Золотая лихорадка в русском варианте.

чем моя задача? Доказать связь «железнодорожника» с Рогожиным Б.С. и Бочко Я.М., подтвердить их общий интерес к шахте, и не пропустить малейших признаков использования техники дорожников в хищении руды. А дальше многое зависит от Юры. Пробы на золото возле дробилок он отобрал, теперь должен поискать похищенную руду. И искать в двух местах: рядом с шоссе недалеко от железнодорожного моста, и вблизи площадки дорожников, на подъезде к поселку Придорожному.
По расчлененному трупу – дело ведется отделением милиции Пионерного, но уверен, что пока. Отдадут его мне, вернее объединят с хищением руды и смертью сторожа. Даже если и мысль моя шальная, что это и есть «железнодорожник», не подтвердится. Труп не опознан, связать его не с кем, и точно не местный.  А кто – надежда на сегодняшнюю операцию Михаила Ивановича, и на то, что человек уже попадал в поле зрения милиции и есть отпечатки пальцев.
В завершении этакой «творческой» работы, еще раз сопоставив все по каждому из попавших в расследование, пришел к выводу: все же главное – найти похищенную руду. Без нее остальное – только предположения, без прямых фактов.
Напрашивались коррективы в работе: Михаилу Ивановичу можно отложить проверку автотранспорта в поселках шахтеров – поможет мне разбираться с дорожниками. Да, и в артель старателей пора наведаться. Золотишко там ковыряют – значит многое о нем знают, может и анализы проб в одной лаборатории в городе делают. Не удивлюсь,если и «информатор» из партии в свое время в этой артили поработал. В общем, все может быть, и откладывать поездку в артель на потом нельзя.
В столовой в половине третьего оказался последним, к остаткам, но вкусным и калорийным как всегда. Ровно в три появился в кабинете главного геолога, где кроме его присутствовали Юра, Николай Матвеев и Павел Петрович.
Я объяснил, что хотел бы от них услышать: если выявить «информатора» среди работников геолого-геофизической службы не удалось, следует расширить круг подозреваемых за счет других лиц, имевших возможность заглядывать в геологическую документацию.
Таких было достаточно: горные мастера, общающиеся с геологами по необходимости, рабочие, помогавших им же в разметке стен штрека при документации, опробовании и в некоторых других случаях. Но с закрытием шахты почти все уволились , либо переведены  в другие места, где есть горные работы. Это потому, что прерывать подземный стаж невыгодно, он дает большие привилегии при выходе на пенсию.
Павел Петрович из кабинета вышел, и вернулся с фамилиями пяти человек: машиниста погрузочной машины, двух рабочих и двух горных мастеров. Остальных в партии уже нет.
С этими людьми больше других общался Николай Матвеев, руководивший, как я уже знал, документацией и опробованием подземных горных выработок. Он и говорил, остальные его лишь кое в чем дополняли.
Машиниста погрузочной машины отмели сразу. При работе этого агрегата, то-есть погрузке руды или породы в вагонетки, геологов в шахте нет, делать им в это время там нечего. Другие в журналы документации заглядывали - посмотреть что рисует геолог интересно всем. Так что подозревать вроде как и не в чем.
Пришлось просить Павла Петровича, и через пять минут он принес дополнительные сведения: в общем подземном стаже работы машиниста и рабочих уже хватало лет для получения права на льготные пенсии. Но они работать продолжают, потому что, по словам начальника партии, «настоящие работяги», с семьями. Сидеть без дела не могут, а силы еще есть.А вот у бывших горных мастеров подземного стажа не хватает, у одного трех лет, у другого четырех. И в том, что они отказались переводиться  в другое место необходимое добрать, есть нечто необычное, если не сказать – слегка подозрительное. Тем более, что ребята не имели ни жен, ни детей (имеется ввиду в партии). Но ни в чем предосудительном их не замечали, даже, по словам Юры, в браконьерской охоте или рыбалке, причем Иж-Планета у одного был, как и у многих местных не зарегистрированный в ГАИ.
