Свалка

потом наказывает его за грехи? – Не нравится совсем. Насадить посреди рая наркоту и рассчитывать, что Адам со своей подружкой не запустят туда лапу! Где всезнание? Предвидение где, я вас спрашиваю? Особенно учитывая, что, как утверждают, без Его воли и лист конопли не может шевельнуться? – А где выполнение предвыборных обещаний? Он же говорил еще апостолам, что их поколение увидит Царствие Небесное на земле, совсем как Хрущев. С тех прошло уже две тысячи лет. – Вы все еще ждете? – ухмыльнулся Дед, - Мошенник давно смылся, а прислуга продолжает божиться на пачке оставленных им фальшивых векселей перед тем, как сделать какую-нибудь гадость. Сатана – тот был честнее, он предлагал царства земные. Но Искупителя не устроила цена, и теперь мы купаемся в собственной крови, стоя на этой земле раком в ожидании пинка, неизвестно с какой стороны.
Так они богохульствовали помаленьку, чтобы не потерять веру в собственное существование и веселились, ведая, что выплата по векселям производится постоянно, без перерывов на Апокалипсис и безотносительно к содержанию мозгов, по которым получает каждый – в строгом соответствии с выданными гарантиями.
- А почему вы не дали Нагану эликсир, как дали мне? – спросил он, когда, вдоволь обсудив вопросы теологии, они перешли по скелетам мороженого палтуса к третьей бутылке. – Потому, что вы дали ему свое причастие раньше, чем я успел подумать о терапии, - хохотнул Дед, - И черт его знает, как повлиял бы на него эликсир. Пусть бы лучше вытянул ноги от раны, чем от моего зелья, иначе мне бы самому понадобилась терапия. – Почему Микос действует избирательно? – Потому, что он – Дудочник! Он уводит за собой ту часть генофонда, которая ему нравится, а остальных предоставляет их судьбе или пускает под нож непредсказуемых мутаций. – Зачем же нож? – Чтобы отсечь от избранных нежелательные генетические контакты. Он, подлец, поощряет тех, кто способен войти с ним в симбиоз, а несовместимых подвергает порицанию через мясорубку. – Такое возможно? – Такое уже было. Среди предков человека выжили те, кто оказался способен войти в симбиоз с пищеварительными бактериями – остальные вымерли в мучениях. Он действует старым, проверенным способом мамочки-природы, только быстрее и лучше, - Дед поднял брови и поскреб лысину, - Как, в сущности, естественно и достоверно все, что именуется или кажется таинственным, включая ваш взгляд василиска, сто раз описанный в старых и серьезных текстах. – А где описан Микос-из-Лабиринта? – В Священном Писании! – Дед выпучил глаза и напряженно вытянул грязный палец в его сторону, - Над которым мы так славно поюродствовали, подобно всем влюбленным недоучкам. Он – Конь Бледный, он – посланник Антихриста и средство его продвижения в мир. Он собирает армию Антихриста и вооружает ее так, как речено пророками! – Неужели вы во все это верите? – Я не верю ни во что, кроме моей смерти! – Дед уже кричал, - А в свете моей смерти становится вероятным все и очевидным тлен человеческих философий! Знание – там, где вера. А фундаментальности человеков – пыль в луче моей смерти. Поэтому я верю речениям пророков, а болтовне торговцев пылью – не верю! – Я тоже не верю, усмехнулся он, - Но и в пророках сомневаюсь. – Пророки – это и есть сомнение! – заорал Дед, - Сомнение ведет к отрицанию, а вера становится возможной тогда, когда уже не во что верить и приводит к прямому знанию. Дух нисходит, как инфаркт, а не как голубь, ни один пророк, ни слова не сказал о любви, но только – о гневе. Ни один из них не был настолько хамом и дураком, чтобы называть Бога – отцом, грядущего Мессию – сыном человеческим и полагать, что Богу есть дело до ничтожных человеко-тел! – А до чего ему есть дело? – До душ! Бог селекционирует человеков, создавая программы и отбирая совместимые со своим аппаратным обеспечением. О зерне и соломе – вот о чем говорили пророки, и это записано двоичным кодом в Программе программ, заложенной в машину человеческой эволюции. – А какое место в вашем программном бреде занимает Антихрист? – Такое же, как ноль по отношению к единице. Христос в христианском смысле – это семантический призрак, ничто. В библейском смысле Он – грядущий Мессия, который приходит в конце времен, чтобы отделить зерна от плевел и поставить точку. Антихристос – это Тот, кто по воле Бога предшествует Ему и готовит Землю к сбору урожая. Этот персонаж присутствует в оккультном ядре всех Святых Писаний мира, где так и называется – Жнец. – Значит, Христос – молотилка? – Он – Цеп и Молот на наковальне Земли, воистину, безмерна глупость тех, кто ждет от Него пощады. Цеп и Серп – это древнейшие символы Страшного Суда, как бы его ни называли в разных культурах. – А как же, черт возьми, милосердие? – Где в честном и Святом Писании вы найдете хоть слово о милосердии? Протоки говорили о сокрушении сердец ввиду Гнева Господня, раскрывая людям глаза на истинное положение дел и ничего не прося взамен. Сладенький Христос – это недавняя и недалекая выдумка попов, этих вирусов в программе, которые растлевают души, собирая дивиденды с его слез. – Вы слишком патетичны для атеиста и слишком циничны для пророка. – Все пророки были циниками и не стеснялись в выражениях, их ругань дошла до нас даже через десяток переводов. Как вам нравится – «чаша, наполненная мерзостями блуда ее»? – Очень нравится. Давайте-ка прекратим креститься впрок, да и плеснем в чаши какой-нибудь мерзости, пока гром не грянул и мерзость есть.

