недюжинный ум и коварство. В двух словах: Гудок лихо дергал рыбу, ему везло. Он попал на хорошую ямку и уже накидал больше десятка отменных «харитонов» за спину, на гальку. Другие рыбаки хоть и завидовали, но не стали присоседиваться и, по понятиям, кидали свои снасти выше или ниже удачливого мужика. А Отвали веселым лаем подбадривал Гудка, радуясь каждой пойманной рыбке и чуть ли не кувыркаясь через голову у ног рыбака.
- Хорошая собака, - бормотал Гудок, выдергивая очередную добычу.
Отвали радостно щерился и отбегал понюхать выловленный «хвост». Так вот, в итоге, как оказалось, этот городской любитель таежной рыбки «занюхал» весь улов. Полностью! Без остатков даже чешуек. Гудок плакал… И теперь упорно отгонял собаку, кидая в нее камнями. Но Отвали, прячась и отскакивая, упрямо шел за своим «кормильцем». И только сообразив, что на этот раз его снабженец шел без удочки, отстал.
До базы мы добрались быстро, не отвлекаясь ни на что. Максимыч, как-то погрустнев, походил вокруг домиков, погладил бревна рукой, потом, осмотревшись, решительно подошел к краю сопки. Там оказалась небольшая дверца, ведущая вглубь.
- Ледник тут, - со знанием дела сказал старик.
Мы с Гудком еле отворили эту уже вросшую в почву дверь. Действительно, в холме был или продолблен, или так отсыпан небольшой ледник. Помещение невелико, типа современной морозильной камеры в магазине. Потолок низкий, так что вглубь мы пробираться не стали, и так было видно, что ледник пуст. Но, на беду Егора, прямо у входа лежал старый, видавший виды и, очевидно, оставленный за ненадобностью лоток. Вот он-то и послужил причиной всех последующих событий. Гудок пристал, как репей:
- Егор, ты же хищничал, я знаю! Покажи, как золото моют. Очень интересно. Всю жизнь на Колыме, а ни разу не пробовал.
Максимыч, усмехаясь в седые усы, сказал:
- А что? И покажи. Вон, видишь, чуть ниже, судя по всему, «проходнушка» стояла. Опробуй содержание, да и пойдем, пожалуй. Вот только чайку попьем. Вы там возитесь, я организую в крайнем домике.
Гудок, вытащив из своего рюкзака две пачки макарон и баночку горчицы, добавил к этому тушенку и мечтательно заявил:
- Максимыч, и пожрать организуй.
Старик только улыбнулся в ответ.
Егор с Гудком пошли к ручью. Там Егор показал тому, как и откуда набирать грунт. Потом, поболтав лотком, показал азы промывки и, усевшись на высоком берегу, курил, наблюдая, как мужик лихорадочно «намывает себе богатство». Металл, конечно, был, но не в той мере, которая интересовала Егора. А вот Гудок увлекся не на шутку. Когда стало ясно, что металл все же есть, он, сбегав наверх, притащил откуда-то старое ведро и стал сбрасывать в него шлихи. Егору это вскоре прискучило и, пожелав Гудку фарта, он пошел вверх по маленькому ручейку, который огибал эту базу слева, уходя в небольшой распадок. По этому ручью тоже когда-то мыли. Пройдя с полкилометра, Егор увидел дальше нетронутое русло. Машинально, скорее, уже по привычке, он поковырял «борт» и обомлел. Прямо в трещине, забитой песком, практически на самом виду, лежал крупный самородок! Граммов, пожалуй, на тридцать…
Сердце екнуло, знакомый дурман окутал голову, адреналин тут же отозвался дрожью в руках. Первым побуждением было бежать, отнять лоток у Гудка и начать РАБОТАТЬ! И хорошо, наверное, что лотка под рукой не было. Чуть успокоившись, Егор понял, что не время и не место начинать дОбычу прямо сейчас. Вечером им всем нужно возвращаться в город. Это было уже решено. Да и попутчиков своих он знал не настолько, чтобы им доверять. Поэтому Егор постарался сделать морду лица попроще и оставить все как есть. Даже самородок он вернул, если не на законное место, то надежно укрыв его у приметного обломка скалы.
