вмешаться.
-- Послушайте, зачем вам неприятности, - шагнула я к парню. - Отпустите Андрюшу. Он ничего не имеет против вас лично, просто делал то, что ему велели. Эта его работа - наводить порядок.
Парень повернулся ко мне. На бледном лице лихорадочно горели черные глаза, длинные волосы взъерошены, а губы казались неестественно яркими и сочными, будто к ним прилила вся кровь, что имелась в его тщедушном теле. Какое-то время он не мигая смотрел на меня и вдруг оттолкнул, совсем уже выбившегося из сил, Андрюшу.
Тот не будь дураком, быстренько убрался, кряхтя и потирая широкую грудь. На то он и горький опыт, чтобы где не надо не раскрывать рта и не играть мускулами впустую . А пугающе странный парень плюхнулся обратно на табурет, с которого был грубо сдернут, и схватился за свой стакан с водкой, разбавленной томатным соком.
Народ потихоньку начал покидать бар, косясь и оглядываясь на загадочного типа, который непонятно как, буквально одной левой или правой, положил, пусть не на лопатки, а на живот такого парня, как Андрюшу, один вид которого, до сих пор заставлял усмирять буянов. Я вздохнула, уверенная что завтра к Митричу, Андрюша придет за расчетом вместе со мной.
Я покосилась на парня, которого с опаской и интересом разглядывал молчавший бизнесмен. Я не винила его в нашем увольнении и вовсе была не против, что бы он остался. Может быть потому, что он меня страшно заинтриговал. Благополучие и репутация бара теперь уже мало волновали меня и я подошла к нему с бутылкой "Кристалл". Приподняв ее, спросила:
-- Налить? Это за счет заведения.
Он тяжело посмотрел на меня непроницаемо темными глазами. Нет, все-таки было в нем, помимо его необычайной силы, что-то жуткое, без причины пугающее. Но вместо уже привычного: "отвали", он вдруг кивнул мне. Я долила в его стакан водки. Он посмотрел в него, подумал и вылил в стакан остатки томатного сока.
-- Если останетесь, то посмотрите стриптиз, - сказал я, чтобы завязать разговор.
Мне хотелось, чтобы он проявил хоть каплю эмоций и не был бы таким отрешенным.
-- Ты искушаешь меня плотью? - презрительно фыркнул он.
-- Почему же плотью, - я была немного сбита с толку, мужчин обычно воодушевляло предстоящее представление. - Наши девушки неплохо танцуют. Сами увидите.
Бизнесмен, прислушивающийся к нашему разговору, встрепенулся, оживился, завертел головой и отыскав небольшую круглую эстраду, развернулся к ней, в ожидании обещанного стриптиза.
-- Плотью, - между тем жестко повторил парень.
-- Почему сразу плоть? - возмутилась я.
-- Потому что у ваших стриптизерш мысли как у дойных коров: кто их сегодня хорошенько угостит, а потом оттрахает.
-- Очень образно, - пробормотала я, дивясь подобному цинизму и жалея, что вообще завела с ним разговор.
Я уже повернулась было, чтобы отойти от него, как он вдруг спросил:
-- Зачем ты это сделала?
-- Что, простите?
-- - Зачем, спрашиваю, вступилась за меня перед этим козлом?
-- - Я и не думала вступаться, а сказала все как есть. Вы разве не больны?
-- - Можно сказать и так. Но ведь ты бы могла промолчать Скажешь нет? Ты студентка и деньги тебе нужны позарез.
Я медленно поставила бутылку и оперлась ладонями о стойку. Если бы я не видела его сегодня здесь впервые, то подумала бы, что он выспрашивал обо мне.
-- - Откуда вы знаете?
-- - Что именно? То, что ты поцапалась со своим хозяином-козлом из-за меня? Так вы даже не прикрыли дверь в подсобку.
-- - Нет... про то, что я учусь и здесь моя единственная подработка.
-- - Тебе этого лучше не знать, - хмыкнул он с неприятной усмешкой.
