Халявные баксы. (Части 17,!8,!9,20,21.)

                          Часть семнадцатая.

Оценив подвиг Лени, прикатившего к нам на мотоцикле, Дока сделал полезные выводы и через несколько дней, умотав в партию по делам на попутной машине, вернулся в лагерь на собственном Урале.
«Не могу без родного,» - вышел из домика и кивнул на механическую лошадку, когда я  осматривал ее и придумывал, чья она может быть, рядом с нашим жилищем. Теперь принадлежность стала  понятной, и для меня приятной.
«Завтра на работе не задерживайся», - похлопал  мотик по бензобаку, - «вокруг лагеря крутанемся, посмотрим, кто здесь пасется, и места, где можно поохотиться определим. Все ж не пешком, до темноты успеем везде побывать».
«А я тебя на это дело уговаривать собрался», - на глазах повеселел Дока, - «Вдвоем рогача запросто завалить успеем до темноты!»
Зашли в домик и к охоте приготовились: посмотрели ружья, проверили патроны, нашли пару больших полиэтиленовых мешков сложить в них добычу, если она появится, налили водички в фляжки. Владимир при этих операциях отсутствовал – как я предполагал, в очередной раз смылся на рудный отвал. Но когда попозже в домике объявился, никаких камней с собой не приволок.
На следующий день после работы, приказав Чапе сидеть дома, с Докой умотали   в сопки. Вначале прокатились по проселку в направлении на партию, потом свернули с него и поехали по большему кругу вокруг нашего лагеря. Останавливались, взбирались на сопки и внимательно обозревали в бинокли окрестности. В одном месте спугнули небольшое стадо сайги – нас оно заметило первой и быстро исчезло из вида. Поехали следом – не догонять, а проследить, куда оно направилось. Оказалось, что направилось в сторону долинки, которая вскоре начала проглядывать впереди    среди уже не сопок, а приличных бугров.
Не стали близко к долинке подъезжать, прогулялись до нее пешечком. И сразу разглядели на ровном месте среди редких кустов и пожухлой травы сайгу, благополучно от нас удравшую и продолжавшую удаляться, правда теперь спокойно и не быстро.
До захода солнца оставалось времени чуть-чуть, и мы решили, что сегодня большего  не успеем – сайгу обогнать так, что бы она нас не увидела и не услышала, а потом и дождаться, когда подойдет на выстрел. Потому не стали ее тревожить, вернулись к мотоциклу и не торопясь покатили в лагерь, намечая,  как завтра сюда вернемся напрямую, без лишних объездов.
В лагерь вернулись в сумерках, но Владимира в домике не обнаружили.
«Камни на отвале колотит», - определил Дока. Конечно, что он   может другое делать? Такое занятие нашего товарища нужно было прекращать, и я предложил заняться этим немедля:
«Давай смотаемся, на месте преступления захватим!»
Дока без лишних слов мотоцикл завел, и через тройку минут мы были возле рудного отвала. Точно, коллекционер по нему разгуливает, причем с приличным по весу брезентовым мешком с камнями. И что получается? Он теперь каждый день по мешку набирает, а раз в домик не приносит, значит втихаря ныкает в укромном месте?
Владимир нашему появлению не обрадовался, но занятие бросил (правда не мешок), и направился к мотоциклу, потому что Дока погрозил ему кулаком, а потом рукой махнул, продемонстрировал этим жестом приказ не вздумать  смыться. Приятель подошел, бросил в люльку тяжеленный мешок и начал в ней   устраиваться сам.
«Не мечтай эту дрянь в домик затащить», - предупредил его Дока, имея ввиду мешок с камнями. Владимир указание без ответа не оставил:
«Смотри, какие они (то-есть я и  Дока) правильные! Образцы отбирать, видите ли, нельзя, закон нарушается! А как самим – сайгу гонять можно! Браконьеры законченные!»
