было и вдруг - хлоп! - сразу миллион! Да ещё и даром!
Я сразу остыл.
- С чего ты взял, что я их тебе дарю? Я у тебя покупаю!
- Чего покупаешь? - Он испуганно оглянулся на задрипанный "Жигулёнок".
- Голову твою трезвую покупаю, вот что! Ты даже не обратил внимания на моё условие!
- Не... почему? Обратил...
- Ты мне какую песню всё время поёшь? Мол, не будешь пить с клиентом - не будет денег, якобы потому, что с тобой никто дела иметь не захочет. Твои слова?
- Н-ну..
- Что "ну"? Я этими деньгами ликвидирую причину пьянки! Понимаешь? При-чи-ну! Это тебе понятно? Или тебе данной суммы недостаточно?
- Да ты что? С головой!
- Ну так вот бери и пользуйся! А то, - я улыбнулся, - будет тебе, как в Одессе.
- Обидишься и уйдёшь?
- И деньги заберу… Ну ты и бестолочь! А ещё мне про осла всё время втюхиваешь!
- Я не бестолочь, - рассудительно сказал он. - Я - разумный и рассудительный. И знаю совершенно точно, что деньги не дарят. Их занимают. А потом их ещё отдавать надо! Да я с тобой за всю жизнь не рассчитаюсь!
- Ну, тогда считай, что я их тебе занял сроком… ну, скажем, на тысячу лет. Успеешь?
- Трепло... - Он покрутил головой и вдруг опомнился: - Не, а ты-то как?
- Чего "как"?
- Дык эта... Ведь это твой же заработок. А ты его мне весь и… того!.. отдал...
- А у меня дома ещё один! - хохотнул я.
- Чего "ещё один"? - вытаращился он.
- Да лимон, чего же ещё?!
Тут он, наконец, взбеленился:
- Слушай! Может, хватит мне лапшу по ушам развешивать?!
Я показал ему на раскрытый дипломат:
- Это что, по-твоему, лапша?
- Нет, - он прикрыл дипломат и уважительно погладил по крышке. - Это денежки... Но всё, что ты мне тут понаговорил, - туфта! Не верю ни одному слову! Ну, скажи, где ты мог в наше время найти такого дурака, чтоб за какую-то картину отвалил такую деньгу? Два лимона! - потряс он кулаками. - Это ж тебе не девятнадцатый век, когда богатым бездельникам некуда было бабки девать, и они друг перед другом выпендривались, кто подороже загнёт за кусок тряпки, испачканный красками!
- А не помнишь историю с холстом, размалёванным обезьяной? - усмехнулся я, даже не обидевшись на столь "живописное" определение моих занятий. - Ведь её тоже продали за немалую сумму! И это - в наши дни!
- Да ладно тебе! Это же в Штатах! - назидательно протянул он. - У нас такие номера - хрен пройдут! - Он помахал грязным указательным пальцем у меня перед носом. - Да и что это за картина такая, скажи на милость? - подбоченился он в свою очередь.
- "Бабы голые, да всякая там хрень потусторонняя"! - мстительно передразнил я его. - Ты же ведь её сам видел!
- Вот только не надо мне на совесть давить! - Он воровато оглянулся на вход и тихо спросил: - Ты чё, сберкассу грабанул?
Конечно, он спрашивал это несерьёзно, но как же оно было недалеко от истины!
- Ну, конечно! - беззаботно поддакнул я. - Ты ж меня давно знаешь!
- Да пошёл ты! - раздосадованно дёрнул он щекой и вновь закурил.
Немного помолчав, он снял с горелки давно бесившийся чайник, разлил кипяток по кружкам и подсел ко мне:
- Ну, раз пошла такая пьянка, давай мы это дело хоть обмоем, что ли? - В его глазах появилась озорная искорка, которой я давно у него не замечал. Мы чокнулись кружками, обжигая пальцы, и он продолжил мысль: - Раз нет у нас ничего покрепче...
- Я те дам "покрепче"! - Мой кулак оказался у его носа: - Понял? Хоть раз увижу - денег тебе не видать, как своих ушей: разом всё конфискую! До копейки!
- А я их спрячу! - хохотнул он.
- От меня не спрячешь! С-под земли достану!..
Так, беззаботно переливая из пустого в порожнее, мы просидели с ним ещё полчаса, в течение которых он ещё не раз шёл на приступ, непременно желая выведать: откуда бабки? Но я только отшучивался, выдвигая одно объяснение нелепее другого, которым он, естественно, не верил. В конце концов он поморщился:
- Блин, это всё хорошо... Но башка трещит... Со вчерашнего. Пивка бы, а? Может, позволишь? В последний раз?
