Все началось постепенно и незаметно. Точкой отсчета явился корпоратив, на котором Женька Синельников поскользнулся на апельсиновой шкурке. Падая, он машинально ухватился рукой за стол с закусками и бутылками. Увлекая его за собой, Синельников растянулся на полу. Удар усилил стол, накрывший Женьку как щитом. Все произошло в разгар веселья, поэтому никого это не расстроило, а даже вызвало бурю восторга. Сослуживцы, вытащив коллегу из-под стола и убедившись, что тот цел, с прежним остервенением бросились в пляс. Синельников, выпив подряд две рюмки водки и размахивая руками во все стороны, последовал за ними. Что было дальше ни Женька, ни его сослуживцы на следующий день четкого представления не имели.
Утром Синельников обнаружил на голове шишку, явившуюся результатом его падения. "Ничего, до свадьбы заживет", - успокаивая себя, думал он, осторожно трогая шишку рукой. Она снаружи была мягкой, а внутри твердой как грецкий орех и такой же по величине. Внутри нее что-то пульсировало и как -будто хотело вырваться наружу. Наковыряв в морозильнике кусочки льда, Женька сложил их аккуратно в тряпочку и приложил к шишке. Пульсация тотчас прекратилась и то, что еще так недавно рвалось на свободу, утихомирилось и затаилось. "Удивительная вещь организм, - думал Синельников, - еще вчера вечером ровное место было, а сегодня вон какой фрукт вырос. Человек - одно из самых сложных произведений природы". Поразмышляв на тему сложности устройства человеческого тела, Женька стал собираться к Матильде.
Рыжеволосая и худосочная Матильда двадцати шести лет от роду была Женькиной подругой или герлфренд, как это в одно время стало модным называть. Она вполне оправдывала свое имя, которое в переводе с древнегерманского языка означало - "сила в бою". Эта сила была приобретена ею в детстве в постоянных отбиваниях атак дразнящих ее сверстников. Кроме нестандартного имени, родители Матильды наградили ее чрезмерной худобой и ярко выраженным рыжим цветом волос, что и являлось мишенью для насмешек ровесников. Благодаря упорству своего характера, закаленного в подростковом возрасте, ей удавалось уже долгое время удерживать внимание можно даже сказать симпатичного Синельникова, характер которого был от природы мягким и не обремененным опытом выживания в детские годы.
- Хай, май Джентил, - приветствовала Синельникова Матильда с распростертыми объятиями. Евгений на древнегреческом языке означало благородный. Матильда нашла схожий синоним в английском языке не только по смыслу, но и по звучанию.
- Приветствую тебя, моя Златовласка! - подыгрывая возвышенному настроению подруги, ответил Женька, целуя ее в щеку.
- Как мой благородный друг вчера себя вел, сохранил ли верность своей единственной и неповторимой даме сердца в обществе невоспитанных и распутных женщин? - зная о корпоративном застолье, воркующе спросила Матильда.
- Будь спокойна, моя принцесса, как-бы ни были блудницы коварны и настырны, но честь свою и неизменность чувств к тебе я сохранил, - пытаясь, что есть силы сохранить серьезность отвечал Синельников.
- А вот это мы сейчас и проверим, - увлекая Женьку в спальню, молвила принцесса.
Через час, лежа на диване перед огромным телевизором, Матильда внимательно рассматривала шишку на голове своего верного принца.
- Может стоит показать врачу, голова не кружится?
- Да нет никакого сотрясения, обычная гематома, через неделю сама пройдет.
- Ну, смотри, Синельников, если вдруг к старости ты превратишься в слабоумного старичка, то на каталке я тебя возить не буду, а сдам на попечение государству. И будешь ты коротать оставшееся свое время в обществе таких же немощных старичков и старушек, которые, как и ты, когда-то не послушались советов добрых и любящих их людей ,- бойко фантазировала Матильда. - А я найду себе богатого вдовца и, лежа под солнцем на курортах, буду изредка вспоминать о своем принце, который отбиваясь от дерзких соблазнительниц, был непоправимо ранен. И то, что эта рана была получена из-за меня, будет согревать изнутри мое сердце, вдобавок к теплым лучам средиземноморского солнца, - сказав все это, она мечтательно замурлыкала.
