НЕВЕРОЯТНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ УШЛЁПКА.

использовать мачете.
 Встретить собачью «свадьбу». Залезть на высокое дерево и кричать: « Мамочка, забери меня отсюда!». Долго там посидеть, померзнуть, посинеть. Поклястся вырасти, пробится в люди и поставить на этам месте ресторан корейской кухни.
  Так мечтая, уснуть и не падать. Видеть сны. Будто он легкая, почти невесомая, почти прозрачная пушинка.
   Второй, что он в лифте. Не застрял, а медленно-медленно движется вниз. Ну, так уже медленно, что злости не хватает.
  Проснутся от рева двигателя внутреннего сгорания где-то внизу.
Еще подумать:
— Кто - то где-то рядом какое-то дерево пилит.
За секунду до того, как начало падать, догодатся какое. Самостоятельно. Без подсказки. Успеть сгрупироватся.
  Над головой пролетает рой пчел-убийц. Одна пчела отделяется, кусает за пятку. Голова опухла. Полосатый сладкий мух. Мед — пчелиная отрыжка.  
Проходя мимо общежития, услышать истошный крик: «Халява, приди-и-и!». Это студент-язычник уповает на свое божество.
Из полей доносится: «Налей!» Это механизаторы колхоза «40 лет без урожая» обмывают новый трактор.
Голос в ночи: «Дрочи!»
Из кинотеатра доносится трансляция иностранного фильма. Разъяренная женщина кричит: «Импотенто! Кострато! Дегенерато!» Затем следует невозмутимый голос переводчицы с прищепкой на носу: «Уходи, милый. Ты меня разочаровал сегодня». А он совсем не импотенто, не кострато,  не дегенерато, не еще кое-кто. Просто мужика не покормили. Неделю целую. А голод – не тетка. Потом вернутся посмотреть, как фильм-то называется. На афише красиво, выразительно начертано «Любовь за вагон картошки». Продолжение. Прошлый-то раз было лишь  за мешок. Было, было куда расти. Или же картошка так обесценилась?
 На обратном пути зайти посмотреть на новые ворота. Через розовый лорнет. На них (воротах) так и написано «Новые ворота». Сказать по французки и на остальных языках и наречиях:
— Прелестно!
Положить лорнет в два кармана после давки, давильни с другими, желающими тоже посмотреть.  Вдруг почувствовать, как наступил на горло лежачего. Пройтись по нему. Не бить его.
На заборе написать что-то пограничное с уже приличным. Бросить огрызок в машину ДПС (макет или настоящая). С подкруткой. С подвыподвертом. А до этого запускать им в глаз солнечного зайчика. Включаются мигалки, сирена. Красиво убегать. Почти сделать это, сиганув в темную подворотню. Почти оторваться уже от преследователей. И тут, вдруг, неожиданно, как даться в, незамеченную в темноте, колючую проволоку. Незадолго до этого, перед этим, за несколько метров, секунд испугав, подняв стаю летучих мышей. Так вот не одна из них не ударилась в натянутую проволоку за компанию вослед. Немытая сила.                                           И только поэтому догоняют, скручивают, забыв наручники. Или забыв про наручники. В задние карманы брюк подбрасывают патрон от противотанкового ружья и пачку порошка. Самого пытаются запихнуть в машину. Наш «клоун» вырывается и упирается руками по обе стороны от проема двери. Аккуратненько так, не  со всего плеча: «Тюк!», дубинкой по руке. «Тюк! Тюк!» – по второй. Одергивает. В это время и заталкивают, нажав, надавив почти одновременно голову вниз. Вырываться. «Бить хвостом». Обзываться, выражаться, огрызаться, угрожать, просится, хныкать, обсопливится. Красный, как вареный рак. От стыда, позора, обиды и испуга. Кусаться. Надевают маску, как у доктора Лектора.  От борьбы рукава закатались до подмышек. Рубашка торчит из штанов. Пуговицы и шапка валяются. Под ногтями тоже следы борьбы. А те тоже вспотели, запыхались. Жопы все в мыле. Кокарды помялись. Погоны паотрывались. Портупея сползла.  