- Опять? - нахмурился. - Мы же договорились!
- Да ну, чё ты? Это ж пиво!
- Да тебе стоит только начать...
- Вовчик! Вовчик! - засуетился он, почуяв слабину. - Ей-богу, только бутылочку! Я мигом, а?
- Да ладно, чёрт с тобой! - махнул я обречённо. - Давай! Тогда и рыбы захвати! - это я уже кричал ему вдогонку: Игорь, сломя голову, летел, как на крыльях, по дорожке между гаражами.
Вобще-то, бывает, что и я сей напиток употребляю. Редко, но метко. Приходится, знаете ли, порой компанию поддерживать. Хотя бы бутылку возле рта подержишь, и то к тебе уже совсем другое отношение. А там, пьёшь ты из неё, или нет, уже мало кого интересует. Сказать по правде, часто это такая гадость, что кроме двух-трёх глотков я и сделать не способен. Даже с тарашкой, к которой я питаю намного большее расположение. Ну, это так, к слову. В тихом омуте, так сказать...
И минуты не прошло, как мой "курьер" нарисовался на пороге, довольно кряхтя под тяжестью ящика с пивом и связки сушёной рыбы на шее.
Во мне мгновенно поднялась настоящая буря! Воспитательный процесс накрывался медным тазом!
- Совесть твоя где?
- А чё? - вытаращил он честные глаза. - Я ведь и тебе тоже...
- А мне уже что-то расхотелось.
- Ну, это... хучь рыбки-то! - бухнул он ящиком по стеллажу.
- Нет! - Я решительно встал. - Мне сегодня ещё... Ну, в общем, в одно место надо...
Тот сразу просёк:
- Ого! Да у нас прогресс! Молоток! И кто же она?
Я огрызнулся:
- А ты будто и не знаешь! Твоими же молитвами!
- Чё? Всё-таки подцепил? Ну, поздравляю!
- Да не цеплял я никого... Всё получилось само собой.
Мне вдруг стало жутко противно.
- Расска-а-азывай! - протянул он, ехидно улыбаясь, и вылил в себя разом полбутылки. - В тихом-то омуте оно...
- Да иди ты! - Я взялся за ручку дипломата. - Давай, выгружай! Мне чемодан нужен! - И я стал вытряхивать деньги прямо на захламленный верстак.
- Э! Э! - Он уронил недопитую бутылку и она звонко рассыпалась по цементному полу. - Это ж деньги, твою же мать!
- Вот я и говорю: выгружай да прячь! Да смотри, чтоб не спёрли!
- Вовчик! - Он кинулся в угол мастерской и достал оттуда целлофановый пакет. - Ты чё, обиделся? Ну извини, я не думал, что у тебя там всё так серьёзно...
- Ты в это дело вообще не суйся, - сухо ответил я. - Короче, так. Мы с тобой договорились: как только пьяную рожу усеку - деньги исчезают в ту же ночь!
- Вовчик! Обижаешь! Да чтобы я...
- Вот потому, что это именно ты, - перебил я его, - потому я и говорю. Как там? "Я когда пьяная, такая дурная!"
- Да ладно тебе, - заискивающе пробормотал он, торопливо набивая пакет деньгами. - Всё ж и так ясно...
- В общем, давай! - протянул я ему руку. - Пошёл я!
- "Ну ты, если чё, заходи!" - хмыкнул он, отвечая на рукопожатие.
- Будь спок. Зайду. Как только, так сразу.
- Бог не фраер, он, конечно, всё видит?
Понимая, что этому разговору конца-краю не будет, я просто отмахнулся и зашагал по галевой дорожке вдоль гаражей. Сзади послышался топот и натужное сопение. Я обернулся. Это Игорь догонял меня. Он подбежал, схватил мою руку своими "крагами", как он сам их называл, и, просительно заглядывая мне в глаза, забормотал:
- Вовчик... Ты это...
- Ну?
- Вовчик... Ну, ты сам понимаешь...
Простые человеческие слова у него никак не вытанцовывались.
- Не понимаю! - сурово сказал я, отводя глаза.
- Как бы это?.. Короче, спасибо тебе! - разродился он наконец.
Я сразу оттаял:
- Да ладно. Ты, главное, "ляпи!"
