Самолёты с размалёванными тупорылыми мордами то взлетали с палубы корабля, необъятной, как футбольное поле, то, раскорячив шасси и слегка раскачиваясь, садились на неё. И никто не подозревал о той опасности, что нависла над "корабликом", как его презрительно называл Пашка, и его командой.
- Ну, ты, как всегда! - возмутился Пашка, когда я ему изложил свои сомнения. - Нашёл, кого жалеть! Сами-то они сюда явились, чай, не хлеба выпекать?
- Да как бы там ни было, - не сдавался я. - Это всё же люди. И дома их ждут семьи.
Пашка сорвался с места и забегал по комнате, цепляя ногами табуретки. Потом остановился и вперил в меня возмущённый взор:
- Знаешь, что я тебе скажу?
- Знаю, - спокойно отозвался я.
- Нет, не знаешь! А скажу я тебе вот что: не с твоей обострённой совестью такие дела вершить! Ты только не обижайся! Добро должно быть с кулаками!
- Слышали уже, - усмехнулся я. - Но убийства это всё равно не оправдывает.
Пашка взорвался:
- Ну и... ладно!..
Видимо, он хотел добавить кое-что покрепче, но сдержался и отвернулся, уставившись в тёмное окно.
Я немного помолчал, размышляя над идеей, внезапно пришедшей ко мне под влиянием Пашкиной активности, и позвал:
- Сезам! - И, когда тот отозвался, спросил вслух: - А можем ли мы сделать так, чтобы авианосец со всем своим оборудованием просто исчез, а люди остались целыми и невредимыми?
"Да", - коротко отозвался браслет.
Пашка заинтересованно обернулся.
- Такой вариант тебя устроит? - насмешливо прищурился я.
- Само собой! - оживился он. - Я вовсе не жажду крови!
- Ну, тогда выполняй, Сезам!
Зрелище, конечно, оказалось очень эффектным. Громада корабля, только что, за мгновение до этого, подавлявшая своими размерами, исчезла, будто выключили изображение. Лишь раздался громкий шлепок: это вода поспешно заполнила опустевшее пространство, которое до этого занимал необъятный корпус корабля. Тысячи людей, секунду назад составлявшие боевой экипаж смертоносного транспортного средства, как горох, посыпались в воду. Я мог представить себе их удивление, не говоря уже о других, более сильных, чувствах. Скорее всего, они были оглушены схлестнувшимися водяными стенами, между которыми угодили, падая с высоты бывших палубных надстроек.
- Вот это си-ли-ща!!! - уважительно пропел Пашка. - Тихо, быстро, и никаких тебе выкрутасов! Чёткая работа!
Я и сам, хоть и был готов увидеть что-то в этом роде, поразился, с какой лёгкостью проделал браслет этот фокус.
- А с людьми-то что делать будем? - растерянно выдавил я.
- Дались тебе те люди! - хлопнул Пашка по коленям. - Выплывут! Дерьмо не тонет! Свои же и подберут! Вон их сколько в воздухе болтается! - Он указал на вертолёты, которые уже заинтересованно крутились над головами осиротевшего экипажа. - Представляю! - заржал Пашка. - Щас они им понарасскажут!
Не в пример довольному Пашке, меня не оставляло сложное чувство вины и, вместе с тем, нереальности происходящего. Я рассеянно обозревал морскую поверхность с мириадами барахтавшихся в воде людских голов.
- Да ты чё притух-то?! - толкнул меня Пашка. - Мочи остальных! - Он указал в сторону видневшихся неподалёку ещё четырёх ощерившихся ракетами посудин. - А то, чего доброго, очухаются, да начнут долбить во все стороны - виноватых искать!
Довод показался мне довольно убедительным и все "кораблики" также бесследно исчезли с горизонта. Только море закипело вокруг новыми тысячами голов.
- Хе-хе! - Пашка от удовольствия потирал руки. - А знаешь, такой способ мне больше нравится! Чем вся эта возня с отправкой на Солнце! И овцы, как говорится, и волки... - Он вдруг замолчал и, внимательно присмотревшись к барахтавшимся в воде фигуркам, радостно заржал и, шутя, погрозил мне пальцем: - Ой, вы комик! Ой, вы шутник!
- Не понял...
- Да чё "не понял"? Придвинь поближе!
