Халявные баксы. (Части 17,!8,!9,20,21.)

артели не лучших времен, подтвердилось раньше, чем мы могли и представить. Правда, пока не в сложностях по работе, а в обеспечении столовой продуктами. Это все почувствовали на ужине, когда вместо обязательного блюда с мясом предложили кашку размазню, а Варя чуть ли не со слезами на глазах объяснила каждому что все, остались на складе крупы и макароны, да и те скоро кончатся.
По домикам работяги разошлись в средней стадии недовольства, выражая его словесными излияниями в адрес непонятно кого, но точно не Николая Игнатовича – ему продолжали верить, как родному батюшке.
А через час к нам зашел Сергей, замещавший начальника по причине его затянувшегося отсутствия, и сделал неожиданное предложение.
«Ребята», - первый раз обратился ко всем сразу, - «просьба большая», - мы тут же удивленно на него уставились, потому что в артели обычно командуют, а не просят, - «Вы знаете, что на ужине было, а если и дальше повара будут предлагать кашу, то старатели долго не вытерпят, возмутятся все», -  теперь мы покивали головами, уже заинтригованные дальше некуда, а Сергей продолжил -  «Неудобно просить, но приходится: вы охотники, и положение можете спасти – добыть хотя бы одну сайгу. Можете на такое решиться, для коллектива?»
Гринписовец наш незамедлительно хмыкнул: «Я не охотник», - поторопился объявить о своей некомпетентности в предлагаемом деле.
У Доки глаза загорелись: «Можно попробовать, но охота дело такое, что может повезет, а может и облом выйти. Да и времени после работы маловато», - и посмотрел на меня, как на партнера в делах охотничьих: что я думаю?
«Я вас на день от работы освобождаю», - живо отреагировал геолог, - «Сами понимаете, что рабочих кормить мясом нужно, при нашей работе, а не разными кашами!» - и начал поглядывать на меня,  зная, от кого зависит принятие окончательного решения. Я его и высказал, обрадовав и Сергея, и Доку:
«За сайгой смотаемся, но гарантии сто процентов, что повезет, дать не можем».
«Вот и отлично!» - повеселевший геолог был готов и к неочевидному результату затеи, - «Владимир не добытчик – остается в лагере, поработает один. А вы двое (я и Дока) завтра с утра свободны. Дай бог, что бы все у вас получилось!»
«Лучше к черту пошли, быстрее удача придет!» - разъяснил Дока, к кому нужно аппелировать для поддержки в делах охотничьих, и все в домике заулыбались, даже Владимир, сразу же отказавшийся участвовать в убийстве животных.
Утром я и Дока поднялись пораньше, первыми посетили столовую и Варя накормила нас кашкой, а заодно и поплакалась на отсутствие чего-то повкуснее и покалорийнее. И на мотоцикле умотали в сопки, кровно обидев возбужденного Чапу отказом взять с собой, и выслушав на дорожку пожелание Владимира в случае удачи  в домик прихватить кусочек мяса. На что мы с Докой как по команде фыркнули: не понимает неохотник, что предстоит дело общественное, и все добытое должно быть отнесено в столовую. Кроме почек, печенки и сердца - они в любых случаях считаются собственностью добытчика.  
Вначале покатили к долинке, где в прошлый раз добыли сайгу, а заодно, к ней в придачу, нашли дурно пахнущее подозрительное захоронение. Последние дни, после информации Сергея о грядущих тяжелых временах не только для артели, а и для всей стране, мы о яме подзабыли, отошла она на второй план на фоне более важных событий. Сейчас же, когда мы  по необходимости к ней приближались, о себе напомнила.
«Что с тухлятиной делать будем?» -    Дока отвлекся от дороги,  обернувшись в сторону люльки. Не услышав ответ, вновь сосредоточил внимание вперед: «Или теперь с ней и возиться не стоит?»