- Вот она вся ваша сущность, спасибо, что государству, а то могла бы и усыпить как собаку или кошку ненужную.
- Что ты, я тебя люблю больше,чем всех собачек и кошек вместе взятых.
- И за это вам, уважаемая и благороднейшая из принцесс, огромное спасибо!
Так мило болтая и поедая орешки с медом, они проводили законный выходной день. Матильда работала оформителем документов в небольшой транспортной компании, занимающейся перевозкой грузов. Синельников трудился менеджером продаж в крупной фирме, поставляющей канцелярские товары. Матильда ушла на кухню и начала греметь посудой. Женька решил переключить канал на телевизоре и стал искать пульт. Пульта нигде видно не было. "Странно, - подумал он, - только же недавно держал его в руках". На всякий случай заглянул под диван, но и там его не обнаружил.
- Матильдушка, ты случайно пульт от телевизора с собой не прихватила? - крикнул Женька.
- Нет, он где-то в комнате.
Не найдя пульта, Синельников, тяжело вздохнув, поднялся с дивана и поплелся к телевизору. Переключая каналы вручную, он остановился на передаче, в которой рассказывалось об открытой недавно новой частице, которой не хватало для подтверждения теории мироздания и о том, какую пользу принесет это открытие через пятьдесят лет. Обладающий высшим образованием и интересующийся подобными темами, Синельников вдруг осознал, что ничего не может понять из того, что говорилось с экрана телевизора. Как он ни пытался сосредоточиться, смысл сказанного ускользал от него доселе невероятным образом. "Переутомился, - подумал Женька, - неделя тяжелая, да еще вчерашний день рождения главного бухгалтера наложил свой отпечаток"... Праздники и дни рождения на работе отмечались с размахом.
- Ничто так не сближает людей, как совместная работа, пьянка и драка, - любил говорить с виду интеллигентный, уже немолодой и имеющий большой жизненный опыт, генеральный директор фирмы Геннадий Павлович.
Для сближения хватало первых двух пунктов. Дела фирмы были успешны, на застольные расходы гендиректор не скупился. Когда Геннадий Павлович на очередном мероприятии слегка перебирал лишнего, то начинал свистеть, засунув два пальца в рот и лихо отбивать чечетку. Поговаривали, что он в свое время сидел не то за разбой, не то за хранение огнестрельного оружия.
- Джентил, кам ту ит, - раздался голос Матильды..
- Чем сегодня мой рыжик меня обрадует? - спросил Синельников, хотя каким-то чутьем уже догадался, что его ожидает что-то рыбное. Его удивило то, что кухня находилась достаточно далеко от комнаты, и раньше он никогда не улавливал запахи, царящие в ней.
- Я не гриб, я принцесса, - моментально отреагировала Матильда на Женькиного рыжика, - а рыцаря моего буду радовать такой же благородной рыбкой, какой он и сам.
- Я не рыбка, но я благородный, - под стать Матильде ответил Синельников, - уже иду.
Рыба оказалась отменной, как и все, что делала Матильда. Поев, они опять вернулись в диванную комнату. Бросившись на диван, Женька ощутил под спиной что-то твердое. Пошарив рукой, обнаружил пульт от телевизора.
- Это ты его подложила? - удивился Синельников.
- Мой маленький старикашка уже стал плохо видеть, скоро все забывать начнет, принцессу свою узнавать перестанет. Куплю ему колясочку и свезу в дом, где такие, как он, старички живут.
- Да перестань ты, я серьезно все здесь обыскал, а он прямо на глазах у меня был, чудеса прямо какие- то.
