Я еду...
Город ещё не спит. Город как я, не ложится в такую рань. Улицы светлы. Фонари включат далеко заполночь. Но мне недосуг думать о пустяках. Когда зажгутся фонари, дело будет сделано. Я сяду с пивом у телевизора, поболею за наших на „Формуле-1“. Или пойду в клуб, сниму подружку на ночь. Ещё не решил. Я стараюсь никогда не планировать загодя. Сперва дело. Вот к чему я всегда отношусь со всей ответственностью. Как только всё будет закончено, можно подумать и о пиве, и о девочках. Но это после. А пока...
А пока я еду…
Я люблю ездить. За рулём я прихожу в себя. Обретаю спокойствие и равновесие. По моему беспечному виду кому-то может показаться, что расслаблен я даже чересчур. Он ошибается, этот кто-то. Я как никто сосредоточен. Руки, в тончайших кожаных перчатках мои руки, казалось бы небрежно брошенные поверх руля, готовы среагировать мгновенно. Здесь нет противоречия. Моя расслабленность и моя внутренняя собранность - одно целое. Так бывает у профессионалов. Это привычка, въевшаяся в кровь. Говорят, от неё не избавиться уже никогда. На отдыхе, на пенсии, с удочкой ли на бережку или в сосновом бору с корзинкой лисичек - никогда. И сейчас нет. Сейчас тем более нет.
Я еду по делу…
Всё необходимое как всегда со мной. Бейсбольная бита, красная, немаркая, снизу вдоль сиденья. Ствол в бардачке, рядом с охотничьим ножом. Нож я никогда не пускаю в дело, но это подарок. Подарок дорогой, очень близкого мне человека, так что пусть будет рядом. Глаза никому не мозолит, а в хозяйстве, если что, не лишний. Фотик-мыльница небрежно брошен на пассажирское кресло. Он больше для понта, чем для отчёта. Мобильники, оба, рассованы по карманам. В багажнике припасено ещё кое-что. Но это совсем на крайний случай. Зачем мне лишние проблемы? Больше всего, хотя тоже не часто востребованное в моём арсенале - чёрный пояс по айкидо. Баловался ещё до армии. Потом десант, спецназ, разведка. Просили остаться по контракту - не захотел. Будя, хватит с меня. Отдал долг родине. Все долги - сполна! Настало моё время их собирать.
Вот и еду теперь...
Сначала даже жалел, что не остался. Дембельнулся - страна в раздрае, дефолт, ни денег, ни работы... Волком выл. Куда только не тыкался - без толку. Случай. Случай, случай, всегда случай… Случайно сдружился с автогонщиками, и, кто б мог подумать, попёрло мне вдруг. По России взял всё золото, какое только бывает. Дважды чемпион Европы. В мире третий. А то! Знай наших.
Поэтому и еду аккуратно.
Не быстрее черепахи. На взгляд крутого чайника, купившего права заодно с навороченной тачкой, я еду как последний лох. Да и остальные, скорее, не догадываются, что рядом по дороге ползёт не пенсионер с рассадой и не соплячка-первогодка, а мастер-международник. Чертыхаются, небось. А я, даже когда девчонок катаю „с ветерком“, не выпендриваюсь. Куда торопиться? Я на трассе своё возьму.
Я по правилам еду.
Скорость ни-ни, со светофора только по зелёному, по знаку „Прямо“ - только прямо. На линии разметки, какие бы ни были дебильные или полустёртые - даже краешком колеса не наеду. Документы в порядке. Права, страховка - ничто не должно вызвать ни тени сомнения. Уверенность во всём. Манёвр, улыбка, поза. Привет, гаишник!
Я еду уверенно и не торопясь...
Теперь все спешат. Время такое. Все крутые водилы. Шумахеры. Не понимают: от упёртого дурака, что задался целью убрать тебя с дороги, спасения нет. Он везде тебя найдёт, догонит, из-под земли, что называется, достанет, но машину тебе покалечит. Чёртиком из табакерки выскочит, глазом моргнуть не успеешь. Ба-ба-а-ах!.. Как мастер спорта, точно говорю. Выход один - не спешить.
Любо-дорого, как я еду. Всем пример. Ученик, тудыть его, на экзамене!..
Это, если хотите, часть моего бизнеса. Пока дело не сделано, мне нельзя привлекать к себе внимание ментов. Я должен быть безупречно, кристально чист. Потом они пусть хоть наизнанку вывернутся. Что мне с того? Всё, работа закончена - я умываю руки. Разбирайтесь, теперь ваш черёд потрудиться.
