Часть Вторая: Сажа и пепел. Глава XIV

скрежеща мозолистой кожей по скользкой породе, но прорвавшаяся к нам рука уже вовсю вращает дубиной, напоминающей ствол молоденького вяза. Несколько секунд представление продолжается, но когда никто так и не оказывается расплющен, бревно летит на землю. Та, которую назвали Хельгой выставляет ладонь в нашу сторону, по замысловатым обмоткам, охватывающим её пухлые запястья, пробегает миниатюрное зарево. Крохотные символы оживают, свет прокатывается волной переходящей к пальцам, порождая сноп ревущего пламени ударивший в доспехи Персиваля. Другая голова великанши бездействует, запрокинутая назад. Может быть она даже спит безучастно созерцая пещерный свод, через который проталкивается туловище? Завидую такому крепкому сну.

По другой край конфликта, в сторону окружённого воителя вытягивается ещё одна рука - изящная и хрупкая ладошка Аханы. Боязливо выглядывая из-за меня, она раз за разом порывается шмыгнуть вперёд, чтобы чудесная сила Истишиа поддержала юношу в кровопролитном сражении.

Позади, Тенебрис припадает на одно колено и с ювелирной точностью направляет дуговой разряд. Проходя над самым полом, синеватый росчерк отклоняется и вместо меня поражает перепуганного дерро, в очередной раз порывающегося махнуть ржавой булавой. Мгновенно окоченев и вытянувшись, мелкий агрессор оседает на землю, прежде чем та же участь настигает двухголового пса. Утыканный стрелами и арбалетными болтами, зверь исходит пеной, одна из его голов безвольно висит на боку полоща по воздуху длинным языком при каждом движении туловища. Мучения обезумевшего животного наконец прерываются, стоит мне нанести решающий удар и деформированное тело проваливается во тьму.

Шар чистой черноты разрастается, достигая стен и потолка, оставляя меня стоят перед барьером на котором заканчивается зримый мир. Через несколько мгновений оттуда вываливается Персиваль. Всё это время он пятился назад с выставленным щитом, окутанный мягким свечением. Медные отблески отталкивают от него клыкастые тени и жуткий дым, которые возникли при столкновении с квазитами. Блеск воителя наполнен теплом и чувством уверенности, но не вызывает даже ряби на поверхности пурпурной черноты заполняющей проход.

Механическая кошка щёлкает пальцами, стряхивая статический разряд - она уже нагнетала в пальцах новую порцию электричества, прицеливаясь в заклинателя мух когда опустилась тьма. Награждая неуёмного дерро парой ласковых Тенебрис переключается на врагов подбирающихся со спины, ритмичные хлопки крыльев и звон бьющихся склянок за поворотом объясняют куда подевались Сарит и Джимджар. Провожая взглядом металлическую подругу я едва успеваю пригнуться - над головой свистит бревно, с грохотом оно врезается в стену и осыпает дождём мелкой щепы сбившихся в кучу авантюристов. Застывший от испуга и грохота, я тщетно буравлю взглядом темноту, в последний миг ощущая поток рассекаемого воздуха - громоздкий топор выныривает из-за преграды, опускаясь туда где мгновение назад стоял проворный Джар’Ра.

Колдун, всё ещё облепленный коконом мух, высовывает из сферы свою мерзкую рожу. Мелкий гнус торопится к нам, мигом устремляясь в глаза и ноздри, вынуждая с отвращением отшатнуться. Тыча посохом, дерро исторгает поток яда, расплёскивающийся вдоль плотно подогнанных сочленений доспеха. Прежде чем недруг вновь прячется, наш любитель тяжёлых лат награждает его могучим ударом клинка, меч следует за скрывшейся фигурой, встречаясь с чем-то плотным. Одобрительный возглас рвётся из лёгких, но его заглушает подозрительный хруст - ледяная корка, покрывавшая кожу заклинателя, взорвалась. Персиваля забрасывает ледяными иглами, я чувствую морозное дуновение. Нечто холодное утыкается и в мою спину. Металл.

А, это всего лишь Тенебрис - столкнулась со мной, отступая от бурого комка слизи наползающего медленными, текучими кувырками. Дроу и подземный гном по очереди колотят подвижную субстанцию, опасливо приближаясь к нам. Меткие удары рассеивают нечто, заметно уменьшая в размерах, едкая жижа расплёскивается, с недовольным шипением углубляясь в почву, вот только и оружие от этой встречи оплавляется постепенно начиная гнуться. Рубаха Саррита просвечивается через неестественно ровную дыру в его стёганке, словно некая сила попросту испарила правильную окружность среди ткани и звеньев кольчуги. Пока я прикидываю пути отступления, из-за барьера колдовской сферы раздаётся девичий крик, смесь боли с изумлением. Пурпурная тьма лопается как мыльный пузырь, обнажая взору вид на элегантную женщину в изумрудно-чёрных одеяниях. Растянувшись на каменистом полу, Ханаан лежит недвижимо, укрытая снегом и ледяными осколками, а над ней скачет злобный старикашка, нервно машущий посохом. Его лицо и шея усеяны кривыми росчерками кровоточащих ран. Ну всё, об отступлении не может быть и речи.

