а в министерстве иностранных дел, - шутливо съехал я с вопроса о нашем происхождении.
- Спасибо! Возможно, - обрадовался он моему замечанию.
- Ну, ладно. Всего доброго! – поспешил я распрощаться с наблюдательным случайным собеседником.
Несколько минут мы шагали, молча, переваривая полученный урок.
- Блин! Этот тип опустил нас ниже плинтуса, - наконец, заговорил Егор.
- Он дал нам реальную оценку. К тому же, сделал это довольно убедительно и совершенно бесплатно. Почти по-дружески. Остаётся надеяться, что такие наблюдательные не слишком часто будут нам встречаться, - проворчал я.
Так мы дошли до следующей станции центральной линии метро Leytonstone. Неподалёку от станции располагался супермаркет TASCO. Этот район был более подходящим для нашего проживания. Я сориентировался в пространстве и вспомнил, что следующей остановкой по центральной линии будет Вонстэд, где я проживал первые две недели. Предложил Егору проехать одну остановку, подумав о тихом агентстве по трудоустройству, где более года назад мне рекомендовали обратиться к ним весной.
Сейчас была весна, и при мне был паспорт, позволяющий работать. Хоть мы и не особо соскучились по работе, но для внедрения в местную социальную систему с новым именем, необходимо было поработать на эту систему.
Агентство оказалось на прежнем месте. Посетителей не наблюдалось. Первая женщина, к которой я обратился по вопросу трудоустройства, направила нас в следующую комнату к своей коллеге. Ею оказалась мадам среднего возраста с внешностью модели.
- Добрый день, джентльмены! Чем могу помочь? – доброжелательно отреагировала она на двоих визитёров.
- Мы интересуемся трудоустройством, - коротко ответил я.
- О.К. какая работа вас интересует?
- Прежде всего, хотелось бы найти что-то в восточной части Лондона. Во всяком случае, сейчас мы остановились здесь.
- Где вы сейчас проживаете?
- Пока, Форест Гэйт.
- Возможно, что-то найдётся, только не знаю, подойдёт ли вам эта работа, - по-приятельски обнадёжила она нас.
- Мы готовы попробовать.
- Когда вы готовы начать?
- Хоть завтра, - ответил я и взглянул на Егора.
Тот согласно кивнул.
- О.К. парни, тогда, для начала, заполните эти анкеты. Какие-нибудь документы при себе имеете?
- Да. Паспорта.
- Хорошо. Вот вам анкеты, заполните их. Если вы позволите, я пока сделаю копии ваших паспортов.
- Да, конечно, - мы уверенно достали из карманов ксивы.
- Откуда вы? – спросила она, ожидая документы.
- Из Амстердама, - ответил я.
- О! Я люблю Амстердам, - обрадовалась она.
- Да уж. Весёлый город, - согласился я.
И принялся заполнять анкету. Я не знал весь этот город, как человек, который там родился и проживает по сей день. Но в центральной части Амстердама я неплохо ориентировался и помнил названия некоторых мест. Я был готов поддержать разговор об этом месте с англичанкой, которая, когда-то посещала этот город, как турист.
- Какая там сейчас погода? – поинтересовалась она.
- То же, что и здесь. Меняется к лучшему. Но таких солнечных дней, как здесь сегодня, у нас ещё не было, - поддержал я разговор.
- Хорошо, парни! Не буду вам мешать. Пойду, сделаю копии, - искренне довольная встречей с голландскими клиентами, она оставила нас на несколько минут.
- Так держать, герр Штирлиц! – пробубнил Егор, не отрываясь от анкеты. – Что ты указал о номере социального страхования?
- Указал пока временную комбинацию из даты рождения. Я объясню ей, что этот вопрос в процессе. Скоро у нас будут официальные письма из конторы.
- Ваши паспорта, парни, - вернулась наша потенциальная босс. – Анкеты готовы?
Мы передали ей заполненные анкеты. Она бегло взглянула.
- Номеров национального страхования у вас ещё нет?
- В процессе. Ожидаем интервью, - коротко объяснил я.