Вернувшись к домику, парень застал компанию уже в сборе. Гудок, видимо, сбив первый приступ «золотой лихорадки», сидел на крыльце, охраняя свое ведерко «с золотом» и блаженно хлебал чай, наворачивая огромный бутерброд с салом. Банка тушенки, уже опустошенная, валялась рядом.
- Садись, Егор! Максимыч не стал варить ничего, у него вон сало какое знатное! Порубаем и пойдем обратно. Эх, жалко, я мало намыл, руки закоченели. Как вы целый день в такой воде хлюпаетесь? – спросил он Егора.
- Да как-то вот так, - рассеяно ответил тот.
Вот тогда-то и были оставлены в том самом домике эти две пачки макарон и пресловутая баночка невостребованной горчицы. Сало и так изрядно отдавало чесноком.
Чтобы закончить этот затянувшийся экскурс, добавлю только одно. И с «золотым» ведерком Гудку не повезло! Когда, вернувшись, мы стали собираться потихоньку, его старший братишка, ухватив именно это ведро, с чего-то вдруг решил помыть голову! Ну, и ополоснул его, конечно, выплеснув, как он сказал, грязь. Тихую ярость младшего Гудка, лишенного богатства, словами передать нельзя. Так вот, собственно, и закончилась эта поездка на отдых…
А теперь о макаронах и горчице, о везении и невезении, и о том, что чрезмерно «умных» тайга и наказать может….
Вернулся Егор на это место на следующий год. Всю зиму его глодало нетерпение. Почему, он не мог понять и сам, но все-таки выехал на место, чуть сошел снег.
Неприятности начались почти сразу. Во-первых, некстати «крякнул» движок у его верной «Нивушки». Событие, конечно, ожидаемое, но Егор рассчитывал это лето еще поездить. Пришлось оставить верную «старушку» в поселке в семидесяти километрах от города. Благо, там были знакомые, способные и в отсутствие хозяина решить эту проблему. Дальше он добирался на попутке. Но, уже войдя в тайгу, втянувшись в ритм, парень понял, что поторопил события. Вода стояла высоко. Все безобидные ручьи и речушки по дороге приходилось форсировать практически вплавь. К тому же вода стояла и по низинам. То еще путешествие выдалось! Весной по таежной грязи ходить вообще трудно. Но Егору казалось, надо дойти, раз уж сунулся.
До знакомого теперь места он вышел только на пятый день. Представьте себе, какова была дорожка. Приходилось часто сушиться, отдыхать у костра. В общем, не очень легкой выдалась прогулочка. Но он дошел!
Вот и знакомый берег, и домики все так же стоят в туманной, кажущейся вечной, дреме, ожидая случайного гостя. А гость-то вот он, тут как тут, стоит на противоположном берегу и тихо матерится. Ручей уже и не ручей вовсе, а вполне себе даже очень полноводная река. Сродни Нилу. Такие же мутно-бурые воды, только вот течение стремительное, бурлящее, и даже на вид ледяное и безжалостное.
И опять пресловутый «закон подлости»… Все водные преграды до этой Егор преодолевал по старинке: рюкзак в целлофан, ствол на шею - и вперед! А тут он, как на грех, увидел зацепившийся за кусты то ли наращенный борт от машины, то ли просто кем-то плохо сколоченный неказистый плотик. Надо же было случиться такому! Вот и решил парень переправиться с комфортом. Конечно, самому на таком хлипком плоту передвигаться не с руки, но хотя бы рюкзак и карабин можно было сохранить совершенно сухими, верно? Так он и поступил.