Переводя взгляд на Персиваля я собираюсь было поделиться планом и запоздало понимаю, что должен был следить за великаншей, а не вертеть головой - перед глазами проносится размытое коричневое пятно, удар жуткой силы окончательно гасит тусклый свет, царивший в пещерах. Я даже не чувствую боли. Сознание окутывает благословенная тишина. Никаких тревог. Никакого рокота потустороннего урчания и шипения - связь между мной и Акашей отступает на второй план, вместе с ней угасает жгучая жажда движения, действия, демонстрации себя и попыток прогрызть этот мир, дабы ощутить его вкус. Вкус жизни. Жизнь? — такое странное слово. Неказистое, что ли… кажется это очень важная штука и потому многие её хотят и постоянно наслаждаются ею, но сейчас, когда я внезапно чувствую, ощущаю прикосновение ладоней, оледенелых от волнения и целебной воды, эта ваша жизнь врывается в моё тело болью и какофонией непрекращающейся битвы. Грохот, стон и лязг наполняют уши сквозь поволоку едва слышимых глухих ударов. Время для второго раунда, приятель.

Пытаясь прогнать чувство опустошения я подскакиваю на ноги, уже в полёте желаея о столь опрометчивом решении и боязливо охватывая ноющие рёбра. Схлопнувшиеся лёгкие взрываются болью от моих натужных попыток вдохнуть. Очень тесно, едва хватает места чтобы стоять, так кучно мы сгрудились в тесном проёме. Драконье яйцо за время моего отсутствия перекочевало к великанше, с туповатым видом она медленно протягивает его чародею, выписывающему коленца между её колонно-подобными ножищами. Отчаяние заставляет шестерёнки в мозгу вращаться с умопомрачительной скоростью. Раньше чем здравомыслие успевает вмешаться я взрезаю мешочек с чёрным порошком и швыряю в лицо Хельги. Тканевый снаряд разбивается о перекошенную морду, осыпая ядрёным зельем её макушку и алые ленты, лицо и грудь… ненависть во взгляде тут же сменяется удивлением, мышцы лица разжимаются, оружие валится из рук, серия громоподобных чихов сотрясает громоздкое тело, прежде чем на середине очередного вдоха она замирает. Вторая голова медленно распахивает глаза, с её губ срывается усталый вздох облегчения.

— Ох… наконец-то она заткнулась — доносится из её нутра глубокий шелестящий голос и… наша противница просто уходит. Ленивый взмах руки отшвыривает беснующегося колдуна. Едва поднимая ноги громадина плетётся прочь, опасливо перешагивает через тело нашей боевой подруги, прежде чем аккуратно протиснуться сквозь скальным пролом. Дерро кажется изумлённым не меньше нашего, вот только длиться этому ступору суждено не долго.

Или вечно, тут как посмотреть. Персиваль снова оказывается самым крупным и высоким существом в тоннеле, поднимая клинок до самого потолка он с чувством роняет его на неприятеля. Лезвие окрашивается жгучим красноватым свечением, с громким свистом оно рушится вниз, не столько прорубая сколько прожигая и мушиный рой и ледяную корку, а следом плоть с костями. Тяжело припадая к скале я не без удивления замечаю серые и чёрные полосы, оставленные на влажноватом камне молниями и залпами магической энергии. Битва была жуткой, но всё же мы победили. Победа, - это когда миновал кризис, а число друзей не убавилось. Может быть даже возросло.

Не способный нарадоваться всей красоте полноценного дыхания, я продвигаюсь вдоль стеночки, приглядываясь к манипуляциям Персиваля: юноша демонстрировал очередное чудо, медное тепло покинуло его очертания и метнулась к Ханаан, стряхивая поволоку льда и безнадёги, быстро приводя девушку в чувство. Порталы… всегда порталы. Совершенно неожиданный способ окружить противника, но мне стоило догадаться раньше, ещё когда шар тьмы окутал врагов. Кто же знал? К тому же, мы не виделись с ней так давно… день, а может быть даже полтора, не меньше. Примерно столько же понадобится, чтобы рассказать ей свежие новости и поведать обо всех странных вещах, которые мы натворили.

Тенебрис продолжает пятиться от недвижимых комков агрессивной жижи, сулившей непоправимый ущерб её драгоценному телу. Встревоженные микониды выглядывают из-за угла, малышам эти испытания давались не менее тягостно, только представьте: скрываться, трястись и дожидаться окончания битвы, всякий раз замирать и надеяться, что уцелеют именно их друзья. При виде гостьи, Стуул выдаёт радостные ментальные трели и несётся вперёд, намереваясь как можно скорее забраться к ней на руки. Пока двое подземных жителей недовольно осматривают остатки своего оружия, Ахана протискивается между ними и с потаённой радостью наблюдает за тем как совершенно иначе работают целительные силы рыжеволосого юноши. Не желая им мешать, я всё ещё сжимаю рёбра и плетусь дальше. Туда где за изгибом тоннеля стоит великанша.

Когда Торгар познакомил окружающих с эффектом забористой дуэргарской смеси, всего щепотки оказалось достаточно для последующего сухопутного заплыва по берегу озера, полного экстатического упоения. Не буду скрывать - я пытался остановить противницу, оглушить, возможно даже убить, но никак не... привести в чувство. Теперь громадина стояла робко и неуверенно, облокотившись на стену и вглядываясь в расширяющуюся ленту тоннеля. Мирская суета мигом ей опротивела, она поглядывала за переход, метров десяти, не более, перераставший в пещерный зал. Мои глаза улавливают зловещую зеленоватую подсветку, туда же повёрнута твердолобая голова, волосы которой аккуратно переплетены голубоватыми лентами.
— Зовите меня Матильдой — гулко возвещает она, не обращая никакого