Когда не ждешь...
- Одно неверное движение – вы оба трупы!
- А если верное – то не трупы, - скептически усмехнулся Фуяма, глядя, как Ямадзаки поднимает вверх руки, позволяя обыскать себя. Испуган.
Шансов нет – двое против почти десятка вооруженных автоматами людей. Но терять уже нечего. Они оба фактически мертвы.
Промелькнуло воспоминание о Наото Оми, павшем жертвой своего увлечения автогонками. А вот его, Фуямы, увлечение, смешившее многих, сейчас сослужит ему последнюю службу.
Легендарная самурайская культура, переставшая существовать около двух с половиной тысячелетий назад, давно должна была кануть в Лету. А такое громоздкое холодное оружие, как меч, вызывало у большинства сверстников Фуямы просто смех. Но фехтование, ушедшее даже из Олимпийских игр, которые все еще проводились на Земле, и еще где-то на паре десятков планет, продолжало существовать – как странное хобби незначительной группы мечтателей, которые одни только и помнили о корнях этого древнего искусства.
Свой меч он взял с собой – собирался тренироваться в дороге, чтобы не терять формы. Конечно, даже младенцу ясно: меч – ничто против автоматов. Но на его стороне – внезапность, а они – расслаблены и не ждут сопротивления.
Сейчас или никогда! Пока его тоже не обыскали. Узкая трубка с легким шорохом выскальзывает из незаметного кармана на бедре. В сложенном виде она не длиннее ножа. Одно нажатие на потайную пружину – и в руке Фуямы полноценная шпага.
Да, это не его любимая катана, оставленная дома. Но тонкий клинок, сделанный из улучшенной стали, достаточно прочен и остр.
Взмах – и державший его на прицеле грабитель лишился головы. Еще два стремительных движения – и два туловища, разрубленные пополам, валятся на землю. Сухая трава и камни на несколько метров вокруг окрасились красным.
Ямадзаки среагировал на действия товарища молниеносно. Он выхватил автомат у того, что держал его на прицеле. Грабитель, не ожидавший такого, не удержал оружия. Тот, что обыскивал парня, получил прикладом по затылку и мешком свалился ему под ноги. Японец перехватил автомат и… сухой щелчок нажатого впустую курка. Один, и тут же другой, и третий. Автомат оказался не заряженным. Вновь перехватил оружие, намереваясь использовать его как дубинку.
Однако у кого-то другого автомат был заряжен. Изрешеченные тела японцев рухнули на камни.
*** **
- Этот урод снес командиру голову!
- Как Макеба?
- Сотрясение, но жить будет.
- Что теперь делать-то?
- То, что и собирались. Идти к Джагою. У нас есть четко поставленная задача.
- Эй, Кумало, кто тебя командиром-то назначил?
Силовик, к которому был обращен вопрос, неспеша выпрямился и двинул в челюсть это вопрос озвучившему. Тот отлетел на несколько шагов.
- Хочешь, чтобы командиром назначили тебя? – осведомился он. – Ну валяй, командуй. Я могу и в сторону отойти.
Тот молча набычился. Названный Кумало усмехнулся. Все понятно без слов. Одно дело – показать свой гонор, совсем другое – брать на себя ответственность. Кумало вновь склонился над телом Оуяна.
- Слушай, Кумало! Ты что творишь?! Это переходит все границы! Грабить труп собственного командира?!
- У Оуяна была карта. Без нее мы и шагу не ступим, - хмуро отозвался силовик, вынимая из нагрудного кармана личный компьютер.
Он переписал данные на свой и кинул командирский компьютер все еще потирающему челюсть товарищу.
- Возьми, вам тоже пригодится.
- А я думал – себе заберешь, - тот ядовито усмехнулся. – С чего такая щедрость?
- Мой компьютер лучше, - Кумало, казалось, и не заметил хамского намека. – К тому же у меня там фото жены и детей, - прибавил он.
- Этот горноход на солнечных батареях, - подал голос тот, что возился с машиной, не обращая внимания на разборки.
- Отлично. Едешь со мной. Ты, - Кумало ткул пальцем в недавнего оппонента. – Раз самый умный – остаешься за старшего. Отсиживаетесь, пока Макеба придет в норму и выдвигаетесь следом за нами.
