Крибле, крабле, бумс...

🔥Задание №1
Последний звонок🔥

Магическая Академия

     Наш педуниверситет мы называем «Магическая Академия».
      А как иначе, если через четыре года наш путь лежит прямо в «Школу волшебников»? Для нас четыре года почти позади. Сегодня мы сдали последний экзамен и готовы отправиться на своё первое рабочее место, в школу.
     Мы – это я, Иван Мудров, – литфак, Фёдор Умнов – математический факультет и Маруся – худграф. Три специальности, три товарища...

Экзамены позади

     Обладая литературным талантом, пишу наши хроники именно я. На самом деле, учусь я не очень. Последний экзамен сдал на «хорошо» и остался доволен. Самый умный из нас, что естественно, Фёдор. Самый умный, логичный и последовательный, но и самый занудный. На вопрос-приветствие  «Как дела?» начинает собирать все подробности ровно с того дня, когда неосторожно спросивший видел Фёдора последний раз.
     Маруся... Да, товарищ. Больше ничего, не подумайте, что мы тайно питаем какие-то романтические чувства к Марусе. Нет такого, уверяю вас! А если вы сомневаетесь, то скажу: Маруси всегда много – собой, голосом, идеями, полотнами, выкуренными сигаретами она заполняет любую аудиторию, любую комнату, любую пепельницу, сцену, заполнила бы без промедления и любую палубу любого крейсера, если бы её пустили. А её бы пустили, будьте уверены, потому что Маруся – это вообще танк!
     Она тоже сдала свой показ, причём блестяще, потому что Мария Сухарева – художественный гений. Васнецов, Поленов и Саврасов, втроём и разом, реинкарнировали в нашу подружку.
     Добавлю: мы практически неразлучны. Фёдор объясняет это устойчивостью треугольника, я – комплементарностью фрагментов в генетике, а Маруся – нашим стремлением обрести подобие семьи. Про генетику. Вторая моя и несбывшаяся любовь, ещё со школы, – биология. Про семью. Маруся росла в детском доме.
     На практику мы едем втроём. Да, в школу № 2 требуются учителя, а мы они и есть. Настроены по-боевому. Правда, не подумайте, что нас что-то страшит и пугает...

Настя

     На Настю у меня через какое-то время составилась краткая характеристика, могу её вам представить, но учтите, на тот момент ничего такого мы не знали...
     Характеристика
     «Музфак, учитель пения. Распределена в школу № 2. Тайно мечтает о славе, неважно какой. Увлекается Эриксоновским гипнозом и техникой НЛП. Практикуется на нас с Марусей. Фёдора не трогает».
     Мы стартуем с Курского вокзала в маленький, по столичным меркам, городок под названием Желанный. Стоим с рюкзаками и смеёмся над названием, совершенно не совпадающим с нашими планами: ни в какой богом забытый городок ехать нам не хотелось, но у бюджетников выбора не было – куда послали, туда и поехал. И тут...
     – Привет! – подходит Настя.
     И начинает нами манипулировать. Раньше про таких говорили «хитрая», ещё раньше, в сказках, называли Лиса Патрикеевна. И взгляд у неё какой-то ускользающий, и голосок вкрадчивый, и рюкзак...
     – Ребят, я на минутку... – она снимает с плеча рюкзак и протягивает его мне, – Ванечка, только тебе я доверяю мои вещи, ты за них теперь в ответе!

        🔥Задание №2
Кто это придумал?🔥

Начало практики: день первый

     В первый же день в школе № 2 Настя подошла к нам, улыбаясь неестественно широко, как будто испытывая новый метод из учебника по обаянию. 
     – Ребят, давайте объединимся! – заявила она, бросая взгляд на наши растерянные лица. – Четырëхугольник ещё устойчивее, чем треугольник, верно, Фёдор? 
     Фёдор смутился, поправил очки и как-то торопливо начал объяснять, что, по его мнению и с точки зрения геометрии, это не совсем так, поскольку треугольник не подвержен внешней деформации, его стороны однозначно определяют углы... тут Фёдор остановился, сделал вдох, и Маруся перебила его, хлопнув Настю по плечу: 
     – Ты же с музфака? Отлично! Значит, будешь отвечать за атмосферу. А то эти двое... один формулы бормочет, другой вечно в облаках витает. 
     Я хотел возразить, но Настя уже смеялась, и что-то в этом смехе было... гипнотизирующее.
     – Договорились, – сказала она, – а теперь слушайте мой план...