О личной жизни бывших горных мастеров никто из присутствующих толком не знал, об их знакомых и друзьях тоже. Пришлось мне две фамилии в книжечку записать и на время обсуждение их отложить.
Попросил всех подойти к проблеме с другой стороны. Положим, что места рудных отпалок на площадке кто-то узнал, и номера проб, характеризующих эти отпалки подсмотрел в журнале у геолога. Но алализы то сделаны через месяц! Как могли посторонние люди результаты узнать, если бумаги лежали в сейфе у Игоря Георгиевича, либо вообще в спецчасти?
На это никто ответить не мог. Я уже не знал, что делать дальше, пока Юра не вспомнил об одной несуразице: отпалки увезли не все лучшие. Одна вообще была почти рядовая, зато две богатых почему-то не тронули. И Юра предположил, что похитители не совсем точно все знали, и правильно использовать результаты анализов не смогли.
Все начали переглядываться, Павел Петрович скептически пожал плечами. Николай Матвеев побежал, как я начал понимать, в спецчасть за нужными документами. Принес, всем показал – да, было такое дело, где-то похитители дали маху. Но где и как – пока не ясно, нет никаких версий. Я же их и строить не мог, в делах геологических разбираюсь слабо, вернее никак.
Так вот сидели, что-то по очереди несерьезное говорили, самим понятно, что ерунду. Потом встал Юра, начал вдоль стола прохаживаться:
«Послушайте меня. Наверное ерунда, но хоть что-то. Никто из геологов и геофизиков к делу непричастен. Это точно, иначе ошибки с отпалками не было бы.Организовал дело кто-то другой, но в геологии поработавший….» - и здесь постучавшись, в кабинет зашла молодая женщина, которую я раньше определил как секретаря-машинистку. Извинившись, обратилась ко мне:
«Вас второй раз срочно просят позвонить в милицию».  
Сердце екнуло в предчувствии чего-то важного. И не ошиблось. Первой фразой Михаила Ивановича было:
«Мы подняли ее. Голова нашего знакомого»,
«Железнодорожника?»
«Да!»
Волна тепла прокатилась по телу от головы до ног, я непроизвольно сел на стул и повидимому побледнел, потому что секретарь-машинистка, с интересом на меня смотревшая, стала серьезной:
«Может вам воды принести?»
«Не нужно», - это я ей, а Михаилу Ивановичу, - «Завтра утром меня жди. Молодец!»  - и повесил трубку.
Вернулся в кабинет главного геолога. Там еще о чем-то говорили, повидимому о деталях предложения Юры, которого я так и не услышал. Но согласие с ним было у всех на лицах. Сам он посмотрел на меня и еле заметно вопросительно кивнул. Я также кивнул утвердительно и увидел, что он все понял.
После звонка Михаила Ивановича обсуждать что-то еще я был не в состоянии. Поблагодарил всех, попросил перед бывшими горными мастерами, определившимися как «возможные информаторы», с  вопросами и расспросами не засвечиваться, разберусь с ними сам и осторожно. И все начали расходиться - рабочий день давно закончился.
На улице Юра пошел со мной, и у гостиницы пригласил в гости. Поужинаем, посмотрим новости по телеку, посидим в холодке под кондиционером. И вообще, я у него еще не был. Отказаться невозможно, с такой надеждой он на меня посматривал. На вопрос: «А когда приходить?» - услышал: «Да сейчас и пойдем, что тебе в гостинице делать?»
Физически делать нечего, но обдумать еще раз последние новости стоит. По-позже, на сон грядущий.
Идти пришлось на окраину поселка, к противоположной от камералки стороне. Знакомый дом, единственный в партии, где во дворе растут плодовые деревья. Как и большинство, дом на две семьи, но не саманный, а деревянный, сборный. Деревья за штакетником только с одной его стороны, с другой пыльная трава и больше ничего.
