Бискупский

концерты не раз заканчивались беспорядками. Перед началом представления к залам, где должна была выступать А.Д. Вяльцева, стягивалась полиция, которая дежурила в фойе и в зале. После концерта студенты с галерки бросались по лестницам вслед за певицей, а если их не допускали к кумиру, начинали крушить мебель. Дошло до того, что владельцы залов стали брать с организаторов ее концертов залог за мебель. Никакой программы вечеров певица, как правило, не готовила и исполняла все те песни своего репертуара, о которых просила публика.[/i]
Существует версия, что основой миллионного состояния Вяльцевой стали все-таки не бесконечные гастроли (приносящие до 100 тысяч рублей годового дохода), а неожиданный сюрприз поклонника. Якобы во время концерта он подал ей на сцену роскошный веер, к которому были прикреплены дарственные на три доходных дома. Управлять «подарком» певица поручила родному брату Ананию. Состояние Примадонны современники оценивали в 2–2,5 миллиона рублей. Невероятная по тем временам сумма! Но некоторые исследователи жизни и творчества А.Д. Вяльцевой утверждают, что разговоры о миллионном состоянии певицы сильно преувеличены, даже работая на износ невозможно заработать такие деньги. К тому же, ее муж Василий Викторович, как и многие представители знати, оказался заядлым картежником и кутилой. Даже баснословных гонораров Анастасии Дмитриевны, бывало, не хватало на покрытие долгов супруга. Однажды в пьяном кураже Василий Бискупский со своим закадычным приятелем Павлом Скоропадским (тем самым, который впоследствии ненадолго стал украинским гетманом) разогнали похоронную процессию святого Иоанна Кронштадского...
Помимо творчества, Анастасия Дмитриевна активно занималась благотворительностью. Как настоящую патриотку, ее волновало все, что касалось России. Узнав, что Царское правительство отказало в помощи лейтенанту Г.Я. Седову, организовавшему экспедицию к Северному полюсу, А.Д. Вяльцева вместе с Ф.И. Шаляпиным и Л.В. Собиновым дали ряд благотворительных концертов в пользу экспедиции и этим положили начало всероссийскому сбору пожертвований для этой цели. Не забывала она и о родных местах. В Алтухово, где родилась певица, она на свои средства оборудовала приют для рожениц. В Виленской губернии на ее средства были восстановлены две сгоревшие деревни. Во многих городах ею устраивались крупные концерты в пользу голодающего студенчества. В Петербургском университете несколько одаренных студентов учились на средства певицы. 7 июля 1907 г. Всероссийское братское общество, оказывающее помощь при всех несчастных случаях, избрало Анастасию Дмитриевну своим почетным членом, и она активно участвовала в его работе, жертвуя средства для пострадавших. Сожалела она лишь о том, что Бог не дал ей детей, и всю свою нерастраченную ласку отдавала сиротам и обездоленным. Во время очередной поездки по стране А.Д. Вяльцева подобрала на обочине дороги малолетнюю нищенку и сделала ее приемной дочерью. К несчастью, долго девочка не прожила. На одном из концертов «Несравненной» поднесли несколько корзин с цветами, которые она увезла с собой домой, не подозревая, что в самой большой из них спал двухмесячный младенец, усыпленный маковым отваром. Через некоторое время корзина запищала. На плач ребенка сбежались все домочадцы. С удивлением среди цветов они обнаружили младенца, а в пеленках записку со словами: «Женя Ковшаров». Отдать ребенка в приют Анастасия Дмитриевна не пожелала. До самой смерти примадонны мальчик жил в ее доме. По завещанию ему отошло 40 тысяч рублей, которыми он так и не воспользовался, покончив вскоре после смерти А.Д. Вяльцевой, жизнь самоубийством.
Внимательной певица была и к прислуге. Некоторое время в ее доме служила молодая горничная по имени Анна. Анастасия Дмитриевна привязалась к скромной девушке и занялась ее образованием. Обладавшая природной музыкальностью Анна с жадным интересом слушала домашние репетиции хозяйки, и Анастасия Дмитриевна решила устроить свою горничную в хористки. Но строгий муж не позволил супруге «идти в артистки» и забрал ее из «барского дома». При расставании А.Д. Вяльцева сделала «Аннушке» подарок, символ достатка того времени – граммофон – и свои пластинки. Однако, какой поворот истории! Анна стала матерью знаменитого советского композитора Василия Павловича Соловьева-Седого, создателя песни «Подмосковные вечера» и десятков других, любимых народом песен! Театральный сезон 1912 г. не предвещал ничего необычного для примадонны. Лишь в сентябре, находясь в Крыму, певица почувствовала недомогание. Медики поставили диагноз – воспаление легких. Не выздоровев до конца, она отправилась в поездку. Отработала концерты в семи городах. На концерте в Курске Анастасия Дмитриевна потеряла сознание прямо на сцене. Несмотря на просьбы родных отменить гастроли, А.Д. Вяльцева отправилась в очередное турне. Она отработала еще с десяток концертов, но в Воронеже вообще не смогла выйти на сцену и, наконец, поняла, что больше петь не может. Только тогда певица вернулась в Петербург. В декабре она перестала выступать. Врачи поставили диагноз «острый лейкоз, рак крови». А.Д. Вяльцева была богатой женщиной. Ей срочно выписали из Швейцарии профессора Эндерлена. Врачи решились даже на новомодную процедуру тех лет: прямое переливание крови. Для этого вызвали доктора Плеша из Германии, донором выступил муж певицы – полковник Василий Бискупский. Но после переливания ей стало еще хуже. Тогда врачи не знали, что существуют разные группы крови…(то ли было уже поздно). После неудачной процедуры, которая чуть не завершилось смертельным исходом и для В. Бискупского, врачи отступились от больной. Когда возможности официальной медицины были исчерпаны, поседевший от горя Василий Викторович был готов на все, лишь бы хоть как-то отсрочить неизбежное. Приглашали модного тогда тибетского целителя Бадмаева, лечившего самого Григория Распутина. Но все было тщетно…
