Часть 2
Время и место - те же. Действие возобновляется с того самого момента, на котором было прервано в 1 части.
Глеб. Что приумолкли?
Ирина. Глупо, конечно, но мне все время кажется, что кто-то стоит у меня за спиной.
Глеб (Ирине). Миледи, вы очень впечатлительны.
Ирина. Ой! Слышите?.. Шорох… Вот опять!..
Все прислушиваются.
Сергей. Показалось.
Ирина. Нет, не показалось!
Дмитрий. Это, наверно, летучие мыши.
Ирина. Фу, какая гадость! Терпеть их не могу!
Глеб (страшным голосом). А может, и не мыши. Может, это привидения!
Ирина (вздрогнув). Да ну тебя! Дурак.
Всеобщее оживление.
Глеб. Интересно, а кто-нибудь из вас верит в привидений?
Ирина. Ты это серьезно?
Глеб. Абсолютно.
Ирина. Да ну!.. Чушь собачья!
Дмитрий. Присоединяюсь.
Ирина. А ты сам-то веришь?
Глеб. Я для себя еще этот вопрос не решил.
Валерия. Вы знаете, а я, кажется, верю.
Глеб. Что значит «кажется»?
Валерия. Ну… мне бы очень хотелось, чтобы они были на самом деле.
Ирина. Это еще зачем?!
Валерия. Просто… просто, обидно же думать, что, умирая, человек полностью прекращает свое существование на земле. Ведь помимо нашего тела у нас имеются еще мысли, чувства - то, что раньше называли «душа»…
Глеб. Слушай, Лера, а ты случайно дзэн-буддизмом не увлекаешься?
Валерия. Нет, ну я серьезно!.. Вот кто мне может объяснить, куда девается наша душа после смерти?
Дмитрий. Сначала надо доказать, существует ли она вообще… Ты меня, конечно, извини, Валерия, но то, что ты сейчас выдала - это чистейшей воды идеализм. Не говоря уже о том, что все это ужасно неоригинально.
Валерия. А я и не стремлюсь к оригинальности!
Дмитрий. Но неужели ты действительно веришь во все эти старушечьи бредни?!
Валерия. Да, представь себе!
Глеб. Что-то, старик, я тебя не совсем понимаю. По-твоему, значит, идеализм - это старушечьи бредни?
Дмитрий. Ну, положим. А что?
Глеб. А то, что я с тобой в корне не согласен. Знаешь, как бы там ни было, но у меня просто язык не повернется называть труды Соловьева или того же Мережковского бреднями, да еще и старушечьими!
Дмитрий. Ловишь на слове?.. Согласен, я, может быть, слишком резко выразился. Но в принципе я от своих слов не отказываюсь.
Ирина. Ну, пошло-поехало! Теперь не остановишь! Лер, хоть ты им скажи!
Валерия. В самом деле, ребята, к чему эти споры! Я не собираюсь подкреплять свои взгляды никакими философскими выкладками. Просто мне хотелось бы так думать - и все. В конце концов, что в этом предосудительного? Вы только представьте себе - здесь, в этом доме, где-то рядом с нами незримо находятся его бывшие обитатели, вернее, не сами обитатели, а их… ну, не знаю, как правильно… души, что ли.
Глеб. Привидения!
Валерия. Пусть будут привидения… И вот сейчас, в этот самый момент, они наблюдают за нами из своих укрытий и… и, наверно, немного сердятся на нас за то, что мы вот так, без спросу, вторглись в их владения…
Ирина. Ой, Лерка, мне от твоих слов прям не по себе стало! Ты так говоришь, словно знаешь все это наверняка.
Валерия. А может, я и в самом деле знаю!.. Верите, у меня такое ощущение, что когда-то давным-давно я уже была в этом доме, сидела за этим столом, общалась с людьми, которые здесь раньше жили…
Ирина. Лера, прекрати! Мне страшно!
Дмитрий (иронично). Может, нам стоит совершить какой-нибудь ритуал заклятия темных сил? Например, осенить себя крестным знамением? Или просто прочитать молитву?