Горноход с Кумало и Ли унесся. Трое силовиков остались.
И кой черт меня за язык дергал, - Агрэ со злостью плюнул. Обвел тяжелым взглядом двоих оставшихся товарищей.
Почти вся группа полегла включая командира. И от него, Агрэ, теперь зависело, удастся ли им троим выбраться живыми с этой гиблой планеты.
** ***
- Вот что ты за человек, Костя, - укорил Борюсик. – Все у тебя не как у людей. Когда вся группа спокойно спала по ночам, ты непонятно чем занимался. Зато теперь, когда мы нарвались на КИЮИ, ты надумал впадать в спячку. Знаешь, кто ты после этого? Самый настоящий эгоист!
- Чего это ты надумал учить жизни верблюда? – удивилась Дзави. – Не хочешь же ты предложить его ночью на дежурство оставлять?
- Именно, - ввернул Сцилевский. – Я – верблюд! Вещи везу. Какой из меня дежурный?
Первое время зрелище недовольных, невыспавшихся лиц спутников вызывало у него с трудом скрываемое злорадство. Однако после того, как он не заметил спрятанную в траве веревочную петлю и повис вниз головой в нескольких метрах над землей, любое напоминание о партизанской войне, в которой они увязли, стало вызывать у него острейшее раздражение.
Он тогда по чистой случайности не успел подтянуть ослабевшие лямки рюкзака до того, как попасть в ловушку. Когда его дернуло вверх, тот попросту соскользнул, оставив лишь пару ссадин на плечах. Его довольно быстро сняли, но осознание того, что только благодаря собственной лени он сумел избежать серьезной травмы, совсем не прибавляло оптимизма. Костя помнил паренька фермера, оставленного в пещере под обвалом. И его, Сцилевского, тоже бросили бы. Если бы вообще не пристрелили. Из милосердия.
С насыпи с громким шорохом скатился Вонг. Он явно был раздражен.
- Кам, скажи, ты можешь объяснить, куда они делись?!
Канализационщица вопросительно на него уставилась.
- Кругом – степь. Изредка – кустарник. Вокруг, насколько видно, - ни костерка, ни дымка, ни какого-то движения, - похоже, всеобщая нервозность передалась и ему. – Если мы их целый день не видим, то это еще не значит, что они тоже не видят нас! Скорее наоборот.
- Может, залегли где-то, - предположила Дзави. – Вонг, не кипятись.
- Залегли и пакость готовят, - высказался Борюсик.
- Не исключено. Уж больно тихо.
- Значит, сегодня будем особенно внимательны, - резюмировала канализационщица. – Ночью дежурим по двое.
- Может, стоит свернуть на восток? – предложил Борюсик. – Пусть они нас здесь в окрестностях ищут, а мы подальше отойдем.
- Смысла нет. Сейчас на восток, потом обратно на запад поворачивать. Лишний крюк. И где гарантия, что они следом не потащатся? Или что мы потом на перешейке на них снова не нарвемся?
- А может, они сами на восток свернули? – подал голос амбал. – А мы их здесь ищем.
- Это КИЮИ? – усомнился Борюсик. – Эти упертые кровожадные гады? Не верю.
- Вообще-то, они тоже могли найти незаметную нору в окрестностях и залечь там на ночь, - заметила Дзави. – Такую же, как наше место. Правда, для этого нужно хорошо знать эти места. Или иметь подробную карту.
- Ладно. Камелия права. На всякий случай будем держать ухо востро. Ночью надо быть готовыми к любым неожиданностям.
- До Джагоя, похоже, нормально выспаться уже не придется…
- Выспимся, когда от этой планеты подальше уберемся.
*** ***
Тишину разорвало несколько резких трескучих щелчков подряд. Сцилевский, вздрогнув, подскочил и в испуге принялся озираться. Без сомнения, только что прозвучала короткая серия выстрелов, причем совсем близко!
Со всех сторон лагерь окутывал мрак. В яме горел костер. Вонг и амбал сидели абсолютно спокойно, словно ничего и не слышали. Огонь отбрасывал красноватые пляшущие отблески на их лица. Что-то неестественное почудилось вдруг Косте в их расслабленных позах.
