кучу ошибок и бросила бы занятия живописью, скорее всего. И была бы одной из многих миллионов в истории наглухо забытых художников.
Я искренне сопереживаю ее мучениям, которые связаны с болезнью, меня трогает ее ранняя смерть, это было несправедливо. Однако я стараюсь быть объективной. Как так получилось, что человек прожил достаточно для того, чтобы войти в искусство, как считают поклонники ее Дневника, но при этом так мало, чтобы отдать кому-то любовь, подарить милосердие, отдать часть себя в помощи другим людям? Иными словами - что хорошего она сделала в жизни? За что можно ее уважать?
Пренебрежительное отношение к людям более низкого социального статуса тоже отталкивает от такой "личности". В чем состоит пропагандируемый ум девушки, если она не видела мир в целом, хотя и колесила по нему? Что, если дочь прачки тоже бы вот могла рисовать? А у нее возможностей не было. У Башкирцевой были все возможности, связи, и то она стала известна исключительно своим Дневником.
Возьмем певца Муслима Магомаева. Что делал бы он со своим волшебным голосом, являясь сыном матери, которая находилась в презираемом Башкирцевой классе? Если бы не СССР. Пел бы на улице или в чайхане? И, заметьте, Магомаев умудрился быть личностью, не унижая других и не превознося себя.
Это как пример.
Так что я не согласна с вами, Вячеслав. Вы попытались вступиться за честь девушки - прекрасно. Но стоит ли она того? Вы сами писали, что она сама уже не может ответить Александрову. А Александров может ответить вам? Где же справедливость?
Вы пишете: "Марии Башкирцевой, как женщине, как неординарной, непосредственной Личности, удалось подняться над безликой массой, в своём духовном и интеллектуальном развитии вырваться из пут «закона всемирного тяготения» социума и резко взлететь на недосягаемую для серого большинства высоту. Такие «пируэты» выдающихся Личностей, кровь и плоть из народа, из этой аморфной, индифферентной среды, социум не прощает. Он ищет и находит в них «признаки» себя, но признаки самые грязные, низменные, порочные, чтобы самодовольно сказать: «Он мал, как мы, он мерзок, как мы!» ( «Толпа жадно читает исповеди, записки etc., потому что из подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы!»
Это вы, видимо, обо мне? Я же не в восторге от Башкирцевой, значит - это и обо мне вы пишете. Вы решили взять и причесать всех, кто не восхищен Марией Константиновной, под одну гребенку. Но это несправедливо. Выше я писала свои аргументы по поводу того, чем она меня отвратила от себя.
Вообще-то, всё то, что вы пишете, основываясь на своих убеждениях личности, таланта, искусства, выделения из толпы и всего остального - близко мне. Но странно выходит - мы с вами не сходимся. Вы пошли не тем путем в своей доказательной базе. Я - равно как и вы - считаю, что личность должна возвышаться над безликой толпой. Я за равноправие женщин во всех областях науки и искусства. Я за неординарность. И все остальное тоже, из чего вы исходите. Но причем тут Башкирцева? Как видите, есть люди ваших взглядов, но которые не уважают Марию Константиновну. Парадокс. Предлагаю не мерить всех по одному стереотипу.
Ну вот примерно то, что я хотела вам сказать в общих чертах.