Ирина. А что, может, и правда?
Сергей. Я предлагаю другой способ. Давайте все напьемся до чертиков - и тогда черти нас за своих примут!
Глеб. Молодец, Серж! Вот это идея!.. Думаю, возражений нет? (Начинает разливать вино.)
Дмитрий (закрывает свой стакан ладонью). Мне достаточно.
Глеб. Это следует понимать, как нежелание пить за одним столом с идеалистами?
Дмитрий. Это следует понимать, как то, что я вообще не пью.
Глеб. Но первую-то ты…
Дмитрий. Исключительно для поддержания компании.
Ирина. Димочка у нас трезвенник. Выполняет постановление.
Глеб. Это ты зря, старик! Тем более, что все постановления давно отменили за ненадобностью.
Сергей. Постановление отменили, а выпивки все равно нет!
Глеб. Ну, Серж, тебе мед, да еще и ложкой!
Ирина. А по-моему, у нас сейчас все наоборот: ложек у всех навалом, а меду что-то не видать!
Глеб. Миледи, вы - собрание афоризмов!.. Итак, как говорил поэт, «поднимем же кубки и сдвинем их разом…»
Ирина. А за что мы пьем?
Глеб. Предлагаю за бывших хозяев этого дома. Чтобы они на нас не очень-то обижались за вторжение. Лера, ты не возражаешь?
Валерия. Не возражаю.
Все, кроме Дмитрия, выпивают.
Ирина. Между прочим, вы нам обещали о себе рассказать.
Глеб. Полагаете, это будет интересно?
Ирина. А то нет! Вот Сергей, например… Ведь он, кажется, из мажоров?
Сергей. Что значит «из мажоров»?
Глеб. Ну, так сейчас называют детей высокопоставленных родителей. Ты ведь у нас, как никак, сын академика! Или забыл уже?
Сергей. Не забыл.
Глеб. Тут вот какое дело, миледи. По своему социальному положению Серж безусловно мажор, но вот что касается его убеждений… Дело в том, что он, чтобы доказать свою независимость, решительно порвал с сомнительным прошлым, другими словами, полностью отказался от поддержки богатеньких предков. Я верно говорю, Серж?
Сергей. Верно, верно.
Дмитрий (иронично) Однако это, как видим, не мешает ему брать у папы машину напрокат.
Сергей. Да на ней все равно никто из родичей не ездит. Если бы не я, она бы давно в гараже запылилась.
Глеб. Браво, Серж! Ты делаешь успехи!
Дмитрий (размышляет вслух). Странно все это. Зачем, спрашивается, покупать такую дорогую машину, только для того чтобы она целыми днями стояла в гараже?
Сергей. А у меня папик вообще со странностями. Прикиньте, что учудил! Пытался меня после школы в универ устроить! Даже взятку ихнему директору приготовил! Вот хохма-то, блин! Я ему говорю: «Иди-ка ты со своим универом куда подальше! Я землю носом рыть буду, но за эти долбаные учебники никогда больше не сяду!»
Ирина. И куда же ты пошел?
Сергей. Сначала на завод. Только я там недолго ишачил… Подвернулось дельце почище.
Ирина. А что за дельце, если не секрет?
Сергей. Ну… это что-то вроде фирмы… (Подмигивает Глебу.) По сбыту готовой продукции. Работенка, в общем, непыльная, и бабки приличные платят. А что еще для жизни надо!.. Вот все не могу Глеба уболтать напостоянку к нам устроиться. Мне сейчас надежный напарник во как требуется! А где я лучше найду! Мы ведь друг друга еще пацанами знали…
Глеб. Нет, Серж, я по натуре вольный стрелок. Меня только могила исправит. От помощи тебе я, как видишь, не отказываюсь - лишние бабки пока что никому лишними не показались, но чтоб напостоянку - это уж извини-подвинься!
Валерия. А ты, Глеб, кем работаешь?