В это время  над патрульной машиной пролетает птичка.  От нее отделяется, падает на капот и разбивается некая мерзкая субстанция. «Капнула». Еще не больная, но уже заразная птичьим гриппом. Водитель - милиционер достает табельное оружие, бежит за нею, стреляя на ходу.
ПА-Е-ХА-ЛИ! Сажают в «аквариум», или быть может в «обезьянник» до выяснения обстоятельств. Там бомонд. Бомжи, проститутки, наркоманы и прочая другая «соль земли».  Судорожно сжимая штаны (ремень-то отобрали), нервно мерить шагами пространство камеры, покуда не подставляют подножку. А в это время, в другой камере – камере хранения портятся дыни. Из солнечных Чуркистанов. Презент от Абдулы Обдолбанного.
После допроса мусора совсем рамсы попутали. Подсадили в камеру к политзаключенным.
Встретить демонстрацию с транспарантом: «Долой штаны! Да здравствует сексуальная революция!» Кричат: «Ура-А-А!!!» Подбрасывают вверх головные уборы. Наш герой тоже.
В магазине. Протягивают некую сумму денег со словами: « Бутылку водки. Она у вас свежая? На остальное закуски» Продавец уже заканчивает выполнять заказ, как раздается: « Алё, тетка! Мы тут передумали. Две бутылки, а на остальное закусить». Она обижается, достает из какого-то дупла табличку, тычет ею им почти в нос. Смотрит, как сова из дупла. Там написано « Лицам младше 18 лет спиртные и табачные изделия отпускаются только по рецептам». Уходят не с чем, как не соло нахлебавшись.  Противная тетенька. С досадой и грустью в голосе произносят:
— Блин! Вот тебе, бабушка и Юрьев день.
В этот день крепостным разрешалось переходить от злого барина к доброму. И только мазохисты двигались в обратном и противоположном направлении. Потом отменили.
Далее продолжение диалога:
— Это, из-за тебя, лошары!
— Сам, козлина!
— Мудачьё, заткнитесь оба!
   Одно нескучное заведение. Рядом стоянка. Мотоциклы. Подойти к одному. Самому крутому, навороченному. Плюнуть на выхлопную трубу. Зашипело. Плюнуть ближе к двигателю. Зашипело сильнее. С интересом слушать, наблюдать. Так пройтись по всему выхлопному коллектору. Почти добраться до самых цилиндров движка. Собирается плюнуть на них. Вдруг, как дадут битой по затылку. Или скрученными в трубку моющимися обоями? Мало не показалось. Дураку наука.
  Думаете, искры из глаз посыпались? Берите выше. Сами глазные яблоки выскакивают из глазниц. Если бы были вставные зубные протезы (ляпка), выскочили бы тоже. И все равно смотреть можно. Так гораздо удобнее заглядывать под юбки. Но теперь не до этого. Совсем не до этого.
Увидеть волосатика-бородатика, всего в кожаной амуниции. Хозяина этого мотоцикла. Животик пивной. На голове шлем с рогами. Как у викингов. Когда то принадлежащего какому-нибудь Эрику фон Лысому. Там еще написана руна-девиз. Приблизительно переводится так «Всех убью, один останусь». Мотопробег у них по маршруту из варяг в греки. Стоит, насупившись, как третий рейх. Никто не знает его имени, фамилии, отчества. У всех на устах только прозвище — «Злобный крошка». Подтягиваются другие братья – байкеры.   Привязывают нашего верблюжонка к каждой ноге по веревке,  другими концами к мотоциклам. Жалостливо попросить                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                      простить и отпустить. Хотеть сказать: «Дядечки, простите засранца».  От волнения перепутать слова.
 Решили линчевать, все-таки. Видимо. Паподчивать размычкой. Или размочкой. Уточнить  надо  бы. С разгона собираются  ударить горизонтально тащащегося  приговоренного промежностью о  рок-идола, находящегося в вертикальном положении.  Только вот   рок-идол этот так и не вышел. Видно еще не вышел из алкогольно-наркотического состояния, придающего ему положение горизонтальное.  Да, за одного такого пучок поп-королей дают.