Почему не стоит, артель то пока работает. Правда, не ясно как долго это продлится, но не прикроют же ее прямо на днях. Значит, и ранее намеченные планы  мы  забывать не должны. Ну пауза получилась, после последних неприятных новостей, дело как говорят житейское. Мы же в расследовании возможных преступлений  в артели вперед продвинулись уже прилично, и что сознательно закопано не очень от лагеря и далеко, проверить обязаны. Потому  Доке ответил обнадеживающе:
«С сайгой сегодня разберемся, что бы и самим голодными не сидеть, а завтра-послезавтра к яме смотаемся, с лопатами.»
Дока тут же заулыбался, словно я сообщил ему невесть что приятное, и показал, что о планах наших помнит отлично:
«Я и респираторы приготовил, как ты просил – четыре штуки, что б не задохнуться!»
В долине мы сайгу не нашли, хотя проехали вдоль нее сколь возможно. Просто сегодня ее в ней не было. Посовещались, и   решили  смотаться к еще одной долине, километрах в семи от места, где сейчас находились. Правда, та была раз в пять пошире, сухое русло в ней поглубже, а сама во многих местах густо заросла кустарником и саксаулом. Часто по краям заросших участков отдельные саксаулины торчали в сторонке в одиночестве, и именно под ними, а не в зарослях, где мал обзор окрестностей, сайга обычно устраивается на лежку в обеденную жару.
По старым, едва различимым следам, пропетляли между сопок, пока не начала проглядывать широкая долина. В такой, если и найдем сайгу, добыть ее намного сложнее – так, как мы поступили в прошлый раз, не получится. Спугни ее – и непонятно куда пойдет, потому что в любую сторону будет ровнятина, то-есть ситуация одинаковая. Вот и непонятно, где устраиваться в засаде. Но для  начала сайгу еще найти нужно.
Как и прошлый раз, с крайних сопок осматриваем долину в одном месте, потом, прокатившись с километр, в другом, затем в третьем. И только с четвертой попытки наконец-то находим  стадо голов двенадцать. В противоположной от нас стороне ровного пространства, почти под склоном ограничивающей его сопки, лежит на чистом месте под единственными здесь двумя большими саксаулинами. Сложная ситуация, подобраться на выстрел невозможно ни с одной стороны.
«Бесполезно к ним ползти», - приуныл напарник, - «кажется, мужики без мяса останутся!»
Ползти действительно бесполезно, но повадки сайги мы знаем отлично. И сейчас главное – принять правильное решение. Валяться под саксаулом сайга будет от силы полчаса-сорок минут, потом обязательно поднимется и пойдет, как обычно в такую жару делает, в сторону ближайшей водички. Попить, а по дороге и пощипать травку. Ну а ближайшая водичка  от того места, где она сейчас лежит, километрах в пяти – небольшой родничек с паршивенькой для человека водой. Но дикая животина ее пьет за милую душу, потому что другой в радиусе километров тридцати больше нет. Вот и должно наше стадо, если только сегодня еще не напилось, направиться   именно к этой водичке.
«На подходе к роднику будем ждать,» - предложил  Доке свой план, понимая, что о существовании родника и он знает отлично.
Напарник  со мной согласился, но с сожалением вздохнул: «А другого ничего не остается», - напомнил, что любит сайгу именно скрадывать, причем на сложном месте, где нужно и ползти, и на время замирать, но никак ей на глаза не попадаться. А теперь придется элементарно караулить, чего он не любил, но … о голодных мужиках в лагере помнил.
Вернулись к мотоциклу и проехали вдоль долины в сопках километра два так, чтобы сайга нас надежно не заметила, и осталась сзади. Остановились, долину перешли пешком, и осторожно двинулись по ее противоположному краю назад, к  отдыхающему под саксаулом стаду. Сейчас не дай бог появиться у нее на виду – это будет конец охоте. Так что двигаемся еле-еле, больше смотрим в бинокли.
Наконец в поле зрения появляются приметные саксаулины, а еще через    пару минут, если под прикрытием куста погуще приподняться – видна и отдыхающяя сайга.
