Мы превращаемся ( Я видел в небе - там кто-то ходит )

неподобающим образом, постоянно куда-то убегая, стараясь попасть на одежду и письменный стол Савельевича. Но самым главным врагом в этом деле оказалась неизвестно откуда взявшаяся грязь. Николай, конечно, знал, что при смешивании жидкой субстанции с сухой пылью должна получиться подобная смесь, но не в таких количествах и не такого качества. А количество и качество действительно превосходили все мыслимые и немыслимые ожидания. Что собственно говоря и понятно, последний раз окно мыли еще при старом хозяине, то есть лет пять назад. В общем Савельевичу вся эта галиматья стала порядком надоедать.
  Что являлось истинной причиной, побудившей Белорученкова заняться столь необычным для него делом, не знал никто. В кулуарах велись разговоры о том, что якобы начальству надоело терпеть и Николая, пригрозив увольнением, заставили сделать приборку. Другая, не менее достойная версия, была высказана завхозом, давно подозревавшемся в связях с нечистой силой, поскольку объяснить то, откуда брался и куда исчезал весь инвертарь, принадлежащий райотделу, по-другому объяснить было невозможно. Он огласил свое предположение в окружении довольно большого числа сотрудников, так что через несколько минут его фантастическая версия стала преобладающей. В ней делался упор на некий страшный сон, приснившийся накануне Савельичу, в котором тот после смерти был отправлен апостолом Петром в Рай, но по дороге встретил препятствие из миллионов немытых стекол. Сквозь них он рассмотрел радующихся, счастливых, качающихся на облаках любви небожителей. Николай было рванулся к ним, но его не пустили грязные стекла. Перед ним громоподобным голосом было поставлено условие - Рай откроется только тогда, когда на стеклах не останется и капли грязи. Всю ночь, обливаясь едким, липким потом капитан мыл окна. Но как ни старался, они по прежнему оставались грязными. Обессиленно упав на колени, забарабанив по стеклам руками, он услышал глас, объясняющий причины его неудачных попыток. Как оказалось, дорогу в Рай надо очищать уже не по факту, а предварительно, в том числе и соблюдением чистоты. И проснувшись в холодном поту утром, крепко сжимая в руке скомканную простынь словно тряпку, Николай сон воспринял буквально. Решив, что лучше поздно, чем никогда он с первых минут появления на работе принялся за помывку окна в кабинете.
  Версия, конечно, была странной, но учитывая репутацию завхоза, оказалась востребованой. Kому как не ему, связанному с нечистой силой, лучше знать причину преображения Белорученкова. Тем более что первая версия об угрозе увольнения была опровергнута самим же начальством, тоже немало удивившемуся подозрительному занятию подчиненного. Сам же Николай ясности в ситуацию не внес, никак не объяснив свой поступок. Не потому что хотел скрыть истинные причины, просто у него никто и не спрашивал.
  На самом деле ответ на вопрос, взбудоражевший райотдел, оказался весьма прост. Накануне прошел сильный ливень, оставив разводы на стекле в виде здоровенной фиги, указывавшей прямо в затылок сидящего за столом Савельича. Несмотря на то, что лицом к лицу он с ней сталкивался только при входе в кабинет, ощущение дискомфорта присутствовало постоянно. Николаю казалось, что этот нелицеприятный жест отпускает в его сторону вор-рецидивист по кличке Кекс, пойманный пару месяцев назад на крупной краже, грозившей ему минимум пятью годами лишения свободы,но отпущенный по неизвестной причине пятью днями позже следователем. Капитан не был мнительным и мстительным человеком, но такого свинского отношения в свой адрес, пусть даже проявленного дождем, стерпеть не смог. Поэтому с самого утра, отложив все свои дела, принялся за мытье окна.
  Николай надеялся, что справится с такой пустяковой работай максимум за час, по прошествии которого у него появилось подозрение, что он вряд ли сможет решить эту задачу в ближайшую неделю. Но бросать было поздно, вместо одной большой фиги появилось множество маленьких, но достаточно выразительных копий. Теперь он мечтал о снисхождении небес в виде появления в кабинете неожиданной помощи. Но его сослуживцы особого рвения не проявляли, ограничиваясь издевательским по мнению Белорученкова советами типа: почаще менять воду и выжимать тряпку. Некоторое время он действительно им следовал, но то ли вода из под крана текла грязная, то ли тряпка пропиталась ею настолько, что бесполезно было ее споласкивать и отжимать, так или иначе вскоре он понял всю несостоятельность и неправоту данных советов.
   Видимо прочувствовав душу и мучения сослуживца, весьма дельный, а главное быстровыполнимый совет дал редко появлявшийся на рабочем месте сосед по кабинету Кузькин. Забежав буквально на минуту, порывшись в своем столе, он мельком взглянул на страдания Белоручева и на выходе вскольз бросил фразу: " Выбей его на хрен, на дворе весна". Это предложение пришлось по душе Савельичу более других еще и потому, что он и сам уже пару раз порывался это сделать. И только забота о ни в чем не повинных прохожих, которые могли пострадать от неминуемых осколков, не позволяла ему осуществить этот план.
  Николай стал нервничать не на шутку. Накалил же обстановку до предела невесть откуда взявшийся Хаттабыч. Словно паук, тихо войдя в кабинет, он стал плести свою невидимую сеть. Мы уже раньше ознакомились с его хитроумным планом в поисках парочки, главной задачей которого являлось выслеживать и вынюхивать более ощутимые результаты в этом деле у Савельевича.
