ТРЕТИЙ - НЕ ЛИШНИЙ...

первый поворотный пункт он прошел, как говорят футболисты, «в одно касание»…
За спиной так же убаюкивающе гудела турбина. Вскоре показался и второй поворотный – траверз лесного массива. Дмитрий поправил шлемофон.
Он довернул самолет. Третий поворотный пункт – крутой, похожий на слегка разогнутую литеру Г изгиб железной дороги – должен был показаться через пару минут. Дмитрий глянул на бортовые часы, чтобы свериться с расчетным временем и… обмер. Враз руки в перчатках стали влажными, Секундная стрелка, словно приклеенная, застыла на цифре семь…
«Семерка – цифра счастливая, - вдруг пришла в голову шальная, посторонняя мысль.- Счастливая, счастливая, - повторил про себя Дмитрий. – Почти по Пушкину – «тройка, семерка, туз…»
Тут же всплыло перед глазами лицо техника Иващенко:»Как часы работает все, как часы…»
Вот тебе и часы…
Да сейчас, кажется, и будильник, что в холостяцкой комнате офицерского общежития нещадно врал и убегал за сутки на четверть часа вперед, мог помочь Дмитрию больше, нежели онемевшие бортовые часы.
« Нет, чтобы проверит часы перед взлетом. Понадеялся на техника, А всего то и делов - крутнуть пару раз заводную головку…»
А на самолете часы – в единственном экземпляре. И дублера тут не предусмотрено.
«Стоп! Есть дублер! «- Дмитрий вытянул вперед руку, отвернул обшлаг рукава. Командирские – они никогда не врали – показывали 16.43. Дмитрий сверился с наколенным планшетом: разница где-то в полминуты.
Дмитрий ввел самолет в левый разворот. Но сколько он ни вращал – до хруста шейных позвонков – головой, поворотного пункта он так и не увидел.
Он глянул на приборную доску. Стрелка секундомера все так же дразнила его злополучной семеркой. Зато указатель топливомера «топтался» у критической отметки. И Дмитрий, доложив на командный пункт, вывел истребитель на обратный курс…

Вот тогда-то и сказал майор Свешников свою фразу насчет бульдозера…
А всему виной – банальная невнимательность, излишняя доверчивость технику… Правда, последнее слово при проверке самолета – за летчиком. Значит, сам виноват…
Тогда-то в сознании Дмитрия и ворохнулась мысль: а, может, это и в самом деле не МОЕ, может, и впрямь лучше поискать другую профессию? Земную…
Помнится, он в порыве малодушия даже Левке Рукину ляпнул: мол, думаю списываться с летной работы…
-Ну, ты даешь, Сокол! – Левка аж присвистнул.-Что ты распаялся, словно самовар без воды. Подумаешь, стружку с него сняли! Злее будешь. Посидишь месяцок дежурным штурманцом - как рукой все снимет. Сдашь зачеты – и снова ты на коне!
Дмитрия и в самом деле отстранили от полетов. Временно. Да кто ж эту временную границу определял?..
Он сидел в классе, зажав руками уши. И зубрил, зубрил, вгрызаясь в учебные пособия. Чтобы только не слышать симфонию стальных турбин, от которой мелко-мелко дребезжали стекла в классе.
Зачет сдал с первого захода! И снова стал летать. Правда, теперь принимал истребитель у Иващенко так, что тот только охал и ахал, морщась, как от зубной боли. Но и старался Иващенко, чтобы этой самой зубной боли не было вообще. Зато когда инженер распорядился нарисовать на борту ракетоносца алый пятиугольник – Знак качества – Иващенко подошел к Соколову и смущенно сказал:
-Спасибо. А я уж, грешным делом, думал, что мстите мне за тот случай. Попросту -придираетесь… Видать, не зря… Истребитель нынче – в полном порядке. Все работает, как…
-Как часы?- подсказал Дмитрий.
И оба довольно рассмеялись.