Вонг сидит, привалившись спиной к валуну. Глаза прикрыты. Амбал лежит, облокотившись на бревно и вытянув ноги. Широко раскрытые глаза устремлены к небу. Оба совершенно неподвижны.
Сердце, не перестававшее бешено колотиться с того самого момента, как он проснулся, пропустило удар, и внезапно, словно оборвавшись, рухнуло куда-то вниз.
Костя, уже не раздумывая, подскочил и кинулся к амбалу. Он не успел протянуть руку, чтобы пощупать пульс. Жесткий захват обездвижил его раньше, чем он успел сообразить, в чем дело. В лоб уперлось дуло револьвера.
Сцилевский замер. Сердце бешено колотилось от резкого прыжка, который он только что совершил, выплеснувшегося в кровь адреналина и от неожиданности. Руки, державшие в плотном захвате голову, лишали не просто свободы маневра, но даже малейшей возможности пошевелиться. Ощущение беспомощности и того, что в любую секунду ему могут свернуть шею как куренку, накатило тошнотворной волной.
Захват ослаб почти сразу же. Руки, державшие Сцилевского, разжались и он, тяжело дыша, обессилено уселся на камни.
- Ты чего скачешь, как кузнечик? – недовольно осведомился Вонг, убирая оружие. – Так ведь и пристрелить недолго.
- А чего вы лежите и не шевелитесь?!
- Чтобы движением не привлекать внимания возможного противника, - монотонно, словно на экзамене, ответил амбал.
- Стоп! А выстрелы?
Вонг с амбалом переглянулись.
- Да это камень треснул в костре! – первым сообразил амбал.
- Вот черт! – Костя с досадой плюнул. – Меня из-за камня чуть не придушили!
- Не злись, - амбал развел руками. – Я рефлекторно. Резкое движение. Я даже не сразу понял, что это ты.
- Так, - Вонг поднялся. – Ты, раз вскочи, сиди здесь. Я пойду осмотрюсь. Не спать! Смотреть в оба!
Он проверил оружие и нырнул в плотную темноту.
Потянулись минуты ожидания. Время превратилось в вязкую липкую тянучку. Костя безуспешно вглядывался во мрак, с изумлением осознавая, что его тревожит судьба Вонга. Из темноты то и дело слышались то треск, то шорох. Костер, горевший в яме, почти ничего не освещал.
- Может, посильнее разожжем? – предложил Костя. – Ничерта вокруг не видно.
- Это чтобы нас могли увидеть все, кто есть в окрестностях? – из темноты выступило недовольное лицо Дзави. – Где Вонг?
- Сказал, что пойдет осмотрится, - отрапортовал амбал.
- Отлично. – Дзави уселась рядом. – Один в такую темень куда-то потащился. Не хватало только, чтобы с ним что-то случилось. Где его тогда искать?!
Повисло молчание.
- Ты иди спи, - приказала Дзави амбалу. – Ваше время уже кончается. Вонг вернется – его Борюсик сменит.
Амбал безропотно отправился спать. Минут пятнадцать сидели вдвоем. В темноте отчетливо раздался треск и звук, похожий на хлопанье крыльев. Канализационщица вскочила.
- Ты сиди здесь, а я пойду гляну, где его носит, - Костя не успел ничего сказать, как она исчезла.
Вернулись, впрочем, быстро – он даже не успел начать беспокоиться.
- Что там было?! – Сцилевский не сумел скрыть нервозности.
- А кто его знает, - буркнула Дзави. – Не то вокруг лагеря кто-то бродит, не то не было никого… Иди спи, - это уже Вонгу. – Борюсика разбуди, наше дежурство уже.
- Темень, хоть глаз выколи, - пожаловался Костя. – Хоть бы одна луна из двенадцати показалась краешком.
- Еще две такие же безлунные ночи, - канализационщица, к удивлению Сцилевского, ответила уже на вторую реплику с его стороны. – Потом почти полторы недели светло будет после полуночи. Можно будет не бояться, что ночью кто-нибудь незаметно подберется.
- Вот это радует, - высказался
