Мишкин остров

— передразнил старый партизан. — Мал ещё, — отрезал он. — Лучше расскажи, как попал сюда.
— Через болото шёл, — Мишка указал рукой в сторону видневшегося вдалеке острова с высокими соснами. — Оттуда.
— Тропу нашёл? — Павел посмотрел в ту сторону, куда указывал подросток. — Значит, проход есть… Егор Ильич, надо в отряд быстрей, командиру доложить. — И к Мишке обернулся с вопросом: — Помнишь, где шёл? Укажешь?
— Нет. Не помню, — мальчишка опустил голову. — Я тыкал палкой перед собой. Устал, еле выполз на берег и по краю ещё шёл долго. Потом упал. А потом вот вы… Думал — утону, но болотник видно смилостивился.
— Болотник? — улыбаясь, переспросил Павел.
— Да, бабуля говорила, что на болоте старик есть главный. Болотником кличут. — Мишка пожал плечами. — Конечно, не верю я в это, но что по топи прошёл — чудо какое-то.
Егор Ильич снял с плеча винтовку младшего товарища и протянул ему.
— Ладно, пусть теперь и нам болотник поможет. — И к Мишке обратился: — Вспомнить надо, где проходил, герой. Поможешь очень всем.
— Всем? — подросток непонимающе посмотрел на старика.
— Да, всем! — Егор Ильич снял пиджак и кивнул Мишке. — А ты что подумал? Что мы охотники? Зайцев стреляем? — Он тихо рассмеялся, но от души, радостно. Словно избавился от гнетущего чувства безысходности. — Партизаны мы!
— Да это я и так понял, — соврал Мишка.
Он даже и не подумал, с кем его свёл случай. Свои — и хорошо. Трудный переход через топь вымотал, а твердая земля под ногами и эти двое, что вытащили его из воды, куда он упал обессиленный, притупили осторожность.

Дорога обратно заняла около часа. И вот уже старик докладывал капитану Евсееву о результатах разведки — о найденном на краю болота пацане.
— …Он, товарищ командир, лежал на краю болота без памяти. — Старик бросил взгляд на мальца, сидевшего на поваленной ветром старой ели. — Когда он оклемался, сказал, что перешёл болото. Места где вышел, правда, не помнит.
— Главное, что это место есть, — кивнул капитан Евсеев, поправил накинутую на плечи шинель, подошёл к Мишке и присел рядом на бревно. — Здравствуй, хлопец.
— Здравия желаю! — вскочил Мишка и вытянулся в струнку, стараясь по прямоугольнику в петлице угадать звание. Но не смог и тихо повторил: — Здравия желаю.
— Да ты сиди, отдыхай и не вскакивай, — по-доброму улыбнулся Евсеев и привстав, усадил мальчишку обратно. — Как зовут?
— Михаилом.
— Михаилом… — повторил капитан и протянул ладонь: — А меня Сергеем. Сергеем Владимировичем. Вот и познакомились. — Евсеев улыбнулся и кивнул Мишке. — Да не смотри ты на мои петлицы. Капитан я. Но для тебя ввиду твоего возраста и потому что ты не военнообязанный, я просто Сергей Владимирович. Договорились?
— Договорились, — ответил Мишка.
— Ну и порядок! — кивнул Евсеев и посмотрел на стоящего невдалеке деда Илью. — Илья Егорович!
— Слушаю! — отозвался партизан и быстро подошёл к командиру.
— Позови замполита Александра Степановича. А ты, — он перевёл взгляд на Павла, отыщи Надю. Пусть посмотрит героя. Вон, рука кровоточит.
— Рука? — Мишка посмотрел на распоротую ладонь и махнул ею, словно остужая воздухом. — А, да… Это я зеркалом поранил.
— Зеркалом? — удивился Евсеев. — Где ты его в лесу нашёл?
— Да не в лесу. У лётчика немецкого. Он мертвый лежал на кочках на болоте. И пистолет у него нашел. — И добавил обиженно: — Дед Илья его себе забрал…
— Пистолет? Стрелять-то умеешь? — Капитан Евсеев погладил Мишку по голове. — Правильно его Илья Егорович забрал. Война — не детское дело. Война для взрослых, которые должны беречь вас — детей.