Глава 20

Он проснулся посреди ночи с бешено бьющимся сердцем и широко раскрыл глаза, глядя из тьмы во тьму. В голове продолжали кружиться обрывки сна, тая и исчезая в водовороте времени, через несколько мгновений он уже почти ничего не помнил. Каждый раз, оказываясь в этом сне, он знал, что уже много раз был на этой черной дороге, в лучах фар, пронизывающей снежную тьму. И каждый раз, выходя из сна, терял ощущение многократности уже бывшего и память о нем. Но этот раз был не каждым, от него осталось ощущение удара, он не выплыл из сна в реальность – он пробил реальность сна лбом и выскочил из нее по другую сторону – в здесь и сейчас.
Здесь было тепло и темно, рядом тихо дышала девочка, но он знал, что она не спит и прислушивается вместе с ним к тающему в его ушах звуку лопнувшей струны, который сопровождал удар.
Он сполз с постели, на ощупь оделся и вышел на морозный воздух, под яркие, льдистые звезды.
И здесь на него вдруг обрушился водопад счастья. Даже в юности, резвясь на зеленых пажитях под солнцем начинающейся жизни, он не испытывал ничего подобного. Он стоял посреди свалки, на мусорной куче прожитых лет, бездомный, гонимый, никчемный – и радовался. Это было настолько нелепо, что он расхохотался. И с веселым ужасом понял, что ничего, кроме смеха в нем не осталось собственного. Он стал чужим самому себе, и некто другой смеялся, сожигая в огне своего смеха мусор чужой и нелепой жизни. Разве мог знать чужой, скисший в своем вонючем углу, как прекрасна жизнь? Она была прекрасна – в воздухе, в звездах, в ощущении тела, в каждом своем мгновении, из которого открывались мириады возможностей во всех направлениях. Разве мог знать чужой, что пыль, которая в тупике его больного сознания разрослась до размеров Вселенной – просто мусор? Он сам был иллюзией и умер под катящимися камнями своего рухнувшего мира, никогда не будучи живым. Сам факт жизни, очевидный и пылающий, как Солнце, делал жизнь самодостаточной и освещал все темные углы. О, радость! Прекрасней, чем быть живым, была только возможность стать еще более живым!
Несколько подростков осторожно выглянули из барака – им показалось, что на свалке что-то лопнуло, как граната и по ушам мягко ударило, как будто взрывной волной.
И замерло от удивления, увидев этого кошмарного типа, который, нелепо взмахивая руками, приседая и взвизгивая, плясал в одиночестве под звездами.