…В город Дмитрий и Лилия вернулись, когда уже начинали сгущаться сумерки.
Прощаясь, Дмитрий спросил:
-Когда мы встретимся, Лилия?
-Гора с горой не сходится, - пожала плечами девушка.- Будете в городе – заходите прямо к нам. Негоже под окнами торчать. Думаю, мама будет рада познакомиться. Только…
-Что «только»?
-Не говорите плохо о цветах. Мама – биолог. Впрочем, как и я…

… Быстрокрылым стрижом летело время. Лето сменилось осенью. Дмитрию нечасто доводилось вырваться в город: дежурства, наряды выпадали и на выходные дни. Но как только предоставлялась возможность, он спешил к заветному дому со старомодным балкончиком. Зайти в гости он так и не решался. Набирал в таксофоне ее номер, и через пару минут из подъезда выпархивала Лилия. Она всегда была рада встречам с Дмитрием. Но иногда в ее глазах проскальзывала какая-то непонятная грустинка.
Дмитрию претили недомолвки. И он прямо спросил девушку о причинах такой смены настроения.
-Знаешь, Дима, - к этому времени они уже перешли на «ты», - я сама себя порой не пойму. Встречаю тебя – мой ты без остаточка. Провожаю – тоже недалечко. А ушел ты – и исчез… Наверное, и не вспоминаешь обо мне. Небо тебе все на свете заслоняет.
-Ты права… Небо – оно для однолюбов предназначено. Только и без тебя я не могу…
-Разве мало других профессий? Земных…
-Нет уж, с небом расстаться – это и во сне мне не может присниться… Не смогу я без него…
Так появилась первая – пусть и незаметная – трещинка в их отношениях Правда, Лилия через несколько дней написала Дмитрию письмо, просили извинить за глупые слова.
И снова были встречи… Однажды, уже зимой, Дмитрий приехал по служебным делам в город, позвонил Лилии:
-Извини, зайти не смогу. Поэтому слушай боевой приказ. В субботу у нас юбилей части. Будет торжество. Концерт небольшой. Потом – что-то вроде бала. Форма одежды – парадная. Правда, добираться придется самостоятельно. А на контрольно-пропускном пункте я тебя встречу.
Лилия приехала. Автобус остановился почти у самого КПП. Лилия подошла к полосатому журавлю-шлагбауму. Из застекленного домика вышел солдат в туго перехваченном ремнем полушубке с красной повязкой на рукаве.
-Вы к лейтенанту Соколову? – спросил он.
-А откуда вам это известно?
-Так это… Он сам, то есть, товарищ лейтенант сам мне наказал: мол, приедет девушка. Красивая такая. Так ты, то есть я – встреть ее. На морозе не держи. Живенько мне позвони. А что тут неясного? Так что, пожалуйста, пройдите на КПП. А я сейчас лейтенанту Соколову доложу…
Лилия вошла в комнату контрольно- пропускного пункта. Присела на жесткий диванчик, отогревая руки у батареи парового отопления: перчатки надела тоненькие, без расчета на морозную погоду.
-Сейчас лейтенант Соколов придет, - солдатик как черт из табакерки, выскочил из соседней комнаты. И тут же без продыху заговорил, будто внутри у него был спрятан миниатюрный плейер.- я механиком служу. Самолет лейтенанта Соколова обслуживаю. В одном, значит, с ним в экипаже… Ох, и лихой летчик он! Однажды даже командира эскадрильи сбил. Не взаправду, , - пояснил он Лилии, заметив, как округлились ее глаза. – Учебный бой был, понятно? Сокол, одним словом…
Дверь отворилась и на пороге появился Дмитрий.
-Это кто тут мою фамилию склоняет? – строго спросил он.
-Да я ничего, товарищ лейтенант, - тут же стал оправдываться дежурный по КПП.- Ой, извините, мне надо машину пропустить … И выскочил из помещения на улицу.

