Лепесток
Стояла весна. Пора любви, ласкового солнца и цветущей сирени. Готовится к экзаменам в это чудесное время года- ну не насилие ли над здравым смыслом? После бессонной ночи, наполненой зубрёжкой, моя голова распухла и, казалось, увеличилась в размерах раза в два, если не больше. Иногда я даже касался её руками, желая убедиться что не похожу на гидроцефала. Наиб`ольшую проблему представляла для меня физика. Воистину, тем кто в ней хорошо разбирается, впору ставить памятник. Я чувствовал резь в глазах от напряжения и недосыпа, желудок бунтовал и грозил извергнуть из себя наскоро проглоченный завтрак; в утомлённом мозгу- каша из формул, а карманы набиты шпаргалками. В общем типичный студент во время сессии. Даже солнечное и тёплое, как улыбка влюблённой девушки, утро меня не особо радовало.
...Когда на встречу мне попался бородатый старик в чалме я немного удивился. Город наш небольшой, приезжих в нём практически нет. Да и что им здесь делать, в этом медвежьем углу? Затем мимо прошла женщина, с ног до головы закутанная в черную ткань. Должно быть изнывает от жары в таком неудобном наряде.
И когда только успели снести магазин промтоваров? Готов поклясться, вчера он стоял на своём месте. Впрочем, какая разница. Сейчас меня должна интересовать только физика. Взглянул на часы. Ого! До начала экзамена остаётся совсем немного. Надо поторопиться. Поперек улицы колыхался на легком ветру зеленый плакат, исписанный причудливой арабской вязью. Зачем его повесили? Должно быть сегодня отмечается какой нибудь международный день ближневосточной культуры или что-то в этом роде. Со мной поравнялся смуглый мужчина в складчатой светлой одежде. Взглянув на меня с нескрываемым осуждением, он пробормотал себе под нос нечто неодобрительное и пошёл дальше. Что его так задело? Может мой внешний вид показался неряшливым? Машинально я пригладил волосы, поправил воротник рубашки. Нет, не думаю. Беспокойство кольнуло меня острой иглой. Улица выглядела слишком запущенной. Дома обшарпанные, многие окна затянуты плёнкой, в форточки выведены железные печные трубы. Некоторые здания вообще заброшены- выщербленные стены усеивают пятна мха, внутри виднеются груды обломков от рухнувших перекрытий. Всюду кучи мусора, асфальт растрескался. Да что же здесь произошло? Ведь ещё вчера не было и следа разрухи. Моё беспокойство усилилось. Я не узнавал свой город. Он словно превратился в тень самого себя. Уже не на шутку встревоженный я ускорил шаг. Вот и церковь. Особо религиозным меня не назовёшь, но часто, проходя мимо, я останавливался и любовался ею. На первый взгляд она не изменилась и всё так же, как раньше, гордо вздымала купола, сияющие в солнечных лучах расплавленным золотом. Немного отлегло от сердца. Запустение обошло её стороной, вот только появились вокруг четыре колокольни. Зачем? Ей и одной вполне хватало. Во всяком случае несколько дней назад они точно отсутствовали! Уму непостижимо! Как за столь короткий срок удалось возвести несколько добротных каменных башен? Объяснение напрашивалось само собой: не было никаких башен, и развалин никаких не было. И магазин промтоваров стоит себе на своём месте. Я просто переутомился, готовясь к экзаменам, вот и мерещится невесть что. А на самом деле мой родной город нисколько не изменился. Всё тот же: сонный тихий, опрятный. А церковь... Церковь... Боже мой, да ведь у неё полумесяцы на куполах вместо крестов! Да и никакие это не колокольни, а минареты! Её переделали в мечеть! "Спокойнее"- сказал я сам себе - "Ничего этого на самом деле просто нет. Тебе всё кажется. Самое лучшее, что ты можешь сделать -пойти домой и подождать когда галлюцинации пройдут. Если же нет - вызвать врачей" Уйти мне не дали. Рядом со мной притормозила машина- зеленая, с белыми полумесяцами на дверцах. Из нее вышли двое в оливково-зеленой униформе и подошли ко мне, похожие друг на друга, как братья- очень смуглые, почти коричневые, с чуть раскосыми глазами. У каждого пояс оттягивала кобура и дубинка; на фуражках и погонах красовались полумесяцы, обнимающие пятиконечные звезды. Если это полицейские то выглядели они странно.
