Юна

Юна и Волчья пустошь 2.

Тем летом Диме повезло. Коллега по работе, человек мира, за год планирующий свои путешествия и собиравшийся отдохнуть в августе, неожиданно явился к начальству и попросил перенести отпуск на декабрь. Бывает же такое! Еще пару дней назад он ходил по офису с пачкой буклетов, дразня сослуживцев экзотическими пейзажами маленькой страны в Юго-Восточной Азии. Народ завидовал счастливчику – уж очень вкусно тот рассказывал о грядущих приключениях. И Дима не был исключением.

В конце рабочего дня директор пригласил его в свой кабинет. Появилось пока еще не ясное, но крепнувшее с каждой секундой предчувствие чего-то очень хорошего.

- Дмитрий, у Орлова возникли, как он говорит, семейные проблемы, - осторожно начал шеф, изучая невозмутимое лицо подчиненного. – Я не мог ему отказать. Сам понимаешь, отсутствие двух сотрудников в отчетный период, это нонсенс. А у тебя ведь отпуск в декабре? В конце года наш славный коллектив и без того работает почти на износ. Я, конечно, понимаю: у тебя свои планы, но ты человек неженатый.… Давай-ка, собирайся, две недели в августе – это подарок судьбы, потом спасибо скажешь. Приказ я уже подписал.

Особых планов на декабрь у Дмитрия не было, и поэтому он согласился, внешне выказав чуть заметное недовольство. В конце концов, легкий намек руководству на недопустимость подобных решений, то есть, без длительных, с взаимными уступками, согласований, Дима посчитал правильным. Ну, это так … с расчетом на будущее.

Времени до отпуска оставалось немного, и он тем же вечером приступил к поиску горящих путевок. Через пару дней выяснилось, что сумма отпускных и стоимость приглянувшихся вариантов абсолютно исключали друг друга. И это было, пожалуй, единственным минусом подарка судьбы. Каких-либо серьезных накоплений он не сделал, полагая, что трех, предшествующих декабрю, месяцев хватит с избытком.

Ничего-ничего, бывает. В трудный момент ему позвонил друг и рассказал, каким образом который год поступают его продвинутые родственники. Молодая, не обремененная излишками денежных средств, супружеская пара, вдумчиво подходила к единственному и долгожданному отпуску. Оказывается, ребята через Сеть искали доступные варианты жилья, просчитывали дорожные расходы, визы, еда и развлечения также не оставлялись без внимания. А в результате, и волки сыты и овцы целы.

А сыты ли волки? После той поездки в Волчью пустошь прошло почти два года, но страшные воспоминания, видимо, навсегда останутся в его памяти. Время идет, и события сентябрьской ночи, порой кажутся ему фантастическими и нереальными. Это может продолжаться месяцами, но лишь над городскими крышами восходит полная Луна, Дмитрию, случайно оказавшемуся у окон, вдруг становится не по себе, и он тотчас закрывает шторы. Рассказать кому – не поверят, а, быть может, покрутят пальцем у виска. Пусть все останется по-прежнему.

Главное, не поддаваться унынию, найти занятия, способные отвлечь от неприятных воспоминаний. Путешествие в маленькую дружелюбную страну: черные горы - лазурное море, не самый плохой способ решить собственные проблемы. Так и надо поступить, а Интернет станет в этом помощником. Вариант, на котором он в итоге остановился, был бесконечно далек от исхоженных туристических троп, и это вызывало некоторое беспокойство. Но все сложилось, как нельзя лучше….

