Сезон неожиданностей

появления не уменьшится, это может привести к глобальным проблемам. Это все новости на сегодня. С вами была... – блюдо мигнуло и погасло. Вместе с блюдом мигнуло и покрылось рябью зеркало за спиной у Яшки.

— Тааааааак, – Баюн прохаживался перед зеркалом туда сюда заложив передние лапы за спину и возведя пройдошистые очи в потолок с видом мыслителя. Зеркало так же рябило, а от малейшего прикосновения шло кругами, как вода от брошенного камня. Забавно было наблюдать, как оттаявшая в тепле и ошалевшая от нештатной побудки муха пару раз вписалась в обманчиво податливую поверхность, оставляя за собой волны на стекле. 
— Чего так-то? – высунулся из-под шкафа аука, потеснив тапковую засаду. Баюн цыкнул зубом, плюхнулся на пушистый зад и с наслаждением заскрёб за ухом задней лапой. 
— Чего, чего... Непонятно ничего, вот и "так", – снизошёл он до ответа. С аукой они поладили сразу: Баюн первым делом попробовал на зуб траву, колосящуюся на госте, аука опробовал на бестактной кошачьей голове деревянный черпачок, выуженный из личных закромов. Короче, любовь с первого взгляда.
— Одно понятно точно, – подала голос Яшка, – по карте дорога дальше идёт как раз от зеркала. Ну, то есть за зеркало.
— А как туда пройти на карте не написано? – поинтересовался Чудь, постучав для убедительности по стеклу. Стекло зазвенело, пошло разводами, но от комментариев воздержалось.
— Да всё просто, – отмахнулась сестрица, – нужен ключ, как к любой другой двери. 
— Вот спасибо, просветила! Я сам не догадывался. Ну всё, пошли открывать, – показательно обрадовался подкроватник. Яшка засопела сердитым бульдогом, потянулась к свернутой в трубку газете, которой гоняла по комнате ошалевшую муху, но не успела.
— Значит нужно подобрать ключ.
— Константин, как ты это себе представляешь? – переключилась на меня сестрица. – Мы понятия не имеем что это вообще может быть!
— Будем экспериментировать! – постановил я. Предводитель я, или где?!

За следующие три часа чего мы только не перепробовали! Перетаскали к зеркалу всё, что было можно, и всё, что нельзя. Мы стучали "особым образом" по самому зеркалу и раме, ковыряли их шпильками (Яшка пожертвовала), ножами и когтями (Чудь психанул), уговаривали с горящими свечами наперевес, тыкали пальцами и Яшкиными конспектами по мифологии древнего мира. Зеркало заинтригованно бурлило, но не поддавалось. 
— У меня иссякли идеи. – Созналась Яшка, плюхаясь посреди устроенного в комнате локального армагеддона. Даааа, смешались в кучу люди, кони... А так же остатки конспектов, содержимое шкафа, буфета, холодильника, полки в ванной и скелет общипанной варварами в нашем лице бабушкиной люстры. Пола видно не было. Руки слегка почёсывались разгрести эти завалы, но волевым усилием я унял зуд и пристроил зад рядом с сестрой. 
— Завтра попробуем снова, – утешил я Яшку. Она только хмыкнула в ответ, запуская сложенный из разодранного конспекта самолётик. Глядя на неё я тоже потянулся за листиком. Так и развлекались, постепенно разжигая азарт, пока очередной мой самолётик не ткнулся остреньким носом в зеркальную поверхность, пролетев преграду насквозь. Зеркало мигнуло и растеклось по полу серебристой лужицей, открывая тёмный проход за рамой.