А пока я еду. Еду вперёд, не быстро. Еду к своей цели…
Я никогда не знаю жертву заранее. Придёт срок и мы непременно встретимся. Он всякий раз обязательно наступает, этот срок. Его не миновать. Мой клиент тоже не подозревает, что приговорён. Он же дурак... И самый крутой. Адская такая смесь. Потому далеко не всегда разборки с клиентом быстрые. Иной раз приходится повозиться...
«Еду, еду, еду я по свету…»
Петь я люблю. У меня со слухом беда, но голос громкий. Когда радио надоедает, я сам пою в машине. Прикольно, люди вокруг наверное думают, что я певец. Но я окна не открываю, у меня кондиционер...
«Мы едем, едем, едем... в далёкие края…»
Ну вот, упёрлись. Затор. Не велики, конечно, по вечерам пробки, но минут пять постоим...
Где-то здесь уже должен быть мой клиент. Я его сердцем чую…
Ага, вот и он. По встречке меня слева объезжает. Вот засранец. Нет, не этот на чёрном „крузаке“. За ним, на „Ауди“. Народ в очередь стоит, а им быстрей всех надо. Врёшь, не уйдёшь! Сейчас встанут перед „островком безопасности“ на перекрёстке, будут в наш ряд перестраиваться. Как бы успеть... Эй, мужик, не тормози, поехали!..
Едем. Тащимся потихоньку к светофору.
Угадал. Мой клиент. Вот он, рядышком, рукой достать. Меня не замечает. В упор не видит. Я, правда, тоже головы не поворачиваю. Мне нельзя. Я как бы направо смотрю. Глазом лишь кошу... Красавчик. Качок бритый. Все девки, поди, его... Губами шевелит. Хип-хоп, небось, врубил - вон, как его колбасит. Чудила. Посмотри на меня! Эй!.. А, куда там! Поворотником даже не мигнул. Правильно, вот ещё, бисером перед свиньями сыпать! Чуть просвет образовался - шасть в мой ряд.
Но я-то быстрее. Бац! Здрасте, посрамши! Встретились…
Сижу. Жду. Сейчас самое интересное начнётся…
Чего-то он долго копается. Братанам своим вызванивает? Или в ГАИ, мудила? А-а-а, вон что. Биту, небось, долго искал. Ну что за моду взяли! Там делов-то всего - крыло малость примято, а им лишь бы битой помахать. Плевать ему, что народу вокруг тьма. Никого не стесняется. Ярость на рожу нацепил. Рэмбо, блин! Эвона, скачет, кентавр, дубинкой помахивает. Тю-у-у, а моя-то покрасивше будет... Но я свою не достаю. Блин, не люблю я мордобой, кто бы знал! Чай не мальчик уже...
Орёт чего-то. Кулаком в стекло - дын-дын-дын. Хорошо ещё, не дубиной, не совсем псих, значит.
У меня для таких особые трюки. Обычно помогает. Сейчас, главное, все эмоции с лица стереть. И не улыбаться. Не дай бог улыбнуться!..
На него - мельком. Колошматит, мля, трясётся весь. Слов не разобрать. Побагровел от гнева…
Медленно открываю бардачок. Достаю пистолет. С деловым видом вынимаю из кобуры, внимательно осматриваю, щёлкаю обоймой, передёргиваю затвор. Ставлю на предохранитель и - обратно в кобуру.
В лицо не смотрю. Боковым зрением ловлю: бита в руке дрогнула и вниз поползла. Напрягает, небось, сейчас единственную извилину, бежать ли в тачку за своим стволом или так, лучше дурачка включить. Слабак! С таким решим все полюбовно. Цепляю кобуру, на всякий случай - вдруг всё-таки совсем идиот. Так, чтоб из подмышки торчала на виду. Да и сподручнее, если что, оттуда выхватить.
Теперь немного беспечности во взгляд. Дверью его, нежно, но настойчиво - в пах. А чего проход загородил?! И так машины тесно стоят. Рывком вылез. Вот теперича можно улыбаться. Во весь рот, шире, шире. А была бы шляпа - приподнял бы учтиво и шляпу.
- Саня. - говорю приветливо и протягиваю руку.
- Сука! - отзывается он, но дубину всё же в ход не пускает.
Слабак!
- Сука, ты какого, блин, хера наделал? Не видишь разве, люди едут? Ты, жопа косорукая, тормозить разучился?! Или с глазами проблемы?
