Золотая лихорадка в русском варианте.

хорошо так не вздохнул, повернулся назад с улыбкой:
«Ну и как считаешь, до нормального объекта дело дойдет, или на рудопроявлении остановимся?»
Вот так, оказывается и у него мысли о том же. Не желая спугнуть фарт, я ответил осторожно:
«Думаю, вернее надеюсь на что-то побольше рудопроявления».
«Тоже так думаю», - Игорь Георгиевич от меня отвернулся и посмотрел вперед на дорогу, - «Да и пора нам что-то серьезное найти, сам знаешь, как давят сверху».
Конечно знаю, и прекрасно «давителей» понимаю, потому что они хотят идеального – ритмичной работы и постоянного объекта ее приложения. То-есть в партии должны непрерывно проводиться и поиски, и оценка выявляемых объектов, и их разведка подземными горными выработками.
У нас же разведки нет – шахта закрыта, новый объект не появился.. И как следствие, многих работников пришлось либо перевести в другое место, либо сократить; шахтную технику и транспорт тоже требуется куда то пристроить. Так что ритмичность работы нарушена, сразу возникли лишние заботы. Вот и давят сверху постоянно: когда же найдете объект для разведки? Мне ничего не оставалось, как с главным геологом согласиться:
«Да, серьезный объект найти мы просто обязаны», - вспомнил к случаю презрительное изречение т. Николаева (пять лет впустую бегают!), и мысль докончил, - «Другого варианта просто нет!»
Оба замолчали, чтобы этими вот высказанными желаниями ненароком не спугнуть нашу исключительно хрупкую «геологическую удачу». Все мы чуть-чуть суеверны.
Наконец подъехали к буровой. В прошлый раз скважина здесь только подбиралась к перспективным породам. Как обычно, раскладываем керновые ящики, просматриваем керн. Ничего хорошего. Нужные породы пересечены, но золота в них явно нет. Решаем скважину завтра закрыть, и едем дальше, ко второй буровой, в субботу только поставленную на точку. От нее уже видны канавы, в которых вскрыта «железная шляпа» с видимым золотом.
На буровой смотреть нечего, скважина только начата и керна немного. Показываем шоферу куда подъехать – к ближайшей канаве, а сами направляемся к ней пешечком, рассматривая обломки пород под ногами, откалывая от них кусочки и сравнивая. Надеемся заметить, если ли среди них похожие на породу, вскрытую в канавах как «железная шляпа». Пока это не получается, зато видим Пашу. Как я полагаю, пытается проследить маркирующий горизонт и разобраться, что же с ним сотворил поперечный разлом. Он к нам подходит, интересуется чем заняты. А когда узнает, машет рукой: бесполезно, он все детально облазил и убедился, что от буровой до разлома, к которому мы сейчас подходили, порода одна и та же, неизмененная. Дальше пошли втроем, Паша по ходу объясняет детали. Наконец разлом. В рельефе это небольшое понижение с густой и зеленой растительностью – водичка подходит поближе к поверхности и ее побольше.    
Прошлись вдоль полосы зеленой травы и кустов со стороны буровой, посовещались, и решили здесь одну скважину все же пробурить, практически по границе участков прошлого и нынешнего года. Надеяться особенно не на что, но иногда и отрицательный результат важен, чтобы отбросить последние неопределенности. Выкладываем две пирамидки из камней, Паша завтра на их местах забьет колышки – место скважины и направление бурения.
Разлом пересекли  и идем дальше, к концу канавы, в прошлый приезд нами же и заданной в двухстах метрах от первой, вскрывшей «железную шляпу». Спустились в нее, начали изучать дно и стенки. Потихоньку продвигаемся от одного конца к другому, колотя образцы и слушая Пашу, который все уже посмотрел и нам рассказывает об увиденном. Подошли к месту, где должна быть перспективная структура – бурая ноздреватая порода вскрыта. Колотим камни, пытаемся найти видимое золото, но увы, не везет, да и времени лишнего нет. Интересные образцы забираем с собой, в партии досмотрим, и другим покажем.
Из канавы вылезаем в другом ее конце и по верху возвращаемся туда, где вскрыта бурая порода. Отсюда идем назад в сторону разлома, около которого недавно были. Под ногами коренные породы скрыты почвенным строем, и на поверхности лишь мелкая щебенка. Пытаемся найти среди нее бурые кусочки, изредка их находим, и по ним как по дорожке тихонько шагаем. Но не к тому месту, где выложили из камней пирамидки, а метров двести от них в сторону.
До разлома бурые кусочки попадаются, за ним их не находим. Прикидываем, что же получается. Пока очень неплохо: бурые породы «железной шляпы» прослеживаются от разлома, где мы сейчас стоим, до канавы, в которой только что были, и дальше в следующих двух канавах тоже вскрыты. Причем есть видимое золото. Как дальше – пока не знаем, Паша говорит, что хуже. Но если и хуже, на шестьсот метров «железная шляпа» прослеживается, для объекта посерьезнее рудопроявления хватает.
Игорь Георгиевич потирает руки, доволен и эмоций не скрывает. Я и Паша не отличаемся. У разлома, поперек полосы бурых обломков в щебенке на поверхности, намечаем еще одну канаву. И здесь же решаем, что перспективная структура на участке работ прошлого года, где стоят буровые, и нынешнего, где она вскрывается канавами, одна. Только разорванная разломом и смещенная по нему почти на две сотни метров = расстояние от пирамидок, которые мы выставили, и до того места, где сейчас стоим.
Паша уходит продолжать разбираться с маркирующим горизонтом, а мы идем к Уазику. Проехав две, на третьей канаве, где еще не были, останавливаемся. В ней два человека – Дмитрий Б. и его помощник рабочий, отбирают бороздовые пробы. Увидив нас подходят и Дмитрий заявляет, что пробы здесь можно и не брать, золота в них не будет. В тех – он махнул рукой в сторону, откуда мы подъехали – золото есть, он везде нашел, а в этой уже нет. Паша говорил тоже самое, наверное оба правы, но посмотреть самим все же не мешает.
Убеждаемся, что увы «железной шляпы» точно нет, но менее измененные породы находим. Похоже, что лучшее уже кончилось, а дальше будет еще хуже. Подъезжаем к следующей канаве, которую экскаватор заканчивает, и убеждаемся, что в ней уже ничего интересного. Так, слабо измененные породы, похожие на те, что встречены в скважинах. И золота, как и в них, здесь не будет.
Программу мы выполнили и больше на участке делать нечего – возвращаемся в партию. Теперь ветерок встречный, пыль отгоняет получше и в салоне ее поменьше.Конечно, обмениваемся впечатлениями. Понятно и очень приятно, что хороший объект у нас реален: есть руда с видимым золотом, а значит и с его промышленным содержанием, и прослеживается она на приличное расстояние. Теперь главная задача – детально изучить шестьсот метровую полосу содержащих золото пород канавами, последовательно сгущая их сеть. Рудное тело нужно оконтурить, мощность установить, содержание золота в каждом пересечении определить. И дай бог удачи и везенья, что бы всего хватило на хорошее месторождение.
Собирались смотаться на участок ненадолго – не получилось, в партию вернулись после обеденного перерыва. Но в настроении отличном. Разбежались по домам перекусить, потом в камералке в комнате петрографа снова рассматривали образцы со всеми желающими. На этот раз видимого золота никто не нашел. Что-то подозрительное было, как говорят, «может и оно».
Затем я и главный геолог сели за геологические карты. В промежутках между пройденными, наметили очередные канавы в добавлении к тем, что ранее посчитали нужным пройти с  ВВ. В итоге «железная шляпа» будет вскрыта через пятьдесят метров – этого пока достаточно.
Время летело, и до конца рабочего дня я так и не смог не только разрез по закрытой скважине построить, как намечал вчера, но и приступитьь к этому делу. Хорошо, начальника бурового цеха не забыл предупредить: завтра скважина закрывается.