Неделя первая: теория заговора 

     Школа № 2 оказалась местом странным. Не в том смысле, что там водились привидения или портреты на стенах шевелились – нет. Однако в ней было что-то... магическое. 
     Во-первых, директор. Звали её Вилена Ильинична, но мы между собой окрестили её «Великой Инквизиторшей». Она появлялась ровно тогда, когда кто-то из нас собирался совершить ошибку, и исчезала так же внезапно, оставляя после себя лёгкий запах лаванды и чувство вины. 
     Во-вторых, дети. Они смотрели на нас так, будто мы были не студентами-практикантами, а подопытными кроликами, за которыми ведётся наблюдение. Особенно один мальчик – Серёжа Задорин из 8 «Б». Он всё время задавал Фёдору вопросы вроде: 
     – А если число π бесконечно, значит ли это, что где-то в его цифрах зашифровано всё наше будущее? 
     Фёдор, конечно, тут же начинал лекцию о математической бесконечности, но Серёжа слушал с таким видом, будто проверял, дойдёт ли он до нужного ему ответа сам. 
     На моём уроке, когда все восьмиклассники старательно взялись за сочинение «Город, в котором я счастлив...», тот же Серёжа, не скрывая насмешки, спросил, как можно назвать жителей любимого Желанного.
     – Желанцы!
     – Желанники!
     – Желанчане!
     – А если жительницы?
     – Желанки?
     Дружный хохот всего класса сбил серьёзный настрой и разрушил едва возникшую между нами хрупкую связь.
     А Маруся... Маруся в первый же день нарисовала на доске дракона. Не схематичного, а настоящего, с чешуёй, огнём в пасти и хищным блеском в глазах. Дети замерли. 
     – Это ваш классный дух, – объявила она. – Если будете себя плохо вести, он сожжёт все домашние задания. 
     И что удивительно – сработало.

Настя и её эксперименты 

     Настя тем временем внедряла свою программу «гипнотической педагогики». Она пела на уроках, вставляла в речь скрытые команды и как-то умудрилась заставить самых отъявленных хулиганов выучить гимн школы за пять минут. 
     – Это просто технология, – скромно говорила она, но в её глазах читалось: «Я уже вижу себя на сцене “Тэд-Тока”». 
     Однажды я застал её в пустом классе, где она что-то шептала Серёже. Мальчик кивал с сосредоточенным видом. 
     – Что это было? – спросил я, когда он ушёл. 
     – Просто... мотивация, – улыбнулась Настя. 
     Через два дня Серёжа сдал Фёдору решëнную теорему, которую в школе не проходили.

Тайна школы № 2

     К концу второй недели мы начали замечать странности. 
     1. В школьной библиотеке не было ни одной книги, изданной после 1991 года, но при этом дети знали всё про современные технологии. 
     2. Учителя иногда разговаривали между собой на каком-то странном языке, похожем на смесь латыни и старославянского. 
     3. А ещё... иногда казалось, что стены здесь двигаются.
      – Это не школа, – как-то вечером сказала Маруся, затягиваясь сигаретой. – Это портал.  
     Фёдор попытался объяснить странность оптической иллюзией, но даже он замолчал, когда на следующий день мы обнаружили дверь с надписью:  
     «Только для избранных».  
     И ключ в замочной скважине...
        