- Простите, - говорю, - Уважаемый. Я следил, как бы справа никого не задеть. Не углядел малеха...
И улыбаюсь ему двадцатью восемью зубами. Улыбка у меня что надо. Милая и непосредственная. Я, когда медали получал, насобачился репортёрам позировать, что ихний Бельмондо. А девок с ног валит - сам не нарадуюсь.
- Щас тебе, мля, зрение-то подправят, урод!..
И за телефон хватается. Про биту забыл.
- ГАИ, - говорю, - Решили вызвать? Страховую не забудьте.
Достаю с сиденья фотоаппарат и начинаю щёлкать, будто заправский папарацци.
- Щас тебя, сука, застрахуют, щас застрахуют… - в кнопки тычет, - По самые гланды, мля, застрахуют... Ты у меня дерьмо, сука, жрать будешь перед смертью... И молить, чтоб живым не закапывали...
Недоуменный взгляд на меня.
Ты чего, ублюдок, фоткаешь?! - аж слюной поперхнулся.
Снова приветливо улыбаюсь.
- Да вот,- говорю, - Думаю, вдруг Вы до гайцов уедете. Надо хоть какую-то память о Вас оставить.
А его вдруг снова понесло. Чудак-человек. И какой-то он мне самому памятник поставит, он упомянул. И по родственникам-то моим до третьего колена прошёлся. И... И тут мне надоело... А что, жарища на улице. Даром что вечер - асфальт едва не плавится. У меня кондиционер-то в машине, а тут я потею почём зря.
Я опять улыбаюсь. Говорю, тихо, вполголоса так, поближе подошёл:
- Чувак, ты платить-то когда собираешься? Хорош уже мозги полоскать. Спешу я так-то. Или мне, действительно, ментов звать?
Тут он снова слюной давится.
- Я...х-х? Я?! Х-х... х-х-х...
Я не жду, когда он откашляется, я сразу добиваю:
- Чувачок, - говорю, - Родное сердце. Ну посуди ты сам... Ты стоишь за двойной сплошной, а это уже лишение. Ты не уступил дорогу попутному транспортному средству при перестроении - тоже, блин, чувак, грех немаленький. ДТП вот спровоцировал…
- А ты что, пропустить не мог?! Видишь, люди спешат!..
Тон чуть сбавил. Не пришёл, видать, в себя от изумления. Теперь и телефон в руке повис, обессиленный, параллельно дубинке.
- C хера ли, чувачок? - интересуюсь.
По глазам вижу, тему не просекает. Крепко, видать, в башке засело заведомое преимущество представительской тачки на дороге.
Я спокойно продолжаю. Не надо давать ему опомниться.
- Конечно, - говорю, - От ментов ты откупишься. И права выкупишь, и по страховке получишь. Но, подумай, чувачок, стоит ли оно того? Столько нервов, времени... Суд, разборки, подпись, прОтокол, туда-сюда - подумай!.. На месте бы решили и гуляй. Ты вроде спешил? А страховой скажешь - столб задел сдуру. Всего делов... И потом, чувачок, прикинь, сколько завтра народу в тебя пальцем тыкать будут. Миллионы поклонников с „Ютуба“ - оно тебе надо? - киваю я на глазок видеокамеры за стеклом своей ласточки.
- Сколько? - тихо спрашивает он. Лицом только совсем пунцовый сделался.
Аллилуйя! Вкурил, наконец. Вот это я понимаю, деловой подход. Не знаю, почему, но в последнее время именно упоминание о „Ютубе“ действует безотказнее всего. Сомневаются в своей фотогеничности, что ли?
Называю сумму. Безропотно лезет в карман за лопатником...
Бог мой! Вот это котлета! Толстая рыжая „котлета“! А ещё говорят, что деловые перешли на кредитные карточки. Нет, видать, не только я бездушному пластику не доверяю.
Пару секунд зачарованно смотрю, как котлета исчезает в бумажнике. Мысленно сравниваю толщину полученной мной части с тем, что осталось в его руках. Обидно. Едва-ли , прикидываю, пачка сколь-нибудь ощутимо похудела.
Перестраиваюсь мгновенно. Я ведь гонщик, у меня реакция.
- Погоди, - говорю, - Чувачок. Это за ремонт, согласен. А времени я сколько с тобой потерял?
От котлеты безмолвно отщипывается ещё кусочек…
- А моральный ущерб?
Ненависть в глазах... Ещё