Интерес к судьбе певицы стал в те дни всенародным. Ходило много разговоров и слухов. В газетах не только Петербурга, но и других городов России стали печатать бюллетени о состоянии здоровья А.Д. Вяльцевой. Но, к сожалению, спасти ее жизнь не удалось. 18 февраля 1913 г. в Петербурге Анастасия Дмитриевна Вяльцева скончалась – в возрасте 42 лет, в расцвете творческих сил, в зените славы и популярности. Прощался с певицей весь город. Похороны сопровождались едва ли не большим ажиотажем, чем концерты примы. Петербург не знал ничего подобного ни до, ни после! В день похорон, по словам очевидцев, толпа, следовавшая за прахом покойной, с каждым шагом нарастала и скоро представляла собою сплошную лавину на протяжении от Морской улицы до Литейного проспекта. Последний выход примадонны на публику удался на славу – около 160 тысяч человек шли за гробом, покрытым белыми цветами! У гроба, сменяя друг друга, дежурили Матильда Кшесинская, Анна Павлова, артисты цыганского хора Шишкина, труппа Малого театра, столичная знать… Отпевание проходило в Лаврской церкви Святого Духа. Вся Россия оплакивала «Несравненную», «Королеву русского романса». Бискупский на похоронах так и не появился, то ли в связи с переживаниями, связанными с утратой любимой, то ли виня себя за неудачную процедуру переливания крови.
Так вышло, что Анастасии Вяльцевой не пришлось сниматься в кино. Но ее имя однажды все-таки появилось на афише синематографа – «Не пропустите премьеру сезона! Только в «Колизее» демонстрация документальной картины «Похороны Вяльцевой»!..».
Через несколько дней после смерти певицы стали известны подробности ее завещания - открыть в Петербурге больницу, туда же направить и средства, оставшиеся после продажи ее недвижимости с аукциона. Она дала городу четыре года на то, чтобы было принято решение: либо организовать больницу ее имени для рожениц, либо приют для внебрачных детей. В случае если город откажется от подобной благотворительной акции, А.Д. Вяльцева распорядилась продать дома и направить деньги в Санкт-Петербургский университет для учреждения стипендий крестьянским детям. Населению Петербурга прима оставила без малого 600 тысяч рублей, которые так и не поступили в кассу опеки. Дума согласилась принять дар певицы, но бумаги долго двигались по разным инстанциям, а потом началась Октябрьская революция 1917 г., и вместо больницы там открылся политический клуб для рабочих «Новая жизнь». В 1914 г. родственники певицы заказали скульптору Серафиму Николаевичу Судьбинину (учившемуся у самого О. Родена) мраморное надгробие. Через некоторое время стало известно, что памятник готов, но, так как он был изготовлен в Париже, он мог быть привезен в Россию только после окончания войны. Впоследствии след памятника затерялся во Франции, где С.Н. Судьбинин оказался в эмиграции.
Все стены квартиры Бискупского были увешаны портретами «любимой Настюши». На Никольском кладбище Александро-Невской лавры завершились работы по реставрации могильной часовни А.Д. Вяльцевой.
Деньги на реставрацию выделил губернатор Брянской области, все тот же Ю.Е. Лодкин. В Петербурге, где блистала талантом знаменитая певица, не нашлось ни одного благодетеля…
Сохранились написанные на немецком языке «Воспоминания» русской поэтессы Веры Иосифовны (Осиповны) Лурье (1901 – 1998 годы), жившей с 1921 года и до самой смерти в Берлине. В одной из глав поэтесса рассказывает: «…После окончания войны, которую русская армия позорно проиграла, мой отец пригласил несколько офицеров на завтрак с шампанским. Среди них был молодой и очень красивый гвардейский офицер Василий Викторович Бискупский, которым я ещё в возрасте пяти лет была увлечена. Он выглядел очень импозантно, был образован и умён, что в те времена среди гвардейских офицеров не всегда было правилом. Обычно они интересовались лошадьми и женщинами. Этими темами они ограничивались и в разговорах, так было принято. Некоторые из них проигрывались в карты так, что не оставляли семье ни кола, ни двора. Мое восхищение этим красивым офицером дошло до того, что я назвала мою куклу Иван Бискупский...
В свои студенческие годы мой отец жил в Киеве в одной квартире со своим старшим братом Ильёй. В шляпном ателье неподалёку работала хорошенькая молодая девушка, у которой был очень красивый голос. Её звали Анастасия Вяльцева. Дядя Илюша, который был большим поклонником красивых женщин, стал её первым возлюбленным.
[i]Много лет спустя, мои родители только что поженились, тётя Маня, двоюродная сестра моей матери, которая брала уроки у известного учителя пения Сонкина, рассказала об одной молодой женщине с прекрасным голосом, которую она там встретила. Её провожал после занятий некий Стабеус, элегантный гвардейский офицер. Это женщина была Вяльцева, она пела русские романсы и цыганские песни в сопровождении фортепьяно и