-Стоишь? - спросил один из них.
-Стою.
- Как тебе не стыдно в непристойной одежде околачиваться возле священного места- говоривший указал на мечеть.
-А что с ней не так?
И тут меня осенило. Наверное я разгуливал в чем мать родила, из за помутнения рассудка не замечая этого. Вот бдительные прохожие и позвонили куда следует.
-Понимаете, я кажется заболел...
-Конечно заболел, раз так вырядился - сказал полицейский, не скрывая презрения.
-Больной на всю голову- добавил его коллега- Только сумасшедший рискнёт в таком виде появиться на людях. Здесь тебе не столица с её вольнодумством. У нас разговор короткий: нарушил приличия- плати штраф. А нет- тогда получай двадцать плетей.
-Какие плети! Да вы сами сошли с ума!
-Ты ещё и оскорбляешь представителей власти. Ну держись!- и он снял с пояса дубинку, однако напарник остановил его.
-Подожди. Может он правда сошёл с ума. Или шайтан помрачил ему разум.
-Или он просто пьян. Налокался мерзкого пойла в подпольном притоне. Любишь спирт?
-Нет, я никогда не пью.
Не выпуская из рук дубинку полицейский рявкнул: "Ну-ка дыхни!" Что я и сделал.
-Пойлом не пахнет- казалось сей факт умерил его агрессивность - У тебя есть сорок дирхамов?
-Дир... чего?
-Только ненадо делать вид будто тебе память отшибло. Плати штраф, если не хочешь отведать плетей.
-О чем вы говорите? Если что-то не так с моей одеждой. ..
-По-твоему это нормальная, разрешенная одежда?
Он рванул ворот моей рубашки. Раздался треск ткани. Почти все пуговицы оторвались и покатились по земле. Оба полицейских на секунду оторопели.
-Нечестивец, гяур! Как ты посмел здесь появится? Мало того, что полураздетый, да ещё и нацепил крест!
Действительно, маленький нательный крестик всегда был со мной с самого детства. Неужели символ христианской веры теперь вне закона? Не может такого быть. Наверняка все происходящее лишь плод моего больного воображения.
-Что вы делаете!- полицейский попытался сорвать крестик с моей шеи. Я оттолкнул его в сторону.
Тогда он ударил меня дубинкой. Прямо по правой руке. Боль была жуткая и вполне реальная. Рука тот час повисла плетью. Следующий удар -уже кулаком- пришёлся в солнечное сплетение. Я согнулся пополам, не в силах сделать ни единого вдоха. Меня схватили, защёлкнули на запястьях наручники и запихнули на заднее сидение машины рядом с бритым налысо парнишкой лет пятнадцати, одетым в глазные лохмотья.
-Не хочу сидеть рядом с гяуром! Пророк запретил это! - он отодвинулся подальше от меня.
Его слова позабавили полицейских.
-Смотри, какой правоверный нашёлся. Пророк запретил также воровать. Но тебе его слова не указ.
Он возмущённо сверкнул глазами.
- Ничего я не крал!
- Ну да, конечо. Яблоко само упало тебе в руку прямо с лотка!
-Всё так и было!
-Заткнись!
Они уселись впереди, отделённые от нас проволочной сеткой. Машина тронулась. Я всё ещё едва мог продохнуть. Поймав мой взгляд, лысый оборванец вжался в дверцу и крикнул:
-Что пялишься на меня, неверный! Уж погоди, побьют тебя камнями!
- А тебе отрубят руку- заметил один из полицейских- Кстати, ты случайно не левша? Предупреди палача об этом. По новому закону у левшей под топор идёт правая рука. Благодари государство за милосердие.
Они рассмеялись. Юный вор побледнел, как смерть.
