Командировка

картина. Снилось девушке, что к ним в шалаш заглянула гиена. Гиена и гиена… Ничего особенного… Только вот, глаза у нее человеческие и взгляд насмешливый, оценивающий. Разбудить Егора? Но страх буквально парализовал девушку. Ни вскрикнуть, ни рукой пошевелить. И чем дольше смотрела Маша на чудовище, тем насмешливее глядели на нее нереально-человеческие глаза зверя. А через минуту гиена, хмыкнув и криво усмехнувшись, повернулась и скрылась в темноте. «Это уже паранойя, - думалось Маше утром, - и расшатанные катастрофой нервы. Надо просто успокоиться". И улыбнувшись самой себе, такой хорошей, Маша отправилась умываться к водопаду.
-Доброго утра, соня! – заметив проснувшуюся невесту, помахал ей рукой Егор. – Уже иду. – Егор заспешил к Марии.
-Сейчас хвороста наберу... Я бы так обрадовалась печеной рыбке.
-Пойдем вместе. Помогу.
-Пойдем, пойдем… Не женское это дело – по дрова ходить.
-А женское – какое?
-Женское? Детей рожать… Мир собой украшать. Еще вот, таких, как ты, завтраком кормить. Ну, что ты там принес? Ах, какая рыбешка! Мр-р-р-р! Так бы прямо сейчас и съела…

-Что, прямо сырую, без соли?
-Бр-р-р! Ну, пошли уже!
Валежника кругом – за год, пожалуй, не спалить. Это слоны, прокладывая себе дорогу, словно живые бульдозеры, ломают сучья и целые деревья легко и просто, словно веточки, опустошая при этом немалые пространства. Маша складывала небольшие ветки в кучи, а Егор стягивал их нарезанными лианами. С утра уже стояла нестерпимая для северян жара… Кучи хвороста росли, а пот градом лил с ребят. Они так увлеклись работой, что не сразу расслышали гул моторов.
-Егор!!!
-Бежим! Скорее! – Егор зацепил ближайшую вязанку и стрелой полетел к очагу. «Быстро! Быстрее разжечь костер…»
- Маша, травы тащи… для дыма!
Пальцы, как назло, от спешки и волнения не слушались, и подводило знаменитое немецкое качество – зажигалка никак не желала воспламеняться. Низко, над самыми верхушками деревьев, с ревом пролетел военный гидросамолет. Их, все-таки, искали…
-Думаешь, нас заметили? – Егор, не успевший вовремя запалить сигнальный костер, стоял совершенно потерянный.
-Ладно. Не надо бить себя ушами по щекам, - совершенно спокойно заметила Маша. – Тащи сюда вязанки. А я займусь пока рыбой. Дай нож, Егор.
-Ты права, - Егор пожал плечами и вздохнул. – Я пойду…

«Куда он запропастился? - возмущалась Егором Маша. – Сейчас и рыба вся остынет… Вот, гулена! Пойду, позову. Куда это годится?!» И, прикрыв испеченную рыбу широким пальмовым листом, девушка зашла в лес…
«Эт-то что такое?!!!» – Маша остолбенела. На пятачке, на котором они вдвоем заготовили хворост, ее Егор стоял и мило беседовал по-английски с полуголой, с едва прикрытыми полосками цветастой ткани грудью и бедрами, чернокожей красавицей. Девушка, и впрямь, была хороша. Невысокого роста, стройная, хорошо сложенная, она могла бы успешно работать фотомоделью. Черная, как эбеновое дерево, кожа блестела, как лаковая. Густые, черные же, кудряшки волной ложились на плечи. Да и с виду, красавице едва ли было больше двадцати лет. И самое главное, эта невесть откуда взявшаяся особа с совершенно наглым видом явно заигрывала с Егором. Она ловила каждое его слово. Можно сказать, в рот ему смотрела… А этот индюк… Ох, она ему покажет, как шашни заводить! Неудивительно, что Маша потеряла дар речи от ревности.
-Оу! Доброго дня Вам! – негритянка заметила окончательно обалдевшую Марию. Улыбка девушки была теплой и искренней.
-Здравствуйте… - сухо поздоровалась Маша.
-Машенька… - легкое замешательство, все же, чувствовалось в голосе Егора. Позволь представить тебе… Аша Кидагаа… Что буквально, с суахили, значит - Аша Рыбка.
Девушка с улыбкой поклонилась. Слегка склонила голову и Маша.
-Рыбка, значит… Что же… Мария… И, кстати, о рыбе… Завтрак готов. Аша, прошу Вас составить нам компанию за завтраком. – Маша повернулась и, не заботясь о том, следуют ли за ней, отправилась к шалашу.

