- Скажи воину, - Фома продолжал, - хозяин нам такой же наказ дал. Поэтому мы ваш покой не потревожим и противиться вашей воле не смеем.
Воин к отряду ушел, на коня взлетел, и отряд в лесную чащу ускакал. Потекла жизнь тяжкая, однообразная, но уже более спокойная. Хан Кучум далеко, на енисейских просторах гуляет и в лесные дебри редко заглядывает. А что здесь делать, коль нечего грабить? А манси их за своих близких посчитали и в покое оставили.
У Фомы два сына. Старший Гришка - семейный детина, у него уже у самого два сына и жена Марфа, красавица. Младший сын Василий - казак дерзкий, но умный и расчетливый. Он недавно через возраст малолетка перешагнул, но по служебной хватке почти как есаул. Отец иногда в шутку говорит:
- Слушай ты, бандит. При твоей сноровке и смекалке быть тебе полковником или в царской опале.
- Отец, - отбивался Василий, - не такой уж я удалой молодец. С детства чертей и леших боюсь и точно когда-нибудь им в лапы попадусь.
- Это все потом, - говорил отец, - а сейчас вокруг нас беднота кругом да тяжкая работа: лес валить, чистить, на участок возить для будущего дома. А их нужно построить два, для нас с тобой и для Григория.
Северное лето короткое и не такое уж и теплое. Периодически перепадают дожди, но зато много травы. Для живности сена наготовили. А ее раз-два и обчелся, народ-то еще не обжился. Полтора десятка лошадей да две коровы, очень мало для огромной детской оравы, зато много рыбы. На зиму приличный запас сделали: насушили, навялили. В лесу живности полно, значит удачной будет зимняя охота. Одно плохо: хлебушка мало, землица здесь скудная, малоплодородная, и хлебного богатства от нее не стоит ожидать, придется только на царскую милость уповать. Землянки-времянки построили, печурки в них сложили, дров наготовили, для живности сараюшки соорудили и со спокойной душой стали зиму ждать.
На летний период казаки чумы построили и в них время коротали и в душную землянку пока не уходили. Вечерело, Фома в чуме сидел, после ужина отдыхал, как крики возгласы раздались. Он из чума вышел, на реку взглянул и причаливающие к берегу дощаники увидал. Впереди всех ребятня бежала, с радостным возгласами приветливо руками махала. Фома по крутому откосу вниз спустился, к берегу реки подошел и стрельца сотника повстречал. Слегка поклонился и произнес:
- Фома Тырков, казачий атаман, староста поселения, рад вас приветствовать, господин сотник.
- Никита Васильевич Тарханов, по служебной надобности к вам прибыл.
- Гости дорогие, прошу, к нашему шалашу. Дома мы не успели еще построить, зиму придется в землянках пережить. А сейчас для нас жилье – просторные чумы. Они вполне пригодны для осенней непогоды.
Увидев кума, он к нему подошел и тихо сказал:
- Стрельцов по казачьим семьям распредели и ужином всех накорми.
И разговор с сотником продолжил:
- Никита Васильевич, пойдемте в чум ко мне, откушаете и поговорим в вечерней тишине. - К чуму подошли, Фома жену окликнул:
- Дария, накрой стол, гостей накорми, они умаялись в пути.
Василий костер развел, на него таганок поставил, Даша чугунок с ухой и рыбой принесла, и вот уже готова нехитрая еда. Гостя накормили, сели травяной чай пить и лясы точить.
- Вы неплохо устроились, - Никита Васильевич разговор начал, - к зиме основательно приготовились, да и живность есть кое-какая, надеюсь, зимовка будет спокойная.
- Господин сотник, все, что от нас зависит, мы все сделаем, невзгоду перетерпим, рыбы наловим, дичи настреляем. Но с хлебушком плохо, у нас его осталось очень мало, да и порохом мы небогаты. Вот такие у нас требы.
- Хлебный паек я вам привез.
- Спасибо, господин хороший, рады до слез.
- Да и порохом я вас наделю. Правда, много не обещаю.
- Никита Васильевич, а по какой основной надобности вы к нам приехали?
- С положением дел ознакомиться и посмотреть, какие напасти вас здесь обуяли.
- Да пока все тихо, мирно. Марийские воины к нам приезжали, но лиха не обещали.
- Видно, Петр Иванович пелымского князя хорошо умилостивил и упросил ваше поселение не трогать и вреда не чинить. Но имейте в виду: в мире вам с ними долго не придется жить. Слишком уж неуживчивый, воинственный и жестокий народ, так что все это имей наперед.
- Подобные слухи и до нас доходили, что дружина князя состоит из косатых отыров, специально подготовленных воинов. Захваченных мужчин наголо брили, в рабов превращали, а грозных, поверженных скальпировали. Для них важнее сохранить волосы, чем жизнь спасти.