— Для взрослых?! — мальчишка вскочил с бревна. — Так почему же эти взрослые… ну те… немцы… не берегут детей?! Вон соседний посёлок с землёй сравняли! Школу! Садик! Почему?! — и смахнул рукой слезы, показавшиеся на глазах. — Почему?
— Сядь, Михаил! — строго сказал капитан встал и положил Мишке руку на плечо. — Они ответят за всё. Не сомневайся. И знай, Миша, смерть ходит за каждым фашистом. Каждое дерево, каждая кочка будут нести им погибель.
Мишка снова уселся на бревно и опустил голову, словно обдумывая слова капитана Евсеева. Оба молчали. Ровно до тех пор, пока к ним не подошёл замполит.
— Здравия желаю, товарищ капитан! — поздоровался он и кивнул на Мишку. — Этого героя разведчики привели? — И на вопросительный взгляд Евсеева улыбнулся: — Егорыч рассказал в общих чертах.
— Понятно, — капитан указал рукой на бревно. — Присаживайтесь, Александр Степанович. — И попросил Мишку: — Расскажи нам, как прошёл болото. Только вспомни всё до мелочей.
Мишка стал подробно рассказывать обо всем, что с ним произошло. Капитан Евсеев и замполит слушали внимательно, не перебивая. Только один раз командир отряда позволил себе остановить рассказ мальчишки — когда тот говорил об утопшем немецком самолёте и лётчике с парашютом, лежавшим рядом.
— Самолёт точно немецкий?
— Конечно, немецкий! — Мишка даже чуть обиделся. — Там кресты на хвосте. И лётчик… в форме немецкой. В жёлтой. С карманами большими.
— Ладно-ладно, не злись, — улыбнулся Евсеев. — Вижу, разбираешься. Дальше говори. Мы слушаем…
И подросток продолжил повествовать о своей болотной эпопее.
— …Ну, Александр Степанович, — посмотрел капитан на замполита, когда Мишка закончил, — теперь мы будем думать. А ты, — положил мальчику руку на плечо, — сейчас Надежда придёт, накормит тебя и рану осмотрит. Ну а потом мы с тобой опять встретимся.
Встал и пошёл к своей землянке вместе с замполитом.
— Рама! — вдруг раздался чуть слева чей-то крик. — Рама летит!
Над лагерем партизанского отряда, нудно гудя, «завис» немецкий самолёт-наводчик «Фокке-Вульф-189».
3 глава
— Бегом под прикрытием деревьев к болоту! — скомандовал Евсеев.
Как только над расположением отряда появился наводчик, командир сразу понял, чего ждали немцы и почему накануне обшарили край болота и зачем над ним летал «Мессершмитт» — убедились, что через топь хода нет, и решили непокорных русских уничтожить.
Отряд едва успел сняться с места, как фашисты ударили по нему сплошным артиллерийским огнем. Били прицельно, точно зная куда, не оставляя партизанам ни единого шанса на жизнь.
Земля под их ногами дрожала от того ада, который разверзся в том месте, где только что стоял лагерь.
Замполит посмотрел назад и усмехнулся — фашисты били впустую. Евсеев провел рукой по небритому подбородку и тоже оглянулся назад, ища среди партизан кого-то глазами.
— Павел! — окликнул, наконец, и скомандовал: — Отряд, стой! Передать по цепочке остановиться!
— Я тут, товарищ капитан! — подбежал Паша.
— Где Мишка? Найди и ко мне приведи.
— Слушаюсь! — кивнул Павел и побежал вперед.
Капитан Евсеев расстегнул офицерский планшет и достал карту местности.
— Раз пацаненок прошел, значит, дорога есть. Но надо, чтобы отход прикрывали человек пять-шесть.
— Да… — повторил замполит. — Но, командир, у оставшихся не будет никаких шансов нас догнать. Этот бой будет для них последним. Вы сами назначите или…
Капитан Евсеев сжал кулаки:
— Нет, Александр Степанович, останутся добровольцы. — И распорядился: — Всем собраться! А вот и Мишка! — улыбнулся, когда увидел шедших к нему Павла и пацана. Подождал, когда стальные бойцы тоже подтянутся ближе, и заговорил, обращаясь ко всем сразу. — Бойцы! Вырваться из окружения можно только через болото. Но нужны добровольцы, чтобы прикрыть отход отряда.