       🔥Задание №3 
Не тот, кем кажется🔥

Странная школа

     В 1925 году школа № 2-бис стояла на окраине города и территориально относилась не то к ближайшему селу, не то к бывшему купеческому району города. Здание было старинным, кирпичным, с высокими стрельчатыми окнами, больше похожими на бойницы. Серый забор и ворота с кованой решёткой дополняли суровый вид Храма Знаний. На решётке кто-то старательно выцарапал: «Входящий, оставь надежду». 
     – Это же цитата из Данте, – пробормотал я. 
     – Нет, – поправил Фёдор, – это цитата из устава школы. Смотри. 
      Он ткнул пальцем в пожелтевший текст, помещённый в рамочку. Действительно, среди прочего там было написано: «Ученикам и учителям рекомендуется оставить надежду на лёгкую учёбу». 
      Маруся фыркнула: 
      – Ну, хотя бы честно! 
      – Честно?!? Да это правило совсем не соответствует целям обучения в 20-е годы! Тогда продвигалась идеология «школы радости», лёгкой учёбы и свободы самовыражения, насколько я помню из лекций по истории педагогики, – возразил Фёдор.

За четверть часа до этого

     Мы обнаружили дверь с надписью:
 «Только для избранных».
      И ключ в замочной скважине...
      – Ага, тайная дверца, ведущая в иные миры! – Маруся уже была готова повернуть ключ, уже протянула руку, уже почти к нему прикосну… И в этот момент перед нами выросла фигура Великой Инквизиторши:
      – Коллеги, я вас сама проведу по музею… ээээ… с экскурсией и… ээээ… буду вашим гидом!
     – Я поведу тебя в музээээй, – сказала мне сестра, – Фёдор не мог скрыть насмешки.
     – Что-то я не совсем понимаю: за этой дверью, что? – музей? – с напускной наивностью вопросила Маруся.
     – Напрасно вы так, Фёдор… ээээ… Евгеньевич и вы, Мария… ээээ… Константиновна! У нашей школы давняя история, ей есть чем… ээээ… гордиться, а вам есть чем восхититься! И – да! – здесь у нас музей, не для всех… Только табличка… ээээ… куда-то… 
     Мы посмотрели на дверь: действительно, пониже надписи про избранных были заметны два небольших отверстия и тёмным прямоугольником выделялось пустующее теперь место. 
     – Пожалуйста, посторонитесь! – как будто из воздуха материализовался Серёжа Задорин. 
     У него в руке поблёскивала стеклом руна… ой, табличка с надписью золотом на шоколадном: ШКОЛНЫЙ МУЗЕ. 
     – А почему с ошибками? – не удержался я от вопроса.
     – А потому что все буквы не помещались. И я сейчас ещё неровно её прикручу… назло всем перфекционистам! – вдруг с какой-то агрессией пробасил Серёжа.
     Мы переглянулись, а Великая Инквизиторша чуть заметно усмехнулась… 

Первые магические задачи 

     После памятной экскурсии Великая Инквизиторша вызвала нас к себе в кабинет и лично, сама, выдала каждому задания. 

Иван Иннокентьевич (литфак). Провести урок по теме «Анализ мифологических структур в современной подростковой прозе».

     Когда я открыл методичку, там был только один текст – «Заговор против луны», написанный на смеси старославянского и какого-то шифрованного языка. 

Фёдор Евгеньевич (матфак). Провести урок по теме «Неевклидова геометрия в архитектуре школы».

     Когда Фёдор начал мерить углы в кабинете, результаты всякий раз менялись, как будто стены слегка «дышали». 

Мария Константиновна (худграф). Провести практическое занятие, а именно: восстановить утраченные фрески в актовом зале.

     Под слоем краски Маруся обнаружила явно не школьные сюжеты: люди в чёрных мантиях, какие-то ритуалы и звёзды, падающие с неба в траву. 

Анастасия Валерьевна (музфак). Разработать музыкальную терапию для гиперактивных детей.

     Вместо обычных мелодий Настя взялась за разучивание древних «звуковых формул», которые были слышны даже в туалете и от которых у меня звенело в ушах. 

Подозрительный герой 

     Настя вообще вела себя странно и даже подозрительно.
     Мы заметили:
     1. Она исчезала на переменах и