- Не сомневайся! Я, если чего сказал... - Он всё тряс и тряс мою руку, да ещё дышал мне в лицо сигаретным и пивным конгломератом. Меня чуть не своротило. Но виду я не подал, только высвободил руку и сказал:
- Пора мне...
Повернулся и пошёл. Честно говоря, визит удовольствия мне не доставил. Было как-то неуютно и даже мерзко на душе. Наверное, потому, что я был заранее уверен, что как только я скроюсь из виду, он сразу же побежит за бутылкой. И это его "спасибо" вдогонку было лишь минутным протрезвлением его пьяной совести.
В конце концов, я ему не нянька!
И вообще, есть и более приятные заботы. Только надо бы "подлечиться", да боевой дух поднять на должную высоту.
Я зашёл за гаражи, позвал Сезама и нырнул домой. Поставив кассету с музыкой пожёстче, я полностью в ней растворился...
11. Пара пустяков!
После сеанса рок-терапии я вновь ощутил себя цельной личностью, готовой к свершениям. Вроде как от грязи отмылся. "Да-с, Платон мне друг, как говорится, а своя рубашка всё равно в лес смотрит". Свой долг я отдал, а там... Я, конечно, проверю, как он держит своё слово, но сейчас об этом думать как-то не хотелось. Впереди меня ждало свидание с Настей. Сердце сладко заныло. Мысль о девушке приятно волновала душу.
Я поинтересовался временем: доходил десятый час. Вроде бы и не рано. Наверное, уже встала.
Меня так и подмывало подсмотреть, как она там, чем занимается? Но сил, всё-таки, хватило не опускаться так низко. В руках, батенька, себя надо держать. Она хоть и не увидит, но я сам же себя и выдам: она же мысли слышит!
Меня вдруг осенило: а почему это я их до сих пор не слышу?! Браслет со мной уже, считай, половину суток, а свидетельств телепатических способностей я у себя что-то не отмечаю. И как это понимать? Интере-е-есно! Надо будет у Насти поинтересоваться. В самом деле, не наврал же дед?
Впрочем, почему у Насти? Браслет и сам умеет разговаривать.
- Сезамчик! Ну-ка, отзовись!
Уже становилось если не привычным, то, во всяком случае, ожидаемым, как загорелся фосфоресцирующий прямоугольник и в его центре высветились красные буквы:
"Слушаю".
- Скажи-ка мне, дружочек, почему я не слышу чужих мыслей?
"Этого надо захотеть", - коротко ответил браслет.
Вот оно что! Напрячься надо. Прислушаться. А ведь и вправду, Настя мне тогда говорила, что эта способность включается усилием воли. Я тогда ещё с ней спорил по этому поводу.
- Спасибо, Сезамчик, я понял! - Экран послушно исчез.
Ну-ка, ну-ка, попробуем! Кого бы нам подслушать? Соседей, что ли, за стеной? Так их и без телепатии всегда прекрасно слышно В любое время дня и ночи: кто, сколько, и с кем. Только сейчас у них что-то подозрительно тихо. Наверное, всеми ушами к моей стенке прилипли. А может, их, вообще, дома нет?
Я сосредоточился. И тут же в мою голову прямо-таки вломилась чужая мысль:
"Где же эта скотина околачивается? Сволочь! Вот пусть только домой заявится! Уж я ему..."
Далее следовали садистские картины расправы.
Я вздрогнул и поспешил отстраниться. Мысль явно не моя! Соседка ждала мужа домой.
Однако! И мы чавой-то могём! Только всё время этим пользоваться, конечно, не стоит. Мысли большинства людей так же незатейливы, как и их речь. Если ещё хуже не сказать.
Так, ладно. С этим всё ясненько. И очень даже греет душу.
В приливе чувств я опять погладил браслет. Ну, прямо-таки, бесценное приобретеньице! С каждым днём всё больше убеждаюсь.
"С каждым днём"! И дня-то ещё не прошло!
Мысли мои вновь вернулись к Насте. Да, надо идти. Но... Но не с пустыми же руками? Хотя бы цветов...
"Хотя бы"! Видали такого? Поздняя осень на дворе, а ему цветы подавай!
Я самодовольно улыбнулся, едва не облизываясь: для кого-то оно, может, и проблема, а для нас с браслетом - так пара пустяков! Из-под земли достанем! Ну, если точнее - с другой стороны Земли. Где там у нас сейчас лето? Правильно: Африка, Южная Америка, Австралия.
"Сударыня, - представилось мне на секунду, - как вы насчёт букета орхидей? Или роз?"
Мне непременно