Все, мы на месте. Теперь определяем, где каждый из нас будет сидеть в засаде. Надежный выстрел из гладкостволки пулей – на сто двадцать метров, вот и должны мы устроиться друг от друга на двести сорок метров. Полазили,  и определили места, где будем сидеть. Но в них сразу не устроились – подождем, пока сайга не поднимется, определим, куда она двинется, и если в нашу сторону – то времени разбежаться будет в избытке.
А пока присели за густым кустом и достали припасы перекусить и попить водички. Изредка один из нас поднимается, смотрит в сторону приметных саксаулин, и сообщает: «Еще лежит». Ну и сидим, пытаясь спрятаться от обжигающего солнца под кустом в слабенькой тени.
Через полчаса самый нетерпеливый, после очередной проверки ситуации  докла:
«Подниматься начала!» - и норовит схватить ружье, хотя до сайги  не меньше полкилометра.
Я со своего места под кустом даже не дернулся, но не усмехнуться не мог, наблюдая как и без того возбужденный Дока теперь закрутился, словно заведенный. Эмоции и азарт его уже переполняли.
«Да не крутись так!» - попытался успокоить, - «Не хватало, чтобы тебя  сайга заметила!»
Подействовало: теперь Дока замер стоя, чтобы сайгу из вида не выпускать, и начал говорить о ситуации под саксаулинами шепотом:
«Поднялась вся, четыре рогача, пока никуда не идет, топчется на месте».
Сейчас решится главное: куда сайга двинется. Если в нашу сторону – можно пригнувшись разбежаться по определенным для каждого местам и готовиться к встрече, пойдет в другую сторону – хуже, придется не знаю как – где ползком, а где на четвереньках - подбираться поближе к тем саксаулинам, под которыми сайга отдыхала. Потому что в этом случае она направится не к роднику попить водички, а просто пощипать травки, и сделав приличный крюк, для очередного отдыха под те же саксаулины скорее всего и вернется.
«К нам тронулась», - через пять минут сообщил Дока, и даже в его шепоте почувствовалось удовлетворение: к роднику пошла, в нужную сторону!
Теперь и я медленно поднялся, стал рядом с Докой: сайга к нам прошла уже метров сто.
«Все, разбегаемся», - оба молча медленно опустились на землю, на четвереньках пошкрябались на засадные места.
Минут через двадцать сайга замелькала между кустов. Как обычно, впереди    рогач, вожак стада, за ним самки с молодняком, чуть в сторонке сзади – молодые рогачи, по паре с каждой стороны стада. Направляются между нами, но ближе к Доке, так что ему стрелять первым. Я вынимаю из ружья патрон с пулей, заряжаю картечь: Дока выстрелит, когда сайга будет между нами, и она вероятней всего бросится в мою сторону – в противоположную от звука - и пулей я по бегущей не попаду.
Сайга уже рядом. Я замер, чуть ли не дышу – сейчас любое движение она заметит мгновенно. Жду выстрела. Наконец – бах! – замечаю, что один рогач падает на землю, стадо же бросается не на меня, но все же в мою сторону. Времени  секунда: быстро выцеливаю ближнего рогача и нажимаю на спуск. Выстрел – рогач спотыкается, но не падает. Подранок! А стадо уже далеко, я вскочил на ноги и слежу за  ним. Метров через триста подранок ложится на землю, стадо летит дальше и из вида скрывается.
Подбегает Дока. Все он видел, но на всякий случай интересуется: «Ну как?»
«Подранок, вон лежит», - показываю рукой направление. Дока ищет его взглядом, и не может не похвалиться: «Я своего с ходу завалил!»
Конечно, чего не завалить, когда животина считай на месте стоит. Мне то пришлось стрелять на вскидку, не грех и промазать. Но  не промахнулся, и теперь подранка нужно добрать. Только не торопясь. Сейчас подкрадываться к нему бесполезно – рогач смотрит в нашу сторону, заметит любого