-Ну, что ты будешь делать?! – когда Маша увидела довольно чавкающую лисью мордочку, доканчивающую печеную рыбу, она бессильно всплеснула руками и с досадой посмотрела на Егора. – Я же старалась! – на глазах девушки навернулись слезы обиды.
-Маша, Маша… Ну… Не стоит так расстраиваться. – Егор запустил в лисицу сухой веткой. Феннек, мелкий африканский бледный лис, отпрыгнул, но моментально вернулся к прерванному занятию.
-До черепахи эта псина, наверняка, еще не добралась. Черепахой и позавтракаем.
-Эх-х-х!
Ветви кустов неслышно разошлись, и на площадку перед шалашом вышла Аша, стройная и грациозная, с приветливой улыбкой на губах. А лисица, еще минуту назад нагло игнорирующая Егора с Машей, вдруг подняла шерсть на загривке, ощерилась, и с глухим рычанием стала пятиться назад и, развернувшись, со всех лап бросилась прочь – в заросли. Едва уловимая искорка превосходства мелькнула в черных глазах Аши.
-Ну, вот же ведь! Разве ж это горе?! Будет вам рыба к завтраку, будет, - сверкнула белозубой улыбкой девушка, и, подобрав самодельную острогу Егора, вошла в воду. Ее точеный силуэт волшебным образом гармонировал с искрящимся на солнце, благожелательным сегодня ласковым морем. Егор невольно залюбовался девушкой.
-Так, так… И за этого ловеласа я собралась замуж! – Пальчики Маши ловко щелкнули зажигалкой, и сухая трава под хворостом весело занялась живым огнем.
-Маш... Ну что ты, в самом деле? Никто меня, кроме тебя не интересует. Ты что, ревнуешь, что ли?
-Вот, была охота…
Егор обнял подругу за плечи и нежно поцеловал ее затылок.
-Ладно. Ладно тебе, котяра ты мой сибирский, - Маша оттаивала прямо на глазах. – Угомонись. На нас смотрят.
Аша, действительно, уже не выискивала в прозрачной лазурной волне добычу, а возвращалась на берег, держа рыбину на остроге через плечо.
-Вот… Ловись рыбка большая да махонькая! – восхитилась уловом Маша. И покуда она дожаривала на шпажках ароматные кусочки черепахи, Аша быстро и ловко разделала принесенную рыбу. Завтрак, можно сказать, удался. А как известно, ничто так не располагает к приятной беседе, как сытная трапеза на свежем воздухе.

-Нет, нет. Вовсе нет… Наша деревня не так близко, как Вы думаете. Миль тридцать отсюда. Не меньше. А здесь я иногда провожу недельку-другую, - голос девушки стал вдруг грустным. - У меня здесь домик. Укромная дача, если хотите. И небольшая аптечная плантация – я людей лечу, и почти все необходимое выращиваю сама.
Егор ушел таскать хворост, а Маша осталась потолковать с Ашей.
-Вы живете здесь совсем одна, - Маша с нескрываемым интересом взглянула на новую знакомую. Марию никак не отпускало ощущение, что этот взгляд, эти особенные, с искоркой, глаза она уже видела. – И Вам не страшно? Места здесь безлюдные и небезопасные. Да и тоскливо здесь в одиночестве, небось.
-А я люблю одиночество. И потом, в основном, я в деревне с отцом живу, среди родни. Скучно мне не бывает. Вот видите, приехала на дачу – вас с Егором встретила, - улыбнулась девушка. – Русские в Африке! Феноменально! Маша, а Егор, случайно, в автомобилях не знаток?
-Вообще, у него золотые руки. А что случилось?
-Знаете, еле доехала… Джип у меня старенький. Опять, что-то в нем гремит… и не тянет совсем.
-Я попрошу его посмотреть. Аша, а что же дача-то так далеко? Неужто травки возле дома не растут?
-Это долгая история, Мария.
-А все же?
-Вы не из пугливых, я полагаю?
-Не особенно. А что, есть повод напугаться? – улыбнулась Маша.
-У белых… другая психика, другой менталитет.
-Не интригуйте…
-Видите ли, Маша… - девушка ненадолго задумалась. – Я не совсем человек.
-Как это?
-Я буда, потомственный оборотень. Это бабушкино наследство. Я