-Безумие какое-то- прохрипел я.
-Очухался, гяур? Если окажется, что у тебя не заплачен налог, то ты и правда пойдёшь под камнемётную машину.
-Что ещё за налог? - я уже отчаялся понять происходящее. Шёл на экзамен а оказался...
-Налог на веру, конечно. Ты меня удивляешь, гяур. Наверняка у тебя мозги на бекрень.
Спорить не имело смысла. Тем более это вполне могло быть правдой. Мы проезжали такие знакомые и одновременно незнакомые улицы. В большинстве своём здания те же, что и раньше, только крайне ветхие. Жаль, не было возможности взглянуть на мой дом. Кто жил там? Да и сохранился ли он вообще? Но вот центр кончился и потянулись новые районы. Не такие грязные и унылые. Впрочем и там фантазия архитекторов не разгулялась. Типовые многоэтажные коробки тянулись друг за другом и, казалось, им не будет конца. Кое-где однообразие массовой застройки нарушали мечети- все как одна белокаменные, огромные, с блестящими куполами. Прохожие, которых мне удавалось рассмотреть, сплошь были смуглыми и черноволосыми, словно где -нибудь в южной стране. Спрашивать почему за один день маленький городок так разросся и в нём поменялось население, я не стал. Вместо ответа раздались бы только насмешки. Лучше всего сейчас покориться судьбе и ждать, чем разрешится ситуация. Хотя они говорили о какой -то камнемётной машине... А если и правда у них за ношения креста полагается смерть?
Вдруг раздался страшный грохот. Наш автомобиль резко затормозил и развернулся поперек дороги. Впереди догорали остатки грузовика, в небо поднимался столб черного дыма, прохожие с криками разбегались в разные стороны. Некоторые лежали неподвижно в лужах крови или барахтались на усеянном обломками тротуаре в тщетных усилиях подняться. Один полицейский выскочил из машины, второй же, наполовину высунувшись из салона, кричал что-то в рацию. Малолетний преступник посерев от ужаса, сполз на пол и скрючился в щели между сидениями. Стоны раненых и треск огня перекрыл громкий хлопок. Голова полицейского разлетелась на множество кровавых ошметков. Брызги крови и мозгового вещества залепили лобовое стекло, приборную панель, попали даже мне на лицо прямо через сетку. Меня замутило. Я торопливо принялся вытираться полой рубахи и не заметил как убили второго полицейского. Просто услышал ещё пару хлопков, а когда поднял голову, то он неподвижно лежал на спине. По его оливковой форме расползались темные пятна. На улице установилась относительная тишина. Вокруг оставались только раненые и убитые. Из рации звучали невнятные голоса. Я не знал что делать, как повести себя. Возможно неизвестные стрелки вновь откроют огонь, стоит лишь попытаться выбраться наружу. Лысый оборванец выглянул из своего убежища. Вид мертвых полицейских вызвал у него приступ веселья.
-Так им и надо, свиньям.
Конечно, я тоже не испытывал к погибшим симпатии, но всё же... Впервые на моих глазах погибли люди, лицезрение их смерти внушило мне лишь ужас. Убийцы, кто бы они не были, просто не дали им ни единого шанса.
-Наверняка это Черный Дауд устроил, как и обещал, в отместку за арест племянника. Вот молодец - похоже от радости он забыл что сам мог пасть от тех же пуль что и его недруги.
-Кто этот Дауд?
К нему вернулось пренебрежение.
-Он уважаемый человек, держит в своих руках весь город, и очень не любит неверных. Ему по силам вышвырнуть вас, нечестивцев, прочь!
Вдалеке послышались сирены.
-Скоро свинорылых здесь будет как мух на падали.
Паренёк толкнул дверцу.
-Заперто. Подергай свою. Эх, так я и думал. И стёкла бронированные. О, Аллах, а я-то уж решил, Ты спасаешь меня. Теперь одна дорога - на плаху палача.
-Ты же невиновен - напомнил ему я.
-В лапах зелёных любой невиновный тот час станет виновным. Да что я тебе объясняю, полоумный
|