Десять дней в маленьком семейном отеле, в трех минутах ходьбы от немноголюдного песчаного пляжа, подарили ему удивительные впечатления. Здесь то он и познакомился с Юной. Стройная темноволосая девушка с южнославянскими корнями неплохо говорила по-русски, и вскоре Дмитрий знал о ней очень много. Юна приехала из большого города на севере страны, где жила и работала последние пять лет. А родом она была из этого чудного местечка, знала здесь все и почти всех. Знала, где вкусно и недорого накормят, где можно купить терпкое молодое вино. Ночные прогулки и купание нагишом в теплом фосфоресцирующем море, большие зеленые глаза на расстоянии девичьей ладошки и Дмитрий влюбился. Последние дни они почти не расставались: девушка лишь под утро уходила к себе, оставляя в номере у Димы странный и будоражащий запах. Нежный, еле уловимый. Долго не дающий заснуть.

Юна, свернувшись клубочком, уютно, по-кошачьи, рассказывала о местных обычаях, странных суевериях. Интересно рассказывала, с “картинками” и Дмитрий, поначалу чуть заметно хмурящийся при любых упоминаний о нежити, быстро привык, да и сидящая рядом девушка почему-то вселяла уверенность и спокойствие. Однажды ему даже захотелось поделиться собственными воспоминаниями, но, представив, что череда ужасных сцен опять пройдет перед глазами, вовремя остановился. Девушка долго смотрела ему в глаза: ждала и молчала. А потом, как ребенка, погладила по голове.

Иногда кошка выпускала коготки: однажды вечером, когда все предвещало еще одну удивительную ночь, Юна оделась, поцеловала его и, сказав, что ждет гостей, направилась к двери. Странно! Какие гости на ночь глядя? Дима попытался остановить ее, но, увидев, как странно изменились глаза девушки, немедленно снял руку с талии. Ему даже показалось, что зрачки на мгновение изменили форму: большие, круглые, совершенно естественные для полумрака номера вдруг стали похожими на кошачьи. Ладно, пусть идет. Кошки, как известно, гуляют сами по себе, но всегда возвращаются.

Дмитрий немного покурил у открытого окна, но когда из-за горки появился краешек Луны, задернул шторы и лег в постель.

- В полнолуние жди гостей, … жди гостей, … жди, - тихо и убаюкивающе звучал в голове чей-то голос.

Уснул он быстро, и ему даже приснился сон. Сюжет не сохранился в памяти, но осталось очень хорошее чувство, чувство уверенности и защищенности.

Через две недели он, загорелый и отдохнувший, переступил порог родного офиса и, первым делом, совершенно искренне поблагодарил шефа. Ведь прошедший отпуск, действительно, стал самым настоящим подарком судьбы. Юна тоже возвратилась в свой город, пообещав приехать в Санкт-Петербург перед Новым Годом. Говорят, как его встретишь, так и проведешь. Они уже не сомневались, что лучше это сделать вместе. Раз в неделю, по субботам, Дмитрий звонил девушке, писал письма, по нескольку раз в день заходил в свой почтовый ящик, ожидая ответа. Молодой человек не сомневался, что полностью в курсе ее планов, но каким же неожиданным и очень приятным сюрпризом стал утренний звонок. А случилось это на исходе сентября.

- Здравствуй, - услышал он знакомый голос. – Я - в Пулково, только что прилетела. Сейчас - в гостиницу, а вечером – в твоем распоряжении.

- Юна?! Удивила, не скрою! Что же ты не предупредила? Какая гостиница? Я отпрошусь с работы на пару часов и отвезу к себе.

Девушка на мгновение замолчала, видимо, обдумывала его предложение, а потом продолжила, медленно, словно подбирая слова:

- Все неожиданно получилось, я только вчера почувст … узнала, что нужно в Петербург. У меня здесь срочные дела, и сегодняшний день, надеюсь, поможет их решить. А завтра опять домой. Не беспокойся, в гостинице мне будет удобнее. Правда-правда. Увидимся чуть позднее.

- Ну, хорошо. Вечером жду тебя … часов в восемь. Адрес ты знаешь, на такси от центра доедешь максимум за пол часа. Не опаздывай, я очень соскучился.

Дмитрий, наверное, с минуту смотрел на погасший экран телефона, прокручивая в памяти прошедший разговор.

