патовая. С одной стороны на них надвигался мертвый механизм, поднятый неведомыми силами. С другой – враг только и ждал малейшей неосторожности с их стороны, чтобы покончить с ними раз и навсегда. Отступать было некуда.
Опора преследующего их крана снова оторвалась от земли и двинулась прямо на них, все ускоряясь. Они уже даже не успевали выскочить из-под удара – им оставалось лишь беспомощно наблюдать за приближением громадины, готовой вот-вот их расплющить. В мгновение ока она оказалась над ними – совсем низко, так, что даже головы нельзя было поднять.
Омерзительный до зубной боли скрежет ударил по ушам. На сжавшихся в ожидании неминуемого конца людей обрушился тошнотворный запах тины и гниющих водорослей. Проржавевшая конструкция обдала их ручейками холодной грязной воды и ошметками слизи и, не сбавляя скорости, пронеслась над ними. Опустившись на землю, она отделила их от гвардейцев, которые были вынуждены начать отступать. Кран теснил их прочь от моста.
Едва осознав, что угроза миновала и заларийцы им уже не страшны, КИЮИ поторопились убраться подальше. Больше в этот день сталкиваться им ни с кем не пришлось.
Утренняя стычка КИЮИ с гвардейцами осталась первой и единственной на сегодня. Мост был форсирован всеми группами без каких-либо прочих эксцессов.