Я снизился к купальщикам поневоле и только теперь усёк, что именно так насмешило Пашку.
Браслет, как всегда, был педантичен в исполнении. Видимо, форменную одежду экипажа со всеми её побрякушками он тоже посчитал за военное оборудование, поэтому абсолютно весь контингент принимал ванны в чём мать родила!
А что? Всё правильно! Какая была команда? Команда была: "Оставить целыми и невредимыми только людей". Об одежде речи не было.
Ай, да Сезам! Я тоже от души рассмеялся. Только представьте: раннее утро, нежно розовеет восток и - тысячи нудистов, неизвестно, по какой причине оказавшихся так далеко от берега. Лишь урчание десятка вертолётов (оставшихся нетронутыми лишь потому, что речь шла о "корабликах") нарушало тишину утренних часов, да ещё удивлённые, а то и просто злые, возгласы обескураженных вояк, принуждённых купаться в столь ранний час. Ну, это ничего, чай, не Арктика. Не задубеют.
Неожиданно наше с Пашкой внимание привлекло громкое шипение, исходившее, однако, не со стороны экрана. Это чайник на плите отчаянно плевался кипятком на раскалённый чугун.
- Ну, слава Богу! - подскочил Пашка. - Отелился! А я уж и надежду потерял! - Он подхватил его за ручку и, обжигаясь, бухнул на стол, отчего клеёнка сморщилась и завоняла. - А, чёрт! - с досадой зашипел он, дуя на пальцы. - Будет теперь от бабы... - И тут же расхохотался, постучав кулаком себе по голове: - Вот тормоз! Денег - полные закрома, и какую-то паршивую клеёнку пожалел!
Я хмыкнул, шевельнул бровями и чайник оказался на металлической подставке, а клеёнка на глазах разгладилась и приняла прежний вид.
- Ай да ухарь! Ай да хват! - похвалил Пашка и добавил: - На сколькех же ты женат?
Брови мои удивлённо поползли вверх, а он тут же пояснил:
- Шедеврик один у меня тут имеется, - кивнул он на магнитофон. - Сказочка такая. В стихах. Леонид Филатов - знаешь такого? - Я в ответ неопределённо повёл плечом. - Артист, в кино снимается. Мож, видел "Экипаж"? Главного героя помнишь? - Я кивнул. - Ну так вот это его творение. Сколько слушаю - не надоедает. "Про Федота стрельца - удалого молодца" называется. Очень даже советую. Дельные мысли имеются. На все случаи жизни. Как тогда мы с тобой Райкина - царство ему небесное! - до дыр завертели, так и теперь я с этой вещицей не расстаюсь.
- Райкин умер? - поразился я.
- А ты думал? Возраст!
- И давно?
- Да уж, порядком... Ты б ещё дольше по разным космосам пошатался, так и я б к тому времени окочурился!
Мы помолчали, пока Пашка колдовал над чаем, потом я сказал:
- Ну! Заводи! Не трави душу.
- Сей момент! - живо отозвался Пашка.
******
Удовольствие, конечно, я получил неизъяснимое. "Шедеврик" был - что надо! Всё так складно, да всё так умно! Плюс чай, плюс Пашкино общество, да плюс его комментарии, которые я не берусь приводить. В общем, кто слышал эту сказочку, тот меня поймёт.
"Машинку", как погонял Пашка мой браслет, мы пока выключили. События развивались вяло и смотреть, по сути, там было нечего. Мы решили, что часам эдак к девяти уже можно будет ожидать в "Новостях" хоть какой-нибудь реакции на спровоцированное нами ЧП.
А пока мы вели душеприятные разговоры ни о чём. О музыке, о музыкантах, о том, как сейчас с этим стало туго. Говорил, конечно, в основном, Пашка. Сами понимаете, что с современным положением в этой области я был не знаком. Если не брать во внимание той экскурсии по телеканалам, оставившей в душе неприятный и мутный осадок.
Постепенно разговор вернулся на прежнюю дорожку.
- Вот ты говоришь, - разглагольствовал я с чашкой чая в руке, - металл, цивилизация... Это всё более-менее понятно и при известной доле желания можно и провернуть. Но с этим-то как быть? - Я похлопал по крышке магнитофона. - Ты же первый со скуки сдохнешь! Не говоря уж обо мне.