Глава 21

- Наган оклемался и даже просит жрать, - сказал Дед. – Что он рассказывает? – Он рассказывает, что на полдороге к городу те ребята вышли из машины и попытались его остановить. А когда он не остановился, открыли стрельбу. – Они хотели захватить его? – Черт его знает, чего они хотели. Возможно, им было просто лень играть с ним в игры на дороге, сбрасывая его с хвоста. – Я сам разбойник с большой дороги, - задумчиво сказал он, - Но времена наступили совсем окончательные, если мальчишку можно подстрелить просто так. – Да бросьте! – отмахнулся Дед, - Времена всегда были такими, просто униженных и оскорбленных выводили в расход другими способами. Чего стоит жизнь жителя свалки? Дешевле, чем пуля. Остановится – попытаем, не остановится – пристрелим, вот и все. – Если я еще раз увижу этих ребятишек, я покажу им, чего стоит их жизнь. – Охотно верю. А пока, предлагаю поддержать наше бренное существование чем-нибудь существенным. – Опять палтус? – А чем вам не нравится палтус? Ну, подванивает слегка, так у меня есть еще морская капуста, если вам больше нравится запах йода. Мы ловим морские деликатесы прямо на свалке, хорошая белковая шамовка и хороший сибирский чифирь – что еще надо интеллигентному человеку, чтобы заработали мозги? – А чем кормят раненого пацана? – Не волнуйтесь, его хорошо кормят. Все любят нашего Нагана, он милейший и безобиднейший ребенок, когда ни в кого не стреляет. – Я подарю ему автомат. – Он будет без ума от счастья. Из своей старой рухляди  он попадает в пивную банку с двадцати пяти метров. А с хорошим инструментом мальчик станет настоящим мастером. – Дай-то Бог.
- Забавный парадокс, - сказал он, осторожно пережевывая сексуально пахнущие дары моря, - Апокрифы утверждают, что подонки общества – это армия Антихриста. А вполне респектабельный Новый Завет полагает, что им принадлежит Царствие Небесное. – Ничего парадоксального в этом нет, - Дед вытер облепленные чешуей усы, - Если учесть, что Антихрист действует по воле Господа, готовя почву для Пришествия. Кому же еще раздавать подарки, если не верным солдатам? Так всегда было. Любое Царствие, небесное или земное – это какое-то место. Значит. Имеет место местничество. Одесную, ощую – как и регламентировано в Писании. – Там идет речь о духовном царстве. – Ну и что? Дух, который нельзя ни представить, ни описать – не имеет места. В него нельзя верить, нельзя его жалеть, нельзя бороться за него. А свято место, коль оно есть – пусто не бывает, оно имеет наместника. – Господь не может действовать, как сюзерен, раздающий феоды. – Почему не может? Он именно так и действует. Чем был Эдем, если не феодом на двоих? Не сумели удержать – валите отсюда, во тьму кромешную. – Это происки Сатаны, - усмехнувшись, заметил он. – А кем был Сатана? – Дед вздернул лохматые брови, - Он был Ангелом Небесным, возжелавшим плоти земной, он боролся за Эдем и он получил Эдем – на, жри. Господа нашего не даром называют Крепким, Он любит силу и не любит слабость. – Зачем тогда Ему любить униженных и оскорбленных? – Он не любит, Он дает шанс. Все сильные мира сего были когда-то униженными и оскорбленными, которые смогли воспользоваться шансом. Господь всегда дает то, что ты можешь взять. А если приходится жрать дерьмо – значит, ты не то схватил. – Значит, база данных была неадекватной, -