целитель и обротень.
-? – Мария молча уставилась на Ашу.
- А Вы не пугайтесь, Маша… Если бы желала вам с Егором зла, вам бы еще прошлой ночью не поздоровилось.
-Так, это были Вы…
-Да… Потому и «дача» в отдалении. Когда полная луна, я вынуждена удаляться. Людям я вреда не причиню. А вот курам в деревне несдобровать.
-Господи Боже правый!
-Вы, все-таки, напуганы, - расстроилась Аша. – Не бойтесь. Вы мне искренне нравитесь. Скоро мой «карантин» закончится. Еще день… И я смогу отвезти вас с Егором в деревню. Там и связь есть с городом. За вами пришлют вертолет… Только бы джип починить.
-Но… Так же не бывает!
-Много чего не бывает… Это Африка, Маша. Колдовство у нас в крови. Магией здесь пользуются как в Европе - физикой. Мы же на природе живем. Для нас естественно то, что для белого человека – бред и фантасмагория…
Послышался треск ломаемых веток, и на площадку, как вол, тяжело нагруженный вязанками хвороста, выбрался из кустов Егор.
-Я гляжу, вы совсем друг с другом освоились, дамы?
-А то! Двум девушкам всегда найдется, о чем пощебетать, - ответила за обеих Мария. – Егор. Тут, у Аши проблемы с машиной. Ты не мог бы посмотреть?
-Не вопрос. А где Ваша резиденция, Аша?
-Да вот… В трех-четырех минутах ходьбы. Вон, там… - Аша указала направление. - Ключи в машине. Спасибо Вам…
-Ну, и ладушки… Сейчас посмотрим, в чем тут загвоздка, - Егор уложил вязанки и, повернувшись, ушел смотреть джип.
-У вас с Егором отношения? – спросила вдруг Аша.
-Скоро свадьба. Что, нравится?
-Да Вы не подумайте... У меня самой в деревне жених. Лучший охотник, между прочим.
-И… его не смущает Ваша… особенность?
-Нет. Это скорее, дар, а не проклятие.
-В Европе в средние века так не считали. Всякую инаковость искореняли огнем и мечом.
-Да… То ж – в Европе… Я много читала про те времена. Я же говорю – здесь все иначе. Здесь люди не отделяют себя от природы. А мистические способности были когда-то присущи и вам, белым. Всякие, там, телепатия, телекинез, левитация… В древности это было нормой для всех. Просто, вы растеряли то, чем когда-то владели.
-А я с детства мечтала летать… Как птица - летать. Сама по себе… Может и в летное пошла после школы - поэтому… Представляете, я ведь до сих пор во сне летаю. Говорят, растет человек, когда летает… - Маша легонько усмехнулась. – Поздновато для моего возраста…

-Ну и мастодонт!!! – Егор почесал в затылке. – «Смерть фашизму!», а не машина…
Возле низенькой тростниковой хибары стоял, утопая в высокой траве видавший виды битый-перебитый «Ленд Ровер», двоечка с открытым верхом и без капота. Дверей тоже недоставало. Открытый всем ветрам мотор покрывал такой толстый слой грязи и пыли, что аккуратный Егор положительно недоумевал, как здесь вообще что-то могло работать, крутиться-вращаться, подавать хоть какие-то признаки жизни. Он заглянул в салон. Мягких роверовских кресел не было и в помине. Вместо них, накрепко прикрученные к полу болтами, стояли садовые деревянные лавки, в одну доску. В полу, проржавевшем в некоторых местах насквозь, зияли дыры, через которые Егор видел густую зелень травы под днищем автомашины. Но зато, это чудо технической мысли было оборудовано настоящей, со стальным тросом, лебедкой на переднем бампере, прочно укрепленной к кузову! «Ну что же, танки грязи не боятся», - решил Егор и включил стартер. Сизый бензиновый дым, казалось, даже и не доходил до выхлопной трубы, клубами вырываясь из многочисленных дыр. Мотор отчаянно «троил», кряхтя, как старый дед. «Понятно, в общих чертах. Пациент скорее жив, чем мертв», - решил Егор и заглушил двигатель. «Будет довольно грязно...» - он расстелил подле машины