 Выдвигается предложение вместо рок-идола навести таким же Макаром на столб. О столб оказывается нельзя. Это место уже забронировано. О столб разбиваться будет мотоцикл. Да и не солидно так. Человек все-таки.
  Решили банально разодрать, как лягушонка. Как дети малые.   Стоят пока на месте. Газуют. Коптят окружающую среду. Ждут взмаха флажка, что б плавно отпустить рычаги сцепления. Один, по кличке «Весельчак», подмигивает. Мол, все «ништяк», все О´Кей. Выше нос. Держи хвост пистолетом. Не унывай. Расслабься и получи удовольствие.
 На его счастье, в это время в этом стриптиз-баре («Полный барсук». Всегда.)  по телевизору транслировалась проповедь. Души просветлели, сердца подобрели, намерения смягчились, мозги просохли.  И вместо того, что б двигаться мотоциклами в противоположные стороны, что б разодрать, как лягушонка, поехали в одном направлении. Потащили, поволокли мордой по асфальту до ближайшей больницы.   По встречной. Поднимая дыбом свои  мотоциклы и  волосы у других участников движения. Делая дозаправку в воздухе, ночной таран подводный и всячески еще выделываясь. Инспектор ГИБДД  проглотил свисток. От надрыва и созерцания такого немыслимого нахальства. Ничего страшного. У него еще жезл имеется. Или полосатая палка.
Попутно вырвали из рук сумочку у какой-то ротозейки. Та своим визгом заглушила, затмила, заткнула за пояс рев реактивного авиалайнера. Низко взлетающего прямо над ними.  Сумка из страуса-кожи.
   Ветеринарная лечебница оказалась ближе. Айболит спросил, что тут происходит и что это за зверюшка такая.  Сказали, глазом не моргнув: «Чупокабра». А  произошло нападение Чебурашки. Иногда бывает, что коза волка съедает.
Зря они так сделали в самом начале. Чрезмерно сурово обошлись. Достаточно было заставить вылизать эту чертову трубу. Пацаненок не во вред все это делал. Никого не хотел обидеть. Проявить неуважение. Хотел утолить жажду познания, любознательность  вот такую. Пытливость ума вот такого.
Затем подружится. Принимают в свою организацию. Усыновляют всем полком. Дают «погоняло» «Кемел». На дни рождения, на  каждое 23-е февраля дарят ему букеты колючек.    День рождения, как раз аккурат на 8-е марта.  Дарят мотоцикл и букет колючек. Собранный за собранные и сданные бутылки. Потерять дар речи от нахлынувших переизбытка чувств. Когда речь вернулась сказать:
— Ну и дела! Ну, вы, ребята, и даете!
В ответ услышать:
— Давать тебе женщины будут кое-что, а мы тут дарствуем великодушно вот эту поделку. А дела у прокурора.
 Вспомнить, как зашел однажды в гараж. Там собирают какую-то «железяку». Перебивают номера на двигателе. Колдуют над тягой руля, тормозным тросиком и подпругой седла.  Что подпилить, что подрезать надо. Предложить себя. В помощь.
— О, ништяк! Зашибись! Ну, что ж, давай. Одна голова хорошо, а полтора — лучше. Возьмись-ка во-о-он за тот провод. Зубками. Не трясет? Значит это не фаза. Значит это нулевой.
«Принеси- подай, пошел растуда-то, не мешай».
   А что это? А зачем? Засыпать вопросами. Тянуть ответы, как клещами. Рискуя быть намятым по бокам. Оказалось мотоцикл. Оказалась соберут, покрасят, нальют бензина. Что б завести, разогнать и разбить о знак нулевого километра. Принести в жертву.  Услышав это в глазах возникли большие вопросительные знаки. На это услышать:
—  Пока что, тебе это не понять. Подрастешь — поймешь. А, некоторым вообще не дано.
  За спиной «киснут» от смеха, перемигиваются фарами и так. Внимательно слушать открыв рот, не обращая внимания на пролетающих мух. Сделать вид, что не поверил.
 Дали