Дока поперхнулся, услышав такую характеристику наших деяний, и обернулся ко мне с удивленной физиономией. Ну а я от Владимира подобные высказывания слышал уже не раз – проработали вместе  ого-го сколько, но слова словами, а на моей памяти никогда он от шашлыка или от мяса «по волчьи» из сайгачатины не отказывался. Потому не в пример Доки не возмутился, а лишь напомнил золотоковырятелю другое:
«Если нас инспекция с сайгой прихватит – выложим сто рублей штрафа, и все дела. А тебя с золотишком – на зону загремишь, лет на пять, не меньше. Понял разницу, законник хренов?»
Докатили до домика. С мотоцикла все слезли, и двое с любопытством   ждали, что будет делать третий с мешком камней. Третий молча поднял его и попер в сторону сопок.
«Завтра проверю, где складирует», - пообещал Дока, провожая удаляющегося Владимира взглядом.
Только «завтра» обещание компаньон по охоте выполнить не смог. Сразу после работы мы катили по проселку к той долинке, где вчера оставили не потревоженным стадо сайги. Конечно, за ночь оно куда-то переместилось,   но опыт как его отыскать, у нас был огромный. Поэтому, не доезжая до долинки, как в подобных случаях делаем всегда, остановились, пешком забрались на крайний бугор, и начали обозревать окрестности в бинокли. Поблизости никого и ничего. Спустились в долинку по старому проселку и пересекли ее пешком, внимательно глядя под ноги – есть ли отпечатки копыт, а если есть, то ночные ли они, и в какую сторону ведут. Следов нет, значит вчерашняя сайга проселок не пересекала, а следовательно сейчас где-то от нас левее и очень надеемся, что из долины не ушла.
Вернулись к мотоциклу, и потихоньку между бугров поехали вдоль долины в нужную сторону, надеясь сайгу нагнать. Через километр остановились, еще раз залезли  на ближайший к долине бугор, и……вот она, пасется, нас не видит  и не слышит. И не доехали до нее всего метров пятьсот. Отлично! Переглянулись и подмигнули друг другу.
Теперь главное - не торопиться и не суетиться. Бросили на пальцах жребий – я прямо отсюда спускаюсь вниз, пробираюсь к середине долинки и там маскируюсь. Причем сайга меня увидеть не должна. Дока пешком идет дальше, сайгу обгоняет метров на триста, после чего в долинку спускается (сайга видеть его не должна), добирается как и я до ее середины, и начинает (только теперь) делать не резкие телодвижения. Что бы сайга их увидела, но что это такое – толком не поняла. Заметив потенциальную опасность, которая в данный момент не несет непосредственной угрозы, сайга всегда останавливается, разворачивается и начинает уходить назад. И если ее излишне не пугать, то уходить будет спокойно   и вряд ли из долины побежит в сопки или бугры, все же это животное равнин. Вот Дока и должен осторожно напоминать ей об опасности, но ни в коем случае не пугать.
Компаньон все делает профессионально – сайга шагает   в мою сторону, и не просто в мою, а прямо на меня. Через десять минут она рядом, остается выбрать жертву – конечно рогача. Выстрел – стадо летит из долины в сторону, мой   рогач вместе с ним, но через пятьдесят метров падает. Я бегу к нему, уже видя, что и напарник несется туда же. Подбежал довольный и возбужденный, когда я проверял поверженную животину на предмет упитанности.
«Классно срезал!» - расщедрился на комплимент в мой адрес, и огляделся, куда  рогача подтащить для удобного свежевания.
Через двадцать минут мясо уложено в полиэтиленовый мешок, тот засунут   в рюкзак, и можно двигаться к мотоциклу с добычей. Я уже начал к ноше примеряться, но Дока задержал неожиданными словами:
«Забыл сказать! Пока я на четвереньках полз, сайгу к тебе направлял - место подозрительное нашел. По запаху – тухлятина, только зачем зарыта  непонятно. И видно, что лопатой шуровали. А раз воняет – значит неглубоко лежит».