- Хорошо, парни. Этого пока достаточно. Теперь у меня есть ваши телефоны и электронные адреса. Я свяжусь с вами, как только будет, что предложить вам.
- Спасибо. Тогда, до свидания, - собрались мы уходить.
- Надеюсь, вскоре увидимся. Удачи вам! – проводила она нас.
Мы вышли оттуда с чувством удовлетворения, словно успешно сдали ещё один тест, компенсировав горечь мелкого прокола в предыдущей конторе.
- Ты обратил внимание, как называется это агентство? – заговорил Егор.
- Да, странноватое агентство. “Friday Girls”, да и сама эта дама больше подходит для агентства, работающего с моделями, - заметил я. И подумал об отделении банка Барклиз, где я когда-то открыл себе первый счёт. Отделение находилось рядом, на соседней улице. Но для открытия счёта у нас пока не доставало подтверждения адреса.
Мы воспользовались услугой метро и вернулись на станцию Страдфорд. Недалеко от центра досуга мы облюбовали старый, уютный паб и засели там. Взяли по пинте пива и заказали по порции жареной рыбы с картофелем фри. Пока готовился наш заказ, мы сидели за столом в полупустом пабе, попивали пиво и листали свежие журналы “T&T”. Это был довольно объёмный журнал, содержащий лишь коммерческие объявления, который распространялся бесплатно.
В разделе о рабочих местах часто и густо предлагалось сотрудничество с различными лондонскими госпиталями и исследовательскими институтами. Требовались подопытные люди для тестирования медицинских препаратов. А так же, приглашались доноры спермы. Объявления, призывающие к донорству, были шутливо оформлены броской пометкой: *Mama told me not to come! *Говорила мне мама, не ходи!
Want some whiskey in your water
Sugar in your tea
What's all these crazy questions they askin' me
This is the craziest party there could ever be
Don't turn on the lights, 'cause I don't want to see
Mama told me not to come…
Вспомнил я старую песню американской группы Three Dog Night.
- Егор, кажется, есть непыльная работёнка для тебя.
- Чего ты там нашёл? – спросил он, не отрываясь от журнала.
- Открой такую страницу. Увидишь, исследовательский институт призывает молодых перспективных парней к сотрудничеству.
Егор, открыл указанную страницу и стал изучать объявления.
- Та иди ты сам туда! – фыркнул он.
- Чем тебе не нравится эта работа? Сначала позвони, узнай об условиях, - давал я ему путёвку в трудовую жизнь.
- А ты сам не хочешь отдаться? – перешёл в атаку Егор.
- Боюсь, меня по возрасту забракуют. И здесь пишут, что надо прежде спросить разрешение у мамы. А моя мама далеко.
- Ничего, для косметических или каких иных опытных целей и твоя продукция сгодится.
- Но за такую меньше заплатят. А вот твою, оценят, как высший сорт! Егор, тебе следует воздерживаться от пива. Алкоголь может навредить твоей донорской карьере.
Егор увлёкся изучением объявлений, и не слышал меня. Нам просигналили о готовности нашего заказа.
Такая порция в этом пабе оценивалась в три фунта, но за две порции – пять фунтов. Мы принялись поедать, вполне вкусно приготовленные, но наверняка, мороженные рыбу и картофель.
- Моя мама точно не одобрила бы употребление такой пищи, - пробубнил Егор, обильно поливая картофель кетчупом.
- Я и говорю, теперь тебе, Егорушка, надо следить за своим здоровьем.
- Ты договоришься, что я таки позвоню туда и предложу свои услуги. Ты ещё позавидуешь моему гибкому графику работы и заработкам, - отвечал жующий донор Егор.
Покончив с едой и пивом, мы вышли на улицу с намерением вернуться домой. По пути, зашли в магазин, который нам рекомендовали.
Это был магазин типа «Всё для дома», многие товары уценили. Мы выбрали кое-что из посуды и праздно осматривали прочие товары. Вдруг зазвонил мой телефон. Номер не определился.
Оказалось, подруга из Одессы.
