СНОП-часть I

прокомментировал. Все грохнут со смеха, и вы с владыкой квиты."
-Да, давай так и сделаем,-ответил о. Виктор,-не то меня владыка со свету сживет.
Так и поступили: после сотого поклона о. Виктор с шумом, и с криком: "Ох, не могу больше!" -кубарем скатился с солеи, а стоящий впереди мужчина весело засмеялся, и сказал: "Хоп, поп-плюшка!". Весь храм, при этих словах, просто грохнул от смеха.
-Ну, а теперь,-сказал ему о. Александр,-вставай на корачки, и ползи в алтарь. И постарайся плакать , или еще лучше тихонько выть; проси прощения у владыки, мол, будто ты каешься; думаю, этого будет достаточно.
Отец Виктор так и поступил. Когда он на четвереньках вполз в алтарь, весь красный и потный от "подвига" епитимии, то он затряс головой и по подобию нашкодившего пса  завыл: "Bу-у-у-у-у, ву-у-у-у-у, я ка-а-а-а-а-юсь...прости-и-и-и-те меня-я-я-я!"
Все духовенство в алтаре просто зашлось от смеха, а вслед за этим, услышав смеющихся пастырей, затрясся от смеха и весь храм. Служба прервалась. Смех продолжался где то минут десять, а потом стал утихать. Хорошо, что это случилось до Евхаристического канона, а так грех был бы сугубый! Из алтаря вышел владыка Онуфрий и сказал: "Веселая у нас сегодня служба, братья и сестры! Сначала я , а потом и виновник нашего торжества, о. Виктор, решили вас немного развеселить; что бы вы немного оправились от нашей суровой действительности: многотрудной и многострадальной жизни, были бы радостны и веселы, и никогда, в любых ситуациях не унывали. Я бы и не споткнулся на малом входе, но батюшка Виктор построил для меня вавилонскую башню, а потом и сам вас, как я вижу, крепко развеселил. Виктор, выходи из алтаря, покажись на люди! Аплодисменты батюшке Виктору!"
При этих словах архиерея все опять дружно засмеялись и зааплодировали.
-Ну, а теперь,-продолжил владыка,-возвратимся от земли на небо, к Божественной Евхаристии, будем серьезными, и продолжим наши молитвы. Далее литургия шла уже без эксцессов.
По окончании литургии состоялась церемония награждения; наградили главных спонсоров строительства храма. Мэр Глухова, Лев Борисович, получил орден Князя Владимира III степени, а председатель района,-Иосиф Семенович,-тот же орден, только уже II степени. Не забыт был и о. Виктор; батюшка получил сразу три награды: набедренник, камилавку, и золотой крест.
-Честно говоря,-сказал ему владыка,-я думал ограничиться набедренником и камилавкой; но, за смекалку и сообразительность дарую тебе еще и крест. Не рассмеши ты нас , и весь храм, не то, что наград,-головы бы тебе не сносить!
-А еще говорят,-он возвысил голос и обратился к духовенству,-что я злой архиерей. Например, владыка Марк, знаете что бы за такую проделку сделал? Вот то-то!
После этого состоялась праздничная трапеза, с многочисленными тостами и обильными возлияниями, и на этом освящение храма закончилось.
глава_6
Вскорости после этого, батюшка решил, что пора. Настало время осуществить задуманное: расписать храм изнутри, и на этом хорошенько заработать. Случай не заставил себя долго ждать: как то раз, приехав в Ильинск по делам, он познакомился с бригадой художников с Западной Украины. Как земляки они разговорились, и о. Виктор предложил им начать роспись; поторговавшись, сошлись они и в цене, и в том, что не грех и батюшке будет на этом заработать,- лишь бы только им получить свое. С этим о. Виктор и уехал обратно в Глухов.
В воскресенье, после службы, он собрал прихожан, и предложил им начать сбор средств на роспись храма.