- Ну... - скромно потупился Пашка, одновременно буравя меня лукавым глазом из-под своей кудрявой шевелюры. - Я думаю, в виде исключения... м?
- С тобой всё ясно! - покивал я прищурившись. - В виде исключения, значит?
- А что? - сразу стал он в боевую стойку. - Разве недостойны? Не мы ли Землю от скверны очищаем?..
Он хотел ещё что-то добавить, но в этот момент дверь в соседнюю комнату отворилась и на пороге возникла моя Настасья.
- Вы чего тут раскричались? - прошептала она, аккуратно прикрывая за собою дверь. - Полуношники!
Рот Пашки мгновенно разъехался до ушей.
- Да уж солнце встаёт! - сообщил он, кивая на занавешенное окно. - Какая ночь? - И дурашливо заголосил: - "Утро красит нежным светом!.."
- С ранья уже принял? - послышался недовольный голос Натальи. Она тоже появилась за спиной Насти, на ходу застёгивая халат.
- Неправда ваша! - гигикнул Пашка. - Сухой, как лист!
Кривляясь, он подбежал к ней на цыпочках, обхватил за талию и потащил к столу.
- Ну-к, Володь, продемонстрируй!.. Ну это... Дикий пляж! - пояснил он, видя, что я не уразумел, чего он от меня хочет. - В тропиках!
Я включил изображение. Как только полкомнаты исчезло и на её месте открылся широкий морской простор, Наталья испуганно отшатнулась. В таком качестве браслет она ещё не видела. Одно дело - слышать рассказы, а другое - узреть собственными глазами.
- Хорош телевизорчик, а? - егозил Пашка, тормоша супругу. - Эт' тебе не наш задохлик, который без кувалды не работает! А?
Несколько секунд Наталья оторопело разглядывала барахтавшихся в воде людей, потом спросила:
- Что я, голых мужиков не видала?
Пашка забежал к ней с другой стороны и, обхватив её за плечи, хитро мне подмигнул:
- Товарищ не понима-а-ает!
Наталья поджала губы:
- А ты объясни толково, может статься, и пойму...
Пашка радостно заржал и стиснул её ещё крепче.
- На ентом самом месте, - кривлялся он, тыча пальцем в экран, - плавали малю-у-усенькие такие кораблики - километра два длиной каждый - с самолётиками, со с ракеточками, со всякой такой военной дребеденью. Бомбить хотели Саддамчика. Ага! Так мы его - фук! - и нету Кука! Людишки одни только и остались. Одежду - и ту корова языком слизала! Вот они, бедолаги, и плавают таперича тута и не знают, куды податься, кому отдаться?
Пашку распирало, прямо-таки, безудержное веселье. Чего нельзя было сказать о его супруге.
- А ты-то здесь каким боком? - спросила она, всё ещё хмурясь.
- И-и-и! - притворно скривился Пашка, неприметно махая возле виска. - Совсем плохой стал! Не понимает! Идея-то - моя! - Он со значение постучал себя по лбу. - А уж исполнение, ессессно... - широкий жест с поклоном в мою сторону.
Наталью уже утомили Пашкины выкрутасы и она сердито спросила:
- Ну и зачем ты мне всё это рассказываешь?
Подвижное лицо Пашки приняло кислое выражение:
- А разве не интересно?..
На что Наталья только вздохнула:
- Чем бы дитя ни тешилось...
Пашка повернулся ко мне:
- Нет, вы на неё только посмотрите! Она так ничего и не поняла! - Он театрально воздел к потолку растопыренную пятерню и потряс ею: - Это же начало!!!
- Начало чего? - равнодушно отозвалась Наталья, слушая его уже вполуха.
- Ты что, совсем ничего не помнишь? - Пашка даже отстранился от неё, округлив глаза. - Мы ж с тобою говорили...
В этот момент я поймал на себе взгляд Насти:
"Что это вы тут затеваете?"
"Ничего особенного, - так же, не раскрывая рта, ответил я ей. - Пашка проталкивает идею переустройства мира на свой лад. А это, - я скосил глаза на экран, - первая проба".
Настя в ответ только вздохнула.
"Как переночевала?" - обеспокоенно спросил я, уловив в её взгляде нечто, пронзившее меня.
"В гостях хорошо..." - уклончиво