— Костя, сделай что-нибудь, ты же можешь!!! – откуда-то из другой вселенной я слышал голос Марьяны. 
   Я стоял на коленях среди пышно цветущего вереска возле едва дышащего, истекающего серебрянной кровью дракона. Драконицы. Мир был пуст и беззвучен. За Калиновым мостом колыхалось марево, то пытавшиеся принять облик Мораны, то снова расплывающиеся в бесформенные клубы. Будто она не могла пробиться в этот мир. Будто отсюда выкачали всю магию, наполнявшую всё жизнью. Руки дрожали. В голове билась только одна мысль: это невозможно! А началось всё с перехода...

 На сборы у нас ушло совсем немного времени, благо всё нужное и ненужное уже было погребено в завалах среди моей комнаты. Чудь подхватил котомку, Яшка затолкала в отобранный у меня рюкзак отнятую у меня же одежду, Баюн... Ну да, у него же лапки. Аука тоже шёл налегке. Мои сборы ограничились тем, что я впихнул в загодя собранный рюкзак блюдо с волшебным яблоком. Потоптавшись у зеркальной рамы, первым в тёмный туман шагнул я. Тут же в мою спину вписался Чудь, за ним вывалился Баюн и растянулся на колючей, какой-то неживой траве. Сверху на него рухнул аука. Замыкала караван Яшка. Стоило ей ступить на твёрдую землю, туман схлопнулся и исчез. Дороги назад больше не было.

 Лес сжимал нас плотным кольцом. И вроде бы обычный, но ощущение, что что-то не так не отпускало. 
— Тихо как, – подал голос Чудь.
— Ветра нет. И птиц. – Это уже Яшка.
— Я не чую никого! –заметался вдруг в панике аука. – Нету... Нету... На версты окрест ни души. Дышать тяжко, – он обхватил голову руками. Лес был мёртв и пуст. 
  От недалёкого ручья тоже не доносилось ни звука, будто вода застыла, разом обернувшись стеклянной неподвижной лентой. И вот за этой лентой мне и нужно было идти. Время утекало безвозвратно. Не знаю когда появилось это ощущение, но оно стремительно нарастало. Я уже не шёл, бежал не разбирая дороги вдоль ручья, слыша за спиной топот и тяжелое дыхание спутников. Где-то там, впереди меня ждали с надеждой и отчаяньем. Но с каждой секундой надежды становилось всё меньше. Я точно знал что увижу, потому совсем не удивился, когда лес остался позади, а передо мной раскинулся вересковый простор, посреди которого неподвижно лежала Варя, подмяв под себя неестественно вывернутое крыло, с воткнутым в чешуйтую грудь чёрным мечом.
— Стойте здесь, – не оборачиваясь бросил друзьям.
— Но там ведь... 
— Стойте здесь! – зарычал я, не дав Яшке договорить. Только бы не опоздать! Только бы не опоздать! Только бы...
  Драконица не шевелилась, только кровь слабыми толчками струилась вдоль меча. Пальцы словно примёрзли к его рукояти, хотелось отодрать их и больше никогда не прикасаться. Ещё чуть-чуть... Меч не желал покидать тело жертвы, будто успел пустить корни и теперь цеплялся ими за кости. Мерзко... Он казался мне мерзкой пиявкой, которая тянула из драконицы жизнь. Хуже! Как раковая опухоль. Это сравнение окатило ушатом холодной воды и успокоило. Срывая жилы и голос, я рванул меч на себя. Он поддался не сразу, с хрустом, сантиметр за сантиметром полез наружу. Секунда и вот он уже летит куда-то в сторону, содрав кожу с моих пальцев. Варя дёрнулась и замерла.
— Костя, сделай что-нибудь, ты же можешь!!! – голос сестры я слышал будто из другой жизни. Разодранными ладонями накрыл рану на груди замершей драконицы, смешивая свою кровь с её. Не помню что кричал тогда, вроде звал по имени, просил... нет, не просил, требовал вернуться. Не знаю в какой момент что-то изменилось и тело дракона стало переплавляться в человеческое. Вот судорога выгнула Варю дугой, она закричала, расплескав чёрные волосы по яркому вереску, и затихла. Пусть слабо и неровно, но Варя дышала.