-Дорогие мои братья и сестры,-так начал свою речь о. Виктор,-долго мы с вами ждали, но наконец дождались: нам построили и передали прекрасный храм! Ходи теперь только, и молись; казалось бы есть все. Но каждый из вас, конечно же бывал в городских соборах, в монастырях, в старинных церквах,-и всегда ему бросалось в глаза, что храмы те, обязательно расписаны изнутри. Какая обильная благодать, и молитвенный настрой ощущается в этих церквах! Даже уходить не хочется! Стоял бы весь день, смотрел на эти священные книги в красках, и молился! Вот, постоянно размышляя об этом, захотелось и мне, дорогие мои прихожане, что бы и наш молодой пока еще храм был не хуже тех. Давайте распишем его; я уже и мастеров нашел, и о цене договорился. Осталось лишь собрать необходимую сумму денег: всего то $50 000, или где то 1 500 000 рублей.
-Конечно же,-продолжил он,-для нас это деньги огромные, но, поверьте мне, что при нынешней жизни это еще и неплохо; даже, можно сказать, дешево. Городок у нас с вами не такой уж и маленький: всем миром, думаю я, обязательно мы эти деньги соберем. Для этого я предлагаю начать сбор пожертвований по предприятиям нашего города, частным предпринимателям, и частным лицам. Вы все поддерживаете мое предложение?
-Да, конечно же, батюшка!,-раздались голоса верующих,-будем собирать, дело очень хорошее!
На этом и порешили. Вскорости начали и сбор пожертвований; однако первые же походы по различным местам, где можно было бы поживиться, показали, что народ, в основной своей массе, жертвовать не хочет, или жертвует предельно мало.
-Только что уже жертвовали; вон, какой храм вам отгрохали, и мэр себе еще одну тачку в личный автопарк прикупил,-говорили многие,-будет с вас: молиться и в таком храме можно. А если и будем жертвовать, то не вам, а о. Николаю: он честный батюшка, в вашем беспределе участие не принимает, мы его уважаем, и помогать будем только ему.
Таким образом, за месяц, удалось собрать лишь 12 000 рублей, что было  конечно же предельно мало.
Выхода не было, и решил о. Виктор обратиться за помощью к Льву Борисовичу: уж ему то точно отказать никто не посмеет; при этом о. Виктор в глубине своего сердца надеялся, что ему удасться облапошить Льва Борисовича. И от этих мыслей стало ему тепло на душе, и батюшка заулыбался. На следующее утро батюшка направился на прием к мэру, прихватив для пущей убедительности нескольких прихожанок. Придя в горсовет о. Виктор попросил секретаршу доложить о них мэру, что бы тот принял их: мол очень важный у них вопрос. Однако Лев Борисович распорядился пустить только одного о. Виктора, а прихожанок попросили подождать в приемной.
-Ну, с чем пожаловали, святой отец,-спросил его мэр, улыбаясь и протягивая ему руку.  
-Да вот, пришел обратиться к вам за помощью,-ответил о. Виктор.
-Какой еще помощью? Вроде бы все для вас уже сделали: церковь построили, отопление провели, просфорню и трапезную тоже построили. Что ж вам еще то надо? Давайте теперь уж сами шевелитесь: под лежачий камень вода то не течет!
-Да, сделали вы, Лев Борисович, для нас очень много, но согласитесь, неплохо было бы наш храм еще и расписать изнутри: мне месяц тому назад прихожане эту мысль подкинули; это придало бы храму красоту и законченность.
-Ну так и расписывайте, кто же вам мешает?
-Отсутствие финансов, Лев Борисович,-робко промямлил о. Виктор. Мы с прихожанами собирали, целый месяц, и собрали всего то 12 000 рублей. А что на них сделаешь?  Мастера то просят $50 000 ! Вот я пришел к вам за помощью; вам уж точно не откажут.
-Это что ж за мастера то,-сказал мэр,-что такие деньги заломили? С этими словами он снял трубку телефона и стал куда то звонить.
-Наум Семенович, добрый день,-сказал он,- еще раз здравствуйте. Прошу прощения, за нескромный вопрос: во сколько вам обошлась роспись собора? Всего навсего $30 000? Благодарствую, мне все ясно. Ну, а с тем, о чем говорили, все остается в силе: жду вас завтра в гольфклубе, до встречи.