Глеб. В данный момент сторожем в кинотеатре. А до этого кем я только не был! Дворником, вахтером, санитаром, грузчиком. Один раз даже газетами в киоске торговал, но меня оттуда быстро поперли - башли медленно считал.
Валерия (недоверчиво). Ты, наверно, шутишь.
Глеб. Да нет, какие уж тут шутки… Вообще-то, по образованию я инженер. Даже диплом без «удавов» имею. Только по специальности я никогда не работал. На последнем курсе перевелся на заочку, получил свободное распределение - и айда куда глаза глядят!
Ирина. Нет, что-то я не врубаюсь. Зачем было заканчивать институт, чтобы потом работать сторожем?
Глеб. Загадка века!.. Как бы вам, миледи, объяснить в двух словах?
Ирина. Можно и не в двух.
Глеб. Видите ли, когда я в институт поступал, совсем еще зеленым был, и котелок у меня слабо работал. А вот теперь… теперь он мне совсем другое подсказывает.
Ирина. И что же он вам подсказывает, милорд?
Глеб. Да простые, в общем-то, вещи. Например, что работать тем же дворником много приятней и - я не побоюсь этого слова - полезней, чем просиживать штаны в каком-нибудь Богом забытом отделе и получать зарплату, которую ты не заслужил…
Дмитрий. Демагогия! Чистой воды демагогия!
Глеб (удивленно). Не понял!
Дмитрий. И как же мы все любим прикрываться красивыми фразами, за которыми ровным счетом ничего не стоит!.. Вот ты сейчас толковал о пользе. Неужели ты думаешь, что, работая инженером, ты бы принес меньше пользы государству, чем подметая по утрам тротуары?!
Глеб. Эк тебя занесло, старик! О государстве заговорил! А какого рожна, спрашивается, я должен заботиться о государстве?! Оно в свое время обо мне не очень-то позаботилось! Когда батяню моего по этапу послали, мы с сеструхой еще даже в ясли не ходили. Мать сама на себе весь дом тянула. И государство ей, между прочим, ни копейкой не помогло! Соболезнующим письмом отделались! За подписью начальника КГБ.
Сергей. Ты, Глеба, скажи, за что его посадили!
Глеб. А, что об этом базарить попусту! Сами, небось, знаете, за что раньше заграбастать могли…
Валерия. И все-таки - за что?
Глеб. Да на собрании не так выступил. Начальство заводское покритиковал, а заодно и правительство наше с бровеносцем во главе… На том и погорел. Он ведь в «ящике» работал, а там чуть ли не каждый третий - стукач…
Пауза.
Валерия. А сейчас-то его выпустили?
Глеб. Выпустили, конечно. И не сейчас, а еще тогда… Про таких, как мой батяня, теперь говорят «жертва застоя». Да что толку-то!
Дмитрий (смущенно). Я, конечно, понимаю. Тебе не легко пришлось… Твоя нынешняя жизнь - это как бы вызов. Я понимаю…
Глеб (насмешливо). О чем ты толкуешь, старик? Какой-такой вызов? Просто я не хочу повторять ошибки моих предков! Что они видели в жизни? Работа, кухня, дети! Всего раз попытались взбунтоваться - и тут же получили по пальцам! Да так, что на всю жизнь запомнили!.. Батя, с тех пор как из тюрьмы вернулся, ходит на себя непохожий, слово из него лишний раз не вытянешь. Мать - та вообще всего боится. Телек не смотрит, газеты не читает - там ведь сейчас такое можно увидеть! И ни дай Бог при ней сказать неуважительно о правительстве!.. Нет, как хотите, а меня такая житуха не устраивает!
Ирина. Какая же тебя устраивает?
Глеб. А такая, когда можно делать и говорить все, что вздумается, и заниматься только тем, что тебе по душе.
Дмитрий. Так тебе, значит, по душе метлою махать?
Глеб. Слушай, ты правда такой наивный или притворяешься? Жить-то мне на что-то надо, верно? Пособия по безработице в нашей стране