— Я останусь Сергей! — сразу вызвался замполит.
Его поддержали еще несколько бойцов.
Евсеев пожал руку каждому, поблагодарил, обнял крепко. Потом добровольцы прощались с товарищами, а командир подозвал к себе Мишку:
— Ну что, проведешь нас через болото?
Мишка сначала растерялся, но тут же взял себя в руки. От него зависела жизнь многих людей и его собственная. Он и сам не ожидал, что, спасаясь от преследования фашистов, окажется в партизанском отряде в окружении. Он ведь шел в соседнюю деревню.
Ему было страшно. Он плохо помнил место, откуда выходил, но был уверен, что найдет его. Иначе не может быть.
— Сколько времени у нас в запасе есть, товарищ капитан? — спросил мальчишка и поправил висящую на плече сумку.
Евсеев, и посмотрел на небо. Солнце уже скатывалось к закату.
— Надо до темноты на другую сторону перейти.
— До острова? Ну то есть дотуда, где самолет в болоте лежит?
— Да. Все. Отряд, вперед. Веди, Мишка.
И бойцы, вытянувшись в цепь, двинулись за пацаном.
А пять партизан во главе с замполитом заняли позиции для боя, приготовив оружие и гранаты, укрывшись за деревьями и кустами в ожидании карательного отряда, который обязательно придет после бомбежки, чтобы взять раненных в плен.
Никто из этих оставшихся бойцов не думал о смерти. Они думали о своих родных, о победе над оккупантами и мирной жизни. И о своих товарищах, которые под их прикрытием должны выйти из этого окружения, продолжить войну и победить. Они были уверены, что победа будет за русским народом, потому что он воюет за правое дело — за освобождение родной земли от фашистских захватчиков.
Через несколько минут отряд вышел почти на то место, где два разведчика подобрали Мишку, и по команде командира рассредоточились.
— Передать по цепочке — приготовить слеги! — обратился капитан к ближайшему партизану.
А Мишка шел по краю болота и внимательно смотрел на покрытую ковром ряски трясину. Прохода он не находил. Он даже не понимал, как смог пройти здесь.
Мишка присел на корточки и закусил губу до крови. Он понимал, что сейчас вся надежда на него. И на тех добровольцев, которые остались встречать врагов, на тех шестерых героев, ценой своей жизни давших уйти товарищам.
Но Мишка не мог найти точное место, где вышел из топи. Ему было страшно и обидно до слез. Прохода не было, как он ни искал. Словно он просто приснился.
Но как-то ведь он выбрался!
Мишка поднял глаза — там снова гудела армада немецких бомбардировщиков. Мальчишке захотелось закричать от обиды и бессилия.
А сзади, там, где остались прикрывать их отход товарищи, раздались выстрелы. Сначала одиночные, потом очередями, за ними взрывы гранат. Отряд из пяти человек во главе с замполитом принял неравный бой.
Мишка оглянулся на капитана Евсеева.
— Не могу найти, плохо мне было, не помню ничего, — сказал, и слезы побежали по его щекам.
Командир положил руку на плечо мальчишки:
— Ну что ж… — И развернулся к бойцам: — Всем приготовиться к бою!
Мишка всхлипнул, задрал голову к небу, чтобы выглянувшее из-за облака солнце высушило слезы, и краем зрения чуть дальше увидел, как что-то блеснуло на краю болота. Словно вспыхнул солнечный зайчик.
И Мишка громко ликующе зашептал:
— Зеркальце! Точно! Вот он — проход! Товарищ командир! Зеркальце карманное! Немецкое! — И показал пораненную ладонь. — Я в сумку полез и порезался о него — видно, разбилось о пистолет, пока шел. Я его тут же и выбросил, где вышел!
— Где, Миша? Где? Показывай! — капитан Евсеев посмотрел туда, куда тыкал пальцем мальчишка.
— Вот. Тут дно твердое, с метр шириной где-то. — Мишка говорил быстро, захлебываясь — стрельба вдалеке становилась все злей, все интенсивней.
— Арсений, — командир подозвал стоящего у края болота крепкого партизана.
— Слушаю!
— Пойдешь за пацаном вторым, будешь его страховать.
— Есть, товарищ