- А мне бабушка говорила, если что потеряешь, надо сказать: "Домовой, домовой, поиграл, да отдай".
- А я читал, что всех рыжих женщин раньше считали ведьмами и жгли на кострах. У тебя бабушка тоже рыжая была?
- Рыжие не ведьмы, а темпераментные. Они были напоминанием власть имущим о своей мужской несостоятельности, вот их за это и жгли.
- Вот и не правда, их жгли за склонность к изменам.
- На Востоке, в Древнем Египте женщины красили волосы хной, чтобы нравиться мужчинам, а уж там знали толк в любви, не то, что средневековые невежды. Подумать только, живьем сжечь женщину только за цвет волос.
- Нет дыма без огня, сказано ведьма - значит ведьма.
- А что же тогда не жжете Николь Кидман, Джулиану Мур, Милу Йовович, а чуть не боготворите их?
- Они не такие рыжие, как ты.
- Рыжие они, и Пугачева тоже рыжая. А самый главный рыжий, это Чубайс, он наш царь и защищает от таких как ты мракобесов. Съел?
- Вот кого точно надо бы сжечь, так это Чубайса и обязательно на нано технологичном костре, - проворчал Синельников.
Надурачившись вволю и поупражнявшись в словоблудии, они задремали под монотонное бормотание телевизора.
Работа Синельникова заключалась в поиске покупателей и заключении с ними договоров. С утра он приходил в офис и начинал обзванивать потенциальных клиентов по телефону. Для всех менеджеров удачей считалось найти постоянного покупателя, желательно из государственной структуры. Государственники денег не жалели, но им с каждой сделки надо было откатить, что правда уменьшало процент вознаграждения менеджера. Зато за счет объемов и постоянства заказов на круг выходило хорошо. Женьке такие клиенты не попадались, а скорее он сам их инстинктивно избегал, так как что-то было постыдное в этих тайных передачах конвертов.
- Ты Синельников или ненормальный, или родился по ошибке не в то время, - говорил ему Кондрат, самый ушлый продавец фирмы. - Тебе надо было жить в СССР с твоим характером, на доске почета бы красовался и в пример на собраниях тебя бы всем ставили. А в конце года путевкой в санаторий награждали, - при этом Кондрат заливался неприятным смехом. - А может просто не везет тебе, - уже спокойно без иронии добавлял он.
- Да пошел ты, - добродушно отвечал ему Женька.
Сегодня Синельников пришел в офис как всегда без опозданий и сразу включил компьютер. Быстро просмотрел почту и начал сёрфить в поисках всего, что касалось канцелярских принадлежностей. Минут через десять вдруг ощутил еле уловимый неприятный запах, который сразу пропал. В это мгновение послышался громкий голос Кондрата, оправдывающегося за опоздание очередными байками о пробках на дорогах. "Счастливый человек, - подумал Синельников, - врет на ходу да так, что сам верит". Врать Синельников не умел, и даже несколько завидовал тем, у кого это хорошо получалось.
- Здорово, Жека, как жив - здоров? Ну ты выдал в субботу, все столы снес. Я подумал все - капец, хотел "Скорую помощь" вызывать, а тебе хоть бы что, - приветствовал Кондрат Синельникова, протягивая тому руку.
"Вот опять соврал", - подумал Женька, точно помня, что Кондрат еще за час до его падения уехал куда-то с новенькой сотрудницей из бухгалтерии. Когда Кондрат отошел от стола, Синельников вновь почувствовал тот же неприятный запах, шлейфом тянущийся от того. "Странно, - подумал Женька, - Кондрат всегда такой надраенный, как пароход перед парадом, а тут такое амбре". До обеда безуспешно сделал шесть звонков. В четырех местах, с которыми он уже сотрудничал, ответили, что у них еще хватает запасов после последнего закупа. А в двух новых обещали