Лилия и Дмитрий пошли по заснеженной аллее к зданию клуба, откуда доносилась бравурная музыка. Играл духовой оркестр.
Лилии всегда нравилась такая музыка. Она волей-неволей помогала почувствовать себя сильнее, бодрила, заставляла прибавлять шагу.
В клубе Дмитрий помог девушке раздеться и, пока она поправляла перед зеркалом прическу, куда-то исчез. Через минуту-другую вернулся с широкоскулым лейтенантом с темным ежиком волос.
-Знакомьтесь, это – Лилия. Это – мой друг Лева.
Когда они вошли в зал, Лилия с любопытством огляделась.
Среди мужской половины преобладали зеленый, синий цвета. Женщины вносили в этот устоявшийся колорит разнообразие: в разноцветных платьях, юбках и кофточках они были похожи на цветы, разбросанные на лугу.
Звучали тосты, импровизированные шутки, смех… Пили искристое шампанское. За небо. За летчиков. За их боевых подруг. За любовь… Левка все пытался острить. Правда, не всегда удачно. Но на фоне общего веселья и его шутки, как говорится, были в строку…
Дмитрий пил минеральную воду. И тут кто-то из приятелей заметил:
-Ты, Дима, что, в трезвенники записался? Ах, да, ты же с дамой…
Дмитрий оставил колкость без ответа. Глянул на шутника исподлобья, и тот поспешил ретироваться.
Лилии вечер понравился. Она заметила, с какой влюбленностью смотрят жены на своих мужей. И те, кто поженились совсем недавно, и те, кто не сегодня-завтра сыграют серебряную свадьбу… Только она подумала: «Неужели им не страшно? С улыбкой провожать на аэродром. А потом изводиться, ожидая мужей с полетов…»
Когда стрелки часов показали одиннадцать, Дмитрий вдруг встал, извинился перед Лилией и сказал:
-Лева, будь, пожалуйста, для Лилии галантным кавалером. Постарайся, чтобы она не скучала. А мне – пора…
И ушел.
«Вот так рыцарь, - раздосадовалась Лилия, - пригласил на вечер, а сам… Что, придется до конца бала выслушивать шутки этого доморощенного шутника Левы? Нет, так с девушками не поступают…»
Лева, вопреки думам Лилии, перестал шутить. Он и впрямь старался казаться галантным кавалером. Танцевал с Лилией, впрочем, не вступая в разговор с девушкой.
«А о чем говорить? –думала Лилия, злясь на себя и Дмитрия одновременно. – Просто Лева выполняет поручение друга….
И Лилия заторопилась домой. Лева проводил ее до остановки, посадил в автобус.

Прошло две недели. Дмитрий не звонил. Только написал ей коротенькое письмо, извинялся, что так все получилось. «Это было непредвиденное обстоятельство»,- писал он.
«Непредвиденное?» - хмыкнула Лилия, - Так я и поверила… Небось, надоело со мной быть, вот и придумал причину. А теперь на попятную…»
И она написала Дмитрию резкое, злое письмо. Закончила его так:» Можешь не оправдываться. Я-то знаю, что я у тебя – где-то на втором-третьем плане, не так ли?..»
Отправила письмо, а потом корила себя за резкость. Но что сделано – то сделано: письмо-то не вернешь… А Дмитрий гордый: обиделся, небось…

А через несколько дней неожиданно встретила на улице Леву. Он узнал девушку, поздоровался. Лилия, как бы невзначай, спросила про Дмитрия.
-Черней земли ходит. Не знаю, что с ним произошло. По службе, вроде, все в порядке. А так – запрется в своей комнате, словно монах.
А знаете, почему он тогда с праздничного вечера ушел? Понимаете, ему рано утром надо было заступать на боевое дежурство. А перед этим – хорошенько отдохнуть. Кстати, отдыхать пришлось ему не напрасно: через час после заступления на дежурство его подняли в воздух. На перехват. Цель, правда, контрольная была. Но мы ведь никогда не знаем, какая она… Для нас каждая – реальная…
Лилия вдруг спросила:
-Лева, вы куда сейчас?
--В часть. Естественно…
-Возьмите меня с собой. Пожалуйста, - Лилия просительно заглянула ему в глаза. –Очень прошу…
-Нет ничего проще. Вон, за углом УАЗик стоит…

Машина быстро домчала их до знакомого полосатого шлагбаума.
-Пригласить Дмитрия? – спросил Лева, не догадываясь, какие чувства сейчас царят в душе у девушки.
-Да, - торопливо сказала Лилия. – Передайте ему, что я очень жду…

Вскоре в просвете между заиндевелыми деревьями показалась фигура Дмитрия. Он шел торопливо, в такт шагам размахивая руками. И лилии вдруг показалось, что заснеженная дорожка и не дорожка вовсе, а след инверсии, оставляемый в небе самолетом. Она пошла навстречу Дмитрию…
Ни