Я уж было собралась настаивать, но тут в бар ввалились два милиционера, по хозяйски оглядываясь и недвусмысленно поигрывая резиновыми дубинками. Из-за их спин выглядывал бледный Митрич. Нагловатые от своей полной безнаказанности и от заведомой беззащитности отданного им на расправу нарушителя, их сытые круглые физиономии выражали предвкушение от предстоящей потехи. Всего-то делов, что вдвоем накостылять какому-нибудь лыко не вяжущему пьянчужке, да выкинуть его вон из бара, а будет сопротивляться -- в участок его и там снова, уже как следует, вдумчиво поучить уму разуму.
-- - Уходи через подсобку, - зачем-то шепнула я, откидывая крышку стойки.
Но вместо того, чтобы спасаться бегством так, чтобы в ушах свистело, этот чудак развернулся на своем табурете навстречу прибывшим усмирять его представителям власти, и облокотившись локтями о стойку с интересом наблюдал за ними так, словно все это не имело к нему никакого отношения. Бизнесмен не долго думая и больше не испытывая интереса к дальнейшему, благоразумно покинул бар, бочком пробравшись к выходу.
Но вся доблесть и самоуверенная наглость вдруг слетела с бравых блюстителей порядка, когда они увидели с кем им придется иметь дело. Оба сбавили шаг, переглянулись и остановились, нервно поглядывая в сторону парня. Наконец, один из милиционеров, старший по возрасту и с более объемным брюхом, на котором едва сходился китель, недовольно глянув на Митрича, шагнул к парню.
-- - Ты это... брось тут колобродить и вообще... это... не буянь, - почти просяще обратился он к нему, потом словно оправдываясь сказал: - Тут, видишь ли, приличное заведение, а на тебя сигнал поступил... Не хорошо... Мы, понимаешь, вынуждены были на него отреагировать...
И он виновато развел руками. У Митрича глаза на лоб полезли. Уверена, он неплохо заплатил, чтобы эти два наглых борова поворачивались поживее.
-- - Это как понимать! - растолкав стражей порядка и выбравшись вперед, Митрич возмущенно принялся выяснять отношения.
Он кричал, что позвонит куда надо, что напишет кому надо, что он их, шпану этакую, порвет в лоскуты... Кончилось все тем, что им же призванные бравые вояки живо переключили свое рвение на него. Митрич и слова не успел сказать дальше, как они подхватив его под руки, выволокли из его же собственного бара со словами: "р-разберемся... это для вашей безопасности...".
Едва за ними закрылись стеклянные двери, как парень с довольной ухмылкой, едва сдерживаясь чтобы не расхохотаться, развернулся обратно к стойке.
-- - Что произошло? - спросила я, оглядывая опустевший бар и уже догадываясь, что парень не так прост, и что он наверняка сынок какой-нибудь здешней шишки. Но действительность оказалась куда страшнее и фантастичнее.
-- - А... - беспечно махнул рукой парень, снова берясь за свой стакан. - Просто никому не хочется связываться с вампиром.
-- Что? - я бы конечно посмеялась, но мне было не до шуток: остаться один на один в полутемном баре с чокнутым типом... - Знаете, вам больше не нужно пить.
-- Еще как нужно, Таня, - хмыкнул парень, быстро глянув на меня странно блеснувшими глазами. - И на твоем месте, я бы подливал мне и подливал.
-- Почему? Но... а откуда вы знаете мое имя?
-- Почему? Потому что водка притупляет жажду крови, которой я не пил уже две недели. Господи, сдохнуть бы как-нибудь поскорей... Откуда я знаю твое имя? Так ведь мы, вампиры, обладаем возможностью читать чужие мысли. Например, та девица, что подсела ко мне -- еще та продажная сучка. А парню, которого сегодня кинули с его бизнесом, просто нужно было выговориться. Твой хозяин - форменная козлина и ты правильно сделаешь если не станешь больше работать на него. Ничего, проживешь и без его денег. Мысли у тебя правильные, а твоими мечтами я очарован. Честно...
-- Ну знаете ли... - задохнулась я от негодования и покраснела от досады. Мои мечты принадлежали только мне и чужое подглядывание в них меня оскорбило.