- В последнее время они обнаглели и много бед нам доставили. Два года тому назад пелымский князь Аблегирим совершил набег на вотчину Стругановых, но получил отпор и сбежал на пелымский простор. На следующий год старший сын хана Кучума Али объединенное войско собрал и жестокий набег повторил. Соль-Камск разграбил, население вырезал, а столицу Великой Перми в осаду взял.
- Но Чердынь хорошо укреплена, - возразил Фома, - я бывал в тех местах и меня поразил пермский размах. Он заложен на реке Колва, при впадении ее в реку Вишера, притока реки Кама, и она судоходна. Там основан Чердынский Иоанно-Богословский мужской монастырь. Как видно, не божественный пустырь. Мой дальний родственник в монахи подался, да и на всю жизнь в монастыре остался.
- Крепость с налету воинам манси не удалось взять, защитные стены посада преодолеть. Подходы к ним защищены семью башнями и огненным боем снабжены. А внутри посада на Троицком холме внутренняя крепость имеется. Кремль – надежная от врагов защита. Вдоль стен расположены шесть башен: проездные и тайные, с подземным ходом к реке Колве. Так что манси вокруг пермской столицы покрутились и восвояси отправились.
- А какие сейчас отношения с Пелимским княжеством, неугомонным супостатом? - интересовался Фома,
- Да пока относительная тишина. Но царь-батюшка наказ дал: распоясавшихся манси усмирить, на их подавление регулярные войска послать. Так что тревожный период настал.
- А для нас какой будет приказ: острожек возводить или пока мирно жить?
- Не спеша устраивайте свой быт, а как время подойдёт, то поближе к Пелымской столице манси острожек построим, и путь на юг им перегородим.
Обсудив все насущные вопросы, отдыхать ушли, во сне гадая, какие тяжкие дела у них будут впереди. Утром привезенные продукты: порох, свинец, мушкеты - разгрузили, распрощались, и стрельцы уплыли. Озадаченный Фома на следующий день мужиков собрал и объявил:
- В скором времени намечается поход, хоть я и доброхот, но объявляю, что в поселении с сегодняшнего дня все мужики – казаки. А коль так, то два раза в неделю буду проводить воинские занятия. И это касается всех: взрослых, малолеток, недорослей. И чем скорее воинскую науку освоим, тем надежнее свое селение обезопасим.
Закончилось у Василия детство. Как все было безоблачно и прекрасно. На поясе тяжелая сабля, и это тебе не метла. Ей тяжко махать и опасно. Но деваться некуда. Нужно. И потекли напряженные будничные дни: то бесконечная работа и житейская забота, то тяжкие и опасные военные занятия, от которых тело ныло и отдыха просило. Но Фома в этом отношении безжалостным был, молодежь и степенных мужиков до одури гонял и повторял: «Не научишься воевать, в первом же бою придется душу богу отдать. Так заранее научись метко стрелять и саблей виртуозно владеть».
Жизнь басурманская, казачья, дворянская, ой, какая большая между ними разница. Каждая людская община по своим законам живет, другие устои презирает и переход из одной формации в другую затруднен, но иногда возможен. Обширные российские просторы, по которым кочуют различные народы, а судьба-проказница свои нюансы вносит: кого в смертельную схватку швыряет, а иных объединяет и на служение отечества направляет.
Река Письма, неширокая, неглубокая, на своих берегах приютила Спасско-Преображенский монастырь и невдалеке от него село Данилово. Место красивое, есть поля и леса, и жизнь крестьянская не так уж и тяжела. Недалече от крутого бережка двухэтажная дворянская усадьба, хорошо ухоженная. Видно, что у хозяев жизнь вольготная.
Иван Васильевич - глава дворянского семейства, отпрыск Писемского рода, когда-то разлетевшегося из родного гнезда и покорившего многие города. Он, как верховный главнокомандующий, от семьи держится в отдалении, у него свои правила поведения и знамения. На втором этаже у него личный кабинет и вход туда для всех членов семьи – строгий запрет. В его обязанности входят все дела, которые существуют вне дома: поля, леса и крестьянская община. ….
Осень настала, всех по своим кочевьям, улусам, аулам, городкам разогнала и успокоила. Казаки в Томск вернулись, своей победой возгордились, они управу на непокорные народы нашли, почти всех утихомирили. Тухачевский, как положено, обо всем подробно воеводе доложил и про выходку Пущина не забыл.
- Петр Иванович, так, как со своевольным атаманом быть? Наказать или простить?
- За самоуправство нужно взгреть, чтобы другим неповадно было. Но как говорится, победителей нельзя судить. Про его выходку проще забыть. Староват он уже, и ему пора со службы уходить. Так зачем его позорить.
[justify]- Согласен, за