Загрузив плотик снаряжением, Егор, придерживая его рукой за накинутый на доску ремень, отправился вперед через бурный поток. И вот, как в плохом кино, почти на середине ручья, когда вода уже перехлестнула болотники и поднималась к груди, Егор поскользнулся! А поскольку балансировать на таком течении без помощи рук невозможно, он машинально выпустил из рук конец ремня. И все! Маленький плотик, нагруженный всем движимым его имуществом, стремительно полетел по течению…
Так вот глупо и обидно все случилось. Пока Егор, падая и поднимаясь, допрыгал до берега, пока выбрался на косогор, плота и след простыл. Да и не догнать его при таком течении, это-то Егор понимал. Но все же, надеясь скорее на чудо, парень прошел километров пять вниз по течению. А вдруг прибьет к берегу? Куда там, закон подлости обратной силы не имеет. Егор окончательно расстроился, но надо было что-то делать. Вот он и вернулся обратно в тот самый домик, где они пили чай в прошлом году. На полочке у стены так сиротливо и лежали две пачки макарон, а сверху стояла баночка горчицы.
Самое же неприятное случилось потом. Как оказалось, во время его взлетов и падений в ручье он не только намочил свои расходные спички, причем так, что серы на головках просто не осталось, но и так называемый аварийный огонь - так он называл коробок спичек, упакованный в жестяную, и запаянную в целлофан коробочку - пропал. Его он тоже потерял! Как коробочка могла выпасть из нагрудного кармана, прикрытого к тому же клапаном, загадка, но факт - спичек не было. Не было совсем!
Немного обсохнув и едва согревшись, Егор отправился тщательно осматривать все домики. Тщетно! Не было ничего похожего на спички, зажигалку или хотя бы увеличительное стекло. Про метод неандертальцев он, конечно, знал, но вот добыть огонь трением даже не пытался. Пробовал как-то давно, шутки ради, но не дано такой сноровки современному дикарю, увы.
Было холодно, но еще не столь голодно, хотя на макарошки пару раз он уже задумчиво глянул. При здравом рассуждении выбора особого не было. Рассчитывать, что в эту глушь внезапно прилетит волшебник, пусть даже и «в голубом вертолете», не приходилось, поэтому оставалось только выбираться на трассу. Ну, а потом уже решать, что, где и как. Поэтому затягивать с обратной дорогой Егор не стал, хотя и хотелось хоть немного побыть пусть в относительном, но жилье.
Время теперь работало против горе-старателя. Прихватив с собой «запас продуктов», парень решительно нырнул обратно в холодные воды безымянного ручья. Нет, на каких-то картах «фамилия» этой водной преграды, конечно, имелась, но Егору теперь было все равно. Кроме как «ручей Невезения» он бы его и не назвал.
Обратная дорога заняла четыре полных дня. Вода так и не падала, идти по-прежнему было тяжело, и вдобавок к этому постоянно хотелось есть. А самое страшное - это то, что не было огня, и холод, казалось, навечно поселился в складках его постоянно мокрой одежды. Даже натруженные ноги, которые горели огнем, и те замерзали, потому что этот огонь был ледяным.
Макароны Егор съедал по одной. Хорошо, картонные пачки были большими. Он доставал трубочку из-за пазухи, где хранился этот запас, и, макая ее в горчицу, старательно жевал. Вкус сначала был отвратительным. Ядреная, перезимовавшая в домике горчица выжимала слезы и сопли, но, может быть, именно она слегка помогала согреться. Поэтому парень и питался именно так. К тому же, при здравом рассуждении, какие никакие калории в ней все же были, верно?
Достоверности ради надо сказать, что несколько раз он пытался размачивать макароны перед употреблением, опуская трубочку в воду. Кстати, размочить макаронину в холодной воде не так-то просто, крепкий продукт выпускали советские макаронные фабрики! А конечный результат напоминал совсем уж безвкусный клейстер. Хотя питаться клейстером Егору и не приходилось, но книжки-то он читал, а там часто упоминалось подобное сравнение.
В пути Егор пробовал даже ветки жевать. Ну а что уж тут скрывать-то? Дело было весной, никаких тебе грибов, ягод, клейкие зеленые листочки кое-где - вот и вся питательная биомасса. «Растениеедство»- не