-- Правда, о людях ты почему-то думаешь лучше, чем они есть на самом деле, - продолжал он как ни в чем ни бывало, либо делая вид, что не замечает моего смущения, либо попросту не обращая на него внимания. - Но ничего, это со временем пройдет...
-- Можно подумать, что вы образец человечности, - раздраженно огрызнулась я.
-- Я ошибка природы. Тупик эволюции. Урод.
-- Слушай, кончай меня разводить, а? - мне уже начинал надоедать его пьяный бред, а лихорадочный блеск темных глаз просто пугал. - Тоже мне вампир выискался. Ширяться меньше надо. Тебя, что в жизни ничего кроме косяка больше не интересует?
Долгое мгновение он тяжело смотрел на меня, потом раздельно, тая за словами горечь отчаяния, произнес:
-- В жизни меня интересует сама жизнь. Я хочу работать. Пить с друзьями пиво. Орать на футбольных матчах. Хочу спать до полудня в воскресенье. Хочу детей, семью. Это все, что нужно человеку. Блин! Это просто щедро!
-- Ого! Тут кое-кто говорил о плоти и вдруг такие возвышенные мысли.
-- Просто ты не в состоянии понять, что имеешь.
-- Философ! - ткнула я его шпилькой иронии.
-- Дура! - врезал он мне в ответ.
Я отошла и повернувшись к нему спиной принялась усердно протирать стаканы. Вампир видишь ли... Почему тогда не Наполеон?!
-- Может включишь музыку, - тихо попросил он мне в спину.
Я подошла к музыкальному центру и не глядя ткнула в клавишу. Бар наполнил мелодичный напев Sade, тихий, проникновенный, как будто она сама находилась здесь, третьей.
-- Если бросишь дуться и подойдешь ко мне, то поймешь почему я все-таки вампир, а не Наполеон, - услышала я его насмешливый голос, когда раздумывала над странным поведением милиции.
Черт! Все же он не врал, когда говорил, что читает мысли. Я отставила стакан, подошла к нему и демонстративно остановилась перед ним. Он положил передо мной на стойку смятый пакетик от сока.
-- И что? - холодно поинтересовалась я. - Я должна теперь убирать за вами мусор?
-- Нет. Мусор я в состоянии убрать сам, но прежде определи, что за сок я пил.
Из подсобки выглянул Андрюша и с подозрением глянув на парня, перевел тревожный взгляд на меня. Успокаивая его, я улыбнулась, хотя мне очень хотелось позвать его. Когда Андрюша прикрыл за собой дверь, я брезгливо взяла пакетик из-под сока и поднесла к лицу, чтобы в следующую секунду выронить его. В нос ударил тошнотворный запах затхлой крови.
Парень засмеялся низким, утробным смехом, а я, подавляя тошноту, опустилась на табурет, стоящий с моей стороны стойки. Глядя на него, смеющегося, я поняла, что в этом парне так перепугало Митрича. Хотя я и была подготовлена его бредовым признанием, но все равно, от вида его влажно блеснувших клыков мне стало не по себе, а по спине пробежали мурашки озноба.
Он перестал улыбаться и теперь пристально смотрел на меня. На его щеках разгорался темный румянец.
-- Не хочешь выйти из-за стойки и присоединиться ко мне?
Этот его вкрадчивый голос напугал меня больше, чем вид вампирских клыков.
-- Сядем за столик, посидим, поговорим.
Его голос странно завораживал. Я уже не чувствовала отвращения и страха, меня словно укачивало на воздушных волнах покоя и неги.
-- Я дам тебе вечность, - слышала я произносимые им слова и это при том, что его губы не двигались.
Я невольно заглянула в глаза вампира и их темнота безраздельно завладела мной, но вместе с тем, я увидела в них бесконечную усталость и равнодушие.
-- Н-нет, спасибо... Вечность мне не нужна... мне бы экзамены сдать... - зачем-то пробормотала я.
Он невольно моргнул и холодная отстраненность в его взгляде исчезла и хотя смотрел на меня
