Народ можно понять. Он настолько задолбан повседневной беспросветностью, что просто физически и перманентно жаждет смеха. Он всегда готов. Как пионер. Достаточно любого повода, чтобы он начал ржать. Именно поэтому он ходит и на спектакли Петросяна. Потому что помнит, что Петросян – это комик. Комик=смешно, смешно=весело, весело=не так тошно. Гы-гы-гы!..
Когда-то Райкин восклицал в знаменитом скетче про «Греческий зал»: - Дурят людей!..
Но это было тогда. А сейчас людей никто не дурит. Сейчас люди дурят сами себя, причем с энтузиазмом.
Мы попробовали уяснить для себя, в чем состоит «выдающность» и неповторимость образа Барского как поэта-юмориста. И не смогли. Ибо весь образ - сплошная «повторимость». Начиная с усов. Сличайте.
Прикольно. Только это – уже было. То же самое касается и вкраплений абсурда в его произведениях. Даниил Хармс сделал это намного раньше и намного убедительней. А что привнес в поэзию непосредственно сам Барский, кроме примитивных рифм, недодуманных философизмов, плоского юмора и пренебрежения основами стихосложения?
Хотя нет. Пожалуй, кое-что все-таки привнес. Он ударения в словах переставляет - о! От балды. И сам балдеет от такой своей находчивости и оригинальности. Хотите побалдеть вместе с ним? Пожалюста:
Вот я бесстрашно
В тыл врага,
В овраг, где сорные цветы,
На дно сырого оврага,
Где ты, собаки, фашисты...
Правда, клево?
У нас сложилось впечатление, что автор сознательно действует по принципу «чем хуже, тем лучше». Помните классику?
В огороде бузина,
А в Киеве дядька.
Что ж ты, милый, наковеркал?
Не забудь мои страданья!
Так вот, нам кажется, что в своем творчестве Борис Владимирович неуклонно следует именно этому бессмертному примеру. Кстати, очень удобный принцип. Потому что - взятки гладки. И сразу отпадает необходимость выравнивать ритм, например, или рифмы подбирать, или мысль додумывать. А если возникли вопросы – нивапрос. Что б вы вообще понимали в стихотворной клоунаде! Типа - это не мазня вовсе, а сюрреализм такой – Сальвадор Вдали.
Тем не менее, Барский в поэзии - это явление. Примерно, как Жириновский в политике. Народ любит клоунов. Даже не очень смешных. Успешный клоун - это не тот, кто «объективно» самый смешной, а тот, кто знает, как подать материал. Ибо народ схавает любую туфту, если ее правильно преподнести. С выражением, так сказать. Более того, чем откровеннее туфта, тем легче она проходит. Особенно, если ее подать с экрана телевизора.
Почему так? Не знаем точно. Может быть, потому, что примитивный юмор легче усваивается организмом. Юмор утонченный да завуалированный напрягает, сомнения возникают: понял - не понял, смеяться – не смеяться... А тут все «простенько и со вкусом» и без гнилой интеллигентности. Наш клоун, свойский! Гы-гы-гы!…
А популярность с определенного момента – это неиссякаемый источник энергии, сам себя пополняющий – «перпетум мобиле».
Повторимся: очень может быть, что Борис Владимирович – прекрасный человек, «приятный во всех отношениях». Но вот называть себя поэтом мы бы на его месте не стали. Постеснялись бы.
Поэтому укольчик Вам, Борис Владимирович.*)
Баржи стехов без перебою...
Баржи стехов без перебою
В Одессу Боря приводил
И был, довольный сам собою,
В большом почете у чудил*.
Он куплетист оригинальный,
Покруче Бубы в сотни раз.
Начхать, что юмор сплошь анальный,
Зато без лишних выкрутас.
Припев:
Я вам не скажу за всю Одессу
Вся Одесса очень велика-а
Но и телевиденье, и пресса
Обожають Борю-остряка.
Бродя в инете как-то в мае
Нашел я Барского следы
И сразу понял, шо немає
На свете большей лабуды.
И где бы был он без газет и
Без телевиденья с кино?
В порту б надраивал клозеты,
Слагая оды про бревно**.
Припев:
Я вам не скажу за всю Одессу
Вся Одесса очень велика-а
Но и телевиденье, и пресса
Обожають Борю-остряка.
Белеют сходу стюардессы,
Лишь только Вовыча узрят -
Его сортирные эксцессы
Пужають барышень не зря.
Но добрый зритель Боре-душке
Отдаст последние трусы.
Плевать, что пишет нескладушки,
Зато прикольные усы!
Припев
*)
-------
* чудилы - читатели на букву "м"
** ну, сами подумайте - при чем тут "бревно"?