- Что случилось? – спросил я, ибо просто так она уже давно мне не звонила, а в Англию – вообще никогда. Звонок из Украины прозвучал, как сигнал о ЧП.
- Ты мог бы, сейчас перезвонить мне на домашний? – деловито спросили меня.
- Хорошо, сейчас перезвоню.
Я таки забеспокоился, гадая, что могло случиться? Отошёл в тихое место в магазине, и набрал номер.
- Ало, что случилось? – начал я.
- Ничего не случилось. Мне надо знать, когда ты намерен появиться. Срок доверенности, которую ты мне оставил, истекает через три месяца, если ты ещё помнишь об этом. По истечению срока доверенности, моё отношение к нашей квартире обретёт совершенно бесправные формы. В таком неопределённом положении я не намерена продолжать платить за коммунальные услуги и присматривать за квартирой, которая является твоей собственностью… - обрушился на меня поток претензий и упрёков.
У меня пропало всякое желание разговаривать. Я лишь растерянно соображал, что мне ответить на все её вопросы. Напрочь вылетело из головы всё, что я хотел бы сказать, о чём поговорить. От меня ждали объяснений. Напряжение возрастало.
- Можешь воспользоваться доверенностью по своему усмотрению. Переоформи квартиру на кого хочешь, если тебе так будет спокойней, - уступчиво предложил я, только бы снизить давление.
- Так ты в ближайшие три месяца возвращаться не собираешься, я правильно поняла? – по-прежнему раздражённо спрашивали меня.
- Пока не собираюсь, ибо мне там совершенно нечего делать.
- Понятно, - поставили точку в разговоре.
- Это всё? – спросил я.
- Да всё, - так же коротко ответили мне.
Я отключился. Телефонная связь прервалась. Я стоял глубоко сконфуженный, с кружкой в руках, среди полок с товарами для дома, эмоционально оставаясь на связи. Ощущение внутренней тяжести и беспокойства не отпускало меня.
*Do I have to tell the story
Of a thousand rainy days since we first met
It’s a big enough umbrella
But it’s always me that ends up getting wet… /Sting/.
(The wet scapegoat. Мокрый козёл отпущения.)
*Должен ли я рассказывать историю тысячи дождливых дней, с тех пор, как мы встретились?
Зонтик достаточно большой, однако, это всегда я, который заканчивает тем, что оказывается мокрым…
- Ну чо, донор, мы идём, или так и будешь здесь стоять? – вернул меня в Лондон Егор. – Небось, уже по объявлению звонил?
- Почти угадал. В Украину звонил, - ответил я.
- Ага, спрашивал у мамы разрешение подработать донором?
- Да, нечто подобное, - отвечал я, машинально разглядывая в своих руках массивную чашку для чая, и пытался переключиться.
- Вижу, ты уже и ёмкость себе выбрал, для работы. Я же говорил, Украина не отпускает тебя. Тебе мало твоих любопытных сограждан в Лондоне, ты ещё и в Украину им звонишь. Я думаю, Джаспер, тебе лучше не ходить в доноры. Там твоё истинное гражданство в момент по сперме определят. И сдадут тебя миграционной службе. В качестве вещественных доказательств, они выдадут образец твоей украинской спермы, копию твоего голландского паспорта и английскую ёмкость, - доставал меня Егор.
- Моя сперма едва ли содержит что-либо украинское. В этом, моё гражданство уж точно не проявится, - вяло поддерживал я разговор, сумбурно думая о своём.
Мы стояли у кассы с чашками в руках и, разговаривая, продолжали называть друг друга донорами.
Невольно думая о своём, я с горечью признавал, что превращаюсь в донора в более широком смысле. Такового, увы, во мне видят уже и некогда близкие мне люди.
- Ты чо, не можешь выбросить из головы эту Украину и всех вместе с ней? – снова отвлёк меня Егор.
- Разве я много говорю тебе об этой стране и людях?
- Не обязательно говорить вслух. Это и так очевидно, - удивил своей уверенностью Егор. – Ты зациклился на этом дерьме, оно переполняет тебя! Неужели ты не понимаешь, что с таким багажом из