Опер.

Понедельник – день тяжелый. Для многих это не просто слова, а – увы – объективная реальность. За два нерабочих дня можно столько «наотдыхаться», что потом и за неделю толком не отойдешь. Видал я таких бедолаг, а если честно, то и сам в жизни раза два побывал в их числе.
Но сегодня у меня все отлично, хотя поспал четыре часа. Отдых на озере пошел на благо, укрепил силы физические и духовные. А общение с хорошей женщиной, когда начал и забывать для чего они созданы господом богом, в какой-то мере умиротворило бунтующее мужское начало. Так что в семь утра бодро открыл глаза и ощущая полную гармонию души и тела, сразу подумал о предстоящей работе.
Начал ее со звонка в отделение милиции Мирного, из кабинета Павла Петровича. Дождался к телефону помощника, Михаила Ивановича, и попросил его никуда не исчезать: едем в Придорожный. И если есть возможность, пусть попытается привлечь к поездке общего знакомого – сержанта.
Хозяина кабинета я так и не увидел – где-то Павел Петрович задерживался. Прошел в другую половину здания, к геологам. Там меня все уже знали, наверное про вчерашнюю поездку на озеро тоже. Здоровались с улыбками, а женщины и с любопытством на лицах оцениваюше посматривали.
Зашел в кабинет к Игорю Георгиевичу. Поздоровались, пару минут поболтали о пустяках, потом хозяин попросил минутку посидеть – он сходит за Николаем Матвеевым, и есть о чем интересном поговорить. Я понял, о чем пойдет разговор, и не ошибся. Через пару минут Николай показывал листы бумаги с графиками, таблицами с цифрами и фамилиями, и объяснял суть расчетов. Понятно говорил, толково и убедительно.
Прежде всего, показал на графиках, что в нужное время каждый горный мастер работал в контакте с одним и тем же геологом документатором. Это важно, так как у каждого геолога собственной серии номера, которые он дает отбираемым пробам. Практически получается, что каждая отпалка характеризуется пробами с номерами одной серии. И зная результаты всех анализов, каждый горный мастер мог сделать расчеты только по своим отпалкам – номера проб их соседних он не знал.
Дальше Николай перешел к отпалкам. Из похищенных, в смены первого подозреваемого были проведены первая и четвертая, обе с очень большим содержанием золота. Вторая отпалка из увезенных, и оставленная на площадке пятая по счету, тоже очень богатые, проведены в смены второго мастера. Теоретически, если бы он был в числе похитителей, свои богатые отпалки должен был показать, то-есть вторую из увезенных и пятую оставленную на площадке обязательно, ну и еще две между ними, с надеждой, что и в них золота не меньше. Но сделано по другому, и второго горного мастера из числа подозреваемых с общего согласия выводим.
Третья из увезенных и оставленная на площадке по счету шестая проведены в смены еще одного мастера. Его мы тоже из числа подозреваемых выводим: в отпалках ничего хорошего, а о других он ничего знать не мог.
Подозреваемым остается уже знакомый нам первый горный мастер, иного варианта нет. В его смены проведены первая и четвертая , самые богатые из увезенных отпалок, о них он знал точно. О второй и третьей из увезенных не знал ничего, но посчитал, что и в них золота должно быть не меньше.
Это кое-что, продвижение вперед с «информатором» есть, появился конкретный подозреваемый: Ковригин Валерий. Геологов хвалю, благодарю за помощь. Потом поинтересовался, где же мой геолог-помощник. Показали – в здании напротив. Прошел