  Не поздоровавшись, не давая никаких советов, он сновал по кабинету из угла в угол, то и дело суя свой нос в разложенные на столе бумаги. Николай, дабы не раздражаться еще больше, старался не обращать на него внимания и терпел его общество по одной причине, указанной выше - он не давал никаких советов. Впрочем, Стукачков вообще молчал, что тоже не могло не радовать капитана. А так как последний и не подозревал о планах Хаттабыча, то и никакой угрозы для себя не видел, ограничиваясь ругательствами, произнесенными так, что даже самый хитроумный человек не смог бы понять, в чью они сторону.
  По-видимому не найдя в бумагах и намека на дело Стаева, Егор решил действовать более прямолинейно, то есть завязать со своим соперником непринужденный разговор, незаметно подводя к интересующей теме. Причем, все сделать так, чтобы Николай ничего не понял и выложил всю информацию, таившуюся в его мозгах. Поэтому первый вопрос, который задал Стукачков, был далек от темы разыскиваемых.
  - С чего это ты вдруг за окно взялся? - спросил он с абсолютно безразличной интонацией. - Солнце посмотреть захотелось или теперь премии дают за прозрачность окон?
   Николай мутным раздраженным взглядом словно бык на торреадора посмотрел на незванного гостя. Спасло Стукачкова лишь то, что в его руках не оказалось красной тряпки. Но впредь он должен был быть крайне осмотрительным, любая, даже самая незначительная фраза по отношению к взаимоотношениям между Савельичем и окном могла стать тем самым опасным для здоровья раздражителем. Кто его знает, не решил бы тогда Николай избавиться от двух проблем разом - от самого Хаттабыча и от ненавистного окна, высадив Стукачковым стекло.
  Но Николай решил не спешить, сделать это никогда не поздно. Опередив очередную насмешку Стукачкова, он сказал:
  - Не угадал, просто после ливня на стекле появилось изображение одного типа, сущего в свой зад палец, причем с таким довольным лицом, что его огромные очки аж приподнялись на лоб с блаженствующих очей. Сам понимаешь, - после некоторой паузы, дав осмыслить сказанное Хаттабычу и убедившись, что тот правильно понял, продолжил Савельич, - мы, менты, должны блюсти нравственность. Подобного извращения начальство может не потерпеть, да и женщины когда-никогда посещают кабинет. Неудобно как-то перед людьми. Вот и пришлось мыть, хотя ты знаешь, как я не люблю этого.
  Хаттабыч с оглушающим скрежетом зубов проглотил выпад Савельичем. Во-первых, он пришел сюда не для ругани, которая могла помешать его планам. Во-вторых, во избежание огласки версии Николая, поскольку сбежавшимся на шум коллегам тот мог рассказать то же самое. В этом Егор нисколько не сомневался.
  Разрядившись тем, что сплюнул в открытое окно слюной вперемешку с крошками зубной эмали, Хаттабыч решил ретироваться, понимая, что содержательного разговора не получится. На прощание, уже будучи в дверях, сказал:
  - Смотри, как бы в следующий раз ливень не изобразил на твоем окне здоровенного мужика с мокрой тряпкой в руках и стволом пистолета в заднице.
  Вполне удовлетворившись достойным на его взгляд ответом, Хаттабыч шагнул в проем двери, столкнувшись нос к носу с Ильичем, который, находясь в легком подпитии, спешил поведать Николаю о результатах проделанной работы. Осмотрев друг друга с ног до головы и определив в своем оппоненте вражеской сторону, они разошлись.
  Неожиданное появление Василия в трудную минуту Савельич встретил бурным потоком едва сдерживаемой радости. Окно и нервы Беларученкова были спасены. Впрочем, так же как и репутация хорошего сыщика Стукачкова, поскольку, поняв, что агент пришел не только для того, чтобы мыть окна, Егор не спешил уходить, спрятавшись за углом.
  Из открытых дверей кабинета был слышен плеск воды и откровенный, опрометчиво не боящийся чужих ушей разговор.
  - Угадай, с кем я пил вчера? - тщательно сполосканной тряпкой стирая со стекла водяные разводы, с довольной ухмылкой на лице спросил Ильич.
  - Ну что ты пил заметно по твоей харе, по-другому ее назвать трудно, - сказал Ильич. - Ну а с кем ты пил, тут и гадать нечего, со Стаевым, если бы ты пил с кем-нибудь другим, то не приперся ко мне с утра по-раньше.
  - Где ж ты утро видел, - широко разулыбавшись, сказал Ильич, - полдень уже.
  Николай взглянул на часы, которые показывали без пятнадцати двенадцать. Удивившись такой торопливости времени, он сказал:
  - Если бы ты не пришел, я бы с этим окном как и завтра наступило не заметил.
  - Бывает, - сказал Ильич, - помню, в одной из археологических экспедиций по Средней Азии был у меня такой случай. Вели мы раскопки древнего кургана. Я наткнулся на никем не замеченное углубление в стене. И до того увлекся, что не заметил как ночь наступила. Копаюсь с фонариком и неожиданно нахожу мумию. Только успел разглядеть, а они, я скажу, довольно безобразные на вид, как вдруг в фонарике садится аккумулятор и он гаснет. А в глазах по-прежнему высохшее  оскалившееся лицо древнего воина. Не по себе как-то стало. Чувствую, задыхаться начинаю, и без того еще дневная жара не спала, а тут замкнутое подземное помещение со спертым древним воздухом. Ну и, конечно, невидимое присутствие останков тоже не прибавляло свежего дыхания. Стал я на ощупь искать выход. Нет. Я к другой стене - тот же результат. Короче, куда не сунусь, кругом влажная, затхлая, покрытая плесенью стена. Не скажу, что бы испугался, но паника внутри меня началась. В животе что-то зажурчало. Слабость в ногах и руках появилась. Мысли забегали, видимо желая покинуть мой опостылевший им мозг. Попытался крикнуть, чувствую, не получается. Все, думаю, каюк, замуровали демоны. Тут еще как назло рукой