Юра открыл калитку,  пропустил меня вперед, в тень яблонь, груш, винограда. Среди выжженной степи,  где редкие и чахлые деревья смотрелись как нечто экзотическое, сад производил впечатление: деревья сочно-зеленые, с почти вызревшим урожаем. Я с любопытством начал эту прелесть рассматривать, а Юра прошел в уголок и начал разжигать небольшую шашлычницу, стоящую на земле на двух кирпичах. Рассматривая все, подошел к нему поближе и не мог не поинтересоваться:
«Откуда у тебя это?»
«Сам посадил, из принципа. Все уверяли, что расти ничего не будет, и земля не та, и все не то».
«И растет?»
«Как видишь. Ухаживай да поливай! Я не только деревья, я и овощи  первым начал выращивать. Тоже никто не верил, что толк будет. А сейчас огороды почти у всех, поселок вон как позеленел».
Пока кроме деревьев я никакого огорода не видел – прямо за садом шел сплошной забор из подсобного материала: листов шифера, покрашенной фанеры, жести. Я еще раз огляделся, ничего нового не увидел:
«А огород твой где?»
Юра махнул рукой на сплошной забор:
«За ним, вон проход», - и показал его у самого крыльца дома. Я прошел туда, вышел в огород и обалдел, не могу подобрать другого слова, от увиденного: ухоженные грядки с перцем, помидорами, луком, морковкой и …. всего не перечислишь! А в углу бассейн,  какие показывают в зарубежных фильмах, только размером всего метра два с половиной на четыре, да вместо сверкающего кафеля простая цементная заливка в опалубку.
«Юра, и это тоже ты?»
«Яму экскаваторщик по знакомству выкопал, а все остальное – вот этими», - и показал мне свои руки.
Прошел к бассейну и был шокирован еще раз: в прозрачной воде на глубине чуть больше метра плавали две большие рыбины. Юра не стал дожидаться вопроса:
«Два сома живут. Привез с рыбалки живыми месяц назад, ну и запустил. Кормлю ливеркой, и лягушек ловят, тех здесь навалом».
Стоять и любоваться зеленым уголком можно бесконечно, но хозяин позвал, прошли в дом. Здесь он познакомил меня со своей женой, Светой, очень красивой блондинкой
Я и сам к блондинкам неравнодушен, вспомнил Таню, секретаршу шефа, и конечно сделал сравнение по возможным показателям. Таня очень хороша, а Света прелестна стройностью и миниатюрностью. Но любоваться собой не дала, сказала что все для нас приготовила и уходит, не желая мешать нашим разговорам. Попросила не жадничать, оставить ей «пару шампурчиков». И исчезла. Юра включил телевизор, что бы меня занять, и начал готовить ужин: из холодильника достал банку пива, салат и кучу шампуров с уже нанизанным мясом, столь большую, что я не мог не удивиться:
«А куда столько? Мы же не съедим все!»
Юра махнул рукой:
«А вдруг зайдет кто? И вообще лучше переспать, чем недоесть!»
И пока я пытался понять смысл этогй абракадабры, вышел с шампурами во двор.
Минут десять я смотрел в телек, больше не выдержал, выключил и вышел на крыльцо. Воздух был насыщен ароматом жарящегося мяса, от шашлычницы доносилось приятное шипение. Юра священнодействовал: что-то на шашлычнице поправлял, переворачивал, менял местами. Наконец собрал шампуры на поднос, прошли в дом.
Не знаю, как характеризовать наши последующие действия – божественно все было. И пиво выпили не одну банку, и шашлык почти весь съели, во что я вначале не мог поверить. Поговорили «о жизни», перешли к теме моего, вернее нашего, расследования. И выводы у каждого оказались одинаковыми. Оба считали начальника дорожников и охранника лицами, на которых следует обратить внимание, а «железнодорожник» очень подходил для связующего звена с кем-то вероятнее всего в