Ну и кого могли закопать в глухом месте? Охотник случайно подстрелил свою собаку? Только он что, вместе с ружьем и лопату с собой таскал? Лопат у охотников за всю сознательную жизнь я не видел, да и не один я наверное. Значит, кого-то или что-то в долинку привезли сознательно, с убеждением, что закопанный предмет в безлюдном месте никто никогда не найдет. Только вот не учли, что Дока в степи и горках чувствует себя как дома, и подозрительное захоронение сразу разглядел.
«Пойдем посмотрим,» - предложил я, подозревая, что здесь в глуши закапывать лопатой дохлую собаку или еще какую живность никто не будет. Да этого и не требуется – через неделю даже костей не останется, все съедят и растащат лисы    и птицы. И что же там спрятали – узнать не только интересно, но и необходимо.
Упрашивать Доку не пришлось – тухлятина и его интересовала. Но вначале мы прошли к мотоциклу, уложили в него рюкзак с добычей, а с собой прихватили монтировку из комплекта инструмента.
Запах ощущался еще на подходе. Слабенький, так обычно попахивает возле жилых нор лис, где догнивают остатки их трапезы. Но когда на нужное место пришли и внимательно его осмотрели, никаких нор и следов хищников не оказалось. Что уже подозрительно – по человеческим понятиям испорченное мясо любых животных – и диких, и домашних – хищники без внимания не оставляют. Дока знал это не хуже меня, и захоронение чего-то пахучего, но никого не привлекающего, его насторожило тоже.
«Что-то здесь не то», - выразил общее наше мнение, и начал задавливать монтировку в центре бывшей ямы. К удивлению, она легко погружалась, и скоро  на поверхности остался конец, зажатый в руке Докой. Вытащил монтировку, переставил в другое место рядом, снова начал задавливать в суглинок. На этот раз во что-то на глубине уперлась.  Прокрутил железяку на несколько оборотов,  с усилием потащил из суглинка вверх – за ее нижним концом, где монтировка расплющена лопаточкой, тянулся кусок материи с пятнами чего-то на вид неприятного и вонючего.
«Ну и хренотень!» - удивился напарник и отвел монтировку подальше в сторону, чтобы лишние ароматы до нас не долетали. Посмотрел на меня:  «Они    что, в мешке закопали?»
Излишней щепетильностью я не отличаюсь – когда разделываешь добытую животину, приходится  в таком ковыряться…. лучше и не говорить. Поэтому спокойно у Доки монтировку позаимствовал, и без содроганий рассмотрел, что за ее конец зацепилось.
Грязный носок с дырой на пятке, бурыми пятнами смахивающими  на давнюю кровь, и ароматом тухлого мяса. Как по команде, мы уставились  друг на друга, с удивленными физиономиями: и что за животина здесь закопана, если пользовалась носками?
«Ну и что там лежит?» - первым отмолчался Дока. И почесал затылок, продемонстрировав недоумение и отсутствие подходящих для данного момента мыслей. У меня одна появилась, но такая, что лучше было промолчать. Приятеля молчание не устраивало, и он еще раз мнением моим поинтересовался:
«Ну, шеф», - вздумал напомнить, что считает меня в наших общих делах главным, - «давай говори, что думаешь!»
Я пошаркал монтировкой по высохшей траве и сдернул с нее пахучий носок, потом несколько раз конец ее воткнул в землю стереть не знаю что  зацепилось еще.
«Труп там зарыт, что ж еще», - посмотрел на удивленного приятеля, - «Давай сматываться отсюда!»
В темпе побежали к мотоциклу,  поначалу молча. Каждый про себя придумывал, откуда могло появиться в глухом месте подозрительное захоронение и что с ним делать  дальше. Первой напрашивалась мысль, что связано оно не ясно как с артелью, где мы с Докой в данный момент зарабатываем денежки – лагерь был единственным местом обитания представителей рода человеческого   в ближайшей округе. Только до родной партии семьдесят километров, а до других поселков – уже за