- Интересно, какие у нее здесь дела? Да еще и срочные. Работа Юны никак не связана с командировками, к тому же нужна виза. А ее за день не сделаешь.

Странной показалась оговорка: “почувствовала”, какая-то озабоченность в голосе Юны. Да нет, показалось. Чувствовать – это от слова “чувство”, значит, от сердца. Просто она тоже соскучилась и решила сделать сюрприз. Билеты и визу подготовить за неделю вполне реально, а последний телефонный разговор был шесть дней назад. Это единственное и правильное объяснение. Что еще может быть?

*****

Солнце скрылось за огромными, окутанными сизой дымкой, елями. На небе, радуя глаз человеческий, показались одинокие звездочки, самые яркие ориентиры знакомых созвездий. Но совсем не надолго. С севера на деревушку уже надвигалась черная гигантская туча - хищная туша, равнодушно пожирающая еле тлеющие небесные искры. Сильный порыв ветра и волна пробежала по крапивным зарослям, окружающим избу. Почерневшую, согнутую временем, с дранкой, заросшей седым мхом. Холодная морось, предвестница затяжного дождя, черной тушью пролилась на крышу, и в Волчью пустошь пришла ночь, … лаская глаз звериный.

Скрипнула дверь, и на крыльце появились две тени в длинных дождевиках: коренастый мужчина с руками до колен и субтильный подросток лет пятнадцати. Они смотрели во мрак дверного проема, внимательно слушая невидимого собеседника.

- До города вам часа четыре на машине, времени хватит, но все же поспешите. Плохо, если оборот в дороге случится. Тогда точно не доедете, да и водителю вашему не повезет, - проскрипел старушечий голос. – Сегодня Димочку нужно увидеть, поговорить по душам. А дальше, как получится.

- Увидим и поговорим. Я сам по нему скучаю, - ухмыльнулся мужик. – Малой заодно город посмотрит, там есть, чем поживиться.

- Ладно, ступайте. Хорошей еды, малой.

Мужчина и подросток спустились по гнилым ступеням на едва заметную тропу и побежали на восток, к темнеющему в сотне метров лесу. Шквальный ветер согнул некошеную траву, разверзлись хляби небесные.

Они миновали накренившийся столб с открытым настежь трансформаторным шкафом, перепрыгнули через спутанный клубок проводов и потерялись  среди гигантских деревьев. В избе тотчас захлопнули дверь.

Напарники бежали, не останавливаясь, уверенно и быстро, оказавшись через пару километров на краю старой вырубки. Меж пней уже поднялась шмура, труднопроходимая лиственная поросль, но это ничуть не замедлило бег. Звериная тропа, малозаметная неискушенному глазу, вела в нужном направлении – на восток, к Волчьему ручью. Справа остались слуды, полуразвалившиеся штабели из догнивающих бревен, чем-то напоминающие пирамиды ацтеков, слева – бивак лесорубов с высыпанной в кострище грудой мусора.

- Хорошие времена были, малой, - оживился мужчина. – Сытые!

Спустя четверть часа они достигли ручья. В этом месте – хозяева бобры, это их владения. Здесь вброд не перейдешь: русло запружено и на сотни метров простираются глубокие водяные блюдца, окруженные заболоченными берегами. Неопытному путнику пришлось бы долго идти вверх или вниз по течению, чтобы обнаружить переправу, но только не аборигенам. Умеющим видеть в темноте. В зарослях тростника напарники нашли край бобровой плотины и по узкой глиняной полоске, чуть возвышающейся над уровнем воды, ловко протискиваясь меж стволами густого кустарника, устремились на восток. Пятиметровая глиняная дуга смыкалась со следующей, короткие прямые участки опять переходили в причудливые лекала - так до противоположного берега. … И черная вода по обе стороны плотины, с высокими фонтанчиками от дождевых капель. Мужчина раздвинул заросли и показал малому бобровую хатку: для неискушенных - высокую кучу хвороста, сваленную на крохотном земляном пятачке.

Они ступили на