-Послушай, святой отец,-сказал Лев Борисович о. Виктору,-вот, только что я звонил губернатору, и он мне назвал сумму почти в два раза меньше. Так это собор, он раза в три больше нашего храма! Что ж за мастера то такие? Где ты их нашел? Вот что, давай-ка их ко мне, я сам с ними поговорю.
-Это безполезно, Лев Борисович,-ответил батюшка,-как я только ни старался, как к Богу ни взывал, уперлись, и все! Сперва вообще хотели семьдесят тысяч, еле на пятьдесят уговорил!
-Ну а я, святой отец, уверен, что с ними договорюсь. А если нет, то поищу других, посговорчивее. И Наум Семенович в этом деле помочь мне не откажет: у него наверняка есть координаты тех, кто собор расписывал; вот с ними тогда и будем иметь дело. Ну, о. Виктор, давай мне их телефон, сейчас позвоним.
-Да я не знаю ихнего телефона, они мне его не давали,-промямлил батюшка Виктор, который совершенно не ожидал такого расклада.
-Как же вы тогда состыкуетесь, если ты не знаешь ихнего телефона?
-А я им дал свой: они через пару дней обещали позвонить, и узнать ответ.
-Вот когда они тебе позвонят, ты и возьми у них телефон,-сказал Лев Борисович,-скажи, что городской мэр хочет с ними поговорить.
Такого поворота событий о. Виктор никак не ожидал, все поворачивалось к тому, что опять мэр налагал на все его проекты свою руку: брал ситуацию под свой контроль. И о. Виктор решил пойти во банк.
-Лев Борисович,- сказал он,-а может давайте все таки начнем сбор пожертвований? Все равно они понадобятся: хоть с этими мастерами, хоть с другими, а расплачиваться то придется.
-А что тебя вдруг так заинтересовали деньги?,-ответил мэр,-иди себе, и молись: занимайся духовным и не лезь не в свои дела. Тебя прислали на все готовое, храм тебе построили, на телевидении передачу организовали, в газетенке нашей тебя печатают. А чем ты нас, в частности меня, за это отблагодарил? Какая от тебя конкретно отдача? Вон, к Николаю как шли, так и идут; а теперь он еще и возню вокруг ИНН затеял: люди пачками отказы пишут, письма в область шлют, по слухам начали в Москву, в думу писать. Мне звонят, и спрашивают: что там у тебя происходит? Неужели нет нормального отца, который бы успокоил людей, и разъяснил им позицию патриарха и церкви по ИНН?
Вот, чем надо заниматься! А теперь расскажи мне, что ты там, в своей прошлой беседе по телеку, за бредятину молол? Я, батя, вообще человек далекий в вопросах религии, как-никак 20 лет коммунистом был; но послушав тебя вчера понял, что ты самый настоящий бездарь! Это надо же, нести такую туфту!
Тут надо немного прояснить ситуацию. Все дело в том, что накануне о. Виктор вел в прямом эфире свои "Пастырские беседы", где ему задали вопрос: почему у некоторых крестов внизу находится полумесяц? Батюшка, ничтоже сумняся, объяснил, что полумесяц внизу креста означает победу христианства над исламом.
И все бы ничего, но с распадом СССР в Глухове образовалась довольно обширная диаспора азербайджанцев, которые держали лесопилки, магазины, бары, и прочий бизнес. С ними приходилось считаться, тем более, что из их кармана неплохо пополнялся городской бюджет, и карманы некоторых власть имущих. Но как известно, этот этнос исповедует ислам, поэтому, сразу же после передачи, на следующий день, к Льву Борисовичу пришла многочисленная депутация азеров, во главе с председателем диаспоры Фирузом Алимовичем Нариманбековым. Они требовали публичного извинения о. Виктора в прямом эфире, и чтобы на каждой его передаче обязательно присутствовал их представитель, который осуществлял ее контроль. Самому же о. Виктору посыпались угрожающие звонки, и SMS-ки.
-Интересно, Лев Борисович, а вы как ответили бы на этот вопрос?-спросил о. Виктор,-ведь тут все яснее ясного: полумесяц-символ ислама, и в честь победы над татаро-монголами его и поместили внизу креста. Именно с этого времени он в